– Просто позволь себе быть счастливой, – ласково сказал Колин. – Ты этого заслуживаешь. Мы оба заслуживаем.

– Дождь вроде бы перестал, – заметила Анджелина. – Можно уже и одеться.

Колин натянул исподнее и, подойдя к окну, раздвинул шторы. Еще не рассвело, но солнце должно было вот-вот подняться.

Уложив волосы в простой пучок, она попросила:

– Колин, помоги мне, пожалуйста, зашнуровать корсет.

Он перехватил ее взгляд и, отбросив корсет в сторону, прошептал:

– Как жаль, что кончилась эта ночь.

– Ты сумасшедший…

Но и сама она была не лучше его.

– Ты неотразима, невозможно оторваться. – Его дыхание участилось. – Я хочу снова попробовать тебя.

Анджелина почувствовала, как потяжелела грудь, как стала накапливаться влага между бедрами.

Колин взял ее за руки и с беспокойством посмотрел в глаза.

– Все в порядке? Ты… нормально себя чувствуешь?

Сердце ее было готово растаять от его заботы.

– Абсолютно. Есть только небольшое неудобство.

Он заключил ее в объятия.

– Ты жалеешь о том, что случилось?

– Нет. Совсем наоборот. – В данную минуту она была счастлива и беззаботна. За прошедший год такие моменты можно было по пальцам перечесть.

– Я рад.

Ей хотелось поделиться с ним своими тревогами, но она боялась, что тем самым вынудит его думать о своих обязательствах перед ней. Анджелина не вынесла бы, если бы Колин думал, что его насильно заставляют жениться. И еще она знала, что если окажется беременной, у них не будет другого выхода.

Анджелина вдруг сообразила, что заботы вновь одолевают ее, и, заглянув ему в глаза, сказала со всей искренностью, на какую была способна:

– Кстати, по поводу этой ночи. Забыла тебе кое-что сказать.

Он насторожился.

– Забыла сказать, что это было чудесно: просто утром я чувствовала себя немного смущенной.

Улыбка его была ослепительной. Таким же ослепительным стал луч солнца, пробившийся сквозь неплотно задернутые шторы. Колин схватил ее за руки, привлек к груди и принялся неистово целовать. Анджелина почувствовала, как мурашки побежали по всему телу. Его руки соскользнули к ягодицам, он приподнял ее на цыпочки и крепко прижал к себе.

– Ты знаешь, что сделала для меня?

Они оба дышали с трудом.

– Думаю, то же самое, что и ты для меня.

– Возможно, мы теперь не скоро останемся наедине, поэтому позволь мне еще раз заняться с тобой любовью.

– Да! – выдохнула Анджелина.

Колин целовал ее с такой жаждой, с какой усталый путник приникает к сосуду с водой. Их языки сплелись в причудливом танце, она запустила пальцы ему в волосы, а он нагнул голову и через ткань рубашки взял сосок в рот. Анджелина тихо вскрикнула, и он стянул с нее рубашку, а она развязала ленту на его исподнем, и он предстал перед ней во всей красе. Очутившись в его объятиях, она почувствовала, как возбужденное естество упирается ей в живот, и, просунув руку вниз между их телами, поласкала его.

Дыхание у Колина стало прерывистым, когда он запустил пальцы в складки ее лона и поласкал заветный бугорок. Анджелина с головой ушла в свои ощущения, в жар его тела и – помоги ей господь! – в свою любовь к нему. Она целовала его всюду, куда могла дотянуться, и в грудь, туда, где билось сердце, не осмеливаясь выразить словами то, чем сейчас было полно ее собственное: было бы слишком больно услышать молчание в ответ.

Колин подвел ее к кушетке и усадил к себе на колени. Пока она пристраивалась к его ритму, он ласкал ее соски, покусывая и посасывая. Наслаждение быстро настигло ее, и она закричала.

Колин поднялся с ней на руках и понес ее в кровать. От ощущения его близости ей стало так хорошо, что глаза наполнились слезами. Анджелине понравилось ощущение, возникавшее при слиянии их тел. Колин двигался сначала медленно, не сводя с нее глаз, но в конце концов наслаждение так переполнило его, что движения бедер стали неистовыми, дыхание, прерываемое стонами, хриплым. Анджелина обхватила его ногами и тут же почувствовала, как он задрожал внутри ее, услышала его гортанный крик.

Когда ощущение реальности вернулось, Колин улыбнулся и, поцеловав ее в висок, спросил:

– Надеюсь, я не слишком тебя утомил?

Анджелина смущенно потупилась:

– Ты же знаешь, что мне это нравится, к тому же…

Она замолчала и посмотрела на него.

– Продолжай: я весь внимание.

– Ты сочтешь меня ненасытной, но мне хочется еще.

Его глаза засветились озорством.

– А давай поиграем. Встань на колени.

– Что это за игра? – хрипло поинтересовалась она, облизнув губы.

Она опустилась перед ним на колени, Колин широко расставил ноги, так что естество его гордо возвышалось у нее перед глазами.

– Что прикажешь теперь?

– Возьми его в руки.

Анджелина обхватила тяжелый член ладонями, погладила. Игра завораживала ее так, что она затаила дыхание. Груди налились тяжестью, между ног стало горячо, захотелось, чтобы он снова оказался внутри ее.

Она чуть сжала член пальцами, и на головке появилась капля. С порочной улыбкой куртизанки Анджелина ее слизнула и поинтересовалась:

– Ну как, я тебя ублажила?

Колин притянул ее к себе и задрал юбку до талии.

– Поиграй сама с собой.

Она уткнулась взглядом в ковер.

– Я слишком стыдлива.

– Расставь ноги.

Анджелина выполнила приказание. Тогда он взял ее за руку и показал, что следует делать.

– Нравится?

– Да, но гораздо лучше, когда это делаешь ты.

Колин принялся ласкать ее лоно, и ноги у нее стали ватными.

Дыхание у них стало тяжелым, речь – бессвязной.

Анджелине захотелось быть дерзкой, похотливой и свободной от всяких условностей.

Она взяла его за возбужденно дыбящийся член.

– Хочешь оседлать меня? – выдохнул Колин.

– Да.

– Тебе это в новинку, но ты этого страстно хочешь.

– Да, я изнемогаю и страстно хочу тебя. Я распутна и создана для наслаждения.

– Мне хочется посмотреть.

Она приподнялась и сама ввела его в себя. Колин медленно двинул бедрами вверх. Господь всемогущий! Он никогда еще не испытывал столь оглушительного упоения. Стоило Анджелине полностью опуститься на него, немедленно наступила разрядка, но, так же как и ей, ему хотелось продолжения. Подхватив ее под ягодицы, он начал сам поднимать ее над собой и опускать, а когда почувствовал, что Анджелина уже на пределе, впился в нее поцелуем, дублируя языком движение бедер. Она забилась и закричала, а Колин ощутил, как его член словно обхватили бархатные ножны, и извергнулся еще раз.

Анджелина лихорадочно цеплялась за его плечи, их тела так и остались соединенными.

– Ты должна выйти за меня, – наконец выговорил он.

– Нет, я знаменитая куртизанка, и мне одного мужчины мало.

Колин тихо засмеялся.

– Девочка моя, можешь считать себя кем угодно, но теперь тебе никуда от меня не деться. Я узнал твой вкус, и мне всегда этого будет не хватать.

Наконец они оделись – Колин помог ей облачиться в корсет, нижние юбки, а потом и в платье.

– Нужно объявить о помолвке, – заявил он решительно.

– Нет, нам следует еще многое обсудить.

– Какой смысл тянуть? Ты же знаешь, у нас не будет возможности побыть вдвоем в Дирфилде ни минутки.

– Мне нужно время.

– Для чего? Мы выясним все по ходу дела, как другие пары.

– Я понимаю, ты боишься потерять Сомеролл, но тебе ведь известно, через что мне пришлось пройти, поэтому торопиться не стану.

– Ты мне веришь или нет?

– Конечно, верю.

– Тогда позволь объявить, что мы договорились о помолвке.

– Если это сделать сейчас, все догадаются, чем мы тут занимались, – упрямо стояла она на своем.

В этот момент раздался стук копыт, и Колин выглянул наружу.

– Это Джон.

– Как мне не хочется уезжать!

– И мне.

Он обнял ее и крепко поцеловал. У нее голова шла кругом, а сердце переполняла любовь.

– Одна неделя, Анджелина, и я сделаю объявление. – Она промолчала, и он добавил: – Я понимаю, тебе страшно, но ты должна мне верить, начиная прямо с этой минуты.

Она наконец кивнула, и Колин прижал ее к себе.

– Мы должны вернуться до того, как твой отец отправит всю прислугу на наши поиски.


По прибытии в Дирфилд они обнаружили, что Уайкоф с маркизом уже садятся в карету, чтобы отправиться в Сомеролл.

– Я уже было думал, что вы вчера утонули, – сказал маркиз Колину.

– Анджелина очень беспокоилась и все порывалась вернуться, но, конечно, это было невозможно в такое ненастье.

– Дочка, с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил герцог, внимательно взглянув на нее.

– Да, все отлично, папа. Только вот платье немного помялось.

– Ночь была кошмарная. – Колин поймал ее взгляд. – Тебе, наверное, хочется отдохнуть, так что поднимайся к себе.

– Ты прав: с ног валюсь от усталости. Это была долгая ночь, но я рада, что ураган ушел.

Для него это была самая что ни на есть восхитительная ночь, но он не стал распространяться об этом.

– Ладно, пойдемте в дом, – сказал маркиз. – Колин, после того как приведешь себя в порядок, зайди ко мне – нужно поговорить.

Через час Колин постучал в дверь кабинета и, усевшись за стол, посетовал:

– Ну и ураган вчера был! А как здесь – все в порядке?