Но Лилли не унималась.

— Миа, почему бы тебе не сказать честно, из-за чего НА САМОМ ДЕЛЕ произошла ссора с Майклом? — прошипела Лилли. — Ты взбе­силась, потому что Майкл отказался сделать по-твоему и остаться в Нью-Йорке твоей комнат­ной собачонкой. Потому что у него есть своя голова на плечах и он хочет ее использовать, чтобы построить СОБСТВЕННУЮ жизнь. Вот в чем дело. И не пытайся возражать.

И тут встал Джей Пи Он схватил Лилли за руку и сказал:

— Пошли, нам надо прогуляться.

И чуть ли не силой вытащил ее из кафете­рия,

И в то же самое время я расплакалась по-на­стоящему, Я, конечно, не рыдала, просто тихо заливала слезами остатки чизбургера.

Да, я теперь — жалкая ревущая мясоедка.

Борис похлопал меня по плечу и сказал:

— Миа, не плачь, мне кажется, ты поступа­ешь правильно. Из отношений на расстоянии ничего хорошего не получается. Лучше уж вот так, порвать сразу.

— Борис! — возмущенно воскликнула Тина.

— Не надо, — сказала я. — Он прав. Потому что он на самом деле был прав. Только мне не хотелось, чтобы он был прав. И еще мне хотелось умереть. Я пошла и взя­ла ломтик бекона, чтобы положить сверху на чизбургер.


10 сентября, пятница, класс ТО

Этот урок я чуть было не прогуляла. Отчас­ти потому, что после бургера мне стало плохо. Явно не стоило добавлять еще и бекон.

Но отчасти и потому, что мне не хотелось опять видеть Лилли. Особенно когда рядом не будет Джея Пи, чтобы держать ее в узде.

Но я не стала прогуливать — рассудила, что нарвусь на неприятности. Не хватало еще, что­бы меня вызвали в кабинет директрисы Гупты.

Ну и еще медсестра дала мне какие-то таб­летки от желудка, и это вроде бы помогло.

Когда я вошла в класс, я обрадовалась, что не прогуляла. Потому что первое, что я увиде­ла, была Лилли — ПЛАЧУЩАЯ,

Я не тому обрадовалась, что она плачет, я обрадовалась, поскольку стало совершенно ясно, что она во мне нуждается. Ведь случилось нечто особенное. Нечто действительно СЕРЬЕЗ­НОЕ.

Рядом с Лилли стоял Борис, и вид у него был встревоженный. Я предположила, что Лилли плачет из-за чего-то, что ей сказал Борис, По­хоже, догадка была верной, потому что как толь­ко я вошла, Борис бросил на меня панический взгляд.

— Что ты с ней сделал? — спросила я по­трясенная. Иногда Борис бывает довольно про­тивным. Но в душе он не хочет быть таким. И с тех пор, как с ним встречается Тина, он стал немножко менее противным.

— Когда я пришел, она уже была такая, — возразил Борис, — Я не виноват!

— Лилли, — Боже, что же с ней случилось? Явно это не из-за меня с Майклом, Уж из-за этого Лилли бы не расплакалась. Ее вообще мало что может довести до слез. Разве что... я ахнула. — Неужели Лана Уайнбергер все-таки решила баллотироваться в президенты сту­денческого совета?

— Нет! — презрительно бросила Лилли в промежутках между всхлипами. — Господи, неужели ты думаешь, что из-за этого я бы стала плакать?

— Ладно. — Я уставилась на нее, ничего не понимая. — Тогда в чем дело?

— Не хочу об этом говорить, — сказала Лилли.

Но я заметила, что она быстро покосилась на Бориса. Что еще важнее, Борис это тоже за­метил.

И вот, проявляя тактичность, которую ему так старательно прививала Тина, Борис сказал:

— Думаю, мне надо пойти порепетировать. Он пошел и закрылся в кладовке.

Я сказала:

— Ну вот, он ушел, теперь рассказывай.

Лилли глубоко и прерывисто вздохнула. Окинув взглядом всех остальных — все в клас­се быстренько опустили головы и сделали вид, что поглощены своими проектами, чего на са­мом деле НИКОГДА не бывает, если только миссис Хилл не в классе, а тогда ее как раз не было, — Лилли прошептала:

— Джей Пи только что меня бросил.

Я уставилась на нее в полнейшем остолбене­нии.

— Что-о?

— Ты слышала. — Лилли тыльной стороной запястья вытерла глаза, отчего на лице по обеим сторонам остались две длинные полоски от раз­мазанной туши. — Он меня бросил.

Я едва успела подтянуть свой стул к стулу Лилли, чтобы рухнуть на него, а не на пол.

— Ты шутишь! — сказала я, потому что ни­чего другого мне в голову не пришло.

Но, судя по тому, что из глаз Лилли продол­жали литься слезы, она не шутила.

— Но почему? — спросила я. — Когда?

— Только что, — сказала Лилли. — У входа в школу. На лестнице, рядом с Джо. — Джо — это каменный лев, который стоит рядом с лест­ницей, ведущей к парадному входу в школу Альберта Эйнштейна. — Он сказал, что ему очень жаль, но он не чувствует ко мне того же, что я к нему. Он сказал, что ценит меня как друга, но никогда не любил.

Я смотрела на нее во все глаза и ничего не могла с собой поделать. Почему-то мне казалось» все это еще ужаснее, чем то, что сделал со мной Майкл. Ну, то, что он занимался сексом с Джу­дит Гершнер, обманывал меня и все такое. Ведь он никогда не говорил, что не любит меня.

— Ох, Лилли, — выдохнула я. Я совсем за­была, что стала нигилисткой. Сейчас я дума­ла только о том, что Лилли очень страдает. — Ох, Лилли, мне так жаль...

— Мне тоже. — Лилли снова вытерла гла­за. — Я жалею, что была такой идиоткой и не хотела признать очевидное: все равно бы рано пли поздно он меня бросил.

Я заморгала.

— Что ты имеешь в виду?

— Еще в самый первый раз, когда я ему ска­зала, что люблю его, он в ответ только «спаси­бо» сказал. Мне надо было воспринять это как знак того, что он не относится ко мне так же, как я к нему, правда?

— Но мы все тогда подумали, что ему просто непривычно такое внимание девушки, — ска­зала я. — Помнишь, Тина сказала...

— Ну да, что он, как Чудовище из «Краса­вицы и Чудовища», не привык к человеческой любви и не знает, как на нее реагировать. Но Тина ошибалась. Дело было не в том, что он не знал, как реагировать. Он просто меня не лю­бил, но не хотел ранить мои чувства, сказав правду. Поэтому все эти месяцы он просто во­дил меня занос.

От неожиданности я шумно втянула воздух.

— Ох, Лилли, — сказала я, — Нет! Может, он думал, что...

— Что когда-нибудь меня полюбит? — Лил­ли сумела улыбнуться, но улыбка получилась горькой. — Ну да, как видно, из этого ничего не вышло.

— Ох, Лилли, — у меня даже голос сел от волнения.

В тот момент я была готова убить Джея Пи. Честное слово. Мне просто не верилось, что он заставил Лилли пройти через все это.

И сделал это не где-нибудь, а в школе! Уж лучше бы подождал до тех пор, пока они останутся наедине, например, в пиццерии, и ска­зал бы ей все это там. Она бы хоть выплакалась без свидетелей. Ну почему мальчишки такие бестолковые?

Я его убью, честное слово, возьму и убью.

Я поняла, что произнесла эти слова вслух, только когда Лилли схватила меня за руку и сказала:

— Миа, не надо.

Я удивленно посмотрела на нее.

— Что «не надо»?

— Не говори ему ничего насчет этого. Прав­да. Я сама виновата. Я... я вроде как с самого начала знала, что он меня не любит.

— Что-о?

О таких вещах я уже слышала. Очень часто жертвы гнусных бойфрендов винят себя в том, что сделали эти подонки. Вот уж не думала, что одной из таких девушек может стать ЛИЛЛИ.

— Ты знала? Что ты хочешь этим сказать? Понятное дело, ты не знала, иначе ты бы не...

— Нет, это правда. — От слез голос Лилли стал хриплым. — Когда он ни разу не ответил, что тоже меня любит, я почувствовала, что что-то не так. Но я... в общем, как ты сказала, я подумала, может, он со временем меня полю­бит. И я осталась с ним, а надо было прекра­тить каши отношения. Так что, Миа, он не ви­новат. Он честно старался. С его стороны было очень благородно не дать нашим отношениям зайти дальше, чем они зашли. А ведь он мог бы воспользоваться случаем. Но он этого не сделал.

Тут я не удержалась:

— Постой, так ты хочешь сказать, что вы никогда...

Лилли прищурилась.

— Ловкий ход, ПД, но ничего не выйдет. Я, конечно, в нокауте, но еще соображаю. Все. Хватит. Нам нужно составить план президент­ских выборов.

Я уронила голову на руки.

— Лилли, я не могу, просто не могу. Неуже­ли не видишь, что я разбита?

— Я тоже разбита, — возразила Лилли, — но все равно способна действовать. Мужчина нужен женщине» как рыбе — велосипед.

Терпеть не могу это выражение. Уверена, рыба не отказалась бы от велосипеда, будь у нее ноги.

Потом Лилли добавила уже мягче:

— Послушай, ПД, насчет тебя и моего бра­та… мне очень жаль.

— Спасибо.

Все слезы, которые я, как мне казалось, ус­пешно поборола еще в кафе, вернулись.

— Но я не понимаю, — искренне удивилась Лилли.

— Конечно, не понимаешь, — сказала я жал­ким голосом, обращаясь к крышке стола. — Ты его сестра, ты на его стороне.

— Да, я его сестра, но я еще и твоя лучшая подруга, И мне кажется, ты зря это делаешь, Конечно, ты на него злишься, но если разоб­раться... скажи, что он сделал такого ужасного? Ну спал он с Джудит Гершнер, подумаешь, велика важность. Он же это делал не тогда, ког­да вы с ним встречались.

— Нет, не подумаешь, — возразила я. — Просто... понимаешь, я никогда не думала, что именно Майкл сделает что-нибудь в этом роде. Я имею в виду, будет спать с той, которую даже не любит. А потом врать мне об этом. Ты дума­ешь, я пытаюсь навязать ему свои взгляды, но дело в том, что я-то считала, что у нас с ним об­щие взгляды. А теперь я узнаю, что он.., что он больше похож на Джоша Рихтера, чем на меня.

Лилли расширила глаза.

— Джош Рихтер? Как мой брат может хоть чем-то походить на Джоша Рихтера?

— Потому что он спал с девушкой, которую не любил. Это похоже на то, что сделал Джош Рихтер.