Джен Хадсон - Приди ко мне во сне

На сей раз не было смысла объяснять это потерей жидкости организмом. Может быть, причиной был Рэм – его горячая, опьяняющая близость, – и этот неистовый, поражающий воображение танец. Может быть. Должно быть.

– Хочешь еще выпить?

– Лучше выйдем на воздух. Давай немного прогуляемся.

Он провел ее через зал и через белый мраморный холл к лестнице. Они вышли в сад и медленно пошли рядом. Мери с удовольствием вдыхала прохладный ночной воздух. Прохлада успокаивала, остужала ее разгоряченное лицо и перегретую кожу. Но через несколько минут она уже начала ежиться от холода. Рэм набросил ей на плечи норковую шубу.

– Не хочешь проехаться в город?

Она покачала головой:

– Сегодня у меня был очень трудный день. Я перегружена эмоционально до предела. Единственное, что мне сейчас нужно, так это в постель.

Его глаза блеснули.

– Я голосую за это обеими руками. У меня в номере очень большая постель. Тебе подходит?

Это было искушение, большое искушение, но совсем не в ее стиле.

– Что за наглость предлагать мне такое! – воскликнула она с беззаботностью, какой на самом деле не чувствовала. – Мне нужна моя собственная постель. Для меня одной. Понял, нахал?

Он притянул ее к себе и поцеловал в лоб.

– Извини меня, дорогая, я пошутил. Ты самое прекрасное, восхитительное существо во всей вселенной, и я буду терпеливым, очень терпеливым. Я буду покорно ждать своего часа.

Ей вдруг захотелось сказать ему что-то хорошее, нежное, но слова не шли ей на ум.

– Разве ты сама не знаешь, какая ты милая и желанная?

– Я как-то не думала об этом.

И в самом деле, неужели я действительно такая милая и желанная? Я?

Даже если это и не так, все равно слушать такое очень приятно.

– Боже мой, женщина! Я не могу в это поверить. Сегодня в ресторане все мужчины не сводили с тебя глаз.

– Я думаю, они смотрели на танец живота, а не на меня. Как же ей удается исполнять такие движения, причем так легко? Я бы, наверное, не смогла.

Рэм засмеялся и прижал ее к себе.

– Такое мастерство достигается упорной работой. Они тренируются годами.

Когда они подошли к двери, он взял из ее сумочки ключ и повернул его в замке.

– Завтра утром у меня важная деловая встреча, которую нельзя отменить. Но я хотел бы встретиться с тобой и твоей подругой за обедом, а потом я устрою для вас великолепную экскурсию по Каирскому музею.

Мери колебалась. К обеду она уже будет в Асуане или в Абу-Симбеле. Как бы ни была она очарована, околдована этим человеком, существовал десяток причин, по которым у этих отношений не было никакого будущего. Но она также знала – причем знала твердо, – что никаких отказов он не примет, даже и надеяться нечего. А ей с Вэлком надо делать дело.

Она решила выбрать легкий путь.

– Звучит заманчиво.

Ей было очень противно обманывать его. Когда он завтра обнаружит ее бегство, то рассердится, и будет прав. Но скажи она ему сейчас о своих планах, он сделает все возможное, чтобы остановить ее или поехать вместе с ней, поэтому она трусливо решила, что оставит ему записку.

Поднявшись на цыпочки, Мери обняла его и поцеловала в щеку.

– Рэм, я не могу даже выразить, как мне было хорошо с тобой. – Слезы навернулись ей на глаза. – Спасибо. – Она поцеловала его в другую щеку и, прежде чем отпрянуть назад, приникла к нему на мгновение. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, любимая. Встретимся за обедом.

Она вошла в номер, закрыла дверь и оперлась на нее спиной. Все сны рано или поздно должны кончаться. Зато останутся чудные воспоминания, они будут согревать в холодные одинокие ночи. Ее пальцы ласкали мягкий мех, она прижалась к нему щекой, он все еще хранил запах Рэма. Мери вздохнула и аккуратно уложила шубу в коробку. Потом собрала остальные подарки и положила сверху. Все, кроме духов и заколок – с ними она расстаться не могла. Она подержала в руках дешевое ожерелье из скарабеев, улыбнулась и положила его в свой чемодан.

А кулон с соколом? Как с ним?

Она скользнула рукой по цепочке и накрыла золотую птицу ладонью. Ну как… как он попал ко мне? Без всякого сомнения, это его работа. Она смутно чувствовала, что существует связь между этим кулоном и всем тем необычным, что происходило здесь с ней.

«Глупо, – сказала она себе. – Это были просто нервные срывы из-за потери жидкости организмом. А этот кулон… это же всего лишь ювелирное украшение, и не больше. Нет, это невозможно. Просто смешно».

Она положила кулон в коробку к остальным возвращаемым подаркам, а затем тут же взяла его снова и принялась баюкать в своих ладонях, чувствуя его тепло и неясное гудение. Ее горло сжалось при мысли, что она никогда его больше не увидит, никогда не подержит в руке, никогда не почувствует снова его тепло на своей груди.

Возьми себя в руки. Мери.

Побыстрее, чтобы не расплакаться, она положила кулон между полами шубы и закрыла крышку коробки.

Упаковав вещи и приготовившись ко сну, Мери села за записку. В ней она намеревалась обмануть Рэма еще раз. Она не любила обманывать и сейчас чувствовала себя отвратительной, мерзкой, коварной, но выбора не было.

Она постучала ручкой по подбородку, пытаясь подобрать нужные слова, и тоска темным облаком накрыла ее с головой. Никогда, надо же, никогда я так и не услышу историю о его бабушке и дедушке.

Она всхлипнула. Слезы текли по ее щекам.

Боже мой. Мери Воэн, чего это ты так раскисла?

Она взяла платок, утерла нос и начала писать.

Сбросив пиджак и галстук и расстегнув рубашку, Рэм стоял на балконе своего номера, который примыкал к номеру Мери. Разумеется, она этого не знала. Он облокотился на перила и глядел в звездное небо, пытаясь представить, что сейчас делает Мери, как она раздевается и готовится лечь в постель.

Как же ему не хотелось отпускать ее сегодня! Он страстно желал взять ее к себе в постель и бесконечно шептать на ухо слова любви, чувствовать вкус ее полных губ, касаться пальцами ее души. Его любовь и вожделение – а они были переплетены друг с другом, это было фактически одно и то же, – можно было тоже сейчас потрогать пальцем, пощупать. Но к ним больно даже прикоснуться.

Господи, как же долго я страдал по ней, ждал ее, любил в своих снах.

Но скоро, скоро она будет снова моей. Во плоти. И навсегда. По крайней мере, пока я живу.

Нетерпение толкало его на безрассудные, отчаянные поступки.

Он нервно запустил пальцы в свои волосы. Надо за собой следить, иначе придется действовать, как отец или дед, то есть запереть ее и таким образом сделать своей. Он усмехнулся этой мысли. Можно себе представить, что учинит это независимое существо из Техаса, если я попытаюсь проделать с ней такое.

Но и ожидание – это же сущий ад. Удастся ли мне заснуть сегодня? Каждый час, каждую минуту я хочу проводить с ней. А теперь эта чертова встреча утром, из-за нее я должен ждать до обеда, чтобы увидеть ее.

Отказаться от встречи было очень соблазнительно, но секретарь сказал, что Тефик Фаяд, глава Мабахета, очень настаивал. Придется с ним встретиться, ничего не поделаешь.

Должность, которую занимал Тефик, примерно соответствовала в Египте директору ФБР в США, и если он звонил, значит, это действительно было важно.

В чем же дело?

Пока он стоял, укрываясь за жасминовым кустом, глаза успели привыкнуть к темноте. Он наблюдал за двумя окнами на верхнем этаже отеля «Мена-Хаус». Сначала погасло первое. Он знал, что это спальня Мери Воэн. Где-то там лежит то, что сделает наконец его богатым, – знаменитый кулон с соколом.

Он знал, что кулон очень ценный, но остолбенел, когда Набиль Тахер сообщил, сколько за него собирается заплатить покупатель. Даже за вычетом комиссионных Тахера, а это двадцать пять процентов, все равно получается огромная сумма. Конечно, Тахер – это старый коварный шакал, и он оставит у себя, наверное, гораздо больше, чем сказал, но лучше не жадничать и не торговаться. У Тахера связи во всем мире, он знает, как найти хорошего покупателя и, что немаловажно, как вывезти вещь из Египта.

Нет, жадничать он не будет. Денег, которые предложил Тахер, хватит на безбедную жизнь до конца дней. Если, конечно, удастся добыть сокола раньше, чем это сделают другие. Рассчитывать, что никто больше не зарится на эту вещицу, было бы непростительной наивностью.

Оторвавшись от своих приятных размышлений, он опять посмотрел на окно Мери Воэн. Интересно, сколько времени ей потребуется, чтобы крепко заснуть? И стоит ли входить туда, пока она спит? Он уже наведался к ней в комнату днем и знал, где там что расположено. С его-то опытом проделать такое было несложно. Жаль только, что кулона в это время на месте не оказалось. Очень соблазнительно было захватить другие украшения, тоже довольно дорогие, но он сдержал себя, зная, что этим все испортит. Сокол много дороже.

Его взгляд скользнул на соседнее окно. На балконе все еще прохлаждался Габри. Нет, сейчас не время. Надо ждать. Он спрятал блокнот в боковой карман пиджака. Ему удалось узнать самое главное: куда направляется Мери Воэн. И он направится туда же. А пока надо ждать.

Самое главное – терпение.

Он улыбнулся и скрылся в темноте.

Мери зевнула и попросила стюардессу принести еще чашечку кофе.