Наташа Колесникова - Презумпция любви

В актовом зале Экономической академии, нового вуза столицы, на две трети частного, на треть государственного (сие хозяину вуза нужно было для того, чтобы не возникало никаких сомнений в качестве учебы, и дипломы признавались так же, как и дипломы Бауманского и МГУ), проходил торжественный вечер, посвященный Дню милиции. В этом вузе все государственные праздники отмечались, а День милиции — как же можно проигнорировать? Все же вуз только на две трети частный!

На сцене выступали ребята из команды студенческого КВН. Парень и девушка пели куплеты про МВД.

— Если бы наша милиция… — тянул парень. — …ездила на «шкодах-фелициях», — вздыхала девушка.

— То она могла бы догнать хоть кого, — предполагал парень.

— Если б только знала, для чего, — грустила девушка.

В зале зазвенел смех, послышались аплодисменты. Хлопала в ладоши и Светлана Воронина, блондинка с пышными льняными локонами, падающими на плечи, синими глазами, тонким длинным носом с чуть вздернутым кончиком и красиво очерченными губами. Она хлопала, но взгляд ее был грустен.

А вот сосед ее, весьма полный рыжий парень в костюме «с отливом», хлопал с явным удовольствием, потому что это был последний номер концертной программы, а потом — танцы. Парень был сыном одного из «колбасных королей» столицы, мог себе позволить многое, и позволял, но папа намекнул, что пора бы за ум взяться, и Степан Багрянов решил последовать его совету. То есть жениться. Не потому, что очень уж слушался папу, для столь решительного шага была и другая, вполне материальная, причина. Три года назад отец открыл на его имя счет в банке на сто тысяч долларов, но пользоваться этими деньгами Степан мог только после того, как ему исполнится восемнадцать лет и если женится. А пока что мог тратить лишь проценты — пять тысяч баксов в год. Что это за деньги для честолюбивого юноши?

Ну так почему бы не жениться? Квартиру отец купит, все остальное тоже устроит, а деньги он, Степан Багрянов, будет тратить по своему усмотрению. В худшем случае можно будет развестись через какое-то время — квартира-то останется, и счет в банке тоже. Но пока что о разводе он не думал, ибо Светка Воронина по-настоящему завела его. Во-первых, красивая девчонка, просто обалденная, а во-вторых, ее мамаша работает в Генпрокуратуре, солидную должность занимает, по военным меркам — генеральша! Отец наверняка одобрит его выбор, еще бабок подкинет: такая родственница не помешает, ведь прокурор в России, тем более в Москве, — больше, чем прокурор!

Но сказать по правде, мысли о теще совершенно отсутствовали в голове Багрянова сегодня. Красавица Светка почему-то в упор его не видела и только посмеивалась, когда он пытался пригласить ее в ресторан или еще куда-нибудь. Любую другую телку давно бы затащил в постель, а эта и на выставку отказывается с ним пойти (и такое предлагал).

Может быть, на этом вечере что-то завяжется? Сидит он рядом с ней, разговаривают, соперников и близко не видать, на танец пригласит ее первым. Только она какая-то смурная, но, может, растормошит?

— Танцы! — объявил ведущий, когда дуэт ушел со сцены. — Отдыхайте на полную катушку! Удачи всем! И будьте счастливы, друзья мои!

Парни быстро сдвинули кресла к задней стене, освободив пространство перед сценой, и вскоре из мощных динамиков зазвучала песня «Наутилуса» «Гуд бай, Америка», явно намекая на то, что первый танец должен быть медленным. Багрянов кресла не носил, стоял возле Светланы, дабы кто-то другой не увел девушку. И вообще не его это дело — носить кресла.

— Света, я приглашаю тебя, — торопливо сказал он, заметив, что сразу несколько соперников двинулись в сторону Светланы.

— Хорошо, — нейтрально сказала она.

Танцевать можно было и на сцене, несколько пар уже ломались там, несмотря на то что мелодия подразумевала медленный танец. Но Светлана уверенно остановилась перед сценой.

— Ты сегодня обалденно красивая, Света, — сказал Багрянов. — Просто фантастика.

— Да?

— Конечно! Слушай, я хочу тебе предложить…

— Не надо, Степа.

— Нет, ты только послушай. На рождественские праздники можем на Кипр махнуть, неделю полюбуемся на море, там уже загорать можно.

— У нас в это время сессия, не забыл?

— Да и черт с ней, к экзаменам успеем вернуться, а зачеты свалим досрочно, я это организую.

— Степа, Степа… — укоризненно сказала Светлана, — ты забыл, что я не «платник», как ты, а сама по себе поступила и учусь бесплатно. И должна дорожить своим местом, понял? Значит — никаких Кипров!

Багрянов тяжело вздохнул и кивнул, соглашаясь с ней. Песня кончилась, и они отошли ближе к креслам.

— Может, хочешь выпить? — спросил Багрянов, доставая из кармана пиджака плоскую металлическую емкость. — Коньяк, французский, между прочим.

— Нет, спасибо.

Он сделал большой глоток, спрятал емкость во внутреннем кармане пиджака.

— Свет, пойдем еще потанцуем?

— Нет, Степа, я больше не хочу. И вообще, пора мне домой, не нравится этот праздник.

— Можно, я тебя провожу?

— Нет.

Багрянова бесило ее равнодушие, да он бы мог десяток точно таких телок «уговорить» за ночь, а эту никак не получается! Кого она из себя строит?! Но резких шагов делать не следовало — все-таки дочь прокурора! И он сделал свой выбор, теперь уже дело принципа уломать эту девчонку.

— Свет, я могу тебя подвезти домой на своей тачке с водилой. Она ждет меня. Хочешь?

Светлана наморщила лоб, сосредоточенно думая, как быть. С одной стороны, возвращаться домой на метро не хотелось, если есть машина, то почему бы и не воспользоваться ей? А с другой… терпеть еще полчаса общество этого рыжего «колбасника» не слишком приятное занятие.

— С одним условием — ты только доставишь меня домой, и все, — наконец сказала она.

Багрянов думал, что в машине может случиться все, что угодно, собственно, и случалось, поэтому обрадованно усмехнулся. Хорошо уже то, что она согласилась! А то ведь такую королеву из себя корчила, прямо и не знаешь, как подступиться!

— Потанцуем еще — или нах хаузе?

— Домой, не очень мне все это нравится.

— Мне тоже.

Багрянов взял девушку под локоть и повел к выходу. Многие парни смотрели на него со злостью. На выходе из зала один встал на их пути.

— Степа, душка ты моя… тушка ты моя… Если обидишь Светку — и пахан не поможет, — сказал парень.

Был он явно поддатым, Багрянов понял, что связываться с таким себе дороже.

— Я провожаю девушку, ты что-то имеешь против? — холодно спросил он.

— Имею! Девушка такая, что все хотят с ней потанцевать. Ты куда ее уводишь, Степа?

— Она собралась домой, я просто хочу проводить ее. Если не веришь, спроси у Светы сам.

— Отвали, Вася, — с досадой сказала Светлана. — Я еду домой, и тебя не касается, с кем, понял?

— Да ладно, Свет… Я просто хотел… потанцевать с тобой. А этот колбасник… Извини.

— Как-нибудь потанцуем, ты только не пей много, ладно, Вася?

— Какие проблемы, Свет… Как скажешь, так и будет… — развел руками Вася.

Они прошли в раздевалку, оделись: Багрянов в длинное черное пальто, как и подобает крутому молодому человеку, Светлана — в кожаную куртку, — потом вышли во двор, направились к черной «БМВ», водитель которой уже выскочил из машины и открыл заднюю дверцу. Багрянов, галантно поддерживая Светлану под локоть, пропустил ее на заднее сиденье, тяжело сопя, уселся рядом.

— Давай, Петя, поедем на Пречистенку, девушку отвезем, а после — домой, — сказал водителю Багрянов. — Мы тебя не очень-то задержали, правда?

— Это верно, Степан, — сказал пожилой водитель, включая двигатель.

Черная «БМВ» выкатилась со двора и, набирая скорость, помчалась по холодным, влажным улицам осенней Москвы. Светлану неприятно удивило, что Степан говорит «ты» человеку, который ему в отцы годится, если не в деды, но промолчала.

— Света, у меня самые серьезные намерения, — сказал Багрянов, хлебнул из фляжки и положил руку на ее коленку. — Я хочу, чтобы мы…

— Убери, — сказала Светлана.

— Что, не понял?

— Руку свою убери, Степа. Мысленно считаю до трех, не уберешь — получишь в морду. Я уж не говорю о попытке изнасилования.

Багрянов торопливо отдернул руку, будто нечаянно прикоснулся к раскаленной сковородке. Дочь прокурора!

— Света, я вполне серьезно, понимаешь…

— И помолчи, хорошо?

— Если тебе это не интересно…

— Мне это не интересно.

— Понятно, молчу.

Багрянов откинулся на спинку сиденья, обиженно засопел. Была б она простой телкой — выгнал бы из машины, и все дела. Топай домой сама, раз такая важная. Но такую разве выгонишь? Он не видел, как пожилой водитель довольно улыбается, внимательно глядя на влажный асфальт. Первый раз подвозил такую принципиальную девчонку, да, похоже, и вправду подвозил. Молодец, девка!

Светлана отодвинулась к дверце, почти прижалась к ней, откинула голову и прикрыла ресницы. Вспомнила, как первый раз попала на дискотеку с Саней Малышевым.

— Сань, ты уверен, что нам нужно именно сюда?

— Уверен. А в чем проблема?

— Да какой-то вид у этой дискотеки… Не очень. И народ тут, наверное…

— Нормальный народ. Свой в доску, и ты тут со мной, так что не бойся, Светланка!

Его зеленые глаза смотрели с любовью, темно-русые длинные волосы трепал весенний ветер. Они учились в параллельных классах, и он ей давно нравился, но только теперь, когда до выпускных экзаменов оставалась пара месяцев, вдруг обратил на нее внимание. И как обратил! Проходу не давал, а она две недели сдерживала себя, а потом все же согласилась пойти с ним на дискотеку.