– Да провались оно! – возмутился Колин.

Она наградила его недовольным взглядом.

– Отправляйся за лестницей. Я отошлю Агнес на кухню чистить утварь. Меня найдешь в гостиной: хочу сделать несколько эскизов. Приходи, когда проголодаешься, вместе перекусим.


Анджелина вооружившись блокнотом для зарисовок, поднялась наверх и устроилась на софе. Ей тут же представилось, что над буфетом прекрасно смотрелось бы зеркало в золоченой раме. Она подошла к окну и увидела, как Колин внизу что-то прибивает молотком. Ей стало смешно. Он вовсе не денди, поэтому вполне может позволить себе испачкать руки. Оглядевшись, Анджелина подумала, что длинный балкон за французскими окнами – прекрасное место, где можно расставить цветы, а также стулья, чтобы летом гости могли с комфортом любоваться звездным небом. Скрестив ноги, она устроилась прямо на полу и быстро сделала несколько зарисовок. Потом встала, вышла на лестницу и поднялась на самый верх. Ее воображение нарисовало трехъярусную люстру, свет которой льется наружу через высокие палладианские окна. Столь эффектное освещение дома наверняка произведет ошеломляющее впечатление на гостей, которые съедутся на вечерний прием. Делая набросок, Анджелина изобразила также фигурки дам и джентльменов, которые, закинув головы, разглядывают окна особняка.

От возбуждения у нее заколотилось сердце, когда она сбежала по лестнице вниз и направилась в столовую. Огромный обеденный стол и стулья красного дерева, к счастью, отлично сохранились и имели вполне элегантный вид. Их ни в коем случае не надо менять. Но вот стены! Кроме того, в столовой было тесновато. Тут ей в голову пришла дерзкая мысль: надо снести стены и обозначить пространство столовой четырьмя ионическими колоннами, а на пол положить аксминстерский ковер[4] в качестве цветового акцента. Она сделала себе заметку посмотреть проспекты с образцами ковров.

Поднявшись наверх, Анджелина уселась на софу и принялась делать эскизы интерьера столовой. За работой она потеряла счет времени и опомнилась, только когда услышала шаги на лестнице. Оживившись, она заторопилась к дверям, чтобы встретить Колина.

– Давай проходи. Мне не терпится показать, что получилось.

– Ну-ка, ну-ка…

Они уселись на софу.

– Вот эта идея мне нравится больше всего. Ты представляешь, какое впечатление будут производить сверкающие огнями в ночи палладианские окна?

– Грандиозное, должно быть, зрелище, – согласился Колин.

– А вот еще…

– Но тут нет стен.

– Именно. Разве это не смело и элегантно одновременно? Я понимаю, что черно-белая картинка не дает полного представления. О, я еще кое-что придумала: уверена, тебе понравится. Посмотри, это балкон вдоль всего южного фасада. Здесь можно поставить маленькие столики, чтобы гости могли любоваться звездами. Что ты думаешь по этому поводу?

– Я думаю, это будет очень красиво: такого никто не смог бы придумать.

– Не представляю, во что это обойдется, но можно написать мистеру Ротерби… – Анджелина умолкла, осознав свою оплошность. – Извини. У тебя сейчас, конечно, связаны руки, но я абсолютно уверена, что особняк ты унаследуешь.

Колин откашлялся и как-то виновато произнес:

– Я знаю, ты безумно талантлива, но дом пока принадлежит отцу, и может так получиться, что я вообще потеряю его.

– Пожалуйста, прости. – Анджелина захлопнула блокнот. – Меня всегда слегка заносит с моими фантазиями и идеями. Я просто хотела показать тебе свои наброски.

Расправив юбки, она поднялась и нацепила на лицо вежливую улыбку:

– Предлагаю съесть наш ленч в утренней столовой.

– Да, это кстати: я жутко проголодался.

Он предложил ей руку, и они спустились вниз. Рука у нее была ледяной. От их легкого дружелюбия не осталось и следа: она могла говорить о чем угодно, но не о том, что их брак – дело решенное. Хоть сама она пока не до конца осознала это, тем не менее позволила своему энтузиазму вырваться наружу, и теперь ее страшно беспокоило, что Колин почувствует себя обязанным сделать ей предложение.

Как все глупо получилось! Теперь до нее дошло, с какими трудностями связано их решение заключить пробную помолвку. В тот момент это казалось самым лучшим выходом из ситуации. Только проблема заключалась в том, что они оказались в ловушке постоянной неопределенности. Да, они оба умирали от желания. Она с удовольствием садилась к нему на колени и принимала ласки, а в ответ касалась его, как будто они уже женаты или по крайней мере официально помолвлены. Но еще ничего не было решено. Все зависело от каких-то других обстоятельств. Поместье могли продать в любой момент. Все, что они накопали на чердаке, перейдет к слугам и арендаторам, и вполне возможно, что затраченные усилия не принесут никакой пользы.

К концу назначенного ими самими себе срока может получиться так, что они решат разойтись в разные стороны без злобы и оскорбления. Сейчас ей казалось безумно глупым рассчитывать на то, что их планы осуществятся.

Оставалось только надеяться, что еще можно выкрутиться и сделать вид, что ничего особенного не происходит. Она разложила еду по тарелкам, а Колин открыл бутылку кларета, и когда уселся рядом, ее вдруг поразило, что у них уже вырабатываются совместные привычки. Но, как хорошо понимала Анджелина, это была не более чем иллюзия.

Колин протянул ей бокал с вином, она сделала глоток, но к еде едва прикоснулась: на душе было так тревожно, что кусок не лез в горло. Из-за ее оплошности их непринужденные дружеские отношения неожиданно дали трещину. Она ненавидела себя за это, потому что почувствовала, как ее тянет к нему, хотя у него наверняка подобной привязанности еще не возникло. И Анджелина осознала, что должна произнести нужные слова, которые разобьют лед в их отношениях.

– Я должна извиниться за свой дурацкий энтузиазм. Вообще-то я весьма практична, но когда речь заходит о моих проектах, воображение меня захлестывает и я начинаю трещать как сорока.

– У тебя потрясающие идеи, просто уникальные, и извиняться не за что.

– Все это так непрактично. Дай мне волю, так я стала бы переделывать гостиную в Дирфилде каждый год. – «Пожалуйста, не думай, что я вынуждаю тебя сделать мне предложение!»

Он отставил бокал в сторону.

– А кто сказал, что твои проекты должны быть только практичными или какими-нибудь специфическими?

Анджелине чуть полегчало, и она решила сменить тему:

– Наружные ставни в плохом состоянии, да?

Он кивнул:

– Их надо заменить. Джон сказал, что на это уйдет целое состояние, и посоветовал держать ухо востро, чтобы не переплатить лишнего. Меня тут считают Крезом.

Она тихо засмеялась и принялась собирать остатки еды.

– Пойду проверю, чем занимается Агнес.

– Можешь не спешить: девушка не из тех, кто нуждается в понукании.

Анджелина согласно кивнула:

– Она сама видит, чем нужно заняться, и готова даже посоветовать, что и как лучше сделать. Я хотела просто посмотреть, как продвигаются дела.

– Если она закончила, мы можем возвращаться в Дирфилд, – сказал Колин.

– Ну разумеется, – вздохнула Анджелина. – Прошу прощения.


Колин потер виски. Его удивило, насколько ее захватили собственные идеи. Анджелина очень талантлива, однако ее упоминание про письмо архитектору говорило о том, что она будто совершенно забыла или не хотела принимать во внимание, что Сомеролл ему не принадлежит.

Возможно, ей казалось, что сегодня он сделает ей предложение. Но ведь она сказала, что хочет воспользоваться оговоренным ими самими временем, чтобы как следует узнать друг друга, и только потом принять окончательное решение. Стало понятно, что он не оправдал ее надежд, а если сделать это сейчас, то Анджелина может подумать, что он так поступает из чувства долга, и тогда все обрастет еще большими сложностями. И этого ему совсем не хотелось.

Колин встал и отправился на кухню, и когда толкнул дверь, Агнес охнула, а потом, опустив глаза в пол, церемонно присела.

– Прошу прощения, милорд.

– Ни к чему это, Агнес. Извини, что напугал. Анджелина, если ты здесь закончила, мы можем перейти в гостиную?

Она вздернула подбородок.

– Ну разумеется.

Он заметил решительное выражение ее лица и подумал, что Анджелина в замешательстве. Несмотря на то что они были знакомы всю жизнь, он по-настоящему не знал ее до того момента, как начал работать вместе с ней в Сомеролле. Колин вдруг обнаружил, что она гордая и ранимая, но скрывает это за маской высокомерия.

Анджелина не произнесла ни слова, пока они поднимались по лестнице в гостиную. Там она вознамерилась сесть в кресло, но Колин покачал головой:

– Пожалуйста, сядь рядом со мной.

Она пересела, и он взял ее за руку.

– Я отвратительно себя чувствую из-за того, что пришлось остудить твой порыв.

Она лишь пожала плечами:

– Тут не из-за чего переживать.

– Какая-то неловкая ситуация. Я попросил тебя о пробной помолвке, а теперь все, что могу предложить, – это дом, требующий ремонта, которым я не владею и, может, никогда не буду владеть.

Анджелина долго сидела молча, опустив голову, но потом все же взглянула на него.

– Все это время ради твоего же блага мне хотелось придерживаться реальности, но воодушевление взяло верх, и я вдруг поверила в то, что ты унаследуешь поместье. Извини, что поставила тебя в неловкое положение. Теперь я думаю, что мы совершили ошибку.

– То есть?

– Мы действовали, исходя из неправильных предпосылок.

– Еще совсем недавно ты защищала брак по расчету между моим отцом и мачехой. Ты уже хочешь отказаться от нашего уговора?