Порша Мур - Прежде, чем я сломаюсь

Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Автор перевода: Анна Ш.

Редактор: Наташа К.

Вычитка: Настя З.

Оформление: Алёна Д.

Обложка: Александра В.

Перевод группы: https://vk.com/lovelit

Крис

7 марта 2013 года

Тишина, абсолютная тишина. В мире нет ничего, что я ненавидел бы больше. Этот звук заполняет комнату, когда люди, с которыми ты разговариваешь, ищут, что сказать. Непросто подобрать правильные слова. Они знают, что, если говорить слишком быстро или не те слова, всё может измениться. Неверный ответ может перевернуть мир – ваш мир – вокруг своей оси. Я понимаю, почему мои родители так осторожны со словами. Слова меняют наши жизни, и не в лучшую сторону. Всё началось, когда я сказал им, что не помню, где был на прошлой неделе. В последний раз это случилось, когда они сказали мне: «Твоя мать больна».

В каждой ситуации возникала мёртвая тишина. Время останавливалось, и каждый пытался сообразить, как подобрать правильные слова.

Сейчас они снова молчат и просто шокировано смотрят на меня. Этого следовало ожидать. Наконец, мой отец выдавливает из себя улыбку, но мама остаётся невозмутимой. Её реакцию нельзя разобрать, и это меня беспокоит.

— Вот это да. Помолвлены? — отец первым нарушает молчание в комнате. Его глаза широко раскрыты, а в голосе слышится удивление.

— Что ты думаешь, мам? — спрашиваю я, потирая затылок. Мне казалось, она будет счастлива, ведь они с Дженной прекрасно ладят.

— Я... Крис, даже не знаю, что на это сказать, — она протяжно выдыхает, поднимается из-за обеденного стола, так и не посмотрев на меня, и скрывается в кухне.

Что это за способ поздравлять? Ни улыбки, ни слёз радости, ни единого вопроса? В глубине души я знал, что есть вероятность такой реакции, поэтому и не привёл с собой Дженну. Я ведь только что сказал матери, что женюсь, что выбрал женщину, с которой проведу остаток своей жизни, и которая была бы ей дочерью, которую та всегда хотела. А она ушла, будто я просто попросил принести мне сэндвич. Отец оборачивается и вздыхает, прежде чем снова улыбнуться.

— Ты удачно купил кольцо? — спрашивает он, пытаясь выразить как своё, так и мамино волнение. Мой отец всегда был классным специалистом по сделкам. Я бы взял его с собой покупать кольцо, если бы думал, что он будет рад этому.

— Думаю, да, — усмехаюсь я.

— Я взял с собой Лизу, — улыбаюсь я. В некотором роде это вызывает у меня гордость. Это одно из первых серьёзных решений, которое я сделал в своей жизни без их участия или влияния.

Лиза – мой лучший друг с детского сада, и она разбирается в украшениях как никто другой. Она знает своё дело, но не стала бы навязывать мне решение. И, хотя они не самые лучшие друзья, Дженне понравилось выбранное Лизой кольцо.

Отец подходит ко мне и заключает в медвежьи объятия.

— Что ж, поздравляю, сын.

Он похлопывает меня по плечу. Я как будто оказался в перевёрнутом мире. Мой отец взволнован, но принял эту новость. А мама выглядела так, будто я сказал ей, что бросил колледж.

— Спасибо, пап, — отвечаю я, всё ещё пребывая в замешательстве. Мама гремит кастрюлями на кухне.

— Она изменит своё мнение, — отец замечает мой взгляд, брошенный в сторону кухни.

— Не понимаю. Ей ведь нравится Дженна? — я почёсываю затылок.

Теперь я совсем запутался. Мне казалось, что она ей нравится, но такая реакция заставляет меня считать её хорошей актрисой.

— Конечно, сын, не то чтобы твоей маме не нравилась Дженна. Я действительно думаю, что это не имеет никакого отношения к ней.

Отец кивает головой в сторону гостиной. Я иду за ним туда. Мы садимся друг напротив друга на разных диванах.

— Тогда в чём же дело? Честно говоря, я думал, что расстроишься именно ты, — признаюсь я с суховатым смешком.

Моя мама сбежала от проблемы. Отец сразу высказался бы против, здесь и сейчас. Да, они действительно уравновешивают друг друга.

— Я рад за тебя, сынок. Ты заслуживаешь этого. Ты заслуживаешь того, чтобы самостоятельно принимать важные решения в своей жизни, — говорит он с улыбкой на лице.

Похоже, он взволнован сильнее, чем я.

— Мама считает, что я пока не готов к этому, не так ли? — видимо, да. — Уже два года у меня не было провалов в памяти, всё идёт очень неплохо, — возражаю я, защищаясь.

Но правда в том, что мне каждое утро приходится убеждать самого себя в том, что я готов.

— Я знаю! Это именно то, что тебе нужно оставить в прошлом, чтобы двигаться в будущее, — ободряюще говорит отец. — Твоё будущее, — добавляет он с улыбкой.

Не знаю, чьё ещё будущее это может быть, но я буду надеяться на него до тех пор, пока один из родителей на моей стороне.

—Дженна и её родители всё ещё собираются прийти сегодня на ужин. Мне нужно поговорить с мамой. Дженна действительно расстроится, если решит, что та против.

Глубоко вздохнув, я встаю.

— А я пойду, возьму шампанское для сегодняшнего вечера.

Отец снимает с вешалки куртку.

— Я горжусь тобой, сын.

После чего выходит за дверь. Я недоверчиво качаю головой и направляюсь на кухню. «Отец действительно рад этому?» Никогда бы не подумал.

Оказавшись на кухне, я вижу, что мама достаёт миску с картофелем из раковины и ставит её на стол.

— Нужна помощь? — спрашиваю я, включая воду и начиная мыть руки.

Она улыбается мне.

— Давно ты не помогал мне на кухне, — говорит мама со смехом и даёт мне нож. — Я помню то время, когда ты был маленьким мальчиком. После того как ты заканчивал работать со старым движком, с которым отец разрешал тебе возиться, ты приходил сюда, измазанный в грязи и смазке, и просился помочь мне в готовке, — поддразнивает она, начиная чистить новую партию картофеля.

Я посмеиваюсь над этим воспоминанием. Я люблю обоих родителей и сделал бы всё, что угодно, для них. Когда я узнал, что у неё рак, для меня это было как удар под дых. Плохая шутка.

Раньше мои провалы в памяти были намного серьёзнее, чем когда-либо. Чаще всего они продолжались не днями, а неделями, иногда и месяцами. Я сходил с ума, сеансы не помогали. Лекарство вызывало депрессию. А потом у мамы обнаружили рак третьей стадии. Я думал, это самое худшее, что могло с нами произойти, но каким-то образом это было даже к лучшему. После этого мои провалы в памяти и головные боли практически пропали. Я встретил Дженну, которая помогла мне остаться в здравом уме в то время, когда я думал, что потеряю маму. И менее чем через восемь месяцев мама излечилась от рака.

— Мам, — произношу я тихо.

— Милый, я очень рада за тебя, — говорит она весёлым голосом, но мне слышится некоторая натянутость. Я беру её за плечи и поворачиваю к себе. Она вздыхает и обнимает меня.

— Скажи мне правду.

Мама всегда была сильной, несмотря ни на что. Были дни, когда я спрашивал, как у неё дела, хотя знал, что эти вопросы чертовски ей не нравятся, но она продолжала улыбаться и никогда не жаловалась. Мама никогда не давала понять, насколько ей больно.

Наши взгляды ненадолго встречаются, прежде чем она опускает глаза в пол.

— Пожалуйста, — прошу я снова, глядя на неё щенячьим взглядом, и она обнимает меня.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, Кристофер. Больше всего на свете я хочу этого, — говорит мама, и её голос срывается. Я чувствую, как слёзы увлажняют мою рубашку, и она отходит от меня.

— Мам, ты меня пугаешь, — усмехаюсь я, но моё сердце начинает стучать быстрее…

Мне казалось, она плакала от радости. Но у меня внутри всё сжимается, когда я понимаю причину. Я слегка обнимаю её, подвожу к кухонному столу и сажусь рядом. Взяв салфетку, она промокает глаза.

— Это не так. Ты ведь не больна, правда, мам? — спрашиваю я, страшась услышать ответ.

— О, нет, милый! Прости, что заставила тебя так думать.

Мама решительно качает головой. Я вздыхаю с облегчением, когда она сжимает мою руку.

— Я только… просто всё идёт так хорошо, и я знаю, что Дженна тебе дорога, — произносит она с едва заметной улыбкой, но пряча от меня глаза. — Ты готов? Действительно готов? — спрашивает мама, снова глядя на меня.

Её взгляд такой пронзительный, что кажется, будто она пытается заглянуть ко мне в душу.