Нора Робертс - Приданое Эсмеральды

Когда он в следующий раз вернется в Виски Бич, то будет готов нанести решительный удар, будет готов к победе. Он вернет свое наследство. И свершит правосудие.

И тогда будет жить так, как заслуживает. Как главарь пиратской армии.

Он осторожно проехал рядом с рестораном, расположенным у самого пляжа, в котором Эли и Эйбра сидели за столиком, взявшись за руки.

– Мне нравятся такие свидания, – заметила Эйбра. – Но я почти успела о них забыть.

– Я тоже.

– Знаешь, мне нравятся первые свидания. – Она подняла свой бокал и улыбнулась ему. – И особенно те первые свидания, где мне не приходится думать о том, не попытается ли мой кавалер сегодня завлечь меня в постель.

– Признаюсь тебе, мне как раз вот это последнее очень нравится.

– Ты наконец обрел дом. Виски Бич ты чувствуешь себя как дома. Это заметно. Я знаю, что значит чувствовать себя как дома, расскажи мне о своих планах относительно Блафф-Хауса. У тебя ведь они есть, – добавила она, поставив бокал. – Ты же любишь строить планы.

– Точнее сказать, любил. В течение довольно долгого времени, слишком долгого, мне было тяжело спланировать даже то, как прожить очередной день. Но ты права, у меня теперь есть планы относительно дома.

Эйбра подвинулась ближе. Мерцание свечей отражалось у нее в глазах, шум моря доносился даже сквозь толстое стекло, отделявшее их от берега.

– Расскажи мне обо всем, что ты придумал.

– Начнем с самых прозаических, самых практических вещей. Бабушке нужно вернуться. Она останется в Бостоне и продолжит лечение до тех пор, пока не будет готова к переезду, после этого вернется в Блафф-Хаус. Поэтому я подумываю об установке лифта. Я знаю одного архитектора, который может приехать и взглянуть на дом. Ведь какое-то время она не сможет самостоятельно подниматься по лестнице, так что лифт станет хорошим подспорьем. Если с лифтом ничего не выйдет, тогда, возможно, придется большую гостиную переделать под спальню для нее.

– Мне по душе затея с лифтом. Эстер нравится ее спальня, и она любит прогуливаться по дому. Благодаря лифту она сохранит все, что ей было привычно в прошлом. Думаю, на это уйдет масса времени, но спланировать надо. Что еще?

– Нужно заменить старый генератор, сделать что-то с подвалом. Я пока еще не решил, что именно. Это не вопрос первостепенной важности. Больше всего меня заботит третий этаж.

– Пусть там будет новый шикарный кабинет для известного писателя.

Эли улыбнулся и покачал головой.

– Первым в моем списке стоит лифт… и потом я хочу снова устраивать вечеринки в Блафф-Хаусе.

– Вечеринки?

– Мне они когда-то очень нравились. Приятные люди, добрые друзья, любимые родственники, хорошая еда, музыка. Мне хочется проверить, не окончательно ли я утратил вкус к жизни.

От этой мысли у Эйбры слегка закружилась голова.

– Давай устроим вечеринку, настоящую большую вечеринку в честь продажи прав на твою книгу.

– Ну, об этом пока еще рано говорить.

– Нет, я оптимистка, об этом нужно не только говорить, но уже и строить точные планы.

Когда к ним подошел официант с салатами, Эйбра даже нетерпеливо поерзала на стуле, ожидая, когда тот отойдет и оставит их вдвоем. Из-за распространенного суеверия или по каким-то другим причинам Эли не хочет устраивать вечеринку в честь книги, на которую не только не были проданы права, но которая даже еще не закончена.

Нужно найти компромисс, подумал он.

– Почему бы нам не устроить вечеринку в честь возвращения бабушки домой?

– Превосходная идея! – Перед тем как взять вилку, она восторженно пожала руку Эли. – Ей это страшно понравится. Я знаю одну неплохую группу, играющую свинг.

– Свинг?

– Да. Будет чудесно. Немного ретро. Женщины в красивых вечерних нарядах, мужчины в летних костюмах, ведь я уверена, что Эстер вернется в Блафф-Хаус еще до конца лета. Китайские фонарики на террасе, шампанское и повсюду цветы. Серебряные подносы с изящно сервированными угощениями на белых столах.

– Вы зачислены в штат.

Эйбра рассмеялась.

– Я действительно иногда занимаюсь организацией вечеринок.

– Признаюсь, я почему-то не удивлен.

Она помахала вилкой в воздухе.

– Я знаю очень многих полезных в таком деле людей.

– Нисколько не сомневаюсь. А твои собственные планы? Что ты скажешь, например, о студии йоги?

– Она внесена в список.

– Я готов тебя немного профинансировать.

Она чуть-чуть отодвинулась от него совсем немного.

– Я люблю сама себя финансировать.

– Значит, никакие инвестиции не принимаются?

– Нет, по крайней мере пока. Мне нужно большое пространство. Удобное, спокойное место. Хорошее освещение. Зеркальная стена, может быть, небольшой красивый фонтан. Хорошая акустическая система, которой в церкви, к примеру, нет. Освещение, которое можно было бы легко менять. Разноцветные коврики, разнообразные мелочи, очень много всего. Со временем можно взять на работу еще пару тренеров. Но ничего грандиозного. Совсем небольшая комната для массажа. Пока что я довольна и тем, что имею и чем занимаюсь.

– То есть всем.

– Всем, что мне нравится. Разве мы с тобой не счастливы?

– В данный момент я чувствую себя предельно счастливым.

– Я имею в виду, что мы должны быть счастливы от того, что имеем возможность заниматься тем, что нам нравится. Мы сидим здесь, за этим столиком. У нас первое свидание, которое мне очень-очень нравится. Мы обсуждаем планы относительно разных вещей, которые нам тоже очень нравятся. Благодаря этому необходимость иногда заниматься вещами не слишком приятными становится не такой уж страшной.

– И что же тебе не нравится?

– Вот прямо здесь и прямо сейчас я не могу ничего вспомнить, – улыбнулась Эйбра.

Позже, лежа в постели рядом с ним и погружаясь в темные глубины сна, она поняла, что в самом Эли и в окружающих его людях и вещах ей нравится абсолютно все. И, думая о завтрашнем дне, Эйбра думала о нем.

Она понимала, прислушиваясь к шуму прибоя за окном, что, чуть-чуть ослабив свойственную ей внутреннюю дисциплину, она влюбится по уши в него. Ей оставалось лишь надеяться на то, что она готова к приходу этого восхитительного чувства.

По ее имени – Шеррилин Берк, – по голосу, который он слышал по телефону, а также по резкому северному акценту Эли представлял эту женщину себе худощавой блондинкой в безупречном костюме. Однако на пороге стояла сорокалетняя коротко стриженная брюнетка в джинсах, черном свитере, потертой кожаной куртке и черных кедах. В руках она держала «дипломат».

– Мистер Лэндон.

– Мисс Берк.

Она подняла солнечные очки и оставив их на голове, протянула ему руку.

– Милый песик, – добавила она и протянула руку Барби.

Та в ответ вежливо подала лапу.

– Она громко лает, но, кажется совсем не склонна кусаться. Лая, по-видимому, вполне хватает.

– Наверное. Ну и домик у вас.

– Да, действительно очень большой. Проходите. Может быть, кофе?

– От хорошего кофе никогда не откажусь. Черный, пожалуйста.

– Проходите, садитесь. Я сейчас приготовлю.

– Может быть, для экономии времени я пройду с вами на кухню? Вы сами мне открыли дверь, сами собрались готовить кофе, из чего я делаю вывод, что у вашей прислуги выходной.

– У меня нет прислуги, как вам, наверное, уже хорошо известно.

– Это часть моей работы. И полная открытость с обеих сторон, – добавила гостья с улыбкой, обнажившей кривой резец. Если не возражаете, я бы хотела осмотреть дом. Я, конечно видела журнальные фотографии интерьеров. Но находиться внутри – совсем другое дело.

– Я не возражаю.

Пока они шли в глубь дома, гостья внимательно осмотрела фойе, затем главную гостиную, музыкальную комнату с двойными дверями, которые открывались в гостиную во время приемов и вечеринок.

– Ваш дом кажется бесконечным. Но очень уютным, совсем не похожим на музей. Вы сумели сохранить стиль. Внутренние интерьеры соответствуют архитектуре здания.

– Блафф-Хаус очень важен для моей бабушки.

– И для вас?

– И для меня тоже.

– Он слишком велик для одного человека. Ваша бабушка жила здесь одна в течение последних нескольких лет?

– Да. И она вернется снова, как только врачи ей позволят. А я останусь с ней.

– Все правильно, семья прежде всего. Мне это прекрасно известно. У меня у самой двое детей, мать, которая меня постоянно выводит из себя, и отец, который выводит ее из себя с тех пор, как вышел на пенсию. Отслужил тридцатник.

– Ваш отец был полицейским?

– Да, он был одним из этих «ребят». Но вам это, наверное, тоже известно.

– Часть моей работы.

Она усмехнулась. Затем повернулась и прошла на кухню.

– Да, здесь явно многое переделано, но все равно отражает общий стиль. Вы сами готовите?

– Нет.

– Я тоже, честно говоря, неважная повариха. Но ваша кухня производит впечатление места, где работает профессионал.

– Бабушка любит выпечку.

Эли проследовал к кофемашине, а его гостья удобно устроилась на табурете у высокого стола-стойки.

– И та женщина, которая сейчас выполняет обязанности экономки, очень неплохо готовит. Ее зовут Эйбра Уолш. Она… экономка у вас, не так ли?

– Да, именно так. Неужели моя личная жизнь имеет значение для вас, мисс Берк?

– Называйте меня Шеррилин. Для меня все имеет значение. Такой уж у меня принцип работы. Поэтому я вам очень благодарна за то, что вы дали мне возможность ощутить дух вашего дома. Кроме того, я большая поклонница матери мисс Уолш. И из того, что мне удалось узнать, я заключаю, что и ее дочь достойна восхищения. Она сумела начать здесь заново жить полнокровной жизнью после того, что с ней случилось. Вам это удается?

– Я тоже стараюсь. Прилагаю все усилия.

– Вы ведь были неплохим адвокатом в своей области. – И вновь на лице гостьи появилась и практически тут же исчезла загадочная улыбка. – Значит, теперь вы пытаетесь стать писателем.