– Я знаком с историей и стратегией, лэрд Лайэн. И стремлюсь упрочить положение с помощью браков. Однако, когда мирных средств недостаточно, приходится прибегать к кровопролитию.

Вскоре Уорик покинул покои короля. Идя по коридору, он услышал за собой быстрые шаги. Он обернулся и увидел встревоженную Джиллиан.

– Лэрд Уорик, – начала она и запнулась. После паузы спросила: – С ней все в порядке?

– Она тверда как скала, должно быть, вам это известно.

– Пожалуйста, не судите ее слишком строго. Она никак не могла предположить, что умрет ее отец и у нее начнется совершенно другая жизнь... И она вовсе не презирает вас, просто она, понимаете, любит человека...

– Да. – Он некоторое время молча изучал Джиллиан, затем спросил: – И как далеко зашла эта любовь?

– Ну, они были друзьями еще с детства... Близкими друзьями...

– И насколько близкими?

Джиллиан недоуменно взглянула на Уорика, затем, кажется, поняла, что кроется в его вопросе, и испугалась, что сказала лишнее.

– Если она любила этого молодого человека, мне очень жаль. Но я хочу продолжить род, хочу иметь семью. Вы меня понимаете?

Джиллиан не сразу, но кивнула.

– Я буду честной. Клянусь, я скажу вам правду, если она снова что-то задумает.

Уорик внимательно посмотрел на женщину. Его как-то тронули ее слова и реакция. Должно быть, все-таки было что-то хорошее в его строптивой невесте.

– Я верю в вашу честность, искренность и любовь, которую вы к ней испытываете, – сказал Уорик. – Вам не следует бояться. Я не держу на нее зла и не собираюсь ее обижать, если она не предаст меня.

– А тогда...

– Что тогда? – переходя на шутливый тон, произнес Уорик. – Возможно, поколочу ее как следует и брошу в море. А теперь извините меня. Позже я дам знать, когда вы сможете повидаться со своей госпожой.

Оставив Джиллиан, он пошел по коридору дальше. Он устал, прошлую ночь совсем не спал, и ему вовсе не хотелось спать рядом с Меллиорой Макадин. Ему еще не надоело жить. Он поговорит с ней, даст отдохнуть Ангусу, а затем поспит в его комнате, когда тот снова заступит на вахту. А проснувшись, решит, что ему делать до свадьбы. Если Ангус будет охранять Меллиору, ей никак не удастся уйти из запертой комнаты. Окна там настолько узки, что даже изящная дочь викинга не в состоянии пролезть через них. Была только одна возможность уйти – через закрытую на засов дверь, но Ангус скорее умрет, уничтожив при этом пол-армии, прежде чем это случится.

Интересно, как далеко распространилась весть о решении короля? Узнала ли Элинор о том, что он должен жениться на леди с Голубого острова?

Уорик чувствовал себя обиженным и усталым. Ему не хватало ласковых прикосновений Элинор. Ему хотелось, чтобы сейчас она была рядом, гладила его волосы и брови, разжигая огонь в его теле...

Лэрд Лайэн не возвращался к себе.

Меллиора уже несколько часов вышагивала по комнате, то и дело вскакивала, думая, что он возвращается. Однажды она сделала попытку выбраться из комнаты. Засов непоколебимо оставался на своем месте. Выругавшись, она снова принялась шагать. Неожиданно дверь открылась, и на пороге появился огромный лысый мужчина.

– Миледи что-нибудь нужно? – с улыбкой спросил он.

– Нельзя ли мне вернуться в мою комнату?

– Боюсь, что нет.

– Я грязная и голодная.

– Мы сейчас вам поможем.

– Но...

Дверь захлопнулась. Меллиора стала снова расхаживать перед камином. В скором времени она услышала стук в дверь, после чего та открылась. Появился Ангус, а за ним вошли несколько слуг и внесли поднос с едой, красивую глубокую ванну, мыло, полотенца и бадьи с водой. Поставив поднос на сундук и наполнив ванну горячей водой, они быстро удалились.

– Я ничего не забыл? – вежливо осведомился Ангус.

– Нет, все сделано основательно, но я не могу чувствовать себя как дома в покоях лэрда Уорика, – ответила Меллиора.

– Миледи, без колебаний делайте все, что вам требуется.

– У меня нет чистой одежды.

Ангус колебался лишь мгновение, затем открыл сундук возле кровати и вынул оттуда длинное белое платье, украшенное вышивкой, и предложил его Меллиоре.

– Это подойдет?

После короткой паузы она сказала:

– Это не мое.

– Теперь ваше, миледи.

Она молча смотрела на Ангуса, чувствуя, что краснеет, поскольку оба понимали, что он предлагает ей платье, купленное для другой женщины.

– Его никто не носил, – благожелательно пояснил Ангус. – Я понимаю, что вы можете испытывать неудобства, но вам нельзя покидать эти покои. Уорик сейчас у короля, миледи... День был трудный, у вас пятно грязи на носу.

Меллиора опустила глаза.

– Ну что ж, Ангус, спасибо за вашу доброту.

– Рад вам услужить, миледи, – сказал он и покинул комнату.

Снова звякнул задвигаемый засов. Меллиора сделала несколько неуверенных шагов по комнате, затем заглянула в принесенный кувшин и обнаружила, что он до краев наполнен темным элем. Меллиора попробовала, нашла его весьма вкусным и с вожделением посмотрела на ванну. Лэрд Лайэн может вернуться в любую минуту.

А вообще говоря, она уже была почти совсем голой в его присутствии. Еще тогда, когда не имела понятия, кто он.

Меллиора чувствовала себя усталой, встревоженной. И еще эта грязь на лице и одежде. Конечно, усталой и встревоженной она останется, но по крайней мере от грязи можно избавиться. Меллиора стала раздеваться, одновременно поглощая пищу с подноса – хлеб с сыром, копченую рыбу. Сделав несколько солидных глотков эля, она разделась донага и залезла в ванну. Вода поначалу показалась ей слишком горячей, но мало-помалу Меллиора оценила ее прелесть. Она принялась намыливать волосы и смывать с тела грязь и речной ил, затем легла на спину и огляделась.

Ванна была красивая, богато отделанная серебром. На шпалерах, свисающих со стен, с большим мастерством были изображены охотничьи сцены. Вероятно, шпалеры привезли с континента – из Фландрии, возможно, из Брюгге. Кровать была огромной, на ней лежали медвежьи, оленьи, бобровые и прочие шкуры. Вдоль стен стояло несколько сундуков, и на них громоздились военные доспехи. На вешалке возле камина висела сверкающая кольчуга, и Меллиора представила, как паж недавно начищал ее до зеркального блеска. Лэрд Лайэн... Странно, что на его штандарте изображен сокол. Очень похоже на отцовский штандарт. Меллиора закрыла глаза. Нужно признать, что он не такой, как она ожидала. Она слышала о лэрде Лайэне еще до того, как король объявил о браке с ним. Вся Шотландия знала о лэрде Лайэне, хотя у короля было много других верных сподвижников. Она знала, что Уорик, лэрд Лайэн, вместе с норманнами сопровождал Давида, когда тот пришел в Шотландию, чтобы занять трон. Она полагала, что лэрд Лайэн стар, во всяком случае, не моложе самого короля. Его подвиги в сражениях и турнирах были широко известны. О нем слагали песни и баллады. Меллиора думала, что он говорит только на нормандском французском, что он...

Конечно, он не был столь ужасным, как она себе представляла, но это не меняет того факта, что он завладеет ее жизнью и ее островом. Разрушит ее счастье. Меллиора вспомнила, как она заверяла Эвана в своей вечной любви. И что же теперь?

Меллиора услышала, как за дверью заскользил засов, и быстро села, ухватившись ладонями за края ванны. Если бы это был Ангус, то он наверняка вежливо осведомился бы, можно ли ему войти. А если это не Ангус, то...

Это был не Ангус. Дверь приоткрылась, и никто не попросил разрешения войти.

Меллиора мгновенно выскочила из ванны, _ схватила полотенце и обмоталась им. В углу комнаты, среди прочих доспехов, находился красивый, украшенный кельтской резьбой, обоюдоострый меч-клеймор. Она подбежала к нему, схватила меч и подняла над головой, одновременно другой рукой придерживая полотенце.

Вошел Уорик.

Меллиора пронзила его взглядом.

Уорик посмотрел на нее, увидел ванну, полотенце, меч. Он молча направился к ней, и Меллиора почувствовала в этом новую угрозу и опасность для себя.

Может, король разъярился до такой степени, что велел ему убить ее?

– Не подходи ближе! – предупредила она, отпуская полотенце, чтобы можно было действовать мечом с помощью двух рук.

Однако Уорик проигнорировал ее предупреждение. Сверля ее своими голубыми глазами, он продолжал надвигаться на нее.

Меллиора не пошевелилась. Он пригнул меч и приложил его острие к своему сердцу.

– Давай. Убей меня.

– Прекрати! Я могу, ты это знаешь! У меня хватит силы...

– Ну так попробуй, если у тебя столько ненависти...

– У меня нет к тебе ненависти! Я не хочу чинить тебе зло, я...

Уорик оттолкнул меч от груди, затем вырвал его у нее из рук и отшвырнул в сторону. Полотенце упало к ногам, и Меллиора вдруг ощутила свою наготу. Однако, похоже, Уорик даже не обратил внимания на то, что она стоит перед ним голая.

– Король знает, что ты возвратилась, и ты теперь под моей опекой, – сказал он. – И я страшно устал.

Меллиора не вполне понимала, о чем он говорит, но чувствовала, как по коже пробежал озноб, соски набухли и стали твердыми. Она нагнулась, чтобы поднять полотенце и побыстрее прикрыться, и сказала:

– Пожалуйста, спи, я не собираюсь тебе мешать...

– Ты и не будешь мне мешать. Ты останешься здесь, миледи. Мы поговорим позже.

Он направился к двери, затем остановился и, не оборачиваясь, сказал:

– Не поднимай против меня оружия, Меллиора. А если взяла его в руки, то уж лучше используй.

Дверь открылась и снова закрылась. Снова заскрежетал засов. Она стояла, закутавшись в полотенце, и дрожала. Он ненавидел ее. Испытывал к ней отвращение. И будущее казалось ей еще кошмарнее, чем прежде. И дело вовсе не в ней, а в нем. В его силе. В его глазах. В том, как он смотрел на нее. В том, что она не может поднять против него оружие. И еще в том, что она до сих пор дрожит и ей холодно, несмотря на жаркий огонь в камине...