– Обалденная. Лез уже предложил тебе вступить па писательскую и репортерскую стезю?

– Пока еще нет.

– Повезло, – сказала София, когда они добрались до ее машины. Она выехала на дорогу.

– Я и не знала, что требуются еще сценарист и репортер.

– Лез тоже пока не знает, – София рассмеялась, – но ты, надеюсь, позволишь ему узнать. Что ж, желаю успеха. Скажи, могу я тебе помочь?

– Пока преждевременно говорить ему, – ответила Валери. – После первого января, когда исполнится шесть месяцев со дня начала моей работы, тогда, быть может, я сама скажу ему. Может быть, тогда я и обращусь к тебе за помощью.


Валери училась настойчиво множеству вещей одновременно, но прежде всего терпению: обдумать следующий шаг, заложить для него основание, а не дрейфовать по течению, как уже бывало не однажды, в первом случайном направлении, привлекавшем внимание. Она начинала по-настоящему интересоваться новой жизнью, которую строила для себя. Дружба с Софией помогала ей: Новый дом стал казаться очаровательным и милым, а не унылой развалиной, как в первые дни. Однако больше всего помогала работа, и главным образом благодаря замечательному открытию: интеллектуальный труд приносит удовольствие и свободу.

Теперь Валери пользовалась исследовательскими инструментами и библиотекой с неменьшей легкостью и мастерством, чем те, с какими прежде украшала цветами свой летний домик. Большую часть времени она трудилась за компьютером с модемом, что позволяло вывести на экран дисплея информацию из энциклопедий, газет, журналов, сотен книг, не отходя от рабочего стола. Она подбирала материалы и готовила информацию, намного превышающие необходимые объемы поручаемых ей справок. Если она считала, что тема недостойна внимания программы «Взрыв», то отчет был лаконичен и малоинформативен. Зато когда проблема привлекала ее внимание, отчет превращался в подробный сценарии предстоящей передачи, которую, с ее точки зрения, следовало подготовить. Прилагались список кандидатов на интервьюирование и перечень мест, где могли бы производиться съемки. Кроме того, она отмечала ключевую фразу сюжета.

Девять пространных докладов Валери вручила Эрлу, который передал их Лезу. Лез многие из ее работ обсуждал с Ником. Валери при том не присутствовала и не знала о дальнейшей судьбе своих предложений.

– По крайней мере могли бы хоть сказать, выкинули их или нет, – сказала София. – Не похоже, чтобы Лез и Ник были такими бесчувственными.

– Может, они опасаются, что получив благодарность, я начну строчить еще более длинные отчеты, а выслушав критику, откажусь писать вовсе, – с улыбкой проговорила Валери.

– Но ведь интересно знать, что происходит с тем, над чем корпишь столько времени, – настаивала София.

Валери согласно кивнула. Да, интересно. Но для нее гораздо важнее было то, что она сама готовит эту информацию и отчеты. От одного осознания этого факта она приходила в радостное возбуждение. Она не раздумывала над тем, сколько версий может выдвинуть, насколько умело увяжутся они с другими, насколько четко она может обозначить и раскрыть проблему, как живо передать диалог, сцену, насколько ярко сумеет подготовить сценарий программы, которую мечтает воплотить в жизнь. Чем больше втягивалась в эту работу Валери, тем длиннее и притязательнее делались се отчеты. Она никогда бы не поверила, что работа будет доставлять ей столько удовольствия, особенно хорошо выполненная.

Ее мозг, потянувшись подобно кошке, наконец-то пробудился от спячки. Вскоре, несмотря на ограничения, которые налагало рабочее время, она обнаружила, что живет совсем неплохо.

Валери не могла обсуждать подобные вопросы с Розмари, которая завязала знакомства с соседями и проводила с ними целые дни, предаваясь воспоминаниям о былом. Не могла она обсуждать их и с мужчинами, с которыми ее знакомила София, и с другими сотрудниками РαН, с которыми она изредка встречалась, даже с темп, кто ей нравился и с кем она встречалась уже по нескольку раз. Отсутствие достаточной духовной близости делало подобный разговор невозможным.

«Как бы хорошо поговорить с Ником, – подумала она в один из декабрьских дней. – Он всегда испытывал подобные чувства. А я не понимала этого до сегодняшнего дня».

Однако побеседовать с ним не было никакой возможности. За все время с момента их встречи они лишь несколько раз обменялись короткими приветствиями в коридорах РαН. Как никогда прежде, он много разъезжал, а возвратившись из поездок, большую часть времени проводил в кабинете, закрывшись со специалистами по бизнесу.

Сотрудники, работавшие в компании с первых дней, рассказывали Валери, что на первых порах, когда он только приобрел ее, дела обстояли совершенно иначе. Тогда Ник большую часть времени проводил в рабочих кабинетах, знакомясь с сотрудниками, изучая тонкости специальности у имевших многолетний опыт, интересовался новыми идеями и перспективными направлениями работы, вселяя в каждого сотрудника ощущение сопричастности к общему делу, которое должно было привести к успеху.

– Он был потрясающ, – рассказывал Валери Эрл.


За два дня до наступления Рождества четыре сотрудника отдела исследований сидели за большим круглым столом, сервированным на пять персон, в ресторане Ла Бержери в Старом Александрийском городе. Эрл предложил таким образом отметить Рождество. Как обычно в Рождество, ностальгия сквозила в его голосе и словах.

– Ник сумел заставить нас работать усерднее, чем когда-либо прежде. И мы были ему благодарны. По выходным, бывало, приходил Чед и становился нашим подручным – делал все, что поручали: снимал копии, подшивал дела и тому подобное – мы были одной дружной семьей, В конце концов в одно из воскресений пришла моя жена; сказала, что ей не одолеть Ника и поэтому она решила присоединиться к нам. Боже мой, всего два с половиной года назад; а кажется так давно…

– Или совсем недавно, – сказал Барни Абт. – Это были два самых скоротечных года моей жизни.

– И самых веселых, – вставила София. – С Рождеством, – приветствовала она появившегося Ника, который занял свободное место. – Мы вспоминали первые дни РαН.

– Не будь вас, не было бы и Рождества, – улыбаясь проговорил Ник и поднял уже наполненный бокал. – Счастливых праздников и мирного, здорового и успешного Нового года!

Затем они стали вспоминать случаи из жизни в РαН, а Валери смотрела на них. Было уютно и легко. Они добродушно подшучивали друг над другом, говорили свободно, увлеченно. Со стороны нельзя было сказать, кто владел компанией, кто возглавлял исследовательский отдел, кто на кого работал. Ник не пытался говорить на языке тех, кто работал на него; этого не требовалось, ибо он ощущал себя одним из них. Валери, привыкшая к дистанции, которую намеренно поддерживал ее отец и его друзья в отношениях с подчиненными, нашла, что отсутствие этой черты весьма шло Нику.

За закусками и первым блюдом разговор зашел о телевидении.

– В течение пяти последующих лет, – сказал Эрл, – семьдесят процентов рынка, на мой взгляд, займет кабельное телевидение, это около шестидесяти миллионов квартир и домов, так? Но это еще не предел. Нужно поднатужиться и достичь девяноста – девяноста пяти процентов.

– Дать публике то, чего она хочет, – сказал Барии, – добрый, старый принцип шоу-бизнеса.

София, взглянув на Ника, сказала:

– Мы дадим то, чего хотят мужчины.

Ник рассмеялся.

– Мы с Софией расходимся во взглядах по этому вопросу, – разъяснил он Валери. – В прошлом году мы внесли частичные изменения в наши программы, чтобы привлечь к экранам больше мужчин, поскольку именно на них ориентируются рекламодатели. Мы добавили три историко-документальные программы, одну об оружии и еще одну об охоте, – он усмехнулся, – посодействовали, так сказать, мужским хобби.

– По сути это сегрегация по половому признаку, – заявила София. – Я реагировала бы точно так же, если бы акцент в передачах был сделан на моде и на документальных фильмах, посвященных вязанию и уходу за волосами.

– Понимаю, – сказал Ник. – Но мы не нарушаем моральных принципов; если женщинам интересно смотреть документальные фильмы по истории морских баталий – пожалуйста. Фильм о рабстве в четвертом веке смотрело практически равное количество мужчин и женщин. Не считаешь же ты, что для увеличения количества зрителей мы снижаем качество наших программ?

– Нет, мне просто не нравятся подобные предположения.

– Дело в том, что это не предположения, а реальность. Различные программы привлекают различную аудиторию. Истинное мастерство состоит в том, чтобы привлечь к экрану различную аудиторию, не опускаясь до низшего уровня каждой из категорий зрителей. Думаю, что мы не снизили уровня наших программ. Мы увеличили число зрителей-мужчин, еще на сорок возросло количество рекламодателей, и достигли мы таких результатов за счет демонстрации программ, качеством которых справедливо можем гордиться.

– Знаю, – сказала София. – Я хотела лишь обратить на это внимание.

– Действительно ли именно специализированная направленность программ привлекает рекламодателей? – спросила Валери. Она так долго молчала, что звук ее голоса вызвал удивление. – Я полагала, что определяющими факторами являются возраст, социальное положение, доход, образование.

– Несомненно, – ответил Ник, – но рекламодатели предпочитают мужчин.

– Покупающих по-крупному, – глубокомысленно заметил Эрл. – Женщины приобретают преимущественно мастику для полов и аспирин; немногие из них приобретают автомобили и страховые полисы.

Валери переглянулась с Софией, и они рассмеялись.

– Ну что ж, одинокие женщины могли бы…, – начал было Эрл, но от необходимости продолжать его спасло появление официанта.

На протяжении обеда они переходили от обсуждения одних проблем к другим: от политических проблем Вирджинии к предстоящим выборам Президента; от разгула насилия на Ближнем Востоке и удорожания авиатарифов к скандалу вокруг Джима и Тамми Беккеров. Обсуждали проект телепрограммы, посвященной телепроповедникам, предпочтительные ракурсы показа. София многозначительно взглянула на Валери, ожидая, что она скажет что-нибудь о Лили и о Грейсвилле, но та промолчала. Она не проронила ни слова до конца вечера, наслаждаясь царившей за столом атмосферой дружбы и ощущением сопричастности.