Лаура Кинсейл - Принц Полуночи

А тогда все было иначе. Он так любил ее за отвагу! Любил, когда леденящий дождь стекал с ее шляпы и мокрые волосы облепляли лицо, — а она не жаловалась ни словом, ни вздохом. Любил ее в мужских штанах. Любил, когда она сердилась на Немо и когда промывала глаза слепой кобыле. Любил ее, потому что она никогда не плакала, и любил, когда она наконец заплакала. Он хотел обнимать ее, защищать. Еще он жаждал ее уважения — больше, чем любой награды в своей жизни.

Он должен был объяснить ей все это. Но не сумел. Да и как выговорить все это? Как сказать это женщине? Не тогда же, когда она насмешничала, издевалась над ним, когда она в нем сомневалась. Ему бесконечно стыдно, что она так плохо ценит его удаль и так боится за него. Все эти рассуждения о Чилтоне стали теперь понятны, наполнились обидным для него смыслом.

Но ведь Ли пришла этой ночью к нему! Почему позволила любить себя? А потом показала, как презирает его. Неудачник, бродяга, никчемный простак, которому не под силу опасные схватки. И про обидчика Ли ему надо забыть навсегда.

Его охватил ужас — неужели и на этот раз его чувство грубо раздавят и надежда на счастье оставит его, ускользнув в прошлое?

«Я люблю тебя, — яростно думал он. — Я докажу тебе, что сейчас все иначе».

В сумерках Нежная Гармония услышала неожиданный звук и выпрямилась над своим шитьем. Ее глаза встретились с глазами Чести.

Звук этот четким эхом разнесся по тихой улице: лошадиные подковы звенели по булыжникам мостовой.

Прошло четыре дня. Руки Чести, обожженные крапивой, распухли и сочились кровью. Она должна была всюду носить ее с собой как знак своего раскаяния в том, что толкнула Дивного Ангела. Пучок крапивы и сейчас лежал у нее на коленях, высохший до твердой метелки. Ядовитые волоски ее стерлись от многих часов пребывания в руках. Утром Ангел выведет ее на пустырь, чтобы срезать новый букет раскаяния.

Гармония опустила глаза. Он вернулся; он сказал, что вернется, — и вернулся. Гармония видела, как покраснела Честь.

«Не поднимайся, — хотелось закричать Гармонии, — не двигайся, не говори».

Она не могла сказать ничего вслух о доносящемся цоканье, пока Дивный Ангел сидела с ними. Задерживая дыхание, она продолжала шить, нервными толчками прокалывая иглой льняное полотно.

— Я слышу, Учитель Джейми зовет нас, — сказала Дивный Ангел, откладывая работу.

Гармония не слышала ничего, кроме звука подков по булыжнику.

— Пойдем. — Ангел поднялась. — Честь, захвати обязательно крапиву.

Гармония встала со стула. Честь, поднимаясь на ноги, издала стон, но был ли он выражением боли, гнева, страха или протеста, Гармония понять не могла.

— Ты что-то сказала, дорогая сестрица? — спросила Ангел.

— Нет, Ангел, — потупилась Честь.

— Скоро время твоих страданий закончится. Ты должна перетерпеть его с кротостью и покорностью в сердце.

— Да, Ангел, — прошептала Честь.

— Учитель Джейми желает, чтобы мы присоединились к нему в уничтожении угрожающего нам зла, — невозмутимо сообщила Ангел и подождала, пропуская их вперед.

В глубокой темноте сумерек подходили другие девушки, останавливались около собранных заранее груд камней. Камни им были нужны, чтобы защитить себя и сокрушить козни дьявола. На этот раз они были наготове. В глубине улицы показался дьявол на своем бледном коне, укрывшись за насмешливой светящейся маской.

— Убирайся прочь, — раздался чей-то визгливый испуганный крик, — мы не хотим тебя видеть!

Конь продвигался вперед размеренным шагом. Гармония хотела закричать то же самое, чтобы он почувствовал опасность и ускакал восвояси. Она надеялась предотвратить то, что должно было случиться. «Он должен это понять, — с отчаянием думала она. — Неужели он не почувствует тогда смертельной опасности?»

Колокол ударил один раз. Появился Учитель Джейми с Библией в руках. Наступало время обеда. Каждый вечер он именно в это время проходил этой дорогой, чтобы произнести свое благословение на церемонии послушания в мужском общежитии.

Джейми остановился в начале улицы лицом к приближающемуся дьяволу.

Гармония снова посмотрела на всадника. Один из мужчин поднял камень, бросил и промахнулся, а конь внезапно изменил скорость, устремляясь легким галопом мимо Гармонии и Чести. Ангел не успела даже наклониться за камнем.

Гармония испугалась — она даже не подняла камня. Оглянувшись на Ангела, она быстро нагнулась. Мужчины двинулись за всадником, размахивая крупными булыжниками. У некоторых в руках были вилы, у одного — даже ружье. Девушки кидали камни без особой охоты. Но мужчины уже давно грозились наказать пришельца, если тот снова появится. Гармония с надеждой взглянула на Учителя Джейми как раз в тот момент, когда всадник в плаще поскакал к нему. Кто-то вскрикнул. Гармония затаила дыхание. Мистер Джейми поднял двумя руками Библию.

— Камнями его, — вдруг закричал он мощным голосом. — Изгоните камнями дьявола!

Мимо просвистели большие камни, но ни один из них не попал в цель. Конь, миновав мистера Джейми, оказался вне их досягаемости.

Тот опустил святую книгу и ликующе закричал:

— Мы победили! Смотрите, как бежит он от праведной руки Господней!

Мужчины стали нестройно выкрикивать радостные возгласы, но Гармония, молчаливо стоявшая среди других, увидела, как белый конь остановился как раз за Учителем Джейми и начал пятиться.

Мужчина в маске на танцующем коне выглядывал поверх головы Учителя Джейми. Под маской Арлекина Гармония не могла различить его рот, но не сомневалась, что он ухмыляется.

Когда он остановился, конь подхватил его шляпу и подбросил ее.

Раздались смущенные смешки. Мужчины размахивали камнями, но не могли бросить их, не рискуя попасть в Учителя Джейми. Внезапно человек с ружьем стал прицеливаться.

Принц вытащил шпагу из ножен и приставил ее к горлу Учителя Джейми.

— Брось ружье на землю! — приказал он.

Гармония с глубоким удивлением увидела, что Учитель Джейми затрясся, его лицо пошло белыми пятнами.

Конь переступил ногами, снова подтолкнув его.

— Стреляйте! — закричал он. — Убейте дьявола!

Шпага взметнулась. Гармония увидела кровь, услышала вопли людей и визгливый крик Учителя Джейми.

Принц схватил Учителя Джейми свободной рукой и наполовину затащил на коня.

Его ноги повисли в воздухе.

— Стреляйте! — визжал он. — Стреляйте!

— Не могу, — закричал в ответ мужчина с ружьем. — Я не могу, Учитель Джейми… вырвитесь, вырвитесь от него.

Но Принц крепко держал священника.

Мужчина отшвырнул ружье.

— Отпусти его! Опусти его на землю! Оставь нас в покое, чудовище! Что тебе здесь надо?

Принц отпустил Учителя Джейми. Тот упал на колени, но быстро поднялся и попытался бежать. Однако конь двинулся за ним, не оставляя Чилтона своим вниманием. Потом схватил зубами воротник его пальто, и Учитель Джейми задергался и, споткнувшись, неловко и смешно плюхнулся задом на мостовую.

— Бедняга, — сказал Принц. — Ему не очень смешно.

Оттолкнувшись локтями от замерзшей земли, Чилтон встал на колени.

— О, Господи, ты видишь мое унижение! Рассуди меня с ними! Ты видел их месть, их заговор против меня. Я предмет их насмешек. Отплати им, Господи. Да будет им твое проклятие. Преследуй их в гневе своем и уничтожь их под небом своим, Господи!

Дивный Ангел упала на колени и громко начала молиться вместе с ним. Один за другим все падали на колени. Гармония посмотрела на них и на Честь, стоявшую с крапивой в руках. Честь вся дрожала. Внезапно она бросила крапиву и подбежала к всаднику.

— Chérie. — Принц махнул ей рукой в черной перчатке. Его низкий голос прозвучал музыкой на фоне заунывной молитвы Учителя Джейми. — Хочешь отправиться со мной?

Честь радостно встрепенулась.

— Да! — Она устремилась к всаднику. — Ты говорил, что я могу пойти за тобой. Разреши, возьми меня с собой…

Она потянулась к нему и охнула от боли, когда он дотронулся до ее распухших рук. Гармония увидела, как он наклонился и нежно погладил ее по голове.

Затем маска грозно застыла. Глаза в прорезях неподвижно смотрели на Учителя Джейми.

Гармония подалась вперед, чтобы лучше видеть и слышать.

— Молись, Чилтон! Тебе много грехов надо замаливать.

Ранним утром возле грязного окна в трактире «Двойной эль» Ли смазывала маслом руки девушки, а потом бинтовала их.

Хозяйка сама принесла им поднос с едой. С грохотом поставив поднос, она строго сказала:

— Это поможет. Но мне это не нравится. И что парень твой бродит где-то по ночам… Нам неприятностей не надо.

Честь с ужасом посмотрела на женщину.

— Пожалуйста, мэм! Неужели вы меня выдадите?

Женщина скрестила руки на груди.

— Доносы не по мне. Только ничего хорошего не найдешь, когда лезешь в котел с кипятком, и если твой парень в чем-то замешан, то вы нам здесь не нужны.

— Я поговорю с ним, — тихо ответила Ли.

Хозяйка хмуро посмотрела в окно, где на конюшенном дворе Сеньор работал с Мистралем. В это утро, как и в другие, он поднялся на рассвете и учил своего коня ездить кругами, восьмеркой, змейкой. И всадник, и конь были поглощены работой. Голубка Мира стояла, закутанная в свой плащ, — верная тень Сеньора, всегда готовая подать, принести и оказать любую помощь.

— Что ж, поговори, только вряд ли будет польза, — покачала головой хозяйка. — Я слышала, как ты ругалась и шумела, а он все равно поехал. Разве не так? — Она тяжело затопала к двери, но, дойдя до нее, обернулась. — Он красивый смелый парень, но хорош только для того, чтобы ездить верхом, драться и увиваться за глупыми девчонками, покоряя их своей лихостью. Поговори с ним!