Но сегодня результат превзошёл все ожидания: Клара неожиданно замахнулась, пытаясь ударить её по щеке. Анжела увернулась, Клара тяжело дышала и с ненавистью смотрела ей в глаза:

—  Ты плохо кончишь, Анжела. Ты же остаёшься одна. Даже Луиза больше не верит в твою ложь. Ты плохо кончишь!

Упоение победой иссякло, острая жажда мести захлестнула Анжелу.

Из приёмной доносились голос Селести, оживлённые мужские голоса, звук шагов, стук плотно прикрываемой двери. Анжела вышла из кабинета и вопросительно посмотрела на Одети. Та кивнула в сторону кабинета Сезара и еле заметно пошевелила губами, произнося имена. Анжеле было этого достаточно, она распахнула дверь кабинета Сезара и заняла место за столом рядом с Акину.

—  Не помешаю? Я тоже имею право знать, что намеревается предпринять служба безопасности.

—  Но эти вопросы не находятся в твоей компетенции, —  робко начала Селести, но Анжела с ходу перебила её:

—  Я здесь нахожусь не как сотрудник, а как полноправная хозяйка. И в моей компетенции находятся все вопросы, относящиеся к жизнедеятельности Центра. —  Анжела невольно осеклась, заметив, как напрягся Клементину, но это только раззадорило её. —  Хотя допускаю, что этот вопрос занимает нашего нового сотрудника отдела безопасности, —  она небрежным кивком указала на Клементину, —  не меньше нашего. Да-да, сеньор Клементину, мы все хотим знать, куда вы намереваетесь заложить новую бомбу? —  Её деланный смех одиноко прокатился по кабинету Толедо.

Она опять с жадностью ловила возмущённые взгляды Селести и Энрики, видела, как недовольно насупил брови Сезар, но больше всего она упивалась молчаливым бешенством Клементину.


***

В ближайшее воскресное утро она приехала в Центр и сразу же прошла в отдел безопасности. Акину, в одиночестве наблюдавший за порядком по мониторам камер внутреннего слежения, удивлённо поздоровался с ней. Она одарила его самой обаятельной из своих улыбок и пригласила в кабинет.

Акину с предельной услужливостью слушал её сбивчивый рассказ о желании избежать возможной трагедии, о том, что ей не по нраву назначение Клементину да Силвы, который сумел заморочить голову Сезару и стать чуть ли не во главе службы безопасности. Постепенно почтительное выражение его лица сменилось на растерянное.

—  Дона Анжела, если вы намерены дать мне поручение, то извините, я ничего не понял из ваших слов.

—  Тут и понимать нечего. —  Анжела прошлась по кабинету походкой классной дамы, повторно объясняющей задание непонятливым ученикам. —  Я возмущена, что вас, опытного профессионала, ставят на одну доску с бывшим преступником, с которого ещё не снято подозрение в совершении прошлого взрыва. Я уверена, что мы с вами люди трезвомыслящие и всесторонне оценивающие сложившуюся ситуацию... —  По несчастному виду Акину Анжела снова почувствовала, что её витиеватая речь утомила его. —  Выражусь яснее: я хочу, чтобы ради общего блага вы бы начали помогать мне. Если сеньор Сезар по неизвестным мне причинам доверился убийце, то вы должны предостеречь его.

—  Но я не считаю Клементину убийцей, каким вы его...

Анжела жёстко перебила его:

—  Не знаю, каким способом, но вы должны добиться, чтобы Сезар выставил его отсюда! Если мы друг друга поняли, —  Анжела бросила на Акину многозначительный взгляд, —  то я обещаю не забыть вас при ближайшем рассмотрении новых повышений. Но если вы будете поддерживать Сезара и этого убийцу, —  Анжела сделала ударение на последнем слове, —  я вынуждена буду искать нового начальника службы безопасности. Теперь вам всё ясно?


Клементину помогал Кларе купать ребёнка, когда Шерли позвала его к телефону. Он вернулся в ванную и с задумчивым видом уставился на гукающего, довольного малыша, но мысли его улетели далеко от этой семейной идиллии. То, что сказал ему по телефону Акину, переполнило чашу терпения Клементину. «Её необходимо остановить», —  эта мысль не давала ему покоя, требуя решительных действий. Он не имел больше права убегать и прятаться от опасности, которая исходила от этой женщины.

Анжела покушалась на всё самое святое, что нажил Клементину за свои сорок восемь лет. Весь этот год она неустанно и громогласно обвиняла его в страшных грехах, стремясь лишить свободы, а заодно и жизни. Она клеветала и унижала его перед женой. Отняла у него весомую часть наследства, оставленного сестрой. Теперь Анжела намеревалась отнять у него работу, так много сейчас значившую для него.

С того момента, когда Сезар предложил ему охранять Торговый центр, жизнь Клементину наполнилась незнакомым ему высоким смыслом. Крепкое пожатие, которым они с Сезаром закрепили свой договор, положило конец мучительной двадцатилетней войне с Толедо. Он уже и себя не помнил без этого гнетущего чувства бескрайней ненависти, которую испытывал к Сезару, ко всему семейству Толедо. Но судьба, познакомившая его сначала с Александром, а потом с Кларой, постепенно гасила в нём это опустошающее, словно лесной пожар, чувство. В его порядочность поверили и Марта, и Энрики, и Селести. Наступила очередь Сезара. Пламя вражды затухало, теперь бывшие враги пытались вместе не допустить возникновения нового пожара, уже унесшего десятки жизней и разрушившего стены Башни. На смену озлобленности приходило доверие, сотрудничество сменяло многолетнюю вражду, и для Клементину это было особенно значимо. Он устал ненавидеть и бороться, он хотел любить и оберегать всё, чем так дорожил.

Но вот Анжела не желала этого мира! Костер, горевший на их с Сезаром взаимной ненависти, согревал её. Она грела на нём свои ухоженные руки и всеми силами противодействовала его угасанию.

Клементину ехал в Центр с одним желанием: остановить Анжелу Видал.

Он вошёл в её кабинет и застал там Сезара. Однако его присутствие не остановило Клементину, слишком наболело у него внутри. Он надвигался на неё с роковой неотвратимостью, и она почувствовала опасность, вскочила со стула, заюлила перед Сезаром, готовя себя к ответному броску.

—  Ты что, угрожаешь мне? —  Анжела показала ровный ряд белоснежных зубов, что должно было означать улыбку.

Но Клементину эта улыбка, сопровождаемая ледяным взглядом, напомнила скорее звериный оскал.

—  Да. Угрожаю! Вынужден угрожать. Но будь моя воля, я бы знать вас не знал! —  Клементину передохнул и обернулся к Сезару. —  Извините меня, сеньор Сезар, но я обязан ей объяснить, что не позволю никого шантажировать, тем более такого честного человека, как сеньор Акину.

Сезар удивлённо вскинул брови, не понимая, о чём идёт речь. Но Анжела всё поняла с полуслова, однако сдаваться не собиралась:

—  Этот уголовник сам не знает, что несёт.

—  Я отлично знаю, что говорю. Или вы будете отрицать, что шантаж —  ваше излюбленное занятие?

Анжела поднялась из-за стола и направилась к двери.

—  Постой! —  окликнул её Сезар. —  Ты не уйдёшь отсюда, пока не объяснишь, о каком шантаже идёт речь.

—  Этот безумный всё лжёт. Неужели вы ещё не поняли, что перед вами законченный подонок?!

—  Что? Может быть, ты не шантажировала меня?! —  Горячая волна, застилающая всё вокруг, нахлынула на Клементину, и он схватил Анжелу за руки и дёрнул к себе так, что она оказалась с ним лицом к лицу. —  Отвечай, шантажистка!

—  Я тебя не шантажировала. —  Анжела оттолкнула его. —  Я предложила тебе сделку, и ты согласился, потому что боялся...

Клементину охватил ужас от того, что он заигрался, забыл о Кларе, о плёнке, о той опасности, что грозила его семье... Он смог только выдохнуть:

—  Вы наглая! Наглая!

Анжела снова нахамила ему, он ответил ей достойной дерзостью, а Сезар уже не слушал их. Он задумчиво стоял у окна и говорил сам с собой:

—  Мне известна только одна ваша сделка. Передача акций. —  Он вскинул ястребиные глаза на Анжелу. —  Значит, ты получила акции путём шантажа?

—  Я не обязана вам ничего объяснять! —  взвилась Анжела. —  Я здесь такая же хозяйка, как и вы.

—  Клементину, объясни мне ты, как всё произошло, —  приказал Сезар.

Но теперь Клементину уже был начеку, он промямлил что-то маловразумительное и замолк.

—  Клементину, ты боишься Анжелу?

Он не боялся Анжелу, он ненавидел её, но рисковать хоть в малейшей степени Кларой не мог.

—  Мне просто надоело влезать во всякие неприятности, сеньор Сезар. Я должен думать о семье...

—  Так я и призываю тебя как раз, и подумать о семье. О её благополучии. У тебя же дети, сын, а Анжела путём махинаций, грязного шантажа, вымогательства разоряет тебя, твою семью. У тебя есть шанс вернуть акции, и я с удовольствием тебе в этом помогу.

Клементину опешил. Сезар Толедо собирался помочь Клементину да Силва стать его компаньоном. Мир перевернулся!

Когда на пороге его квартиры возникла высокая стройная фигура Анжелы, Клементину не удивился —  эта сеньора без боя не сдаётся! Но она ещё не знала, с кем имела дело. Анжела была настроена куда более конструктивно, чем в своём кабинете.

—  Предлагаю тебе сделку. Ты молчишь про акции, а я не трогаю тебя.

Клементину присвистнул:

—  Неужели вы испугались?

Анжела удивилась:

—  Чего я должна пугаться?

—  Магнитофонной записи. Я записал на плёнку, как вы вымогали у меня акции. Я, дона Анжела, —  хороший ученик, а вы отличная учительница по части подлых штучек.

—  Сколько ты хочешь за кассету?

Клементину от души рассмеялся: что за день выдался удивительный! Утром Сезар призывал его в свои компаньоны, теперь Анжела предлагает ему разбогатеть.

—  Хватит смеяться! —  Анжела угрожающе прищурила глаза. —  Называй сумму, пока я не передумала. Ты же меня знаешь, я своего добьюсь!

Из спальни незаметно вышла Клара, сонная и испуганная громким разговором. Она появилась из-за спины мужа и остановилась перед Анжелой.