Вирджиния Лавендер - Прерванный сон

Эллен Дэвис пребывала в отвратительном настроении. В очередной раз она посмотрела на себя в огромное зеркало примерочной кабинки и недовольно поморщилась. Да и как тут сохранить самообладание, если собственное отражение напоминает чудовищную коровницу, а не девушку деликатных привычек из приличной семьи.

— Дорогая, ну что ты там копаешься? Берем костюмчик, смотри какой хорошенький!

Лиловая занавеска отодвинулась, и в кабинке показалось хорошенькое личико ее приятельницы Бриджит. Вот уж кому незачем было комплексовать по поводу внешности и фигуры!

— Обтягивает, — недовольно пробурчала девушка, безуспешно пытаясь застегнуть верхнюю пуговицу синего твидового пиджака. — А если взять на размер больше, будет висеть. Дурацкая грудь! Ни в один размер не помещается!

— Да ладно, тебе идет, — довольно легкомысленно заметила Бриджит, самодовольно оглядывая себя в зеркале. — Смотри, как синий подчеркивает цвет твоих глаз.

Тонкая фигурка, коротко стриженные темные волосы, зеленовато-серые глаза. Девушка напоминала очаровательную змейку, бездумно греющуюся на солнышке. Эллен никогда не видела подругу недовольной или сердитой. Бриджит великолепно умела держать себя в руках и соответствовать ожиданиям окружающих. Сама то Эллен ничем таким похвастаться не могла.

— Идиотский костюм! Ничего он мне не идет! Сколько не меряешь, всегда одно и то же! И пуговицы уродливые, слишком большие.

— Просто ты не в состоянии посмотреть на себя со стороны. Объективно.

— А откуда я, интересно, смотрю? Изнутри?

— Ты смотришь на себя глазами своей матери!

— Да ладно, брось. Тут, как ни смотри, результат все равно остается тем же. Я нехороша, и подобное положение вещей уже не изменишь.

— Буд-то!

— Нет, Бриджит, мы совершенно напрасно сюда пришли. Зря я согласилась.

Пиджак небрежно повис на плечиках, юбка отправилась туда же. Несостоявшаяся покупательница облачилась в странного вида и покроя длинное коричневое платье, сидящее на ней мешком, зато надежно скрывающее очертания тела.

— И кудряшки эти поганые! Какое с ними мучение каждый день. — Эллен энергично заколола шпильками выбившиеся из строгой прически светлые длинные пряди, которые и вправду вились упрямыми спиралями.

— Многие девушки были бы рады… — начала Бриджит привычную речь.

— Ни слова больше об этом! Не будем портить себе настроение. Что ж, костюм решительно не подходит, ну и не надо, и совершенно неважно. У меня достаточно одежды дома, так что пойдем пить кофе.

С этими словами Эллен пулей вылетела в гул и столпотворение огромного магазина готовой одежды, оглядывая бесконечные ряды вешалок и соображая, откуда же она сняла злополучный пиджак. Манекены в элегантных нарядах — улыбающиеся женщины и мужчины в самом расцвете сил, с модными прическами, полностью соответствующие стандартам своего размера, — следили за бедняжкой насмешливым взглядом. Шумная толпа обтекала ее, словно посторонний предмет, мешающий течению реки или ручья, совершенно не замечая.

Чудовищная рассеянность — вот качество, которым мисс Эллен Дэвис, возраст двадцать лет, рост метр семьдесят, волосы белокурые, могла бы похвастаться. Она забывала все, всегда и везде. Язвительная Бриджит шутила, что подруга явно стала самой молодой в мире жертвой болезни Альцгеймера. На самом деле подводили несчастную вовсе не сосуды головного мозга, а патологическая и неистребимая склонность к мечтаниям.

Так, где же эта стойка? Направо? Или, может быть, налево? Эллен стремительно шла, цокая каблучками и гадая, куда же теперь повесить костюм. Огромное количество посетителей в универмаге заставляло ее нервничать и сбивало с толку. Девушка, как обычно с ней случалось в таких ситуациях, ощутила себя полной дурой. Она с величайшим трудом заставила себя выпрямиться и продолжить путь. На то, чтобы сориентироваться, выдержки уже не хватало.

Зеркальные стены магазина беспристрастно отразили молодую женщину в уродливом коричневом платье, с бледным лицом и огромными глазами лунатика. Она судорожно сжимала в руке вешалку со злополучным и весьма элегантным костюмом. Костюм и тот молчаливо презирал Эллен. А ведь Бриджит наверняка уже ждет ее в кафе, ужасаясь, по своему обыкновению, медлительности и рассеянности подруги.

У меня ничего не болит, уговаривала себя Эллен, убыстряя шаг. У меня нет ни агорафобии, ни клаустрофобии, ни какой-либо там еще фобии. Я получила заключение дипломированного специалиста-психоаналитика. Я ничего не боюсь. Мне просто нужно дойти до нужной стойки, повесить снятую оттуда вещь и пойти пить кофе с Бриджит. За столиком станет легче, особенно если я еще сяду лицом к стене. Там не будет зеркал, и…

Бум! Хрясть! Предательски скользкий пол магазина кинулся под ноги, каблук подвернулся, и Эллен полетела куда-то вперед, крепко сжимая в руке вешалку и мысленно подсчитывая количество конечностей, которые переломает, когда врежется сейчас вот в этот манекен…

— Мама! Ой… Помогите!

Перед ее испуганным взором мелькнула чья-то широченная спина в рубашке цвета хаки. Заслышав предупреждающий возглас, владелец спины резво повернулся, успел мгновенно оценить ситуацию и схватил в охапку падавшую прямо на него девушку, которая затормозила, невольно упершись лицом в накачанную грудь. Хозяин всего этого великолепия и зеленой рубашки крепко прижимал ее к себе. Эллен ощутила тепло, услышала стук сердца, почувствовала аромат незнакомой туалетной воды, — очень мужской, очень свежий, очень…

— Э-э-э… либе фрау… с вами все хорошо? — откуда-то сверху послышался хорошо поставленный баритон. Обладатель баритона отпускать ее, впрочем, не спешил.

Нет, хотела честно признаться девушка, у меня подкашиваются ноги и так странно тепло в животе, что я растеряла остатки мыслей. И мне больше не страшно. Оглушительный шум магазина вдруг исчез, растворился, как сахар в воде. Что это за туалетная вода такая?.. Она нерешительно посмотрела вверх. Зеленые глаза, решительный подбородок, улыбающиеся полные губы, упоительные даже вот так, на расстоянии… Эллен приоткрыла рот, решившись сказать пару слов, но обнаружила, что все слова куда-то делись. Она слегка уперлась руками в грудь своего спасителя, пытаясь отстраниться. Неверный ход — он только прижал ее крепче, заворожено глядя на нежданную добычу. Теплые сухие пальцы коснулись выбившейся пряди, заправляя его за розовое ухо. Девушка вздрогнула, не в силах отвести взгляда. Сердце бешено колотилось… А пальцы скользнули по щеке, нежной линии подбородка, приподнимая ее лицо, словно цветок…

Что я делаю? — в ужасе подумала Эллен. Какой кошмар!.. И зачем я так некрасиво оделась… Мамочки! Не важно, все равно от меня, кажется, ничего не зависит. Она жалобно пискнула и закрыла глаза.

— Дорогая, с тобой все в порядке?

Пронзительный голос подруги подействовал, как ковш ледяной воды. Эллен вдруг ощутила, что у нее горят щеки. Могучие объятия слегка разжались. В зеленых глазах мелькнуло что-то вроде сожаления. Под каблуками туфель глухо стукнул спасительный пол — оказывается, все это время она не доставала до него ногами.

— Ах, извините, мистер. Эллен у нас такая рассеянная, ну буквально на все натыкается! — затараторила Бриджит, кокетливо улыбаясь и вызывая у подруги острое желание ее придушить. — Творческая натура. Музыкант. Вы, как настоящий герой, спасли ее! Просто супермен, приходящий на помощь барышням, попавшим в беду…

— Нэлле? — переспросил великолепный представитель мужского населения планеты, не убирая, впрочем, ладоней с талии девушки.

Эллен вдруг отчетливо ощутила, что талия у нее, да, таки имеется, даже под плотным бесформенным платьем, и этой самой талии нравится, когда ее обнимают сильные мужские руки.

— Эллен. А меня зовут Бриджит. Ах, вы так добры, поймали ее у самой стенки, а то бы…

— Все это неважно, — сообщил русоволосый обладатель баритона, пристально разглядывавший «пострадавшую». — Нэлле. Меня зовут Тилль. Тилль Хоффмайер. Я приехал в Англию по делам.

Сейчас я от него отойду и, этот чудесный запах исчезнет. И тепло. И волшебное ощущение, с тоской подумала девушка. Сейчас я разожму пальцы — почему они, кстати, вцепились в его ремень, что это еще за глупости? — вот сейчас прямо, и отойду на три шага назад. Ох, почему это все так…

Эллен сделала над собой усилие и отступила. Щеки ее горели по-прежнему.

— Ах, как приятно познакомиться с вами, мистер Хоффмайер! Может быть, выпьете с нами чашечку кофе? В честь чудесного спасения моей лучшей подруги…

Бриджит с упорством трудолюбивого муравья потащила их к заманчиво белевшим столикам маленького кафе, благословенного оазиса, призванного скрашивать жизнь усталых посетителей, замученных проблемой выбора между двумя парами туфель или галстуками восьми различных оттенков.

— Садитесь, садитесь. Тут варят отличный кофе. А какие замечательные пирожные подают! — Бойкая подруга решительно впихнула свои жертвы за крохотный плетеный столик.

Да, это место явно не предназначалось для огромных мужчин с накачанными мышцами и высоким ростом — бедняге Тиллю пришлось поджать ноги, чтобы кое-как поместиться за изящным сооружением. Он несколько затравленно огляделся вокруг, потом перевел взгляд на Эллен — как будто внутри девушки скрывался мощный магнит.

— Вы делаете мне честь…

— Ах, что вы, что вы, нам так приятно! Для каждой англичанки гостеприимство — это святое. Вы же совсем одни в незнакомой стране. Вам, должно быть, так неуютно! — понеслась коротко стриженная красотка в атаку, как бы невзначай кладя холеную руку на загорелое мощное запястье заезжего гостя.

Запястье, надо сказать, украшали незатейливые часики фирмы «Таг Хейер», стоящие небольшое состояние. Уж в чем-чем, а в часах Эллен волей-неволей разбиралась. Бриджит ей все уши прожужжала о том, что настоящие, уважающие себя мужчины носят только то, то и то, а если нет — то и внимания на них обращать не стоит, все равно они жалкие неудачники. Тилль, видимо, попал в список тех, на кого внимание обратить очень даже стоит — и Бриджит тут же нажала на все педали.