Анна Рэндол - Принцесса-грешница

По всей видимости, Джулиане нельзя было доверять еду, пока она не сядет.

За такую нерешительность Йен обязательно поддел бы ее. На самом деле, если бы он находился сейчас здесь, все содержимое подноса уже незаметно перекочевало бы к нему в карманы.

И он бы нашел способ, как передать ей три-четыре сандвича.

Нет. Она не будет думать о нем.

Джулиана вновь изобразила улыбку на лице, приободрив лорда Нероми, который с энтузиазмом продолжил рассказывать о своих охотничьих собаках, на этот раз о том, как их смущают кусты крыжовника.

– Позвольте мне украсть свою сестру на минутку, – возник рядом с Джулианой Грегори и, не дожидаясь ответа, отвел ее в сторонку. – Вильгельм здесь.

Джулиана, как заколдованная, продолжала смотреть на брата, несмотря на внезапный порыв обернуться и поискать взглядом принца. Она потеряла надежду увидеть Вильгельма до ужина, очевидно, он не мог оторваться от музыкального произведения, которое сочинял.

– Каков он собой?

– Как человек? – сердито посмотрел на нее Грегори. – Я собираюсь познакомить тебя с ним. Можешь составить о нем свое собственное мнение.

Джулиана вдруг почувствовала, что ноги отказываются идти. Но ведь это глупо, ибо Вильгельм – одна из основных причин ее приезда сюда. Но у Джулианы вдруг пропало желание увидеть его. Как только она повернется, ей придется добиваться его расположения. Независимо от его внешности. Независимо ни от чего. Ей придется приложить все усилия, чтобы выйти замуж за этого человека.

– Джулиана? – окликнул ее Грегори.

– У меня каблук застрял в траве, – нашлась Джулиана и повернулась.

И Йен тоже находился здесь. На его лице сияла улыбка. У Джулианы так сильно заколотилось сердце, что она не сразу заметила рядом с ним безупречно одетого мужчину. Он оказался на несколько дюймов выше Йена, широк в плечах. Единственным намеком на его настоящий возраст была тронувшая виски легкая седина. Джулиана успела разглядеть квадратный подбородок и прямой нос.

Мужчина, которого ей следовало убедить жениться на ней, был очень красив.

Он пребывал в невероятно раздраженном состоянии, хотя и пытался скрыть это.

Йен подмигнул Джулиане и растворился в толпе.

– Принцесса Джулиана, – Грегори подвел сестру к незнакомцу, – позвольте представить принца Пруссии Вильгельма.

Джулиана чувствовала, как взгляды всех трех тетушек обжигают ей спину между лопаток.

– Я очень рада, ваше высочество, – опустила ресницы Джулиана и постаралась принять соблазнительный вид.

Бледно-голубые глаза принца смотрели куда-то мимо Джулианы. Он очень коротко поклонился ей в ответ.

– Мне сказали, что сэр Генри хотел поговорить со мной, – взгляд принца метнулся куда-то в сторону палаток, – но я его не вижу, – добавил он на отличном английском с едва заметным акцентом.

– А меня вы видите? – поинтересовалась Джулиана.

Боже правый, да что с ней происходит? Не так она собиралась добиваться его расположения.

– Я слышал, вы работаете над новой симфонией, – бросив на сестру рассерженный взгляд, попытался нарушить неловкое молчание Грегори.

– Это подарок моей дочери на ее шестой день рождения в следующем месяце, – посмотрел наконец на Джулиану принц Вильгельм.

– А она хочет получить в подарок симфонию? – спросила Джулиана.

– На самом деле она хочет котенка, – смягчилось на мгновение строгое выражение лица принца. – Простите, кто вы, еще раз?

– Принцесса Джулиана Кастанова, моя сестра, – подсказал Грегори.

Джулиана сделала реверанс, но он был таким же быстрым, как и поклон принца ей.

– Составите мне компанию, пока я разыскиваю сэра Генри? – предложил ей руку принц.

– С удовольствием, – просто ответила Джулиана, чтобы не показаться язвительной снова.

Вильгельм прищурился, глядя на нее, словно не был уверен, чего от нее ожидать.

– У сэра Генри есть скрипка, – уводя с собой Джулиану, объяснил принц, – которую я очень хочу приобрести. Соммет поклялся, что он уже прибыл, но я пока его не видел. Грум сообщил мне, что сэр Генри готов встретиться, а я, должно быть, пропустил его.

Неужели это Йен вытащил сюда принца Вильгельма?

– А что такого особенного в этой скрипке?

– Это скрипка Страдивари, – вздохнул Вильгельм. – Антонио сам сделал ее в одна тысяча шестьсот девяносто втором году. О, одно лишь звучание… – Принц покраснел и замолчал на полуслове. – Говорят, это необыкновенный инструмент.

Они завернули за угол палатки.

– Значит, ваша дочь получит в подарок котенка?

– Симфония – гораздо более серьезный подарок, – нахмурился принц.

Джулиана была не слишком опытна в том, что касается детей, но что-то подсказывало ей, что шестилетний ребенок вряд ли оценит такой подарок.

– Я и сама была когда-то шестилетней девочкой, поэтому посоветовала бы вам подарить ей и то, и другое.

Принц Вильгельм посмотрел на нее так, словно она попросила отрезать его правую руку.

– Думаете, это необходимо?

– Нет. Но это сделало бы ее счастливой.

– Значит, теперь мне придется найти котенка, – нахмурил брови Вильгельм.

Они остановились перед столиком с закусками и освежающими напитками.

– Не хотите ли пунша? – предложил принц.

– Нет, но съесть один из сандвичей было бы неплохо. – Если принц позволит ей взять один сандвич, тетушки просто не посмеют вмешиваться.

Йен гордился бы сейчас ее изворотливостью.

К черту. Она не будет думать о нем сейчас.

Джулиана постаралась коснуться внутренней стороны локтя принца Вильгельма, когда отпустила его руку, чтобы взять небольшую фарфоровую тарелочку.

– Принцесса Джулиана, – откашлявшись, начал принц Вильгельм, – я должен быть откровенен с вами. Боюсь, у меня нет опыта в искусстве флирта. Мне с трудом удается сделать вежливый комплимент. У меня ни на что не хватает времени, кроме моей музыки, но если вам интересно, сегодня вечером можете прийти в музыкальную гостиную. Я буду работать там с музыкантами над первой частью симфонии.

– Я получу большое удовольствие. – Прикосновения к локтю оказали гораздо более сильное воздействие, чем предполагала Джулиана.

– Уверен, мне тоже будет приятно, – склонился над ее рукой Вильгельм и зашагал назад к дому.

– Похоже, все идет хорошо, – возникла рядом с Джулианой Лукреция, которая тут же отняла у нее тарелку и передала лакею.

Джулиана отдала тарелку без сопротивления, потому что у нее внезапно пропал аппетит. Все действительно складывалось хорошо. И это было самым ужасным. Вильгельм оказался красивым и вежливым мужчиной. И пусть ему не хватало навыков светского общения, он не обучен делать комплименты, но он очень любит свою дочь и необыкновенно увлечен музыкой.

Есть только единственная проблема, и она состоит в том, что принц Вильгельм слишком возможный кандидат в мужья.

И он – не Йен.

Он заслужил быть причисленным к лику святых.

Тем не менее Йен отказался от этой возможности, чтобы свободно ругаться на всех известных ему языках.

Ему следовало затаиться где-нибудь в замке, а не пытаться собирать всю самую подробную информацию о принце, которого он только что доставил Джулиане.

В итоге ему не удалось найти ничего, что вызывало бы недоверие к этому человеку. Некоторые жаловались на его равнодушное отношение к приглашениям на различные светские мероприятия. Он большей частью игнорировал их, предпочитая оставаться дома с дочерью.

Единственным негативным впечатлением Йена стало то, что принц не бросился к Джулиане сразу, как только она появилась. Кто из мужчин способен устоять перед ней?

Йен остановился у конюшен и проверил лошадей Джулианы. Слава богу, его обязанности грума сводились к минимуму. Грумы герцога уже сделали все необходимое в самой конюшне, оставив Йену и трем другим грумам присматривать за десятком лошадей.

Позже ему предстоит сложить палатки и перенести столы, но это – потом, а ближайшие несколько часов он свободен.

И значит, настало время сосредоточиться на реальной причине, которая привела его сюда.

Ему необходимо выяснить, что за игру затеял Соммет. Узнать, почему он выбрал «Трио». И понять, какие еще ловушки расставил герцог, поджидая их.

А потом Йен уничтожит его.

Только не так быстро. Сначала он отнимет у него все, что так ценит герцог: влияние, власть, деньги. И только после того, как этот человек окажется бездомным и больным на улице, только тогда Йен перережет ему глотку.

Никому не позволено трогать его друзей.

Вместо того чтобы прямиком отправиться в покои Соммета, Йен нашел укромное местечко между статуями, установленными в честь умерших герцогов, и лестницей и устроился там ждать.

Йен научился ждать в состоянии абсолютной неподвижности. Он больше не ощущал жжения в мышцах и не чувствовал искушения почесаться. Только с помощью одного этого навыка Йен многого добился.

Ему нравилась репутация всезнайки, хотя правда была намного приземленнее.

После того как он в семь лет впервые сбежал от Кентербери, он весело провел время на улице, пока у него не украли курточку и башмаки.

Съежившись, он прятался среди всякого хлама, боясь даже сдвинуться с места. Он даже не знал точно, сколько просидел в этом мусоре. Два, может, три дня. Но достаточно долго, поскольку за это время успел узнать, что булочник каждое утро на десять минут открывает заднюю дверь, ожидая, когда ему доставят уголь.

Дрожа всем телом, Йен проскользнул в булочную и украл две булочки.

Он успел откусить только два раза, когда на него опять наткнулись какие-то мальчишки и украли хлеб. Потом он обещал им на следующий день достать еще хлеба.

Йен вернулся тогда к своей куче мусора и стал ждать. К началу следующего дня он уже знал, в какой момент продавец фруктов отойдет от своей тележки за послеобеденной кружкой пива.

К концу недели другие парни больше не обкрадывали Йена, наоборот, теперь они приносили ему вещи в обмен на еду и питье.