Вероника выглядела по-прежнему отстраненной, но Иринка не сдавалась:

— Девочки, а давайте «кровавую Мэри» зафигачим? У нас есть водка! Ритуля в прошлом месяце болела, покупали для компрессов.

— Знаешь, Ир, я водку не пью, — Вероника смущенно улыбалась. — Если хотите выпить, то предлагаю купить мартини, я оплачу…

— Тебя вообще кто спрашивал? — беззлобно перебила Иринка. — Я сказала, у нас есть водка! Димыч в течение часа должен подъехать. И не боись ты так, мы по наперсточку!

Рита заглянула в холодильник:

— Томатного сока нет. Сгоняем в магазин или из пасты?

— Какой еще пасты? — наконец-то, в тоне Вероники начали появляться эмоциональные нотки. Шоковая терапия работает!

— Томатной, — терпеливо объяснила Иринка и показала банку. — Разводишь, и получается сок. А потом картошки пожарим.

Стоило привести сюда Веронику, чтобы только оценить ее лицо после этой фразы. Всю отстраненность как ветром сдуло. Она глаза округлила и забубнила:

— Сок… из вот этой каши… Девочки… мартини…

— Мартини, мартини! — поддержала ее Иринка. — Отвыкай, дорогуша.

Рита тихо смеялась и вливалась в общую атмосферу. Вероника выпила из своей рюмки только потому, что Иринка на нее орала, скривилась, но потом улыбнулась широко:

— А в общем-то, ничего! Я ведь не умру от этого!

— Не умрешь! — теперь уже и Рита взяла ее в оборот. — Ладно, Вероник, пересаживайся сюда, мы с тобой картошку быстро начистим.

Она и не удивилась, что Вероника не умела. Спокойно объяснила, показала как. Новая соседка работала медленно, но хмурилась от усердия. Возможно, ей и не нравилось такое времяпрепровождение, но Рита хорошо поняла замысел подруги. И ведь Вероника не уходила! Сидела, с изящного маникюра грязь стирала, но не уходила.

Когда явился Димыч, то вначале тоже сильно удивился, но уже через пятнадцать минут тряс Веронику со всеми за компанию:

— Так ты здесь будешь жить? Только учти: они посуду по очереди моют! Я только чтобы посуду не мыть, от них и съехал!

— Да я смогу… наверное, — уже совсем искренне улыбалась ему Вероника. Всего за несколько часов она стала походить на живую девушку! — Представляю, сколько смеха будет, когда папа вернется, и я ему об этом рассказывать буду!

Ирина почему-то после этих слов положила руку ей на плечо и заставила сесть на диван.

— Отец-то не разозлится, что ты к нам переехала?

— Не разозлится! — отмахнулась Вероника. — Это ведь только до свадьбы! Он вообще меня не особенно ограничивает, если, конечно, дело не касается моего будущего.

И заметно поникла, хотя ничего грустного не сказала. Они вечером и поужинали, и на игральных костях погадали — мол, все будет преотлично, и даже папа будет рад. Вероника смеялась со всеми, но Рита замечала, что иногда та будто гаснет. Словно запала надолго не хватает.

И, понятное дело, в таком тесном кругу все тайны всплывают наружу. Если в первый вечер им удавалось избегать скользких тем, то на второй день уже и разговаривалось легче, и ограничивалось сложнее.

Вероника почти весь день провела в одиночестве. Она только в отель на пару часов съездила и в свою квартиру заглянула — взять необходимые вещи. А когда троица вернулась после работы, встретила их смущенным:

— Я пыль вытерла. Надеюсь, вы не против? Мне почему-то показалось, что денег вы за проживание не возьмете, но очень хотелось хоть чем-то оплатить.

— Тебе показалось! — неожиданно для себя заявила Рита. — Нет, я не про деньги. А про пыль. Живешь с нами — вноси вклад в общее дело. Никто тебе тут отлынивать не позволит! Сейчас ужин вместе соорудим, а потом я тебе покажу, как пользоваться пылесосом. Или ты умеешь пылесосом? Я так, на всякий случай, а то решишь еще, что иронизирую!

И Димыч подпел:

— Друг познается только в пыли,

В минутах тяжкого труда!

А кто не хочет быть рабсилой,

Тому, наверно, не сюда.

— Брат, не пугай человека своими талантами! — вмешалась Иринка.

— Кого я пугаю? Я феерически няшен! Феерически! Правда, Вероник? Скажи этим злыдням!

Она вдруг посмотрела на всех по очереди прямо, без тени веселья и сказала:

— Спасибо. Ирина говорила про реабилитацию нормальными людьми, но все оказалось враньем. В вас вообще нет ничего нормального! Вот за это и спасибо.

В тот же день, когда Димыч уже уехал, Вероника спросила:

— Вы не похожи на пару, Рит.

— Мы и не пара, — подумав, призналась она. — Я соврала, чтобы Матвей Владимирович меня на работу принял. И я бы не хотела, чтобы ты ему рассказывала.

— Вот как? Я не расскажу. Я ему еще даже про свое переселение не рассказала! — и рассмеялась. — Кстати, а почему? Димыч ваш на самом деле феерический! Неужели ни разу мысли не возникало?

Такой Вероника могла понравиться кому угодно. Она постоянно смотрела на свои ногти, где немного отошло лаковое покрытие, она съела всего две ложки макарон по-флотски — очевидно, что ей не понравилось, она спонтанно скривилась, когда Иринка выдала ей немного застиранное полотенце, но вслух ни одной претензии не высказала. Она оказалась самым обычным человеком, со своими причудами и привычками, странной и избалованной, но притом вполне себе человечным человеком. Такой, какая может нравиться.

Обсудить это с Иринкой удалось в пятницу, когда они вдвоем добирались до офиса.

— Знаешь, Ритуль, у меня чувство, как будто я ее из проруби достала, — начала Иринка. — И хоть понимаю, что ее отец, когда узнает, всех нас может прирезать только за то, что мы испортили его дочурке маникюрчик и сбили все настройки, а все равно не жалею.

— Не о чем жалеть. Ты все правильно сделала, — Рита об этом долго размышляла. — Она что-то уже рассказала, а о чем-то не расскажет никогда, но ее срочно надо было спасать.

— Меня смущает другое! Она словно стесняется нас. Ни отцу, ни жениху не сказала, даже Игорю попросила не говорить.

— Вряд ли стесняется, — Рита пожала плечами. — Может, боится, что ее заново в прорубь спихнут, если хоть что-то изменится.

Иринка с радостью согласилась:

— Может! Тогда я собой втройне довольна!

— А вот я о другом думаю. Ты ведь понимаешь, что мы Веронику вытаскиваем из скорлупы, а между тем есть еще один человек — он почти такой же. И один Игорь его из проруби не вытянет.

— Всем на свете не поможешь, Ритуль. Так что остановимся на одной жертве. Замуж от хорошей жизни не сбегают, а вот Матвей Владимирович женится по совсем другим соображениям!

— Но ведь…

— Всем на свете не поможешь, Ритуль! Успокойся уже.

Глава 15

Вероника Диме скорее не нравилась, чем нравилась. Даже не сама она, а вся ее история. Нет, он полностью разделял убежденность сестры, что той нужна помощь и сам бы не задумываясь предложил такому человеку руку. И видел, что Вероника искренна в своей благодарности и на глазах оживает. Но притом он хорошо понимал и другое: Веронике этот опыт не нужен, особенно если он сработает! Ей будет тяжело возвращаться в свой мир и заново к нему привыкать, раз уж она всерьез так тянется к простоте. Ей далеко не всегда это удается — взращенное годами в английских и американских колледжах высокомерие не так-то просто поддается влиянию извне. Но сам факт ее тяги был не на руку ей самой: вернется криминальный папаша из столицы, возьмет дочурку за руку, протащит по салонам красоты, чтобы в привычный облик привести, и все вернется на круги своя. И если уж начистоту, то Матвей Владимирович вряд ли способен удовлетворить эти ее странные потребности. Так что она неизбежно потом почувствует разочарование.

Но Дима старался не оглашать свои сомнения. Разогнавшихся Иринку с Ритой ничем не остановишь. Да и были персонажи неприятнее, чем, в общем-то, безобидная Вероника, которая умела вредить только самой себе. Например, Игорь — первый серьезный ухажер сестры. Она до сих пор страдала лишь неразделенными влюбленностями, а тут — нате — мачо во плоти. Кажется, Иринка ему тоже нравилась, сложно точно сказать. Но притом он был откровенно хамоватым и беспрецедентно наглым. А в пятницу вечером заявился в девчачью квартиру — Дима в это время тоже там присутствовал, и буквально сразу заполонил воздух агрессивной энергией:

— Я что-то не понял! — Игорь тихо вообще не умел разговаривать. — Пампушечка моя, так вот что ты от меня скрывала?!

Вероника заступилась за Иринку:

— Я сама попросила всех молчать… Извини!

По всей видимости, громогласному гостю Вероника нравилась еще меньше, чем Диме. Он на нее даже не посмотрел, хотя до тех пор приветливо успел улыбнуться и Рите, и крепко пожать руку Диме. А на Иринку привычно орал — у них сложилась именно такая манера общения:

— Я сразу понял, что от тебя чего угодно ожидать можно, потому и проникся! Но предательства не потерплю!

— Какое еще предательство? — тем же тоном орала сестра. — Вероника тут совсем по другим причинам, к твоим планам не относящимся!

— Ага! Заливай мне тут! Она без твоей помощи по миру бы пошла, понятное дело! А то я не знаю, что ты ее за Матвея замуж сбагрить собираешься, чтоб под ногами не путалась! Чтоб мой друг в твою драгоценную Ритулю не влюбился!

— Да мне до твоего Матвея фиолетово! Пусть хоть на кенгуру женится! А Вероника теперь наша подруга!

— Что-то ты не кенгуру решила мозги-то промыть! Подруга, как же! Эта подруга с одного своего прикида могла бы вас всех купить и выгодно продать своему папаше! Я верю, что ты от чистого сердца, Ир, верю! Но в данном случае твоим сердцем и воспользовались, неужто сама не видишь? Вы этой барышне до лампочки, она просто поддалась на нашу обманку, мол, вы друзья Матвея! Вот и обложила! Сначала с меня начала, бижутерией заинтересовалась, ага. Как будто я на глаз не отличу, из чего сделаны ее сережки!