Анна Рэндол - Принцесса-грешница

– Как-то раз на домашней вечеринке в Кенте за ужином подали всего три блюда, – парировала Джулиана.

Йен едва не поперхнулся.

– Итак, – продолжала Джулиана, – какое у меня задание сегодня ночью?

– Ты спустишься вниз на кухню, – Йен допил остатки чая и поставил чашку, – и возьмешь тарелку с печеньем.

– И это все? – По правде говоря, Джулиана никогда не ходила на кухню, но отлично знала, где это находится.

– Да, – пожал плечами Йен. – А тебе хочется что-нибудь более трудное?

– А ты уверен, что мой поход туда не является всего лишь способом получить для тебя печенье?

– Просто дополнительное вознаграждение, – с абсолютно невинным выражением лица произнес Йен.

– Замечательно. – Джулиана плотнее запахнула халат и направилась к двери.

Йен пошел за ней следом.

– Ты тоже идешь со мной?

Йен молча кивнул.

– А как я объясню, э-э… – Возможно, это задание окажется намного труднее, чем она предполагала. – Что мне сказать, если я кого-нибудь увижу?

– Что ты не можешь обойтись без моего присутствия.

Если бы только у нее хватило смелости.

– А ты не говори совсем, – предложил Йен. – Ты – принцесса и ничего никому не должна объяснять.

Правильно. Она – принцесса, и это – ее дом. И если ей хочется, она может пойти на кухню и взять тарелку с печеньем.

Джулиана расправила плечи и устремилась в коридор. Ей вдруг пришло на ум, что она не помнит, когда в последний раз выходила из своей комнаты в таком неофициальном наряде. Когда была еще ребенком? С тех пор, как Джулиана оказалась в Лондоне, она себе такого точно не позволяла.

Что подумает прислуга? Или, прости господи, кто-то из ее тетушек?

И почему перед тем, как выйти из комнаты, она не проверила, как выглядит, бросив взгляд в зеркало? Может, у нее такой вид, как будто она предавалась плотским утехам?

Когда Джулиана увидела приближавшуюся тень, она быстро заскочила в соседнюю комнату для гостей. Йен, к счастью, последовал за ней.

– Что случилось? Почему ты не прошла мимо, ни с кем не объясняясь?

В груди у Джулианы гулко стучало сердце. Боже мой, это просто смешно. Она-то думала, что способна украсть кое-что у одного из самых страшных людей в Британии, а сама даже по собственному дому не может пройти без паники.

– Это было неожиданно, вот и все. Больше этого не случится.

Йен жестом пригласил ее выйти из комнаты.

Однако прежде чем выйти, Джулиана бросила взгляд в зеркало.

– Ты собирался позволить мне прогуляться на кухню в таком виде? – послышался ее возмущенный голос.

– А мне нравится твой вид, – ухмыльнулся Йен, – особенно припухшие губы.

– Ты невежа и хам, – рассердилась Джулиана. Но когда Йен смотрел на нее так, как будто снова хотел поцеловать, сердиться на него по-настоящему было действительно трудно.

Стоя перед зеркалом, Джулиана безуспешно пыталась привести в порядок волосы, когда у нее за спиной появился Йен. Несколько умелых движений рук, и ее волосы оказались собраны и уложены в красивый узел.

– Как ты научился это делать?

– Укладывание женских волос мало чем отличается от завязывания хорошего узла.

– А что же мне делать с моими губами?

– Может, не стоит целоваться с беспринципными мужчинами в своей спальне? – поддел ее Йен, но потом смягчился: – Припухлость уже стала меньше, – коснулся он пальцами ее щеки. – Она незаметна, ну, если только кто-то не станет специально разглядывать тебя.

– Идем? – сказала Джулиана, хотя именно она и тянула время, и они оба это знали. – Вот и хорошо. – Она распахнула дверь и увидела прямо перед собой удивленное лицо тетушки Юстейс.

Из всех своих тетушек, с кем она могла бы столкнуться, это должна была быть Юстейс.

– Что ты делаешь, разгуливая по коридорам в ночной одежде? – удивленно распахнула глаза Юстейс.

Это была не та ситуация, когда Джулиана могла бы проскользнуть мимо, ни слова не говоря.

– На самом деле все очень просто. Мы обсуждали, как передвинуть мебель, чтобы освободить место под некоторые вещи.

– Так поздно? – поползли вверх от удивления брови Юстейс. – И кто это мы?

«Я убью его за это», – подумала Джулиана.

– Это… – повернулась она туда, где стоял Йен.

Но Йен исчез.

Помилуй его, Господи. Этот человек святой. Она принесет ему дюжину тарелок с печеньем.

– Мы обсуждали это с экономкой сегодня утром. Просто я не могла уснуть, поскольку была уверена, что бюро не встанет у северной стены.

Юстейс немного нахмурилась, но, кажется, приняла ее ответ.

О тетушке Юстейс Джулиана знала меньше всего. Она постоянно пропадала в больнице или отсутствовала по каким-то другим благотворительным делам. И по правде говоря, Джулиана немного побаивалась ее. У нее всегда был строгий и решительный вид.

– Я выведала для тебя кое-какую информацию о Вильгельме. Если ты продемонстрируешь, что тебе хорошо известна сфера его интересов, это поможет завоевать его.

Когда же она успела превратиться в такое безнадежное создание, что все тетушки чувствовали необходимость взять ее под свое крыло? Джулиана даже вздрогнула, когда подумала о том, каким будет совет Константины.

– Давай утром встретимся и обсудим это, – обратилась она к Юстейс.

Та кивнула в ответ, но уходить не торопилась.

– Может, есть какая-то другая причина, почему тебе не спится?

Наверное, на губах еще осталась припухлость. Джулиана начала судорожно придумывать историю о том, что обожгла губы, когда ела горячий суп, но Юстейс заговорила первой:

– Мне жаль, что у тебя не будет шанса прислушаться к своему сердцу, когда дело дойдет до выбора мужа. – Юстейс сжала медальон на груди, где хранилась фотография ее мужа. – Мне правда жаль.

Джулиана ждала, что дальше последует слово «но». И объяснение, почему она, Джулиана, невзирая ни на что, должна выполнить свой долг. Но Юстейс на короткий миг заключила ее в свои объятия и ускользнула прочь.

Слезы жгли глаза Джулианы, она даже немного поморгала ресницами, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Она должна вернуть эти проклятые бумаги. Должна вернуть свою страну.

Джулиана быстро повернулась и стала спускаться по лестнице. Йен может идти, может не идти. Не имеет никакого значения. Она сделает это. Джулиана прошла мимо двух лакеев и даже глазом не моргнула, потом попросила у изумленной кухарки две тарелки печенья.

Через три минуты у нее в руках было две тарелки сладкого слоеного печенья.

Она сделала это.

Джулиана вышла из кухни и наткнулась на Йена. На лице у него не было улыбки, как она ожидала, он просто молча наблюдал за ней. Джулиана медленно переместила тарелки в одну руку, а второй взяла печенье и откусила большой кусок.

Йен резко вскинул голову, показывая, что она должна следовать за ним.

Никто и никогда не вскидывал голову в ее присутствии. А Йен даже не удосужился проверить, послушалась ли она его указания.

Спустя несколько минут он открыл дверь в комнату и затащил ее внутрь.

– Разве мы не возвращаемся ко мне в спальню? – спросила Джулиана и чертыхнулась про себя, сообразив, куда они попали.

– И думать нечего, – пробормотал Йен, оглядевшись вокруг. – А я вообразил, это – гостиная.

Комнату пропитал запах краски и скипидара.

– Здесь временно организована художественная студия, – пояснила Джулиана.

– Для чего? – Йен подошел к холсту, закрытому покрывалом.

Джулиана бросила тарелки на стол и успела перехватить его руку раньше, чем он сдернул с холста покрывало.

– Всего-навсего дурацкая картина.

Йен удивленно поднял брови. Проклятие. Теперь она только подогрела его интерес.

– Которую ты не хочешь, чтобы я видел?

– Именно так.

– Почему?

Да потому что Джулиане претила мысль о том, что Йен будет сравнивать ее с этой картиной и не обнаружит сходства. Дюпре намеревался изобразить Джулиану более привлекательной, чтобы ею заинтересовался какой-нибудь мужчина, а Джулиане не хотелось, чтобы Йен позабавился этим фактом.

– На этой картине – я.

– Ты там обнаженная, что ли? Тогда я определенно должен это увидеть.

Каким-то неуловимым движением Йен освободил свою руку, которую удерживала Джулиана, и сдернул покрывало с холста.

Джулиана резко отвернулась и прошла к окну. Она знала, что он увидит на холсте. Он увидит сидящую на лесной поляне женщину, которая отдаленно напоминает Джулиану. Рассыпавшиеся от ветра волосы. Безупречная розовая кожа. Гораздо более пышная, чем в реальности, грудь.

Но почему же он до сих пор ничего не сказал? Почему молчит?

Джулиана, наконец, не выдержала и повернулась. И тут же подпрыгнула от неожиданности, потому что Йен, оказывается, стоял прямо у нее за спиной.

– И что же тебя беспокоит в этой картине? – коснулся он рукой щеки Джулианы.

– Я глупая, да? Наверное, я должна радоваться, что мой портрет выглядит прекрасно, и что этого действительно должно быть достаточно, чтобы заинтересовать мужчину.

– Я подумал, – нахмурился Йен, – ты рассердилась, потому что художник, похоже, совсем слепой. Где этот глупец учился рисовать?

Джулиана поморщилась. Она и сама знала, что выглядит совсем не так, как женщина на портрете, но ей было очень больно, когда она услышала подтверждение собственных мыслей.

– Нет, – Йен взял Джулиану за подбородок, – ты и правда расстроена этой картиной. Давай я брошу ее в камин.

– Слишком поздно, – выдохнула Джулиана. – Ты уже увидел ее.

Йен терялся очень редко, но сейчас пребывал в полном недоумении. Какое это имеет значение, что он увидел эту глупость? Вдруг ему в голову пришла беспокойная мысль.

– Не думай, что тебе я предпочту ту лесную девку.

– Так и есть, – сдавленно фыркнула Джулиана. – Ну, вот что я тебе скажу. Ее волосы растрепались от занятий любовью с каким-нибудь дровосеком в лесу. Щеки раскраснелись от большого количества выпитого вина. А левая рука согнута под совершенно неестественным углом.