– Ты что-то задумал? – поинтересовалась Анджелина.

– Ничего определенного.

– Не верю тебе.

– Еще пара минут.

Впереди показалась лужайка, скрытая от посторонних глаз толстым ветвистым дубом, хотя и облетевшим. Остановив коня, Колин соскочил на землю, а потом принял ее на руки, не забыв прижать к себе.

– Ты специально так сделал, – заметила она.

– Что именно? – спросил он, доставая из сумки скатанное в рулон покрывало.

– Если ты собираешься обтереть коня, это напрасная трата времени: он еще не успел вспотеть.

Словно соглашаясь, Овен фыркнул.

Колин взял ее за руку.

– Пойдем.

– Куда это? – резко бросила Анджелина.

Ему нравилось раздражать ее.

– Доверься мне.

– Ха!

Колин расстелил покрывало, усадил ее и опустился рядом сам.

– Почему-то мне кажется, что ты что-то замышляешь.

– Потому что ты умная.

– Если бы я была умной, то встала бы и вернулась домой.

– Не будь занудой. – Он лег на бок, опершись на локоть. – Расслабься.

Анджелина сидела на покрывале, обхватив колени.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Но этого не будет.

Он удивленно поднял брови.

– Ты хочешь меня поцеловать.

– А ты позволишь?

Она ответила не сразу, и у него в груди затеплилась надежда.

– А ты хочешь меня поцеловать?

– Мало ли чего мне хочется. Главное – что я должна делать. – Анджелина посмотрела на него. – Как все прошло с Фарадеем?

– Он колеблется, никак не может прийти к определенному решению. Отец просто в ярости. Не могу сказать, что осуждаю его за это.

– Как он выглядит, этот Фарадей?

– Вроде бы джентльмен, хотя и приехал с опозданием.

Колин поведал ей о беременной жене Фарадея, и она спросила:

– А она видела дом?

– Нет, судя по всему. Отец считает, что она могла бы решиться на покупку быстрее мужа, но сейчас недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы сопровождать его.

– Значит, вы впустую потратили время, – заключила Анджелина.

– Нет, это не так. Отец предложил сходить к склепу матери, и там я многое понял: он до сих пор безумно любит ее.

Они помолчали.

– Должно быть, это прекрасно – любить вот так, – проговорила наконец Анджелина, и в голосе ее прозвучала тоска.

Колин уже собрался было рассказать, как отреагировал отец на колыбельку, но передумал, решив, что родитель почувствует себя уязвленным, если кто-то узнает о таком проявлении его чувствительности, хотя ситуация была вполне естественной.

– Это замечательно, что он рассказал тебе о своих отношениях с твоей матерью. Ты был тогда мал, но теперь больше знаешь о ней, и прежде всего то, что они были счастливы.

Рассказав о знакомстве отца с Маргарет, Колин заключил:

– Она была добра к нему. Без нее и девочек он умер бы от одиночества.

Некоторое время они сидели молча, каждый думая о своем. Наконец Анджелина сняла свою легкомысленную шляпку и, положив на покрывало, повернулась Колину.

– Что ты будешь делать, если маркиз примет предложение мистера Фарадея?

– Ничего, если только ты не увидишь во мне приличного человека. – Он старался шутить, но нервы его были натянуты до предела.

Она фыркнула.

– У нас впереди три недели… хотя нет, уже две с половиной.

Колин понимал, что на самом деле у него времени гораздо меньше. После встречи с Фарадеем возможность потерять Сомеролл стала угрожающе реальной. Нужно срочно найти какой-то способ предотвратить продажу имения, а время было не на его стороне. Фарадей может заявить о своем решении хоть завтра, и это тревожило Колина. Он не может позволить, чтобы это случилось.

– Тебе нравится жить в Лондоне? – спросила Анджелина.

– Наверное, если бы не Гарри, который всегда встает с петухами. – Он вспомнил, как друг отреагировал на актриску у него комнате, и усмехнулся.

Анджелина вздохнула:

– Он прямо как дитя несмышленое, которое непременно хочет добавить в пунш алкоголя покрепче.

– Не обманывайся на его счет. Гарри может походить на ребенка, но никому не удавалось перейти ему дорожку и отправиться восвояси невредимым.

– Никогда не обращала внимания на эту сторону его натуры, – призналась Анджелина.

– Как и на другие, – ухмыльнулся Колин. – Я говорил, что в прошлом году он чуть не утонул?

– Ужас какой! Но почему ты смеешься?

– Мы с ним выдули несколько бутылок во время гуляний в Воксхолле, и Гарри должен был подрядить лодочника, чтобы перевез нас на другой берег Темзы. Мой кошелек был пуст, потому что я платил за выпивку. И тут Гарри обнаружил, что у него, оказывается, в карманах тоже гуляет ветер. И почему-то неожиданно свалился в Темзу. Я, естественно, бросился его спасать, но не я один: следом за мной в реку кинулся еще какой-то парень. Так мы познакомились с Беллингемом.

– Кошмар! – От смеха на глазах Анджелины выступили слезы.

– Прекрасные воспоминания. – Колин тоже засмеялся.

– Ох уж эти мужчины!

– У меня такое ощущение, что ты бы этого не оценила, – заявил он совершенно серьезно, хотя и продолжал улыбаться.

Анджелина напряженно посмотрела на него.

– По этой причине ты и привез меня сюда?

– Да. – Колин наклонился к ней и сначала легко коснулся ее губ, а потом впился в них поцелуем. Когда Анджелина уступила требовательным движениям его языка, он почувствовал, как им овладевает возбуждение, и подумал, что хоть в этом они более чем совместимы.

– Как ни жаль, но нам лучше вернуться, – с трудом оторвавшись от нее, сказал Колин.

Анджелина выпрямилась и принялась пришпиливать шляпку к волосам. Он помог ей подняться, скатал покрывало и, вскочив в седло, протянул ей руку, поднял и усадил перед собой. Не сводя глаз с дороги, Колин наслаждался исходившим от нее ароматом и – да, конечно! – ощущениями, которые испытывал от прижавшихся к его паху упругих ягодиц.

Возле конюшни Колин бросил повод конюху, предложил Анджелине руку и, когда она спешилась, повел ее по дорожке к дому.

Уайкоф и его отец встретили их в холле в грязных, как всегда, сапогах. Маркиз молча смотрел на Бьянку и Бернадетт.

Колин заметил следы слез на лицах сестер и тут же увидел мопса, сидевшего рядом, свесив язык.

– Как я понимаю, случилось непоправимое.

Бернадетт шмыгнула носом.

– Папочка собирается отдать Геркулеса какому-то арендатору.

– А он вовсе не специально устроил безобразие в туалетной комнате. – Бьянка приложила платочек к глазам. – Он… он ведь еще щенок.

– Тем не менее ваш Геркулес успел изгадить пару сапог, а еще изгрыз ножки у нескольких столов. И в довершение всего – он громко портит воздух, – мрачно произнес маркиз.

Колин прыснул.

Анджелина прикрыла рот рукой, плечи у нее затряслись от смеха.

По лестнице торопливо спускалась Маргарет.

– Что за шум?

– Папочка собирается выгнать Геркулеса, – со слезами в голосе объяснила Бьянка.

– Ох, ради бога! – возмутился маркиз. – Я проклинаю тот день, когда эта псина вошла в наш дом. Все, с меня достаточно! Маргарет, ты всегда на стороне девочек, когда речь заходит о щенке, но мое терпение лопнуло: он невоспитан и приносит одни убытки.

– Лорд Чедвик, – спокойно заговорила Анджелина. – Геркулес – умный песик: уже научился подавать лапу, просто ему требуется соответствующая дрессировка. Буду рада помочь девочкам в этом.

– Ты умеешь воспитывать собак? – удивился Колин.

В ответ она кивнула.

Колин посмотрел на отца, потом перевел взгляд на сестер.

– Если вы хотите, чтобы Геркулес остался, то должны доказать отцу, что сможете научить щенка прилично себя вести.

– Надо быть очень последовательными, – посоветовала Анджелина. – Если пес поступает правильно, следует его поощрять, а если нет – наказывать. Только так он сможет всему научиться.

– Папочка, ну пожалуйста, дай нам еще шанс! – заканючила Бьянка. – Мы обещаем, что всему его обучим.

– Даже не знаю… – засомневался маркиз, хотя было видно, что твердости в нем поубавилось.

Маргарет подошла к мужу и похлопала по руке.

– Может, мы наконец научим и тебя снимать грязные сапоги, перед тем как войти в дом.

Колин и Анджелина обменялись улыбками, а потом он повернулся к сестрам.

– Скажите спасибо леди Анджелине.

Те бросились с двух сторон ей на шею и в унисон принялись благодарить.

Маркиз уселся на банкетку здесь же, в холле, и стал стягивать сапоги. Увидев, как мраморный пол покрывается разводами грязи, Маргарет воздела руки, словно призывая на помощь высшие силы.

– Все, сдаюсь!


Далеко за полночь, лежа в постели, маркиз вздохнул.

– У тебя всегда прекрасно получается сделать меня счастливым, дорогая.

– Ах ты, сластолюбец! – засмеялась Маргарет.

Он с нежностью поцеловал жену.

– Я очень люблю тебя, дорогая.

– А я – тебя. – Мгновение помолчав, она спросила: – Что ты думаешь про Колина и Анджелину?

– Уже хорошо, что они не поубивали друг друга, – хмыкнул маркиз.

– Чедвик, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Он посадил ее перед собой на коня с видом защитника. Я нахожу это весьма показательным.

– Для замужней женщины ты слишком наивна, моя дорогая.

– О чем это ты?

– Он мужчина. А кому не понравится тесная близость с такой очаровательной женщиной, как Анджелина.