Злата Виноградская - Принц для провинциалки

Приехав в ресторан, я внимательно осмотрелся. Я очень люблю бывать в новых местах; к сожалению, не часто это получается. Поэтому, когда удается выбраться, с удовольствием рассматриваю все до мельчайших подробностей. Охранник на автостоянке не был занят подбором кода к сигнализации стоящих на парковке автомобилей. Это уже плюс. Что ж, посмотрим, что будет дальше. Я вошел и огляделся. Неплохое помещение, зал метров триста. На кухню меня не пустили… да, честно сказать, я не очень интересуюсь производственными помещениями. Так, иду дальше: столики, бар. Надо будет приглядеться, есть ли у бармена сноровка, наливает ли этот бессовестный трудяга все причитающиеся капли «Johnnie Walker Blue Label» в стакан гостя, или же живительная влага оседает в его личной фляжечке. Посмотрим, насколько здесь безопасно бывать доверчивым гурманам… А вот и витрина для десертов. Устоять невозможно. Ух, какие здесь башенки из взбитого белка, кремовые розочки, клубнички!.. У меня дух захватывает! Мне здесь нравится. Осмелюсь предположить, что и другим, таким же, как и я, состоявшимся в жизни господам, ведущим разговоры по мобильнику «Vertu» и подписывающим чеки с шестью нулями ручкой «Montegrappa», здесь тоже будет весьма уютно.

Антон рассказывал, что идея интерьера принадлежит его дизайнеру, Марго Игуанской. Я еще не видел ее, но думаю, что если Антон считает, что она ничего – значит, так оно и есть. Он-то ведь мужик нормальный. Когда я его впервые увидел, он мне сразу понравился. Он среднего роста, не толстый и не тощий, без дурацкой растительности на лице. Чтобы вы могли его представить, скажу, что если, к примеру, на одном конце шкалы мужской привлекательности расположить накачанного терминатора-губернатора Арнольда Шварценеггера, а на другой – обаятельного малыша Тома Круза, то Антон Малов, скорее всего, окажется посередине или ближе к Крузу. Он, конечно, немного комплексует, что не стал дипломатом, как его папаша. Он мне рассказал, что, окончив престижный МГИМО и не пожелав делать карьеру в министерских коридорах, он сбежал от надоедливых предков в Питер. Конечно, не забыв прихватить у папеньки деньжат на первое время… На этот капиталец в Питере Антон решил заняться розничным бизнесом. Тогда он попал в струю. Сначала он открыл в городе пару небольших продуктовых магазинов, потом – пару десятков супермаркетов, а сейчас он управляет целой сетью брендовых супермаркетов, числом уж под сотню. Понятно, что с деньгами у него теперь, мягко говоря, нет проблем. Ну и любовниц у него, конечно, хоть отбавляй. Видный мужик, да еще и при деньгах – отличное решение для искательниц обеспеченного семейного счастья. Любят женщины играть в эти дочки-матери на деньги, но Антохе пока удается не попадаться на эту удочку. Мне кажется, в ресторане его очень уважают: я видел, как персонал вытягивается по стойке «смирно», когда он появляется в заведении. Даже кто-то из официантов обратился к нему по имени-отчеству. Да уж, к нему просто так не подъедешь, а вот меня он записал в свои друзья. Вы можете подумать, что я слишком люблю себя. Но это не так… хотя и не без этого. Весьма почетно, доложу я вам, когда тебе в жизни покровительствует такой респектабельный человек.

Я присел за столик в ожидании обеда. Наконец официант поставил передо мной тарелку с салатом. М-м, я обожаю рукколу! Здесь есть и кедровые орешки, помидорки черри, а вот еще листики лола-россы. Отличное сочетание ингредиентов. Да, и кухня в этом заведении, надо сказать, очень даже идет навстречу клиенту. Угадали мои гастрономические пристрастия, молодцы!..

Когда я дожевал последний салатный листик, наконец пришел сам Антон с какой-то девицей. Молодая, лет двадцать-двадцать два. Короткая юбка, высоченные каблуки… Почему-то впечатление такое, что она из тех, кто этими достоинствами зарабатывает на жизнь. Минутку, она поворачивается ко мне лицом… Я, как настоящий мачо, обращаю в первую очередь внимание на ее грудь. Но груди-то не видно, зато… О, ужас! Розовая кофточка с огромным, блестящим золотом плейбоевским зайчиком. Даже, скорее, не зайчиком, а зайцем, потому что он занимает все пространство кофты от шеи до талии. Девица с Антоном подходят к барной стойке; сомелье, стоящий там, хитро прищурившись, наливает им ром с колой, тщательно отмеряя необходимые пропорции. Девица усаживается на стул, и теперь я даже вижу стразы на ее стрингах, как бы нечаянно поблескивающие из-под пояса юбки. Они заняты разговором, и на меня никто не обращает внимания. Наверное, это потому, что я расположился в самом дальнем углу. Но это их не оправдывает. По-моему, это чудовищная невоспитанность. Они меня игнорируют, пьют свои коктейли и даже не собираются подойти и поздороваться со мной! Проходит еще некоторое время, и Антон что-то спрашивает у сомелье, а тот показывает рукой в направлении моего столика. Девица тут же оставляет стакан на стойке и подбегает ко мне. За ней подходит и Антон.

– Антон, только посмотри на него: он – такой красавец!

Я улыбаюсь во весь рот. Приятно, когда тебе говорят комплименты, пусть даже такие крашеные блондинки.

– Я знал, что он тебе понравится, – довольно проговорил Антон.

«Боже мой, разве я могу не понравиться?» – он меня чуть не обидел.

– Антон, а как его зовут? – прощебетала девица.

– Я его не спрашивал, – задумчиво ответил мой друг.

– Я придумала, – она чуть не захлопала в ладоши, – мы будем его называть Луис Альберто. Во-первых, это красиво, а во-вторых, он же из Южной Америки, а там всех так зовут.

И она потянулась ко мне.

«Много ты понимаешь! Даже элементарные сведения из учебника географии для шестого класса тебе неведомы. Южная Америка – это тебе не Мексика с водкой из кактусов. Я-то из Бразилии приехал, это совсем другая страна».

Она нежно погладила меня по голове. Мне стало очень приятно, и я прикрыл глаза.

– Он такой чудесный, – блондинка пришла в восторг. – У него такая нежная кожа, ну прямо как у сумочек «Hermes».

Я тут же открыл глаза. «Нахалка, – подумал я. Возмущению моему не было предела. – Как и все бабы, интересуется только шмотками. Как можно сравнивать живое существо с какой-то там сумкой!». Я расстроился и отодвинулся подальше.

– Чего это он? – недоуменно поинтересовалась любительница дорогой кожгалантереи. – Он меня боится?

– Успокойся, Марго! Разве ты такая страшная, чтобы тебя боялись такие симпатичные парни? – примирительно сказал Антон.

«Так ты и есть Марго? – подумал я. – Антон, ну это не Пэрис Хилтон, что ты в ней нашел? Ни внешней красоты, ни душевной, а уж о тонкости душевной организации здесь вообще речи нет!»

– Алик, не хмурься, подойди сюда, пожалуйста. Давай знакомиться с моим партнером. Я – Антон, ты меня уже видел, а это – Марго. Именно она придумала концепцию этого заведения, и благодаря ей ты теперь будешь жить здесь. И она дала тебе, по-моему, очень звучное и вполне мужественное имя – Луис Альберто.

Я молча выслушал его тираду. После таких слов мне не хотелось с ними разговаривать.

– Алик, давай дружить? – Антон погладил меня по голове. – Я буду звать тебя Аликом, ты не возражаешь? – спросил он, заглядывая мне в глаза.

Быть Аликом мне понравилось. Это куда лучше, чем называться дурацким именем мексиканских безумцев. Я согласно кивнул в ответ и прикрыл глаза. Так все игуаны выражают свое расположение хозяину. Антон – мой друг, а с этой вертихвосткой Марго я еще поборюсь за его расположение!

– Вы не поверите, но внимательному владельцу ресторана приходится самому тщательно изучать содержимое каждой тарелки перед отправкой в мойку, – говорил ее гость.

– Да уж, не позавидуешь ресторатору, – вздохнула Полина.

– Конечно, он заглядывает туда не с целью поживиться чем-нибудь на ужин, а для того, чтобы исследовать правильность составления меню, – продолжал гость. – К примеру, если в гарнировку был включен лук-шалот, а в большинстве тарелок именно этот лук и присутствует совсем нетронутым – значит, его нужно убрать из данного блюда.

– Спасибо, уважаемый Александр Алексеевич, за интересный рассказ о буднях ресторатора, которые, как мы с вами сейчас выяснили, он проводит в сердце своего заведения, на кухне. А вам, дорогие радиослушатели (я сейчас обращаюсь в первую очередь к тем, кто мечтает стать ресторатором, и после нашей программы еще не передумал), я желаю быть осторожными с луком-шалотом. Помните: посетители его оставляют в тарелках. Вы слушали программу «После борщика в четверг». Я, Полина Дудкина, прощаюсь с вами на одну неделю и жду вас у радиоприемников в следующий четверг. Оставайтесь на волне радиостанции «Ваше дело», и ваши дела всегда будут идти в гору.

Полина включила рекламный блок, идущий перед новостями, и сняла наушники.

– Уф, все; у меня впереди выходной. Александр Алексеевич, спасибо Вам большое за интересную беседу, – обратилась она к сидевшему напротив нее в студии известной столичной радиостанции одному из первых людей ресторанной тусовки. – Скажите, пожалуйста, а лук-шалот – это что, редкостная гадость? Почему его люди-то оставляют в тарелках?

– Да что вы, Полиночка, гадость никогда не попадает в меню, особенно в уважающих себя заведениях. В меню, кроме традиционных, попадают модные продукты, вот и лук-шалот таким образом и очутился в гарнировках, подаваемых во многих заведениях.

– Значит, мы сами себя и делаем жертвами моды, – протянула она. – Спасибо еще раз за беседу; я смогу вас проводить через две минуты. Подождете?

Гость кивнул.

– Полинка, привет, – на ходу снимая толстовку, в студию вошел ди-джей, чей эфир начинался через пятьдесят секунд.

– Привет, Славик, – отозвалась Полина. – Все, я побежала, хорошего тебе эфира.