Когда несколько минут спустя Цирцен взял её за локоть, Лиза вздрогнула

- Пошли, - тихо сказал он.

Лиза мельком взглянула на него. Вместо того, чтобы мрачно хмуриться, как это происходило во время долгого недельного путешествия, сейчас лэрд выглядел печальным. И Лизу беспокоила эта его грусть. Со злостью девушка могла бы справиться, но печаль будила её материнские инстинкты, ей очень хотелось отвести воина в сторону, нежно обхватить его лицо ладонями и спросить, что случилось. Прижаться к нему. Утешить.

Лиза тряхнула головой в ответ на собственный идиотизм. Именно этот мужчина явно не нуждался в её нежности и заботе.

Они вошли в парадную дверь замка. Лэрд снова отошёл от девушки в толпу слуг, тихо отдавая распоряжения. Лиза стояла в Главном зале, медленно поворачиваясь с открытым ртом. Класс . За последнюю неделю она начала усваивать некоторые из их архаичных выражений, но при некоторых обстоятельствах, идеально подходило только вполне современное слово “класс”. Если Даннотар был в руинах, то замок Броуди представлял собой самый великолепный средневековый замок. Громадный Главный зал с высоким сводом и пятью каминами: по два в восточной и западной частях комнаты, и главным камином, который, похоже, давно не топили. Стены были увешаны огромными гобеленами, богато украшенный стол с дюжиной стульев стоял возле одного из каминов.

Лиза посмотрела вниз, стремясь воочию увидеть покрывающие пол циновки из тростника, но была разочарована, обнаружив, что чисто вымытый пол был сделан из бледно-серого камня. Света в комнате было в избытке, и она узнала “рашлайт” (свечи с фитилём из сердцевины ситника – Прим. пер.) – восковые и сальные свечи, нанизанные на вертикальные выступы в металлических подсвечниках на треножной основе. В музее Цинцинати у них было два подлинных рашлайта. Здесь их множество было закреплено на стенах, в то время, как остальные стояли на столах, стоящих по всему залу. Другие свечи, закрепленные в металлических кольцах, носили в руках слуги.

- У тебя рот открыт, - произнес Цирцен возле её уха.

Лиза сощурилась.

– Ты бы тоже рот раскрыл, если бы внезапно оказался у меня дома. - Воин уж точно бы таращил глаза на телевизор, радио, интернет.

- Тебе нравится? – настороженно поинтересовался Цирцен.

- Это восхитительно, - выдохнула Лиза.

Цирцен позволил себе слегка улыбнуться.

– Пойдём, слуги приготовили для тебя комнату.

- За несколько минут? – Сколь же умелые у него слуги!

- Я отправил впереди нас отряд воинов на разведку, девушка, и с тех пор в замке ждут тебя, как мою будущую жену, - Цирцен скорчил гримасу. – Возможно, они слишком суетятся. Не заблуждайся, думая, что это моих рук дело. Мне трудно отказать моим слугам в их… восторге. Вероятно, они вне себя от счастья, что я помолвлен, - сухо пробормотал Цирцен.

Не раздумывая, Лиза положила руку на его предплечье, снедаемая любопытством, забыв на время неприязнь.

– Почему ты не женился раньше?

Цирцен мельком взглянул на её руку поверх его. Его взгляд задержался на пальцах Лизы.

– Что? Почему это вдруг ты стала интересоваться мной? – насмешливо приподняв чёрную бровь, спросил Цирцен.

- Наверно, наблюдая тебя в Даннотаре, я видела в тебе только воина, но здесь, я вижу…

- Человека? – раздраженным тоном закончил он за неё. – Как занимательно, - прошептал Цирцен. – Глупо, но занимательно.

- Почему глупо? Ты - человек. Это твой дом, - ответила Лиза. – Твои люди дарят тебе своё доверие и преданность. Слуги рады, что ты вернулся. Это просторный замок, а тебе, должно быть, лет тридцать или тридцать пять. Сколько тебе лет? – Между её бровей залегла глубокая морщинка, когда девушка поняла, как мало она знает о Цирцене.

Воин бесстрастно рассматривал Лизу.

Она в нетерпении шла напролом.

– Ты никогда не был женат? Наверняка однажды ты намерен это сделать, не так ли? Хочешь ли ты детей? У тебя есть братья или сёстры? Или ты ведешь одинокий образ жизни?

Цирцен сузил глаза.

– Девушка, я устал с дороги. Ответь сама, как тебе нравится. Но сейчас позволь увидеть тебя в твоей опочивальне, чтобы я мог приступить к другим своим обязанностям. Не хочешь ли направить свои думы на головоломку, как избежать формальной свадьбы меньше, чем через три месяца?

- Думаю, это означает, что ты не можешь убить меня, - наполовину шутя, заметила Лиза.

Цирцен нахмурился.

– Правильно. – Затем приблизившись к её уху, чтобы никто не подслушал, Цирцен пояснил: - Как я могу убить кузину короля? Как я могу избавиться от тебя, если сам Брюс отдает тебя мне в жёны? Мы обручены. Почти женаты. Убить тебя сейчас - означает нажить ещё больше проблем, чем в случае нарушения моей клятвы.

- Так твоя клятва…

- По правде сказать, основательно нарушена, - горько закончил Цирцен.

- Так вот почему ты выглядел таким сердитым?

- Прекрати задавать вопросы! – загремел Цирцен.

- Извини, - защищаясь, сказала Лиза.

Взяв за локоть, он повел её вверх по лестнице, и задержал перед входом в её спальню в восточном крыле.

- Я должен распорядиться прислать горячей воды, чтобы ты могла освежиться. Оставайся в комнате на всю ночь, девушка, или мне придётся убить тебя.

Лиза покачала головой и стала поворачиваться к двери.

- Дай мне твои руки, девушка.

Лиза повернулась лицом к Цирцену.

– Что?

Он протянул к ней свои ладони.

– Положи сюда свои руки. - Это не было просьбой.

Лиза с опаской протянула ладони.

Цирцен взял её за руки, пристально глядя в глаза. Он использовал своё тело – неуловимый наклон, лёгкое движение, молчаливое господство – чтобы прижать её спиной к каменной стене рядом с дверью, удерживая её взгляд. Очарованная, Лиза не могла отвести глаза.

Когда Цирцен вытянул её руки над головой, обеспокоенная Лиза судорожно вздохнула.

Цирцен двигался настолько медленно, что усыпленная ложным чувством безопасности, Лиза не произнесла ни слова. Цирцен нежно коснулся губами её губ. Это было невероятно интимно, целоваться так медленно и с такой нежностью. Цирцен уже целовал её более властно, но это и близко не было настолько потрясающе.

С мучительной неспешностью воин целовал её так медленно, что Лиза могла сосчитать дюжину ударов своего сердечка между каждой легкой сменой ласки его губ. Она откинула голову назад, прислонив к стене, и закрыла глаза, потерявшись в похожих на крылья бабочки прикосновениях его губ, словно ему принадлежало все время в этом мире. Внезапно в замке странным образом воцарилась тишина, и дыхание Лизы стало удивительно громким. Лиза не знала, прошло ли пять минут или пятнадцать, пока Цирцен целовал её. Она могла бы стоять еще вечность.

Цирцен перехватил её запястья одной рукой, а другой очертил контур её скулы. Сердце Лизы ухнуло вниз, когда она поняла, как близко она находится к тому, чтобы полностью покориться его мучительно медленным и деликатным прикосновениям.

Пальцы Цирцена надавили на уголок её рта, и губы её со стоном удовольствия раскрылись. Он продолжал целовать Лизу, не пуская в ход язык, и это сводило её с ума. Медленно. Нежно. Тесные объятия столь долго продолжались, что она осознавала и прочувствовала каждый нюанс его действий. Цирцен отступил назад, его взгляд потемнел, он провел пальцем по её нижней губе. Инстинктивно Лиза коснулась его пальца языком.

С хриплым стоном, воин взял её лицо в свои руки, приблизил рот, и язык его скользнул длинным, бархатистым движением между ее губ. В тот момент, когда Лиза уже таяла в его объятиях, Цирцен резко отступил назад, развернулся на пятках и стал величественно удаляться.

Губы Лизы горели, и она касалась их кончиками пальцев, пока Цирцен шёл по коридору. Дойдя до конца коридора, Цирцен бросил взгляд через плечо, и когда увидел её, стоящей на том же месте с прижатыми ко рту пальцами, он одарил девушку сияющей улыбкой мужского самодовольства. Он знал , как на неё действует.

Лиза шагнула в комнату, хлопнув дверью.

* * *

Лиза поняла, что нечто изменилось между ними во время поездки из Даннотара в замок Броуди. Или, возможно, вскоре после того, как они приехали, когда он оставил её, будучи сердитым, а вернулся печальным. Он выглядел более… человечным, что ли, менее безжалостным и свирепым. Или она начала доверять ему под влиянием осознания, что больше ей не к кому обратиться?

Зевая и страстно желая растянуться на чем-нибудь, помимо твёрдой земли, Лиза оглядела комнату. Та была прекрасна. Стены покрыты шёлком и гобеленами, которые выглядели, будто они были украдены из Англии. Мысль, что Цирцен украсил свой замок украденными в Англии вещами, весьма позабавила Лизу. Кровать с балдахином цвета слоновой кости и покрытая дюжинами подушек, была такой широкой, что Лиза могла лечь поперёк, и её ноги не достали ли бы края. Передняя спинка кровати была чудом, состоящим из ящичков и удобных полочек. Служанки посыпали углы и щели травами и сухими цветами.

Конечно, они приложили столько стараний, чтобы сделать её комнату приветливой и яркой, полагая, что она станет хозяйкой замка, но Лиза-то знала лучше. Вряд ли через три месяца она всё ещё будет оставаться в четырнадцатом веке. У неё не было выбора. Завтра, сонно решила Лиза, убаюканная выпитым вином и мягко потрескивающим огнём, она доберется до фляги и вернётся в своё время. Девушка провалилась в сон.

* * *

Лиза бежала так быстро, как могла, вдогонку за мамой по коридорам больницы. Она догнала бы Кэтрин, если бы врачи не толкали столь быстро её кровать! Разве они не понимают, что Кэтрин нуждается в ней?

Но если и понимали, то их это не волновало. Они спускались по одному коридору, поднимались по другому, поворачивали направо, двигались по кругу, словно стремились ускользнуть от Лизы. Все время Лиза преследовала их. Её мама пыталась сесть, умоляюще протягивая к ней руку. Пару раз Лиза была в нескольких дюймах, чтобы схватить эту хрупкую кисть, только для того, чтобы потерять её, когда врачи стремительно набирали скорость.