— Ради Бога. Послушай, где находится этот идеальный подарок и что это такое?

Страдальческое выражение лица Элис сразу же изменилось на радостное. Она захлопала в ладоши и запрыгала на месте.

— О да! Ты готова? Ты просто потрясающа. Тебе нужно пойти к фонтану в центре города, рядом с бутиком Феррагамо.

— А что ты хочешь в бутике Феррагамо? Ты же знаешь, у меня не так много денег, чтобы купить тебе дорогой подарок, верно?

Элис загадочно улыбнулась ей.

— Я что сказала тебе пойти в бутик Феррагамо? Нет, я сказала пойти к фонтану, который находится напротив этого магазина.

Рене внимательнее посмотрела на свою лучшую подругу, словно та окончательно потеряла рассудок.

— Не понимаю. Что я тебе могу купить у фонтана? Воду из фонтана?

Элис рассмеялась.

— Пойди туда, сразу же как только закончишь работать. Ты поймешь, что я хочу тебе подарить, как только увидишь. Обещаю.

Рене вздохнула. Она планировала совершенно не так провести свое свободное время после работы, но Элис не просто так называлась ее лучшей подругой, она действительно ею и была, заработав себе это звание, и если Элис хотела получить какой-то странный подарок и подготовила для нее что-то таинственное у модного бутика Феррагамо, она получит его.


Два часа спустя после рабочего дня, Рене протискивалась сквозь толпу, пытающуюся в последнюю минуту купить недостающие подарки перед праздником. Центр города был разукрашен крошечными белыми огоньками, на каждом углу стояла тележка с горячим шоколадом. Она остановилась, бросив горсть монет в банку для армии спасения и пошла к фонтану, где Элис велела ей найти ее подарок. Двигаясь по кругу, она ничего не заметила, кроме воды, ожидающих людей и праздничных огней. Наряженная новогодняя елка светилась в дальнем конце площади, рядом с ней не было никаких торговых киосков, только уличные актеры стояли вокруг, изображая какие-то сценки. Что, черт побери, имела ввиду Элис? Разочаровано подумала Рене, роясь в сумочке в поисках телефона, чтобы написать своей ненормальной подруге.

— Мне кажется или ты ищешь меня? — произнес глубокий, окутывающий голос, который она мгновенно узнала.

Она резко вскинула голову, замерла, увидев перед собой его глаза, о которых мечтала и видела во сне каждую ночь недели напролет.

Она сглотнула, ее сердце бешено заколотилось, медленная улыбка расползлась по его лицу. На нем была повседневная одежда — с длинными рукавами рубашка «хенли» и темные джинсы. Также на лице была щетина, двух дневная щетина, волосы были растрепаны и прохладный ветерок ласково их трепал. Он выглядел великолепно, она была в полном оцепенении.

— Привет, — сказал он, мило улыбаясь, и эта улыбка чуть не сбила ее с ног.

— Привет, — ответила она, низко и хрипло, почти шепотом. Она попыталась успокоиться и взять себя в руки, чтобы сказать хоть слово. — Что ты здесь делаешь?

Он протянул руку и взял ее, проводя большим пальцем по ее пальцам и посылая искры тепла.

— Я ищу тебя.

— Зачем?

— Ты знаешь зачем, — ответил он низким голосом.

Она покачала головой. Нет. Она не знала.

Толпа, звуки все куда-то отошло на второй план, слышались только его слова.

— Драка с моим братом — это не твоя вина.

Она нахмурилась, пытаясь понять, куда он клонит.

— Он сказал мне, что ты винила себя за это. Драка — не твоя вина. Дерек был мне как отец, и я вел себя с ним как ребенок. Я вел себя по-детски в тот день. Я должен был сказать ему, что собираюсь встречаться с тобой. Я должен был дать ему понять, что у него нет права контролировать нашу личную жизнь. Я не ребенок. Вместо этого я двинулся по другому пути, пытаясь тайком встречаться с тобой, но тебя это бы не устроило. Я был ослом.

Ее глаза щипало от слез, она отвернулась от его напряженного взгляда, слишком много было для нее. Он приподнял ее пальцем за подбородок и внимательно посмотрел на нее, пока она не перевела на него свой взгляд.

— Прости меня. Мне жаль, что я не поступил по-другому, и особенно жаль, что наши отношения стали угрожать твоей семье. Надеюсь, что ты не думала, что ни я, ни Дерек, мы бы никогда не позволили тебе уйти, не имея какой-то баласт. Мы бы никогда не позволили тебе уйти, не позаботясь о твоей семье. Может мы и идиоты, но мы знаем, что хорошо, а что плохо.

Рене проиграла свой бой со слезами, которые стали скатываться из ее глаз.

Маркус бросился к ней, прежде чем она рухнула бы на пол.

— Но несмотря на то, что я совершил так много ошибок, это не изменит мои чувства к тебе. Рене, я без ума от тебя. Все, что я сказал тебе в тот день по-прежнему правда. Я никогда не чувствовал ничего подобного ни к кому, и мне ужасно без тебя плохо. С первого момента, когда я впервые увидел тебя, понял, что мой мир изменился. Ты заставляешь меня хотеть делать что-то такое, чего раньше я никогда не делал. Но мне хочется это делать, только для тебя.

Он взял ее за руку и повел к фонтану, усадив на край бортика у воды. Он обнял ее, смахивая ее слезы, которые медленно скатывались по ее щекам.

— Я люблю тебя, Рене Эриксон. Пожалуйста, будь моей?

Рене начала рыдать с такой силой, даже если бы она и захотела, то все равно не смогла бы остановить свои рыдания, они вырывались из глубины. Она и не хотела себя останавливать. Рыдания страха, стресса и одиночества вырывались из нее все разом, и она ощутила облегчение, когда выпустила их из себя. Она уткнулась лицом в сгиб шеи Маркуса, и позволила себе выплакаться.

— Детка, — прошептал Маркус. — Прости.

Она икнула и зарыдала еще сильнее, он гладил ее по волосам и обнимал за плечи, прижимая к себе. Выплакавшись, она наконец, перестала всхлипывать, отстранилась, и ей вдруг стало стыдно за свою выходку. Она даже не могла вообразить, как сейчас выглядит — тушь размазалась по всему лицу, нос покраснел и текут сопли.

— Прости, — заикаясь, произнесла она, судорожно вытирая лицо.

Маркус хмыкнул и поднял подол своей рубашки, чтобы вытереть ее лицо. Вытерев слезы, он взял в ладони ее лицо.

— Тебе не за что извиняться. Ты такая сильная и смелая. Я не хочу, чтобы тебе пришлось проходить все в одиночку. Позволь мне быть твоим парнем, обещаю, что все будет намного лучше. Мы будем делать все вместе. Ты и я.

Она сделала глубокий вдох, и впервые с тех пор, как узнала о болезни мамы, она выдохнула с облегчением. Действительно, по-настоящему, выдохнула, почувствовав настоящее облегчение.

— Рене? — позвал Маркус, с беспокойством наблюдая за ней.

Она слегка улыбнулась.

— Я в порядке, — ответила она. И кивнула сама себе, как бы подтверждая свои слова. Она действительно, была в порядке. Все было хорошо. С ее мамой все будет хорошо, с Дэвидом тоже все будет хорошо, и с ней и Маркусом тоже все будет в порядке.

— С нами все будет хорошо, — сказала она, поглаживая его колючую щеку. — Мы любим друг друга и у нас все будет хорошо.

Глаза Маркуса заблестели, и он улыбнулся самой огромной улыбкой, которую она впервые увидела у него.

— Повтори, еще раз, — прошептал он.

— Мы любим друг друга.

Его губы опустились на ее, не раздумывая. Она тут же открылась ему, и он поцеловал ее глубоко и жестко. Его дыхание стало прерывистым, так же и у нее.

Она немного отстранилась, чтобы получше его рассмотреть.

— Господи, как я по тебе скучал, — произнес он, поглаживая ее губы большим пальцем.

— Я тоже так скучала, — она нежно поцеловала его. — Разве Элис тебе не сказала, что заставила меня прийти сегодня сюда?

— Виноват, — сказал он, все еще ухмыляясь.

— Мне придется серьезно поговорить с ней об этом.

Он хмуро посмотрел на нее.

— Конечно, чтобы только поблагодарить ее, — она рассмеялась.

— Я могу отвезти тебя домой? — спросил он.

— Только если отвезешь меня к себе домой, — ответила она.

— Это я тебе гарантирую, — заворчал он, подхватывая ее и перебрасывая через плечо, проорав во все горло, двигаясь вперед через толпу:

— Отлично. Мы влюблены!


Эпилог

Ей пришла смс-ка, когда она выходила со своей последней лекции.

Маркус: Иди в центр города. Я буду ждать тебя у бутика Феррагамо.

Рене: Тебе совсем не стоит мне делать подарки.

Маркус: Просто принеси свою милую задницу туда. Увидимся через тридцать минут.

Рене усмехнулась про себя и поспешила к метро на встречу со своим бойфрендом. Прошел год, когда они официально начали встречаться, и ей нравилась каждая минута, даже несмотря на некоторые сложности. Потому что все сложности они проходили вместе, что еще раз доказывало — у них все нормально, она была в порядке, и в ее жизни все было хорошо.

И, на самом деле, все было даже намного лучше, чем хорошо. У мамы наступила ремиссия, и она вернулась к преподаванию в школе. Она начала встречаться с кем-то, пока растила Рене и Дэвида, ей было не до этого. Она очень хорошо выглядела и жила полной жизнью. Дэвид полностью восстановился после травмы и уже отучился половину года в колледже. Он показывал солидный результат — 3.5 средний балл и у него даже появилась девушка. Он жил в общаге, и Рене так гордилась его успехами.

Она вышла из метро, направляясь к эскалатору, поднимающемуся наверх, вспоминая, как ей нравилось прибегать к Дэвиду в кампус. Осенью она вернулась в институт, и сейчас уже почти заканчивала обучение со степенью бакалавра. Маркус попросил ее переехать к нему в День Святого Валентина. Она предложила подождать до лета, чтобы окончательно удостовериться, что у мамы все хорошо со здоровьем, они жили вместе уже шесть месяцев, и это было лучшим решением, которое она когда-либо принимала.