Виктория Александер - Прикоснись ко мне нежно

– Понятно.

Конечно, письмо Джорджа, адресованное Рэйчел, было признанием. В то время как то письмо, что получил он, содержало извинения и сожаления.

– Что ж, Мейфилд, раз уж ты все знаешь, возможно, ты подскажешь мне, что делать.

– Делать, милорд?

– Ну, ну, Мейфилд. – Джейсон скрестил руки на груди и прислонился к каминной полке. – Я знаю тебя с тех пор, как был мальчиком. Ты всегда давал мне хорошие советы, когда я тебя об этом просил.

– Я не…

Джейсон фыркнул.

– Хорошо, сэр. – Мейфилд задумчиво посмотрел на Джейсона. – Я бы посоветовал вам принять во внимание слова лорда Линдхерста.

– Какие слова?

– Совет, содержащийся в его письме.

– Мейфилд, я читал это письмо по крайней мере дюжину раз.

– Прочтите еще раз, милорд.

Джейсон посмотрел на дворецкого, не в силах сдержать улыбку.

– Тебе всегда нравилось заставлять меня трудиться, чтобы я получил то, что хочу, не так ли, Мейфилд?

Лицо дворецкого было непроницаемо, но в глазах блеснули искорки.

– Да, милорд.

Джейсон рассмеялся и пожелал ему спокойной ночи. Мейфилд кивнул и ушел, закрыв за собой дверь.

Джейсон оглядел комнату. Куда слуги, занимавшиеся его багажом, положили письма Джорджа и прочие документы, которые были у него в чемодане? Джейсон подошел к секретеру, отодвинул ящик и нашел там все бумаги аккуратно сложенными. Он пролистал их, пока не нашел нужное письмо, и погрузился в чтение, усевшись в кресло.

Не было необходимости читать его снова, Джейсон помнил его почти наизусть. Но все же, если Мейфилд говорит, что там содержится совет, то, Господь свидетель, он ему пригодится. Джейсон просмотрел лист. Ничего…

Его взгляд упал на строки, которым он до этого не придавал значения.

«Не позволяйте тем, кто однажды вмешался в вашу жизнь, определять то, что будет дальше. Не позволяйте ошибкам прошлого убить ваше будущее. И не позволяй воспоминаниям Рэйчел влиять на то, что происходит здесь и сейчас».

Джейсон долго смотрел на этот абзац. Мейфилд был прав: Джордж действительно поделился с ним своей мудростью. Единственным вопросом оставалось, как же сделать так, чтобы прошлое не встало на пути будущего, не убило его?

Он откинулся на спинку стула и невидящим взглядом уставился на тени на потолке, отбрасываемые мерцающим светом свечей и языками пламени в камине.

То, что сделано, нельзя отменить. Он не мог стереть воспоминания Рэйчел. Ни воспоминание о той ночи, ни о том, что было дальше. Джейсон не мог мановением руки успокоить боль, как будто она никогда не существовала. И пока этот давно ушедший день затмевал день сегодняшний, Рэйчел никогда не оставит его позади. Никогда не сможет признать и тем более смириться с тем, что любит его.

Джейсон обреченно вздохнул. Нет, он не в силах изменить прошлое.

Но… Его глаза сузились – в голове начала формироваться пока неясная идея. Она была не менее абсурдна, чем мысль выкупить все отельные номера в городе. Сейчас ему нечего было терять.

Если он не может стереть воспоминания, то может создать новые.

Джейсон и правда дал Рэйчел время. Возможно, его было даже слишком много. И это было одновременно и благословением, и проклятием.

Рэйчел бродила по спальне, не в силах уснуть – это была бы столь же бесплодная попытка, как и в любую другую ночь с тех пор, как в ее жизнь вернулся Джейсон, хотя она почти не видела его в течение последних четырех дней. Вернее, видела, но ей не удавалось поговорить с ним наедине.

После его прибытия дом стал настоящим магнитом для гостей. Рэйчел не помнила, когда пользовалась такой популярностью. Каждый день ее гостиная была полна любопытными посетителями, в основном дамами с дочерьми на выданье, каждая из которых желала разузнать о новом герцоге. Каков его доход? Планирует ли он остаться в Англии? Успел ли он влюбиться в кого-нибудь?

Успел ли он влюбиться? Ха! Кто знает, что на уме у этого проклятого человека? Рэйчел не могла бы сказать об этом с уверенностью. Когда Джейсон присутствовал на этих импровизированных собраниях, он был просто очарователен. Рэйчел с растущим раздражением наблюдала за ним. Она готова была поспорить, что каждая из амбициозных матушек покинула ее дом, считая, что герцог Линдхерст был бы вовсе не прочь вступить в брачный союз с ее кокетливой дочкой. Это было отвратительно и раздражало.

Когда Джейсон не был занят очаровыванием юных прелестниц, порхающих по гостиной, он все время уходил и возвращался. Его почти не было дома. Даже когда у Рэйчел выдавалась возможность поговорить с ним, он бормотал что-то о делах, довольствуясь весьма туманными объяснениями. Как она могла что-то решить?

Чем бы Джейсон ни был занят, видимо, это было важнее, чем выяснение их отношений. Рэйчел пришлось признаться, пусть и лишь самой себе, что она скучает по нему и все время думает о нем. Ей нужно было время, чтобы подумать, и она думала, не в состоянии прийти к какому-либо выводу.

Нет, это не совсем правда. В последние несколько дней, наблюдая за его безукоризненными манерами, слушая его заразительный смех и видя, как уверенно он движется по жизни, она поняла, как сильно хочет его.

Плотнее закутавшись в халат, Рэйчел расхаживала по комнате. Сейчас Джейсон был дома, хоть и пропустил ужин. Они не ужинали вместе с того самого вечера. Наверное, это было к лучшему. То, как они ели… Рэйчел выбросила это воспоминание из головы. Нужно было принимать во внимание нечто большее, чем страсть.

Смогут ли они с Джейсоном снова быть вместе? Чем дольше она пыталась найти ответ на этот вопрос в своем сердце, тем сильнее запутывалась. Иногда она была уверена, что не переставала любить его и просто скрывала это чувство под слоем боли и, да, ненависти. Теперь же Рэйчел не чувствовала ни того, ни другого. Ее ненависть не была направлена на Джейсона. На отца – да. Что же до Джорджа…

Нет, она не могла ненавидеть Джорджа. Джейсон был прав: Джорджа толкнула на обман любовь и его сложно было винить. Даже сейчас, с помощью своих писем, он делал что мог, чтобы исправить ту единственную ошибку, которую допустил за всю свою честную жизнь.

Но что, если слишком поздно? Она уже не та девушка, какой была десять лет назад. Прожитая жизнь обернулась так, как Рэйчел не могла и предположить.

Смерть отца заставила ее осознать свои чувства к нему. Брак с добрым и любящим человеком сделал ее хорошей и порядочной женой. Болезнь Джорджа заставила ее вникать в дела и открыла ее проницательность в вопросах бизнеса, о которой Рэйчел даже не подозревала. Долгие годы, проведенные у постели смертельно больного человека, сделали ее сильной. Теперь же, овдовев, она наслаждалась свободой и независимостью. Это была награда за выживание.

Но что, если ее чувства к Джейсону – это не любовь, а лишь воспоминания о любви? Что, если женщина, которой она стала, так сильно изменилась по сравнению с девушкой, которой была, что возможности вернуть юношескую любовь уже нет?

Будь оно все проклято! Что же делать? Ее мысли и чувства, страхи и желания сталкивались с такой силой, что сводили Рэйчел с ума. Она не могла сидеть спокойно, не могла отдыхать, не могла спать. Возможно, она уже была безумна.

Неосознанно Рэйчел взяла книгу с прикроватного столика и швырнула ее в дверь. Та с глухим стуком ударилась о дерево и упала на пол. Тут же женщина пожалела о своем поступке. Вот до чего дошло! Она бросается вещами, как избалованный ребенок. Подняв книгу, Рэйчел взглянула на заголовок. «Гордость и предубеждение». Весьма кстати.

Предубеждение ли сдерживало ее? Предвзятость из-за того, что ее жизнь стала такой из-за лживости мужчин, и нежелание доверять ни одному из них? Мотивы лжи сейчас уже были не важны: ее отец лгал ради власти, Джордж из-за любви, а Джейсон (он лишь молчал, но это все равно была ложь) из любви к ним обоим.

И определенно именно гордость удерживала Рэйчел от того, чтобы пройти через коридор в комнату Джейсона, требуя, чтобы он обнял ее и… И что? Развеял ее неуверенность? Страх? Вернул ее в те дни, когда она не задавалась такими вопросами, а мир был наполнен радостью?

Возможно, этого было бы достаточно, чтобы разрешить ее сомнения. Сможет ли она найти правду, ответы на вопросы в его объятиях? В его постели?

Наверное, нет. Но разве случится что-то плохое, если она попробует? Джейсон был единственным мужчиной, которого она когда-либо желала, и это уж точно не изменилось с годами.

Рэйчел не была с мужчиной уже очень давно. Джордж болел несколько лет, а, кроме мужа, она была близка только с Джейсоном. В этом она была уникальна – если хотя бы половина слухов правдива, то Рэйчел была единственной во всем Лондоне благочестивой вдовой.

Она переложила книгу из одной руки в другую. Проклятая гордость не позволяет ей пойти к Джейсону, но она не может помешать ему прийти к ней.

Рэйчел занесла руку и, мысленно извинившись перед мисс Остин, изо всех сил снова запустила книгой в дверь. К ее удовлетворению, раздался грохот. Рэйчел принялась ждать, надеясь услышать шаги в коридоре.

Ничего.

Она раздраженно нахмурилась. Сама она услышала шум в его комнате, когда несколько дней назад Джейсон бросил книгу в дверь. Теперь она бросила ее дважды. Слуги, которые в это время либо спали, либо заканчивали выполнять свои обязанности внизу, услышать ее не могли, но Джейсон должен был. Тогда почему он все еще не у ее двери, не желает узнать, все ли в порядке?

Он мог уже спать, хотя для этого было слишком рано. Или же намеренно игнорировал ее. Этого нельзя было исключать – он уже несколько дней игнорировал ее. Возможно, если она откроет дверь и бросит книгу в стену, разделявшую их, это привлечет его внимание.

Рэйчел подняла книгу и распахнула дверь.

Перед ней стоял Джейсон. Он занес кулак – видимо, как раз собирался постучать.

Рэйчел уставилась на него, и мгновение спустя вся ее храбрость улетучилась.