Она прижала большой палец к месту внизу, как он любил и что приводило его, как она помнила, в неистовство.

Внезапно Джон стянул с нее через голову сорочку. Она осталась обнаженной перед ним, чего не было так давно. На миг накал страсти стих, она вспомнила, что не все в ней так, как было раньше. Она похудела, груди утратили пышность. И еще плечо… Селии хотелось, чтобы он помнил ее такой, какой она когда-то была, а не такой, как сейчас.

Она попыталась отвернуться, спрятать плечо под волосами, но его руки уже снова устремились к ней. Он повернул ее к себе и склонился к ее груди.

— Ты такая красивая, — пробормотал он. — Такая невероятно красивая, Селия.

И когда он посмотрел ей в глаза, она почти почувствовала себя снова такой же, какой была когда-то с ним. Его губы сомкнулись на ее соске, и Селия, зажмурившись, откинулась назад. Распущенные волосы щекотали ей спину, его губы обжигали сладко ноющую грудь.

Он все сильнее втягивал ее сосок в рот, и Селия кусала губы, чтобы не вскрикнуть, чего ей очень хотелось. В ее теле, так долго остававшемся онемелым и застывшим, заново пробуждался огонь жизни.

Он накрыл ее вторую грудь ладонью, раскинул пальцы, лаская. Кончик одного пальца погладил разбухший сосок, и она все-таки не смогла сдержаться и вскрикнула. И почувствовала, как он улыбается, вот его зубы слегка сдавили сосок, а второй он ущипнул пальцами.

Она лихорадочно протиснула руку между их телами, чтобы расстегнуть на нем бриджи и стянуть их.

Освобожденный пенис, горячий и твердый как камень, упруго упал ей на живот, и когда она наконец взяла его пальцами, Джон, не в силах больше сдерживаться, зарычал и откинул голову.

Селия заглянула ему в глаза, темные и горящие, грозная чернота желания почти скрыла синеву. Она потянулась, чтобы поцеловать его в шею и слегка укусить ее, так же как это делал он. Его кожа была соленой и одновременно сладкой, этот пьянящий, дурманящий, ночной вкус Джона она узнала бы всегда.

Целуя его, она провела ладонью вдоль его пениса к разбухшей головке, где копилась влага, и, смочив палец, медленно провела им вверх. Она хорошо помнила, как делала это раньше.

Ладони Джона стиснули ей ягодицы, он притянул ее еще ближе. Селия выпустила его пенис, и Джон медленно прижал его кончик к мягкому влажному гнездышку между ее бедрами. Двинулся вверх-вниз, раздразнивая набухшую ямку.

— Джон… — прошептала она.

— Ты такая горячая… — простонал он и быстрым движением опрокинул ее навзничь на кровать, навалился сверху, снова завладевая ее губами в страстном поцелуе.

Селия обхватила ногами его бедра и инстинктивно прижалась к нему. Он был таким большим, сильным, властным. Она чувствовала себя окруженной им со всех сторон, его теплом и силой. Вдруг у нее перехватило дыхание. Высвободив губы, она запрокинула голову, чтобы глотнуть воздух. Пальцами вцепилась ему в плечи, словно желая оттолкнуть его.

Джон почувствовал неладное и понял, что страх ледяной рукой овладевает ею, напоминая об ужасе, в который превратилось для нее брачное ложе. Его ладони опустились ей на талию, и он быстрым ловким движением перевернулся с ней вместе на спину, так что она оказалась сидящей на нем сверху.

Она изумленно уставилась на него. Воздух вокруг внезапно снова разрядился, страх рассеялся, как облака после бури. Ее не прижимали, не подавляли силой. Она была свободна, но и связана с Джоном взглядом и прикосновением его рук к ее талии. Его голодные глаза смотрели так плотоядно, и в то же время их заполняла глубокая ободряющая нежность. Лицо, напряженное от усилий сдерживать себя, дышало страстью.

Он замер, как будто догадавшись, что именно сейчас ей требовалось — самой контролировать происходящее. Селия проглотила комок в горле. Ей давно не приходилось оказываться в этом положении, смотреть на мужчину сверху. Это было довольно приятно.

Очень даже приятно, подумала она, опуская ладони Джону на грудь и плавно ведя ими вниз. Его тело было таким напряженным, словно он с трудом держал себя в тугой узде, давая ей трогать себя таким образом. И от этого желание охватило Селию с новой силой. Она откинула волосы и улыбнулась Джону. Подбородок его дрогнул, он ни на секунду не отвел взгляда. Она нежно сняла его руки со своей талии и, прижимая их к кровати, наклонилась и коснулась его груди раскрытыми губами. Его руки дернулись, но он не оттолкнул ее.

Она лизнула кончиком языка его коричневый сосок, который тут же затвердел, и услышала, как он с шумом выдохнул.

Желая большего, она прихватила зубами кожу на его груди, отчего он изогнулся.

— Я всегда это помнила, Джон, — прошептала она. — Даже когда я тебя ненавидела и проклинала, все равно вспоминала ночами твой вкус, запах. Прикосновение твоей кожи к моей. Эти ощущения были сильными, словно наяву. Наверное, ты колдун, раз постоянно являлся ко мне во сне…

Она лизнула впадинку на его бедре, соблазнительную мужскую линию мышц, и наклонилась над его мужской плотью. Дохнула теплым воздухом на пенис и снова выпрямилась.

— Это ты колдунья, — проговорил он, пронзительно глядя на нее. — Ни одна женщина не вызывала во мне таких ощущений, Селия. С первого же момента, как я тебя встретил.

Селия покачала головой. Ей не требовалось знать, что он думал о ней. Не сейчас. Хотелось вспоминать, как это происходило у них когда-то. Она хотела этого, вдвоем с ним, сейчас.

— Иногда ночью, когда ты мне снился, Джон, мне было очень больно. И приходилось делать вот так. — Она закрыла глаза и прижала ладонь к груди. Медленно, очень медленно провела ею вдоль тела по животу вниз и остановилась в месте, где уже копилась для него интимная влага. Он научил ее этому, и Селия помнила, как воспламенял его вид ее руки в этом месте.

Она скользнула пальцем между складок, и большего уже не понадобилось.

— Черт, Селия! — вскрикнул Джон, теряя самообладание.

Его руки в один миг схватили ее за бедра, но он не повалил ее на кровать, чтобы овладеть ею, а подтянул ее бедра к себе и впился губами в ее сокровенные лепестки. Селия вскрикнула, схватилась за резной столбик кровати. А он, погрузив пальцы в ее мягкие ягодицы, целовал, смаковал ее губами и языком. Селия больше не владела собой, но ей было все равно. Только бы чувствовать на себе его губы и руки. Предъявляющие права, заставляющие вспомнить все — и забыться.

Он лизнул ее чувствительное место внутри, и она застонала. Он провел рукой по ее бедру и погрузил длинный палец в манящую глубину, вслед за языком. Потом палец выскользнул наружу, и Селия беззвучно вскрикнула.

— Джон… — простонала она.

— Расслабься, моя Королева Фей, — прошептал он. — Ты со мной. Ты в безопасности.

Она и вправду чувствовала себя странно защищенной, как никогда прежде. Вот в нее скользнул второй палец, и она ощутила стесненность в низу живота. Какое забытое ощущение! Близость с мужчиной давно стала для нее болью и унижением, и вот теперь Селия вспоминала, чем еще она может быть… была… с Джоном. С одним только Джоном. Возбуждение стремительно росло изнутри, так что уже стало трудно дышать. Все ее тело заполнилось золотым светом.

— Не сдерживайся! — проговорил он и с силой нажал языком на ее чувствительную точку, изгибая пальцы.

Селия уже и сама не могла дольше сдерживаться. Она содрогнулась, давление достигло предела и взорвалось, словно огненный шар. Селия вскрикнула, вцепилась руками в кровать, чтобы не улететь в разверзшуюся пропасть.

Но Джон не считал, что это конец. Он оторвал от нее губы и привалился к спинке кровати, притянул Селию к себе, и она снова оказалась сидящей на нем верхом.

— Покатайся на мне, Селия, — хрипло выговорил он. — Я весь твой.

Она уперлась ладонями в его скользкие от пота плечи, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Она видела, как блестит на его губах ее сокровенная влага, видела его глаза, потемневшие и дикие от желания. Она чувствовала, как смешиваются их запахи, и от этого ее желание многократно возросло. Она хотела, чтобы и он хотел ее с такой же неистовой силой. Чтобы вспомнил, как когда-то они принадлежали друг другу.

Она немного привстала, ощутив под собой его трепещущий пенис, и медленно своей раскрытой плотью поглотила его, опустилась ниже, соприкоснувшись с ним бедрами. Его глаза вдруг затуманились, он откинул назад голову, с силой сжал ее талию.

— Черт побери, Селия, — простонал он. — Ты такая нежная… такая прекрасная. Я не могу больше…

Она снова приподнялась и опустилась, еще и еще, ловя ритм. Он выгнул бедра навстречу ей. Они задвигались быстрее, энергичнее. И вот Селия почувствовала, как близится решающий миг, и зажмурилась. В черноте перед ней неслись звезды, голубые, зеленые, белые, они ослепительно вспыхивали, и Селия бессознательно выкрикивала имя Джона.

— Селия! — вскрикнул и он, бормоча бессвязные ругательства, и тело его застыло. И она почувствовала, как он наполняет ее освободительным теплом, сам освобождаясь и взлетая.

Она в изнеможении упала на кровать, вся дрожа, охваченная небывалой слабостью, едва переводя дух. Низкий потолок с дубовыми балками медленно вращался над головой. Джон вытянулся рядом. Они не касались друг друга, но она чувствовала жар его тела, слышала его прерывистое дыхание.

Селия повернула к нему голову. Глаза его были закрыты, влажные волосы падали на лоб. Она нежно убрала их, а он поймал ее руку и поцеловал ладонь.

Селия со вздохом закрыла глаза, чувствуя, как он прижимает ее ладонь к своей груди. Прохладный воздух остудил ее пылающую кожу. Огонь в камине потух, но ей было все равно. Она слишком устала, слишком насытилась ощущениями, чтобы замечать что-либо, кроме рук Джона на своем теле.

— Ай-ай, ты так и не отказался от привычки ругаться в постели, Джон Брэндон! — поддразнила она его. — Где ты набрался таких слов? В Париже?