Нора Робертс - Приданое Эсмеральды

– Умны? Но я же готовлю еду по рецептам для «чайников».

– Это твой первый опыт.

– Там написано, что нужно нарезать курицу кубиками. Как это?

– Я тебе покажу, – улыбнулась Эйбра и поцеловала его.

* * *

Она то появлялась, то исчезала. Утренние занятия йогой, уборка – в том числе и в Блафф-Хаусе, – покупки, частные занятия, гадание на картах Таро на чьем-то дне рождения. Короче говоря, сидеть на одном месте ей было некогда.

Работая у себя в кабинете, Эли не всегда знал, где она. Но когда Эйбра была свободна от работы, это было ему точно известно. Энергия дома – он уже начал мыслить такими же понятиями, что и она, – ослабевала, когда Эйбры в нем не было.

Они гуляли по берегу моря, и, хотя он окончательно убедился в том, что кулинария не его способ релаксации, иногда вызывался помочь ей, когда она что-то готовила на кухне.

Вскоре ему трудно уже было представить свой дом без нее. Трудно представить без нее дни и ночи. И все же, когда она следующим вечером пригласила его в паб, поскольку была ее смена, Эли придумал какую-то отговорку.

Впрочем, он действительно хотел продолжить поиск материалов для будущей книги. Вынеся на террасу стопку книг, чтобы почитать, пока еще достаточно света, он уселся возле терракотовых горшков, в которые Эйбра высадила желтые и фиолетовые анютины глазки.

Бабушка каждую весну поступала точно так же. Сейчас цветам по ночам еще холодно, иногда даже очень. А ведь именно такие ночи и будут стоять в ближайшее время. Впрочем, совсем недавно выдалось несколько удивительно теплых и ласковых дней.

На берегу было полно людей, пришедших насладиться теплой погодой. В подзорную трубу Эли разглядел среди них Винни – тот с воодушевлением и энергией подростка катался на волнах на доске для серфинга.

Тепло, близость цветов, приносимые ветром веселые голоса, красота океана. Казалось, жизнь вновь вошла в нормальное русло.

Что было бы, соответствуй это действительности, задумался Эли. Если бы этот старый особняк стал его настоящим домом, где бы он работал, ощущая неразрывную связь с прошлым, с поколениями семейства Лэндонов, сбросив с себя груз обстоятельств, тяжелыми гирями цепляющийся сейчас за его ноги.

Эйбра летает по всему дому, заполняя его цветами, свечами, улыбками. Заполняя теплом, светом, обещаниями, в выполнении которых он не уверен.

Мысли и чувства – на стол, вспомнилось ему. Но он до сих пор не знает, как описать те чувства, которые испытывает к ней. И главное, что ему с этими чувствами делать?

Одно он знал точно: с ней он счастливее, чем без нее. Несмотря ни на что, счастливее, чем мог себе представить.

Эли представил ее образ. Высокие каблуки, черная короткая юбка, красивая белая блузка. Вот она ловко лавирует между шумных столиков с подносом, заставленным бокалами с пивом.

Он с удовольствием выпил бы пива в этом шумном пабе, наблюдая за ней, ловя ее улыбку.

Увы, поспешил он напомнить себе, я и без того в последние дни забросил работу. С этой мыслью он вновь склонился над книжными страницами.

С другой стороны, что он найдет для себя полезного, читая истории – ведь что это, как не истории? – о пиратах и сокровищах, о несчастной любви и жестокой смерти?

Но, черт побери, это единственный доступный ему способ докопаться до истины и пусть крохотный, но шанс очистить свое имя от подозрений.

Он читал еще примерно час, до тех пор, пока не начало смеркаться. Эли встал и подошел к краю террасы, чтобы полюбоваться той линией, где сливаются воедино море и небо, и увидел молодую семью – мужа и жену с двумя маленькими мальчиками, – гулявшую по берегу. Мальчишки то и дело забегали в воду, брызгались, дурачились.

Наверное, все-таки стоит сделать короткий перерыв и выпить пива. После чего еще часок поработать, отредактировать сделанные записи.

Собрав книги и бумаги, Эли вернулся в дом и, услышав телефонный звонок, свалил их кучей на стол. На определителе высвечивался номер родителей. На мгновение ему стало страшно: неужели бабушка упала во второй раз? Или случилось нечто худшее?

Тем не менее он ответил по возможности бодрым голосом.

– Привет, – раздался в трубке беззаботный голос матери. – Я знаю, что уже немного поздно.

У Эли отлегло от сердца.

– Еще нет девяти, мам, а завтра в школу мне не надо.

Казалось, он увидел, как мать улыбнулась.

– Не откладывай подготовку уроков до вечера субботы. Как твои дела, Эли?

– Отлично. Читаю сейчас книжку о приданом Эсмеральды.

– Да ты что!

– Как там бабушка? Как отец? Триша?

– У них все в порядке. Бабушка с каждым днем все больше становится похожа на себя прежнюю. Правда, устает быстрее, чем мне хотелось бы. Она, конечно, еще не очень хорошо себя чувствует после терапии, но дай бог нам всем так выглядеть, как она в ее возрасте.

– Аминь.

– Они надеется увидеть тебя на Пасху.

– Мам, я, наверно, не смогу.

– Это почему же?

– Не хочу надолго оставлять дом без присмотра.

– О Эли.

– Даже если полиция и выяснила, кто забирался в дом, мне еще ничего не сообщили. Так что было бы неразумно оставлять дом пустым даже на пару дней.

– Тогда, может быть, стоит закрыть дом и нанять охрану.

– Мам, в Блафф-Хаусе всегда должен жить кто-то из Лэндонов.

– Боже, ты говоришь точно как твоя бабушка.

– Извини, мне и вправду очень жаль. – Эли знал, насколько трепетно мать относится к традиции всей семьей собираться на праздник. Помнил он и то, как часто он сам эту традицию нарушал. – Мне нужна была крыша над головой, и бабушка мне ее предоставила. Я обязан присматривать за домом.

– Что поделаешь, – вздохнула она. – Значит, ты не сможешь приехать в Бостон. Тогда мы приедем к тебе в Виски Бич.

– Что?

– Не понимаю, почему бы нам не приехать? Эстер будет рада, но мы, разумеется, возьмем ее только в том случае, если разрешат врачи. Твоя сестра и ее семья тоже будут рады увидеться с тобой. Кроме того, мы уже давно не собирались на праздник в Блафф-Хаусе всей семьей.

Первой его реакцией был панический ужас. Однако, немного поразмыслив, он воспринял предложение матери гораздо спокойнее.

– Надеюсь, ты не заставишь меня запекать окорок?

– Окорок я возьму на себя или попрошу еще кого-нибудь. Мы разрешим Селине поохотиться за яйцами чаек на скалах. Помнишь, как вам с Тришей когда-то ужасно нравилось это занятие? Мы приедем в воскресенье днем. Так будет лучше. Тебе действительно не нужно ехать. Как это я сразу не додумалась!

– Пусть не сразу, но ведь додумалась. Да, послушай, вы не против, если к нам придет Эйбра?

– Я только за. Эстер будет довольна, она любит се. Эйбра два-три раза звонила ей, и они болтали на разные темы. Будем рады видеть ее за праздничным столом.

– Отлично. Дело в том, что я встречаюсь с ней.

На другом конце линии воцарилось молчание.

– Встречаешься с ней?

– Угу.

– Эли, это замечательно! Мне приятно это слышать. Мы любим Эйбру, и мы…

– Мам, дело в другом. Я просто с ней встречаюсь. Встречаюсь.

– Знаешь, я имею право быть счастливой. Я рада тому, что ты сказал. Ты ведь… В твоей жизни давно никого не было. И нам очень нравится Эйбра. Я люблю тебя, Эли.

Иногда в голосе матери звучало нечто такое, отчего его бросало в дрожь.

– Знаю. Я тоже тебя люблю.

– Я хочу, чтобы к тебе вернулась прежняя жизнь. Хочу, чтобы ты снова был счастлив. Я скучаю по тебе, мой мальчик. Скучаю по тому времени, когда ты был счастлив.

Услышав в ее голосе слезы, Эли закрыл глаза.

– Жизнь постепенно нормализуется. Мне уже гораздо лучше. Я давно не ощущал в себе такой уверенности. Да, вот еще, я тут немного растолстел, поправился на десять фунтов.

Мать не на шутку расчувствовалась и даже расплакалась. Эли испугался, что она разволнуется и будет плохо чувствовать себя.

– Мам, не плачь. Прошу тебя, не надо.

– Я счастлива. Я просто счастлива. Не могу дождаться той минуты, когда снова увижу тебя. Я расскажу о твоем звонке отцу и Эстер и обязательно позвоню Трише. Мы устроим здесь настоящий пир. Ни о чем не беспокойся. Заботься о самом себе.

Мать положила трубку. Эли какое-то время стоял, размышляя над ее словами. Готов он к этому или нет, но его семья скоро нагрянет в Блафф-Хаус.

Бабушка наверняка ожидает, что дом будет сиять чистотой, но сваливать уборку на одну Эйбру ни в коем случае нельзя.

Он что-нибудь придумает. У него есть примерно неделя на раздумья. Он составит список. Потом, не сейчас, решил Эли. А вот пиво сейчас будет очень даже кстати. И выпить его следует в шумном пабе. Там, где сейчас Эйбра.

Он примет душ и отправится в деревню. А когда паб закроется, она отвезет его домой.

Шагнув к лестнице, Эли поймал себя на том, что улыбается. Да, давненько у меня не было такого хорошего настроения, подумал он.

Эйбра прошла между столиков, забирая пустые бутылки и бокалы, принимая заказы, чтобы выяснить возраст шумной ватаги студентов из Бостона, неожиданно нагрянувшей в паб. Согласно давней традиции, тем, кто был готов не пить весь вечер и развезти подвыпившую компанию по домам – если таковые находились, – бесплатно выдавались безалкогольные напитки.

Все остальные посетители этим вечером активно налегали на пиво и вино. Эйбра одаривала вниманием их всех – невинно заигрывала с парнями, расхваливала прически и туфли девушек, смеялась в ответ на шутки, перебрасывалась короткими фразами с завсегдатаями.

Ей нравилась эта работа, нравилась шумная и веселая атмосфера паба. Она с искренним удовольствием общалась с людьми и наблюдала за ними.

Старясь не смотреть на пиво, трезвый как стеклышко будущий водитель пьяной компании из пяти человек бросал взгляды на соседний столик, где собрались исключительно девушки, особым вниманием одаривая рыжеволосую красотку. Судя по ее реакции и по тому, как она танцевала с вынужденным трезвенником, а также по оживленному перешептыванию ее подружек в дамской комнате, Эйбра заключила, что водителю сегодня ночью повезет.