— Марта, не надо мне льстить, — грубо оборвал ее Джош. — Если ты считаешь, что моя идея никуда не годится, не стесняйся и скажи об этом прямо.

— Нет, Джош, замысел очень хороший, — честно ответила Марта. — Но я не уверена, что он мне подходит.

Джош подлил себе вина и, заметив, что бокал Марты пуст, налил и ей. Он сам понимал, что ведет себя хуже некуда. Когда это случалось, чтобы Джош наливал себе прежде, чем гостю? Со своими гостями он всегда был изысканно вежлив. А Марта здесь — гостья, и ничего больше.

— Думаю, я должен поблагодарить тебя за прямоту, — ответил он. — Да, я благодарен тебе, хотя и не согласен с твоим решением. По-моему, у тебя великолепно все получится. Люди и их частная жизнь — как раз твой профиль. Не мне тебе это объяснять.

— Я не уверена, что люди, с которыми ты собираешься работать, меня… вдохновят, — уклонилась от прямого ответа Марта.

Джош бросил на нее быстрый взгляд, красноречиво подняв брови.

— Ты говоришь как сущий сноб, — заметил он.

— Очень жаль, я совсем не это имела в виду. За последние два года, Джош, мне приходилось работать в самых разных местах и при самых разных условиях.

— Знаю.

Что это значит? Неужели он пристально следил за ее работой? Неужели ему и вправду небезразлична ее жизнь?

«Дура! — оборвала она себя. — Разумеется, он следил за тем, что со мной происходит. Так же как и ты — за его жизнью. Но на одном взаимном интересе мост через пропасть не выстроишь».

— Я обнаружила, что лучше всего мне удаются репортажи, связанные с экстремальными событиями, — осторожно продолжала она.

— Так тебя привлекают революции, землетрясения и прочие стихийные бедствия?

Теперь напряглась Марта.

— Джош, мне не нравится твой тон! — предупредила она. — Я не хищник и не питаюсь падалью!

— Хорошо, хорошо. Иными словами, Марта, ты полагаешь, что люди, о которых я говорю, не страдают в жизни?

— По крайней мере их страдания не так значительны, — помедлив, ответила Марта.

Джош нахмурился.

— Черта с два! — прорычал он. — Марта, на свете нет ни одного человека, кто проделал бы путь от рождения до могилы, не испытав горя! В деревне, разоренной войной, или в разрушенном землетрясением городе человеческое страдание лежит на поверхности. Смерть, раны, нищета… да, ты великолепно схватываешь все это в глазок фотокамеры. И я не отрицаю, что все это ужасно, непереносимо. Но страдание тихое, не заметное постороннему глазу, бывает и более глубоким. Душевная боль зачастую превышает физическую. В жизни каждого человека есть свои драмы и свои трагедии. Любой несчастный случай…

Марта взглянула Джошу в лицо и поняла, что он, возможно против воли, выдает свои собственные чувства. Он никогда не рассказывал ей об авиакатастрофе, в которой так жестоко пострадал. О несчастном случае, за несколько минут переменившем всю его жизнь. Раз или два Марта пыталась заговорить об этом, но всегда, даже в минуты наибольшей близости, Джош переводил разговор на другое. Катастрофа была для него запретной темой.

Марта заметила, как он откинулся назад, прикрыл глаза, и по лицу прошла гримаса боли. Страдания Джоша отозвались болью в сердце Марты. «Он все еще мучается от последствий той катастрофы, — подумала она. — И это никогда не прекратится».

Поколебавшись, она все же не удержалась от вопроса:

— Джош, что с тобой? — Он открыл глаза.

— А что?

— Мне показалось, — осмелилась заметить Марта, — что тебе больно.

— Со мной все в порядке, спасибо, — холодно ответил Джош. — Я пытался тебя убедить, но, если моя идея тебя не привлекает, я не стану за нее цепляться. Думаю, лучше ее оставить.

Марта растерялась. В голосе Джоша звучала твердая решимость. Из своей личной жизни он ее уже вычеркнул — два года назад. Теперь же был готов вычеркнуть ее и из своей работы.

Этого Марта позволить не могла. Однако не могла она и заниматься работой, которая была ей совсем не по душе.

Нужно срочно придумать выход, с отчаянием поняла Марта… И вдруг ей вспомнился разговор с Дженнифер в прошлое воскресенье.

Они говорили о том, как подействовало на Джоша увечье. И о разрыве с Мартой. Дженнифер знала о своем брате больше, чем кто-либо другой, и не раз удивляла Марту своими суждениями. Марте вспомнились и ее собственные слова об инвалидах, которые женятся, обзаводятся детьми и живут счастливо… К Джошу это не относится — он, как верно заметила Дженнифер, ничего не делает, как все. Но сама по себе мысль хороша. Об этом можно сделать трогательную, берущую за сердце статью с выразительными фотографиями.

Но хватит ли у Марты духу ему это предложить?

— Марта, — заговорил Джош, — откуда этот блеск в глазах? Тебя посетило вдохновение? Ну-ка выкладывай!

— Да… просто мелькнула мысль, — пробормотала Марта. Она понимала, что предложить такую тему Джошу очень рискованно.

— Придумала что-то для «Стиля жизни»?

— Да.

— И что же?

— Джош, пожалуйста, прежде чем делать выводы, выслушай меня до конца, — попросила Марта.

— А почему я должен заранее делать выводы?

— Потому что я хочу сказать… просто послушай меня, хорошо? Как ты знаешь, в последние годы общество обратило внимание на жизнь людей с физическими недостатками. — Марта не осмеливалась поднять глаз. — Сложилась тенденция подчеркивать, что эти люди отличаются от всех прочих. Ты знаешь: все эти специальные места для парковки, пандусы на лестницах, широкие двери, особые туалеты и так далее. Это все правильно и необходимо. Но, мне кажется, пора обратить внимание и на другую сторону медали.

— И что это за другая сторона?

Тон Джоша оставался совершенно спокойным. Это-то и пугало Марту.

— Ну, — ответила она, поколебавшись, — личная сторона. Их частная жизнь. Джош, по-моему, из этого получится великолепный материал. Статья о людях, которые, несмотря на свои увечья, достигают в жизни успеха и добиваются всего, чего желает каждый. Женятся. Рожают и воспитывают детей. Пользуются авторитетом в обществе.

— Не вижу связи между моим проектом и статьей о том, как инвалиды справляются со своими проблемами, — вежливо заметил Джош.

В мозгу у Марты звякнул тревожный сигнал. Однако она продолжала:

— Не просто «справляются», Джош! Гораздо больше…

— Забудь об этом, — ледяным тоном прервал Джош. — В Штатах немало специальных журналов для инвалидов, которые обеими руками вцепятся в этот проект — особенно в твоем исполнении. — Его слова резали сердце, словно осколки льда. — Но для «Стиля жизни» этот материал не годится, и лично я совершенно в нем не заинтересован.

Марта не могла вздохнуть, будто попала в безвоздушное пространство. А Джош нанес последний удар:

— Марта, чужие увечья меня не интересуют. С меня довольно моего собственного.

Глава 6

Марта твердо решила, что больше на глазах у Джоша плакать не будет! Что, черт возьми, с ней происходит? Чуть что — она готова реветь!

Марта отнюдь не была плаксой. Ей случалось проходить через тяжкие испытания, но она не проливала ни слезинки. Даже в тот ужасный вечер, когда Джош вышвырнул ее из своей жизни, она выбежала из дома, пылая гневом, досадой, обидой, но и тогда не разразилась слезами.

Теперь же Марта, кажется, перешла в другое физическое состояние — жидкое. Если она высунет голову в окно, Гудзон, наверно, выйдет из берегов.

Джош прервал молчание.

— Твоя пицца остыла. Хочешь, я поставлю ее в микроволновку?

Марта покачала головой. Она едва притронулась к пицце, но от одной мысли о еде к горлу подступила тошнота.

— Нет, спасибо, — ответила она. — Я не голодна.

— Я, кажется, задел твои чувства.

Эти слова немало изумили Марту. В прошлом Джош не раз задевал ее чувства — и гораздо сильнее, чем сегодня. Он, несомненно, понимал это, но никогда об этом не говорил. Теперь же… его слова прозвучали почти извинением.

— Послушай, Марта, — продолжал он, — я вовсе не хотел тебя обижать. Понимаешь, ты затронула больное место.

Таких слов от Джоша она и вообразить не могла! Прищурившись, Марта внимательно смотрела Джошу в лицо. Может быть, и он перешел в иное состояние?

— По-моему, — медленно проговорил Джош, — нам лучше попробовать что-нибудь другое.

Так он не вычеркивает ее из своей жизни! Марта воспряла духом.

— Джош, — начала она, — прежде чем предлагать новые идеи, давай подумаем над тем, что есть. Твоя «Жизнь на колесах» заслуживает более пристального взгляда.

— Вот как? — отозвался Джош, и Марта не могла винить его за звучащее в голосе недоверие.

— Ты прав, — искренне признала Марта. — Возможно, я смотрю на этот материал пристрастно, поскольку, как ты знаешь, последние два года я имела дело в основном со стихийными бедствиями и катастрофами.

Это сущая правда, сказала себе Марта. В последние два года она с радостью принимала заказы, связанные с потерями, смятением и хаосом. Она словно хотела затеряться в людском море, забыть о себе пред лицом чужих несчастий, еще раз убедиться, как ничтожны ее страдания в сравнении с истинными трагедиями. Работа на износ и зрелище чужого горя помогали ей хоть ненадолго забыть о собственных печалях. В районах стихийных бедствий Марта почти не вспоминала о Джоше.

Окончив работу, она возвращалась в Лондон, а там ее ждал Тони. Что бы делала Марта без его внимания и любви! Тони, остроумный, обаятельный и нежный, порой совершал чудо. Марта засыпала без мыслей о Джоше, не видела его во сне и не сразу вспоминала о нем, проснувшись.

— Марта, тебе нет нужды передо мной заискивать, — мягко прервал ее размышления Джош. — Это я тебя обидел, а не ты меня.

— Джош, я привыкла получать отказы, — быстро ответила Марта. Она имела в виду отказы от работодателей, однако сообразила, что Джош может уловить в ее словах иной смысл, и, смутившись, добавила: — По крайней мере так было, когда я начинала карьеру.