Розалин Уэст - Прикосновение

– Какое всесветское презрение для женщины вашего возраста.

– Я не собираюсь состариться, дожидаясь, пока отец скажет мне, чего я хочу от жизни. Если есть что-то, чего я хочу, я без раскаяния это хватаю. Раскаяние происходит из желания взять, не имея на то мужества. Я не желаю, чтобы в моей жизни было из-за чего раскаиваться. – Упрямый блеск темных глаз Кэтлин скрылся под внезапно опустившимися ресницами. Жест изображал скромность и был абсолютно предсказуемым. – Вы танцуете, мистер Макензи?

– Да.

– Не хотите потанцевать со мной? – Она подняла взор и, трепеща от чувственного возбуждения, придвинулась к Долтону, чтобы дать ему почувствовать, что будет, если он привлечет ее ближе. Оба движения были до предела провокационными.

– А что, если я решу, что мне нужно больше, чем просто танец?

– Тогда, я думаю, вы просто возьмете то, что хотите. – она вздрогнула, одновременно напуганная и завороженная, и положила ему руки на плечи, увлекая его на вальс.

Джуд смотрела на них обоих с противоположной стороны импровизированного зала для танцев, и ее сердце наливалось свинцовой болью. Они согласованно двигались и выглядели привлекательной, исключительно утонченной парой. Джуд плохо знала Кэтлин Джемисон, они вряд ли вращались в одних и тех же социальных кругах, но она знала, что девушка получала все, что желала, от отца, не чаявшего в ней души, – а сейчас Кэтлин желала нового нанятого отцом мужчину, и их интерес казался взаимным. «А почему бы и нет?» – угрюмо подумала Джуд, наливая пунш и стараясь, чтобы ее досада не была слишком очевидна, у Кэтлин было все, чего не было у нее: девушка была молода с великолепной женственной фигурой, эффектна, обаятельна, богата, образованна и не обременена ответственностью. Но во время их нескольких встреч лицом к лицу у Джуд все время было неприятное ощущение, что, несмотря на всю ее внешнюю, привлекательность, под этой красивой облицовкой нет ничего действительно прекрасного. Кэтлин была сияющим драгоценным камнем, привлекающим взгляды, но светящимся холодным внутренним светом. Однако мужчины жаждали обладать им просто из гордости, что могут похвастаться таким сокровищем.

Никто даже по ошибке не принял бы Джуд за драгоценный камень. Она была проста, как земля. «Но во всяком случае, – с некоторой долей удовлетворения подумала она, – все растет на простой земле. Она кормит и щедро одаривает тех, кто ухаживает за ней. А разбросанные по ней драгоценные камни можно отбросить в сторону, чтобы ощутить под ногами твердую земную почву. Глупые мужчины», – заключила Джуд. Отвернувшись от красивой пары, танцевавшей под ужасную музыку, она отправилась подышать прохладным вечерним воздухом и нечаянно наткнулась на компанию недовольных мужчин: они собрались как раз за дверью, чтобы дать выход своему негодованию.

– Какую же надо иметь наглость вот так явиться сюда. – Это был Тенди, и его голос звучал довольно невнятно под действием выпитого.

– А этот чужак, – пробурчал другой, – он киллер, если я не ошибаюсь.

– Значит, он нанимает киллеров. – Тенди ухватился за это со злобным удовольствием. – А ты знаешь, куда они нападут: на твой дом и на мой. Если только…

– Если только что, Тенди?

– Если только мы не выступим первыми.

– Как? Мы же фермеры и животноводы, а не военные.

– Вот поэтому нам нужно собрать деньги, сколько сможем, и нанять собственного стрелка.

– И что потом?

Мужчины, которых было, вероятно, около дюжины, обернулись на сердитый голос и, к величайшему неудовольствию Тенди, беспрекословно расступились, пропуская Джуд в центр.

Выслушав все более и более ядовитые и озлобленные заявления старшего Баррета, Джуд поняла, что не может промолчать. Тенди не был великим лидером, но обладач достаточным красноречием и, будучи одним из жителей долины, отлично знал, как достичь цели, коснувшись их величайших страхов. Люди последуют за ним, а этого Джуд не могла допустить.

– Что потом? – повторила она свой вопрос, окинув всех по очереди пронизывающим вопросительным взглядом, и все, кроме Тенди, отвернулись. – Вы пошлете этого киллера против людей Джемисона? Против самого Джемисона? И вы действительно думаете, что, когда будет сделан этот первый выстрел, можно будет вернуться назад? Вы считаете, что мир в этой долине можно завоевать с помощью оружия?

Кто здесь хочет полить свой будущий урожай кровью тех, кто погибнет? Этому не будет конца; если мы наймем киллера, все закончится, когда в долине останутся одни руины, многие из вас будут мертвы.

Мужчины стояли понурив головы, и никто ничего не Рил. Справедливое заявление Джуд охладило их энтузиазм, они понимали, что она права, и ни один из них не настолько пьян, чтобы отрицать это, – даже Тенди. Поняв это, Джуд с облегчением вздохнула.

– Возвращайтесь к своим семьям, – посоветовала она – и веселитесь оставшееся время, а потом поезжайте домой и занимайтесь своими делами. Джемисон ничего не сделает. Он может только предложить купить у нас землю. А если он пойдет на большее, то существуют другие методы, законные методы, остановить его. И тогда никто не пострадает. Идите танцуйте с женами, пейте за молодых и возвращайтесь по домам.

Мужчины разошлись, что-то ворча себе под нос, и последним ушел Тенди Баррет, предупреждая сердитым взглядом, что он далек от беспечного наслаждения выпивкой. Глядя, как он гордо зашагал прочь, Джуд совершенно точно поняла, что однажды – возможно, скоро – его идея пустит корни.

Быть может, для Джуд пришло время серьезно подумать над предложением Джемисона, чтобы обеспечить безопасность своей семьи. Но сначала она должна была найти Сэмми, чтобы можно было уехать домой. Джуд сделала все, что должна была сделать, для организации вечера, больше ничто не удерживало ее здесь, под крышей сарая Барретов, и не было даже повода на что-то надеяться.

Со все возрастающим беспокойством она осматривала помещение, но Сэмми нигде не было. Когда она видела его последний раз, он вырезал из дерева фигурки животных для группы благодарных малышей. Но сейчас большинство детей уже сладко спали, свернувшись на тюках с соломой под материнскими шалями, а Сэмми не было.

Предположив, что Сэмми мог пойти полюбоваться животными Барретов, она быстро пошла вдоль сарая и сначала не обратила внимания на тихое мужское хихиканье. Но затем она уловила жестокие нотки в смехе и очень встревожилась, подумав о том, зачем могли хулиганы собраться в темноте. Страхи Джуд оправдались, и, подойдя туда, где они стояли плотной группой, она узнала людей Джемисона. Ее тревожные предчувствия окончательно подтвердились, когда, подойдя достаточно близко, она увидела среди них взлохмаченную голову Сэмми и услышала насмешливые подстрекательства:

– Давай, это же всего лишь виски. Неужели ты никогда раньше не пил виски?

– Конечно, не пил. Его благонравная сестрица разрешает ему пить только молоко.

– Виски – это мужской напиток. А разве ты не мужчина, малыш Сэмми?

– Он был вполне мужчиной, когда смотрел на Сью Эллен Пэрриш, как будто хотел от нее чего-то. Что ты хочешь от Сью Эллен, Сэм? Ты даже побоялся пригласить ее на танец.

– Сделай глоток, малыш. Ты найдешь необходимое мужество прямо здесь, в этой бутылке.

Снова раздался пьяный смех, непристойный, подлый и грязный, как выплюнутая на землю табачная жвачка.

– Сэмми?

Мужчины расступались перед Джуд, прокладывавшей себе дорогу через внешнее кольцо собравшихся, и в центре она увидела брата, которого они прижали спиной к изгороди. На его рубашке были темные пятна от виски, но по его бледным, крепко стиснутым губам она поняла, что он еще не сделал ни глотка. Когда он увидел Джуд, у него в глазах промелькнуло облегчение.

– Пойдем, Сэмми. Нам пора ехать.

– Зачем торопиться, маленькая леди? – Один из мужчин схватил ее за локоть и потянул назад. – Мы только начали веселиться. Хотите повеселиться вместе с нами?

– Мне не нравится ваш способ веселиться, – отрезала она, выдергивая у него свою руку.

– Не похоже, чтобы вы знали, что такое веселье. Неудивительно, что вы старая дева с кислой физиономией. Вы даже не знаете, как распустить волосы. Позвольте же, я помогу вам.

Он выдернул шпильки из ее прически вместе с изрядным пучком волос, но Джуд не стала кричать, чтобы не доставлять им удовольствия. Она отскочила от грубияна, но ее кольнуло дурное предчувствие, когда другой крепко схватил ее за оба локтя.

– Понимаете, Монти хочет посмотреть на вас с распущенными волосами, – объявил пахнущий виски голос у самого ее уха. – А как вы, ребята? Хотите взглянуть, что под всеми этими жеманными пуговицами?

Раздался хриплый гул одобрения, и тогда Сэмми осознал всю опасность их положения.

– Эй, ребята, отпустите мою сестру, слышите?

Он шагнул вперед, но один из ковбоев с силой оттолкнул его обратно к перекладине.

– Или что ты сделаешь, дурень?

– Отпустите ее, или пожалеете! – выкрикнул он сердитым тоном и оттолкнулся от изгороди, чтобы принять угрожающую стойку.

– Нет, Сэмми! – выкрикнула Джуд, понимая, что это было именно то, чего ждали хулиганы. Они искали возможности выпустить сдерживаемую ярость, и ничтожное сопротивление Сэмми было поводом, который им был нужен.

– Или пожалеем о чем? – презрительно фыркнул тот, кого называли Монти и кто все еще держал в руке шпильки Джуд, словно это были кинжалы.

– Или пожалеете о том дне, когда ваша мать произвела вас на свет, – последовало тихое, протяжно произнесенное заверение из темноты позади них.

Долтон!

Стремительно обернувшись, Джуд огромными благодарными глазами искала в темноте фигуру Долтона. В течение нескольких тревожных секунд ей был виден только светящийся кончик его сигары, а когда Макензи затянулся, в свете вспышки она поймала его обжигающий взгляд. В тот момент, когда Долтон отделился от темноты, руки, сжимавшие Джуд, разжались и она смогла подойти к Сэмми. После стычки Джуд дрожала с головы до ног, но она не собиралась показывать этим бандитам, насколько их запугивание достигло своей цели.