Разрывая поцелуй, я ей прошептал:

– Хочешь убраться  отсюда?

Ее голубые глаза заволокло вожделением.

– Да. – прошептала она в ответ.

Могли ли мы уйти?

Было ли этот умно?

Волновало ли это меня?

Я схватил ее за руку, толкая к двери на выход, находящейся в нескольких футах от нас. В нас ударил горячий, ароматный воздух Флориды, когда мы вышли на тротуар позади клуба, и я заметил уединенную деревянную скамью в углу. Бля, если бы я к этому времени еще не посадил ее на свои колени, то подумал бы о том, как неправильно это могло бы быть.

– Кайла, ты всю ночь сводишь меня с ума.

– О, Боже, ты тоже. – она схватилась за мою шею, когда терлась о меня своим телом, скользя по моему члену. Я гладил ладонями ее задницу, подаваясь вверх, толкаясь в нее. Ее груди были у моего лица, и я взглянул вверх на нее. Я не должен был говорить. Она поняла без слов. Стащила вниз верхнюю часть своего платья и, сжимая заднюю часть моей шеи, поднесла мой рот к своему розовому соску. Бля, если бы ее сильное желание ко мне не сводило меня с ума. Я сосал ее сосок, задевая его своими зубами. Она закрыла свои глаза, выгибаясь и раскачиваясь своим телом, задевая меня. Я принялся за дело, посасывая кожу вдоль ее шеи и груди, когда она продолжала тереться, сидя на моих коленях.

Ее изгибы были совершенством, и то, как она двигалась, заставляло мои мысли мчаться к возможным местам, где я мог бы отметить ее своей спермой. Ее груди. Ее киску. Ее живот. Ее задницу. Ее лицо. Я не знал, должен ли я остановиться, чтобы отвезти ее домой и оттрахать ее должным образом, или же закончить работу прямо здесь.

Окей, мне нужно успокоиться. Я не мог ее трахнуть. Мой сексуально–озабоченный мозг нуждался в полной остановке. Я должен был остыть. Но она продолжала издавать эти звуки, которые в очередной раз заставили все рациональные мысли покинуть меня быстрее, чем бомжа на улице после того, как он получил деньги. Подумай о бездомных, Эрик. Думать о чем–нибудь, что помогло бы ситуации в моих штанах занять место на скамейке запасных.

Я оторвал свои губы от губ Кайлы, и она издала самый милый звук разочарования, который заставил мои уши загрузить его в мою личную память, чтобы использовать, когда я, определенно, буду дрочить чуть позже.

– Кайла, нам нужно остановиться.

 Она захватила мое лицо  с обеих сторон, уронив свой лоб, чтобы он опирался на мой.

– Я знаю. Прости,  я просто не могу держаться подальше от тебя.

– Я тоже не могу держаться подальше от тебя.

 Ко мне пришла идея, и позволить мне начать ее говорить, было не очень хорошо. Но, я отчаянно хотел прикоснуться к ней. Стал одержимым всем, что было ее.

– Что, если мы проведем вместе только одну ночь? Одно свидание, если ты хочешь. – спокойно. Это прозвучало не так уж плохо, не так ли?

 Ее глаза прыгали между моими. Затем с ее губ слетело самое сладкое слово:

– Окей.

 Бля. Чувство вины снова врезалось в меня на секунду, но у меня не было ничего серьезного с Белиндой. У меня ничего с ней не было. Да, конечно, у нас было несколько великолепных бесед, но это все.

 Она поднялась с моих колен, и мне потребовалось несколько секунд, прежде чем я смог встать рядом ней. Опускайся, парень.

 Я привел ее в клуб.

– Закончим свидание. Дай мне свой телефон. Просто напиши мне.

 Она протянула мне свой телефон, и я ввел свою информацию.

 Мы пошли и нашли Коннора с Белиндой, ожидающих за маленьким столиком.

 Как скоро мы можем закончить свидание? Должен ли я дружески болтать в течение минуты?

– Так, мне нужно домой. – сказала Кайла, поддерживая меня, и я старался изо всех своих гребаных сил не наклеить на свое лицо огромную улыбку.

Глава 7

 Расхаживая по своей квартире, я ждал, когда придет сообщение. Я не мог достаточно быстро доставить домой Белинду. Коннор мгновение протестовал из–за ухода из клуба, но после того, как я одарил его своим «заткнись, бля» взглядом,  он был больше готов к сотрудничеству. Может быть, он думал, что я был осведомлен о тонкостях того, как сделать так, чтобы мне повезло. С чем он не был неправ, мне практически повезло. Только не с Белиндой.

 Бля, я опустился на кушетку, когда подумал о Белинде. Опустил свою голову на руки. Она была такой милой. Но не было никакой искры, за исключением случаев, когда мы болтали. Неужели она была непривлекательной для меня? Я хотел, чтобы было наоборот.

 В какую игру в испорченную любовную связь я играл?

 Зажужжал мой телефон, и я чуть не споткнулся, пытаясь схватить его. Рад, что никто этого не видел. Это было не СМС. И было не от Кейлы.

 Это было сообщение от Белинды.

Мне  было весело сегодня вечером. Я надеюсь, что тебе тоже. Не были ли Кайла и Коннор великолепными? Мы должны сделать это снова в ближайшее время. Могу ли я задать тебе вопрос? Я тебе нравлюсь?

Блин, это звучит так, словно я в пятом классе. Полагаю, что я должна тебе сказать, какой ящик нужно проверить.

Извини, просто хочу знать, являются ли взаимными те чувства, которые я испытываю.

 Я слегка усмехнулся, когда прочитал слова. Она была милой со своим  «Я тебе нравлюсь?». И вдруг я почувствовал себя дерьмом. Мне она  действительно нравилась. Но, Кайла.

 Я был в месте концентрации напряжения  – буквально.

 Мои руки остановились возле кнопки «ответ», неуверенные в том, должен ли я ей вообще отвечать. Но, в течение нескольких секунд у меня был набранный для нее ответ:

Я тоже наслаждался сегодня вечером. Я думаю, что ты великолепная, и я хотел бы узнать тебя получше.

  И я хотел узнать ее получше. Может быть, я не был бы настолько поглощен Кайлой, если бы я это сделал.

 Правда в том, что я любил переписываться с Белиндой, и мне нравилась эта особа, которую я узнавал. В любом случае, я все еще бросал взгляд на телефон, ожидая, когда придет сообщение от Кайлы, и не знал, как себя чувствовать, когда еще один ответ Белинды засветился на моем телефоне:

Что бы вы хотели знать, мистер «Офигенно клевый»?

Спрашивай меня о чем угодно. Мне много чего нужно тебе рассказать.

 

  Это казалось хорошим временем, чтобы выяснить, что именно Белинда чувствовала относительно нашей химии. Никакой гребаной ходьбы вокруг. Потому что не имело значение то, как сильно я любил получать ее сообщения, если это не переносилось на личное общение, то мне нужно было остановить фантазию. Начни с простого. Нужно знать, нравился ли ей я.

Думаешь,  я сексуальный?

  А то, что  произошло дальше, было очень неожиданным.

Белинда: Да. Очень. Это все твои глаза и то, как ты говоришь: низким и глубоким голосом. Это горячо.

Я: Да? Так что, тебя заводит голос? А что насчет спальни, ты любишь говорить?

 

Белинда: Да, я люблю грязные разговоры. Чем грязнее, тем лучше. А как насчет тебя?

 

Я: Люблю это. Мне нравится называть себя знатоком в искусстве Грязных разговоров. Что еще тебе нравится?

 

Белинда: Я люблю стоны и те звуки, которые слышу от мужчины,  который поставлен на колени предо мной. А как насчет тебя?

 

Я:  Да? Значит, ты бы хотела услышать, как я стону в твое ухо? Я бы хотел широко расставить твои ноги,  и везде тебя облизать. Ты когда–нибудь экспериментировала? Ты как–то упомянула поводок.

 Бля, все перепуталось. Болтал с Белиндой, но, черт, мой гребаный мозг был с Кайлой. Она не присылала сообщения, и это было хорошо в течение часа. Я направился к точке невозврата с Белиндой, и был тверд, как скала. Мое тело до сих пор не оправилось после успешных «поседелок» с Кайлой.

 Я наклонился к кушетке, устраиваясь поудобнее, когда мысль о сладких губах Кайлы осталась в моем сознании.

Белинда: Да. Я не слишком много этого делала, но это не значит, что я не открыта для этого. Какие эксперименты ты имеешь в виду?

 

Я: Я хотел бы завязать тебе глаза, возможно, связать тебя.

 

Белинда: Ох? Ну, что бы ты со мной сделал, если бы я была связана?

 

Я: Я бы изучал твое тело с помощью моих пальцев. Начиная с твоей шеи.

 

Белинда: Наверное, мне бы это понравилось. Что бы ты сделал после этого?

 

Я: Ну, во–первых, что ты делаешь прямо сейчас? Ты в кровати?

Ты заводишься?

 

Белинда: Да. Я очень сильно возбуждаюсь. Даже стала мокрой.

 

Я: Насколько мокрой? Ты проскользнешь пальцем в свою киску и скажешь мне, насколько ты мокрая?

 

Белинда: Я теку. Ты поглаживаешь свой член?

 Блядь. Она сказала «член». Видя, что она напечатала что–то грязное, я возбудился. Это  нарастало. И я был бы чертовым лжецом, если бы сказал, что я еще не стащил свои шорты и боксеры ниже бедер и не начал слегка теребить свой член.

 Но главной проблемой была Кайла. Я не мог стереть мысли о ней из своей головы. Я не мог остановиться. Я был так возбужден; мой член был готов взорваться. И эта боль, мой бог.

Я: Да. Я пробегаю своей рукой вверх и вниз. Замедляясь на время. Ты прикасаешься к этой своей маленькой киске?