Джейк сидел в приемной, небрежно закинув ногу на ногу. Увидев Кейт, он поднялся.

— Не надо мне помогать, я прекрасно могу ходить сама. — Она оттолкнула его руку. Однако влезть в «бронко» — а у него, как и у всех джипов, кабина была поднята довольно высоко — оказалось задачей не из легких, и Кейт едва с ней справилась. Это еще сильнее вывело ее из равновесия.

— Можно было бы и принять немного помощи от своих друзей[12], — заметил Джейк, садясь рядом.

Кейт фыркнула и отвернулась к окну. Она понимала, что ведет себя по-детски, но страх пойти на поводу у своих чувств был очень велик. Окунуться в любовное приключение с Джейком Тэлботом казалось таким легким. Каждая клеточка ее организма вопила, умоляла ее склониться к этому.

«А теперь скажи, что ты тоже меня любишь».

Прошлой ночью ему так и не удалось добиться от нее ответа. Кейт молчала — и все. Жар его взгляда обжигал ее, она хотела ответить. Слова трепетали на ее языке. Она хотела признаться, что всегда принадлежала только ему. И всегда будет принадлежать. Хотела, но не смогла.

Вместо этого за нее отвечала тишина. В результате они оба, совершенно разбитые и опустошенные, вернулись каждый в свою постель.

Как страстно Кейт желала, чтобы Джейк стал ей безразличен. Чтобы пропало это терзающее душу влечение, чтобы исчезли болезненные фантазии, в которых смаковался каждый момент общения с ним.

«Надо немедленно отсюда уехать».

Подъехали к дому. Джейк открыл перед ней дверцу и предложил руку, чтобы помочь Кейт выйти. В данном случае отказываться было уж совсем неприлично, поэтому Кейт оперлась на него. И моментально внутри что-то затрепетало. Она вздохнула.

— Ужасно чувствовать себя беспомощной.

— Перестань дурачиться. Какая уж тут беспомощность.

Кейт отвернулась.

— Я знаю… вчера я вела себя отвратительно. Но… что мне делать?

— Психотерапевт сказал бы: «Следуйте за своими чувствами».

— Оказывается, ты еще и психотерапевт.

— Моя бывшая жена много времени проводила в кабинете психотерапевта.

— О… — Кейт не знала, что на это сказать. До сих пор она как-то не задумывалась, какой, собственно, у него был брак. Почему-то ей казалось, что в любом случае он должен быть счастливее, чем ее собственный.

Джейк помог ей подняться по ступенькам. И либо Кейт была измотана вконец, либо прислушалась к зову своего глупого сердца, но, что бы там ни было, она послушно позволила ему водрузить себя на диван. Похоже, это стало теперь ее персональным местом.

— Мне надо переехать в мотель! — крикнула она Джейку, который был на кухне. — Правда. Спасибо за гостеприимство, но пора и честь знать.

— Знакомая песня, дубль два! — донеслось из кухни.

Он принес кофе и сливки. Кейт потянулась к дымящейся чашке. Все это напоминало репетицию какой-то пьесы, в которой актеры — она и Джейк — снова и снова проигрывали одну и ту же сцену.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — сказал он.

— Но, Джейк…

— Что плохого, если мы проведем вместе уик-энд? Зла от этого никому не будет. А поговорить у нас есть о чем. Верно? — Он смотрел не на Кейт, а в чашку, словно нашел там что-то интересное. — Понимаешь, я не хочу думать о завтрашнем дне. Я просто хочу, чтобы было сегодня, и это сегодня я хочу провести с тобой.

Его слова, как хищные насекомые, острыми жалами впивались в ее сердце.

— Но я уже сказала: просто интрижка, любовное приключение у меня не получится, — прошептала она.

— А откуда тебе известно, что у нас получится?

— Я знаю.

— Ты боишься.

— Да, боюсь, — согласилась Кейт. — Я привыкла к той жизни, какую веду, и у меня есть юная дочь, которую я люблю много больше этой жизни. Кроме того, у меня есть работа и… определенная репутация. Зачем мне все это разрушать?

— А почему ты решила, что после встреч со мной обязательно наступит Судный день?

— Потому. У меня нет такого большого и разнообразного опыта, какой, наверное, есть у тебя, и к сексу я отношусь вовсе не так легкомысленно.

Джейк посмотрел на нее, не скрывая разочарования. Он и сам не знал, чего хотел. Но в любом случае играть надо было честно, без обмана. Если бы он был умным, то давно бы бросил это бесплодное занятие. Кто сказал, что на ошибках учатся? Вот вам, пожалуйста, совсем другой пример.

— Но почему обязательно речь должна идти только о сексе? — спросил он.

— В таком случае о чем же еще?

Трудный вопрос.

— Ну например, о том, чтобы находиться рядом с дорогим тебе человеком.

— Если бы это сказал кто-то другой, а не ты, Джейк, я бы поверила. Но…

— Чего ты боишься?

— Что все повторится, — выпалила она одним духом. — После того, как ты заставил меня страдать…

— Я заставил тебя страдать?

Кейт поставила чашку на стол и сжала руки.

— Ты все еще не понимаешь?

— Не понимаю. И никогда не пойму. А как это понять: ты даешь клятву в вечной любви, перед алтарем, в церкви, а потом через несколько месяцев выходишь замуж за другого.

— Опять ты все переворачиваешь с ног на голову. Сколько раз мне нужно тебе повторять: ты был помолвлен.

— Но это случилось много позже.

— Как это много позже? Я вышла замуж только в конце года.

— А я был помолвлен только после окончания колледжа.

Кейт от возмущения слов не находила:

— Лжец!

— Я говорю правду.

— Твоя помолвка состоялась тем летом в Европе! — Она задыхалась от гнева.

В глубине его сознания скрипнула и отворилась маленькая дверца, которая вела в комнату, наполненную жуткими предположениями. Он захлопнул ее много лет назад, чтобы никогда больше не открывать.

— Тебя обманула моя мать! — воскликнул он со страданием в голосе.

И теперь Кейт с ужасом слушала, как все было на самом деле. Оказывается, Джейк не был помолвлен, а просто, подчиняясь родительской воле, провел лето в Европе. Когда вернулся, сейчас же бросился ее разыскивать, но она уже была замужем. Он опоздал всего лишь на несколько недель, или дней, или… часов.

Слушать это было невыносимо. Мэрилин Тэлбот взяла и спокойно разорвала тонкую ниточку, связывающую их судьбы. Кейт должна была сейчас ненавидеть Мэрилин Тэлбот. Ведь та разрушила их счастье. Ее и Джейка. Однако она сидела, и ни одной мысли не было в ее голове.

Джейк уныло смотрел в потолок, как если бы ожидал второго пришествия. Ему хотелось кричать, ругаться, бить кулаками о стену. Но вместо этого он только произнес:

— Сейчас это не имеет никакого значения.

— Неужели?

— Не имеет. — Он покачал головой. — Если бы имело, ты бы подождала.

«Я не могла ждать! — мысленно крикнула Кейт. — Ну почему он такой глупый, почему не догадывается?!» Она сказала ему, что вышла замуж поздней осенью, и он знал, что к моменту его возвращения она была беременна. Если бы Джейк дал себе труд подумать, то легко бы вычислил, что Эйприл его дочь, если, конечно, не решил, что Кейт начала крутить любовь с Беном еще до его отъезда. Но это уже было бы слишком.

Кейт глядела на него, сердце бешено колотилось. Она надеялась, что он догадается.

Напрасно. Джейк ни на йоту не продвинулся к истине. Он всего лишь глубоко вздохнул:

— Хватит, Кейти, не надо об этом. Достаточно того, что мне приятно видеть тебя снова.

Кейт боролась с собой. Сейчас был самый подходящий момент сказать об Эйприл, но она совершенно не чувствовала в себе сил начать.

— Джейк! — Она прикусила губу так сильно, что почувствовала привкус крови.

— Что? — отозвался он.

— Джейк, мне… мне плохо, — прошептала она, чувствуя слабость во всем теле.

Он подсел рядом.

— Ты бледная. Тебя не знобит?

— Нет, моя болезнь совсем другого рода. Я хочу сказать…

— Что?

«Неужели ты не видишь, как я страдаю?»

— Что тебя беспокоит? — прошептал он. — Скажи мне, пожалуйста.

— Все эти годы…

Он понимающе кивнул, а затем, к ужасу Кейт, взял ее за подбородок и нежно провел пальцем по губам.

— Не надо так переживать.

— Я ничего не могу с собой поделать.

— Иди сюда. — Он притянул ее к себе.

Кейт следовало бы сопротивляться. Она даже пыталась что-то такое делать, но очень скоро сдалась. И это несмотря на все усилия противостоять ему.

Когда же поцелуй Джейка перерос в настойчивое требование, ресницы Кейт затрепетали и из груди вырвался предательский вздох. Позднее она не могла вспомнить, как ее блузка оказалась на полу рядом с диваном. Губы Джейка дарили ей блаженство. Казалось, что он впервые встретил женщину после долгого воздержания. Он целовал ее лицо, шею, плечи. Потом вдруг захватил губами ее грудь и стал ласкать через легкое кружево бюстгальтера. Кейт пронзали острые огненные иголочки, они будто проникали в самую сердцевину ее естества.

Одним движением он расстегнул ее бюстгальтер. Затем стащил его прочь и принялся свершать сладостные священнодействия с ее сосками.

Это было настолько ошеломляющим, что казалось почти немыслимым. Ничего, даже отдаленно похожего, с Беном она не испытывала. Кейт уже забыла, что это такое, но Джейк помог ей вспомнить.

— Джейк, — взмолилась она.

— Кейти, — глухо отозвался он.

— Не надо… — простонала Кейт.

В ответ на это он опустился ниже, проделал с помощью поцелуев влажный путь к пупку и дальше, туда, где, она знала, ласки могут оказаться непереносимыми. Кейт запустила пальцы в его волосы. Джейк расстегнул ее джинсы и начал стаскивать их вместе с трусиками.

— Джейк, пожалуйста, — произнесла она, задыхаясь, а когда его губы коснулись средоточия ее чувственности, охнула и забыла абсолютно обо всем.

Вся ее решимость сопротивляться до конца улетучилась. Она выгнулась. Это движение показалось ей очень знакомым.