Мэг Кэбот - Принцесса в центре внимания

Лилли: Ну и как, трясешься? Перед своим официальным представлением народу Дженовии в декабре?

Я: Да нет, не то чтобы так уж трясусь, просто… А, сама не знаю. А что, если я им не понравлюсь? Ну, не оправдаю их ожиданий? Смотри, в школе меня никто не любит. Так что вполне вероятно, что и дженовийцам я не понравлюсь.

Лилли: Да нет, ребята в школе любят тебя.

И тут, прямо перед камерой, я закрыла глаза и отключилась. Слава богу, хоть не захрапела при этом. Иначе в школу завтра бы точно не пошла. Я просто была бы не в состоянии показаться на людях.

А затем во всю ширину экрана протянулись слова:

«Не думайте, что это подделка! Это настоящее интервью с принцессой Дженовии!»

Как только этот кошмар закончился, я позвонила Лилли и спросила, что, по ее мнению, сейчас происходило на телеэкране. А она и отвечает таким противным снисходительным тоном:

– Я просто хочу, чтобы люди увидели настоящую Миа Термополис. Такую, какая она есть. В реальной жизни.

– Нет, не так, – говорю, – ты просто хочешь, чтобы какая-нибудь компания купила у тебя права на эту запись и ты бы заработала кучу денег.

– Миа, – Лилли, судя по голосу, не ожидала от меня такого, – как ты могла подумать о такой гадости?

Ее слова звучали так честно и убедительно, что я поверила и с некоторым облегчением подумала, что хоть в этом была не права.

– Ладно, – говорю, – могла бы хоть мне-то сказать.

– А ты бы согласилась?

– Ммм… Скорее всего, нет.

– Вот и ответ, – сказала Лилли.

Эх, надеюсь, что хоть в этом интервью я не выглядела как невозможное трепло. Вот разве что эта болтовня про кошек… Ой, хуже быть не могло.

Хотя на самом деле все это перестает меня волновать, задевать. Думаю, так оно обычно и бывает у начинающих знаменитостей. Сначала тебя страшно заботит, что ты там говоришь в прессе, а потом становится как-то все равно и уже совсем не волнует, что говоришь ты сам и что говорят о тебе другие.

Единственное, что меня сейчас заботит: видел ли Майкл мою пижаму с клубничками, а если видел, то понравилась ли она ему. Очень, кстати, милая у меня пижамка.

Сегодня Хэнк не пошел со мной в школу. Он позвонил утром и сказал, что неважно себя чувствует. Ничего удивительного. Вчера вечером позвонили бабуля с дедулей и спросили, где на Манхэттене подают лучший бифштекс. Я понятия не имею, где его вообще подают. Попросила совета у мистера Джанини. Он тут же заказал столик в каком-то ресторанчике.

Не слушая маминых категорических возражений, настоял на том, чтобы самому вывести бабулю, дедулю, Хэнка и меня в свет. Он сказал, что хочет получше узнать своих будущих родственников.

Это заявление маму доконало. Она вылезла из постели, накрасилась, оделась поприличнее и поехала с нами. Подозреваю, чтобы защищать мистера Дж. Бабуля начала с того, что, не умолкая ни на минуту, давала советы, как правильно следует вести машину в такой «чудовищной» пробке. Кроме того, она с упоением рассказывала, сколько аварий произошло, когда моя мама училась водить в кукурузных полях.

В ресторане моя семья привела меня в ужас и замешательство. Они все: мой будущий отчим, мой кузен, бабушка, дедушка, да и сама мама накинулись на бифштексы с кровью так, как будто их не кормили полгода. И все это, несмотря на пугающую статистику сердечных заболеваний и научно обоснованную опасность получения раковой опухоли в результате питания мясными продуктами. Я не говорю уже о кошмарном вреде жиров и холестерина, которые в огромных количествах содержатся в мясе… Они впятером съели чуть ли не целую корову.

Все это страшно меня расстроило. Я хотела сказать им, что есть то, что когда-то было живым, ходило и мычало, – нездорово, да и неэтично. Но, помня бабушкины уроки, сдержалась и все свое внимание обратила на тушеные овощи.

Вот поэтому я и не удивляюсь, что Хэнку сейчас стало плохо. Нельзя есть столько мяса, да еще и С КРОВЬЮ.

Интересно, однако, что мясо – единственная еда, от которой маму не тошнит. После мяса у нее совсем нет токсикоза. Малышка определенно не вегетарианец. А вот отсутствие Хэнка в школе оказалось для меня ощутимым. Мисс Молина встретилась мне в холле и так печально спросила:

– Тебе, значит, не нужен сегодня гостевой пропуск для твоего кузена?

И болельщицы снова злобно настроились против меня. Сегодня, впрочем, особенно злобно. Лана так вообще подошла ко мне, с силой оттянула сзади резинку моего лифчика и отпустила. Он больно шлепнул по спине. А она и говорит мерзко-премерзко:

– Зачем ты его носишь, скажи на милость? Толку-то…

Мне необходимо место, где ко мне относились бы с должным уважением. К сожалению, это место – не наша школа. Может, меня будут уважать в Дженовии? Или на российской космической станции? Из тех, что летают вокруг Земли и вечно угрожают своим возможным падением на нас.

Но есть один человек, который радуется несчастью Хэнка. Это Борис Пелковски. Он уже ждал Лилли у школьных дверей, когда мы подъехали, и, как только увидел нас, сразу заорал:

– А где Хонк? – это из-за его русского акцента.

Он так имя Хэнка произносит.

– Хонк, то есть Хэнк, заболел, – проинформировала я его.

И по лицу Бориса растеклось неземное блаженство. Меня это немного задело. Собачья преданность Бориса Лилли может иногда раздражать, но на самом деле, и я это знаю (чего уж от себя-то самой скрывать), я ей завидую. По-хорошему, но по-настоящему. Я хочу парня, которому смогу рассказывать свои самые сокровенные тайны. Я хочу парня, чтобы он поцеловал меня по-настоящему. Я хочу парня, который взревновал бы, если бы я долго находилась в обществе другого парня, пусть даже такого орангутанга, как Хэнк.

Но проблема в том, что мы далеко не всегда получаем то, что хотим. Хотя и хорошего в жизни тоже немало. Например, скоро у меня будет маленький братик или сестренка, а мой будущий отчим, который знает все про квадратные уравнения, переезжает к нам завтра вместе со своим столом для игры в пинбол.

Да, еще я стану когда-нибудь управлять страной.

Но я все же предпочла бы бойфренда.

ЧТО НЕОБХОДИМО СДЕЛАТЬ ДО ПЕРЕЕЗДА МИСТЕРА ДЖ.:

1. Пропылесосить.

2. Вычистить кошачий туалет.

3. Перестирать накопившееся.

4. Выбросить бумажный хлам, особенно старые мамины дамские журналы!!!

5. Расчистить место для пинбола и большого телевизора в гостиной.

6. Позвонить в фирму кабельного телевидения – убрать канал романтических передач, подключить спорт.

7. Сказать маме, чтобы перестала развешивать белье на дверных ручках.

8. Прекратить обгрызать накладные ногти.

9. Перестать так много думать о М.М.

10. Укрепить защелку на двери ванной.

11. Туалетная бумага!!!!

Я не верю.

Я просто не могу поверить.

Это невероятно, это выше всяческого понимания, я не могу поверить!!!

Хэнк и Лилли снова смылись вместе!

Я не знала о том, что Хэнк пропал, пока моя мама не позвонила Ларсу на мобильный. Она ужасно волновалась, потому что ее мать позвонила ей самой в студию и истерически завопила, что Хэнка нигде нет, ни в номере, ни в коридоре, ни в ресторане, нигде вообще в отеле. Мама хотела спросить, не в школе ли он.

Насколько я знаю, он не в школе.

А Лилли не появилась на ланче.

Вела она себя до этого как-то странно. Мы собираемся сдавать Президентский экзамен по фитнесу и усиленно к нему готовимся. И когда настала очередь Лилли лезть по канату, она заявила, что у нее, видите ли, спазмы и лезть она не может.

Но так как Лилли каждый раз заявляет, что у нее спазмы, когда ей надо лезть по канату, то я не удивилась и ничего не заподозрила. Миссис Поттс отправила ее в медкабинет, и я надеялась увидеть Лилли снова уже на ланче, чудом исцелившуюся.

Но на ланч она не пришла. Консультация с медсестрой насчет спазмов показала, что ситуация серьезна, и Лилли получила разрешение уйти домой.

Спазмы. Судороги, можно подумать, конвульсии. Конечно. У нее интрижка с моим кузеном!

Основной вопрос состоит в следующем. Как долго она собирается скрывать все это от Бориса? Памятуя о том, какой скрипичный концерт устроил нам вчера разнервничавшийся Борис, стараемся всем классом делать вид, что ничего не произошло, что болезнь Лилли и исчезновение Хэнка из отеля никак между собой не связаны. Никто не горит желанием снова бежать за матами в спортзал. Они слишком тяжелые.

Чтобы перехватить инициативу, Майкл занял Бориса новой компьютерной игрой (сам изобрел) под названием «Обезвредить хулигана». Ты кидаешь ножи, топоры и прочую дрянь в банду хулиганов. Тот, кто отсечет больше всех голов хулиганов, переходит на следующий уровень. Там развлечение продолжается в том же духе. И на следующем уровне тоже. И так до тех пор, пока не наберешь максимальное количество очков. Выигравший получает возможность вытатуировать свои инициалы на голой груди Рики Мартина.

Я не верю, что Майкл дошел только до второго уровня. Но учитель, под руководством которого писалась программа, аннулировал результаты и сказал, что игра недостаточно активна для современного рынка. Сегодня миссис Хилл разрешает нам разговаривать. Я думаю, это оттого, что она сама не хочет слушать Малера или Вагнера в исполнении Бориса. Вчера после урока я подошла к миссис Хилл и извинилась за то, что наговорила о ней по телевизору. Ну, что она всегда сидит в учительской, хоть это и правда. Миссис Хилл сказала, что я могу не беспокоиться. Подозреваю, это оттого, что на следующий после показа интервью день папа послал ей DVD-плеер и огромный букет цветов. С тех пор она стала ко мне гораздо добрее.