— Какие сережки, припадочный? Да, невеста твоего лучшего друга хотела тебе понравиться! Давай ее на костре за это сожжем!

— Наивная! Да она всю толпу облапошила! Только пока не знает, что сама в лужу села, так что она зря на вас время тратила…

Дима до сих пор не вмешивался. Милые бранятся, как говорится. Но Вероника притом выглядела такой потерянной, что он не смог бы промолчать:

— Хватит уже! Оба прекратите. Игорь, проходи, сейчас спокойно все обсудим.

И вдруг Вероника, до сих пор недвижимая, покачнулась и сказала — голос при этом ее стал твердым и холодным:

— То есть ты, Игорь, против нашего брака? Интересно почему? Это я Матвея выгодно «папаше продала»? Так вы все думаете? А ведь правы! И «драгоценная» Ритуля… Рита, тебе нравится Матвей? Так ведь я не против!

Игорь скривился, но хотя бы говорил теперь немного тише:

— А что же вы своей «подруге», — он показал пальцами в воздухе кавычки, — про все свои заговоры не рассказали? Не такая уж и подруга, верно?

Ему никто не ответил. Вероника выпрямилась и смотрела прямо — совсем такая же, как когда Дима увидел ее впервые. И в голосе звенел лед:

— Знаете, ребята, я, пожалуй, домой вернусь. Огромное спасибо за все, что вы для меня сделали, правда.

Дима не выдержал. Схватил с вешалки ее дорогущее пальто, всунул в руки, а потом ухватил за локоть и потащил к двери.

— Пойдем-ка. Прогуляемся.

Она слабо вырывалась, но он не выпускал, пока не вытащил из подъезда. А потом без стеснения подтолкнул в спину. Вероника медленно зашагала вдоль дома, а он шел рядом. На углу свернули. Снова пришлось молча направить в сторону сквера. Уже там он заговорил — объяснил все, что случилось в доме Матвея Владимировича. Не скрыл и то, что никакие они начальнику не друзья, как и Игорю, хотя тому, возможно, действительно нравится сестра. И обозначил, какие у кого были цели. Вероника не отвечала, слушала.

Диме нужна была хоть какая-то реакция:

— И что? После этого мы стали плохими людьми? Даже Игорь, хотя и перегибает палку, но если разобраться в его мотивах…

— Не стали, — наконец-то ответила Вероника.

— Тогда почему ты так раздавлена? И Рите Матвей твой не нравится. Не знаю насчет него самого. Игорь вообще зря все это затеял, ну, глупая была идея пытаться их свести.

— Раздавлена? — она говорила медленно и так тихо, что приходилось прислушиваться. — Возможно. Жаль, что у вас с Ритой не сложилось. Вы оба замечательные.

— Мы? Так ты моей историей потрясена? Надо же, сколько чести, — он рассмеялся, пора было разряжать атмосферу.

— Да нет. Тем, что Игорь полностью прав. Ничто не цепляет так, как правда. Но я не могу отменить свадьбу. Уже объясняла Иринке… Дим, если я сейчас отпущу Матвея, то в самом лучшем случае мне светит будущее с лучшим другом отца, он на меня с самого детства заглядывается. Ты представить не можешь, чего мне стоило убедить папу. Я не отменю свадьбу, что бы Игорь или хоть весь свет об этом ни думали.

Дима кивнул, сестра уже вкратце рассказала о проблемах Вероники.

— Не отменяй. Отложи. Придумай какую-нибудь причину. Какая разница твоему отцу, поженитесь вы в этом месяце или, допустим, весной? Зато за это время успеете друг друга узнать!

— Есть разница. Договор на строительство будет подписан в этом месяце. Или не будет подписан, если свадьба отложится. Матвей ни за что на это не пойдет, да и отец рисковать не захочет.

— Тогда забей. Думай о себе. Уж не знаю, каков твой жених, но вряд ли он из тех, с кем невозможно ужиться.

— Я и думаю о себе, Дим, правда. Только о себе и…

Голос подвел, сбился. Она прижала ладони к лицу. Кажется, не плакала, просто пыталась взять себя в руки. Диме Вероника скорее не нравилась, но это не значило, что она не заслуживала поддержки. Он решительно подошел, обнял и прижал ее к себе. Она только через минуту обняла в ответ. А еще через минуту сдалась и разревелась. Сломалась. Вероника наконец-то сломалась — это был тот самый момент, после которого она уже не сможет с легким сердцем вернуться к прежней жизни и обо всем забыть. Дима сам спровоцировал точку, которой так боялся.

Он не знал, зачем тащил ее потом на троллейбусе в свою квартиру. Объяснял себе необходимостью предотвратить новую встречу с Игорем. На самом деле все крики Игоря Дима считал безобидным шумом, только Вероника восприняла близко к сердцу, потому что заранее к этим обвинениям готовилась. Не знал он и зачем поил ее дешевым вином. Объяснял себе необходимостью снять стресс. Она иногда плакала, иногда смеялась, рассказывала об учебе в колледже, о каникулах в Москве, вспоминала что-то и снова становилась грустной. Дима уверенно подливал ей еще.

И когда Вероника, сильно захмелевшая, схватила его за руку, вынуждая встать, притянула к себе и поцеловала, сначала ответил, но почти сразу остановил. Оттолкнул мягко и отправил спать на единственную кровать. Вероника очень красивая девушка, от таких парни добровольно не отказываются, но сейчас ей нужен был именно друг. Диму можно было обвинить в чем угодно, но только не в незнании цены дружбы.

Утром Вероника ожидаемо выглядела смущенной. Дима, скручивая на полу матрас, с иронией посматривал на нее.

— Подумать только! У тебя волосы вьются!

— Не вьются, — она растерялась еще сильнее. — Совсем немного… Я оставила и машину, и стайлер у Иринки… А ламинирование давно не делала.

— Страсти какие! Кстати, ненакрашенная ты выглядишь моложе. Прямо школьница. Кудрявая!

— Надеюсь, ты никому об этом не расскажешь, — она неловко улыбнулась. — И еще, извини… за вчерашнее. Я знаю, что ты влюблен в Риту. Я много выпила, а ты проявил благородство.

— Да, любовь к Рите здорово прокачала мое благородство ко всем остальным! — он не скрывал иронии. — Но больше не рискуй. В другой раз я могу случайно и забыть про Риту. Особенно когда ты такая кудрявая.

— Буду иметь в виду, — она неожиданно подмигнула.

Флиртует? Поддерживает его шутку? Просто не знает, как иначе выразить дружескую симпатию? Он не мог не ответить на ее улыбку.

Дима уговорил Веронику все-таки поехать к девчонкам, а не в свою квартиру. Но она и сама понимала, что их винить не в чем. Если уж решит вернуться домой, то только после разговора — их усилия достойны хорошего отношения. Сам проводил до подъезда, но присоединяться к девичьим посиделкам не стал: и чтобы не портить им слезливые признания, если таковые назреют, и потому, что у него была запланирована встреча.

Хоть Анюта производила самое неприятное впечатление, но Дима оставил за ней право называться самой хитрой стервой из всех знакомых стерв. И только поэтому поддерживал приятельские отношения. Мозг у Анюты был устроен таким образом, что она находила выходы из любых ситуаций. А еще Анюта не умела сдаваться — этого качества Диме не хватало, и именно за эту черту он ее уважал. Например, она ни словом не обмолвилась в коллективе, что была дома у Матвея Владимировича, хоть этого все присутствующие подсознательно ждали. Кроме Димы — он-то хорошо знал, что Анюта ничего не делает, если это противоречит ее планам. Анюта стала бы трепаться только в том случае, если бы подобное сулило ей какие-то бонусы. И хоть итогами воскресной встречи она была крайне недовольна, но сдаваться не умела.

Встретились в кафе на окраине. Они больше не разыгрывали влюбленную парочку на работе — Рита, кажется, и не думала ревновать. Кроме того Анюта настаивала на вреде подобных мер. Если Матвею Владимировичу всерьез нравится секретарша, то только прочная связь с Димой останавливает того от решительных действий. Потому лучше избегать любых сплетен. Даже Иринка, которой брат объяснил такую позицию, вынуждена была согласиться и отказаться от первоначального плана.

— Ну что, — начала она сразу с главного и, по традиции, без приветствия. — Ты продолжаешь выбивать Риту из колеи? Она все еще смущается или начала сопротивляться? Говори прямо — по ее реакциям и можно оценить эффективность.

— Если честно, то с того дня я почти ничего и не делал… Было не до того, да и постоянно свидетели вокруг, — Дима пока не открыл Анюте правду про бомжующую Веронику. — Не было ни единого шанса остаться наедине.

— Идиот, — Анюта обычно не подбирала слова. — В свидетелях все дело! Свидетели «объясняют» твое желание ее целовать! И Рита при свидетелях не начнет ерепениться. Я же все объясняла! Как об стену горох…

Да, она объясняла. При Веронике у Димы не было подходящего настроения, а потом девчонки вообще честно рассказали той, что никаких отношений нет. Странно получилось бы, если бы после этого Дима прижал Риту к стенке.

Анюта продолжала:

— Используй этот козырь! Твоя Рита сама врать начала, никто ее за язык не тянул. Твоя задача проста: покажи каждому встречному, что вы встречаетесь. Не только Матвею, а всем! Ты поддерживаешь подругу, и она уж точно не сможет обвинить тебя! Время уходит, Дим. Или уже ушло.

— Хочешь сказать, чтобы я жамкал ее прямо в офисе?

— А что тебе мешает? Ну, кроме того, что кишка тонка.

Последнее обидело. И именно тем, что было точной формулировкой — когда речь заходила о Рите, у Димы начинали трястись руки. Все, что он мог бы сделать с любой другой девушкой, в случае с ней просто не делалось. Он придумал отговорку:

— Возможно, не хочу перегнуть палку. Или создать ей проблемы в офисе. Не думала об этом? Представь себе, что не всегда цель оправдывает средства.

— Цель, средства… — Анюта раздраженно махнула рукой. — Рассуждения слабаков. Скажи уж прямо, что сам не тянешь. Все твои проблемы от тебя самого.

— Да ладно! — эта встреча Диме казалось еще более утомительной, чем предыдущие утомительные встречи. — Врубила психолога, кассирша?