– Чуть больше года. Я просто ушам своим не верю! Ты и Ник… А сейчас вы в разводе? Что произошло?

– Просто наши дороги разошлись, у нас разные интересы.

– Неужели? Мне казалось, что вы хотели одного и того же и так серьезно относились к работе, желая побыстрее добиться грандиозных успехов… И в чем же вы не сошлись?

– Основная причина в том, что он хотел делать все по-своему. А чем занимается твой муж?

– Да так, ничего особенного, – ответила Валери, слегка улыбнувшись. – Он вице-президент банка, главой которого является его отец. Ежедневно приходит в офис, несколько раз прочитывает «Уолл Стрит Джорнэл», внимательно просматривает интересующие его рубрики. А что ты имела в виду, когда сказала, что в основном… – и тут же остановилась. – Ты же ничего мне о себе не рассказала. Где ты заканчивала колледж?

– Я решила обойтись без учебы. Я работала на телевидении в Сент-Луисе, а здесь – на телестанции ВЭБН, исполнительным директором передачи «Обзор событий в мире».

– Как замечательно! Сразу возглавить такое дело. Хотя, что тут удивительного? Ты всегда была молодчиной.

«Не забывай, ты на «вражеской территории», – напомнила себе Сибилла. Но было необычайно трудно устоять перед теплыми словами и искренним интересом к ней Валери.

Сидя в уютной библиотеке возле камина в обществе проявившей к ней такое дружеское участие Валери, Сибилла слегка расслабилась.

– Да, это самая крупная, престижная и известная телестанция в Нью-Йорке. Есть и другие интересные дела, которыми мне тоже хотелось бы заняться, но на сегодняшний день это для меня наилучшая работа. И это самое важное событие, которое произошло в моей жизни с той поры, как я покинула Стэнфорд.

– Самое важное?… – спросила Валери после небольшой паузы, наблюдая за Сибиллой, которая, ничего не ответив, лишь отщипнула от грозди темно-красную виноградинку. – Это замечательно, что ты так одержима работой на телевидении. Наверное, это довольно странно звучит, но телевидение не возбуждает во мне такого уж большого интереса.

– Потому что ты ничего о нем не знаешь. Ты лишь несколько раз снималась на телевидении еще там, в колледже.

– Я до сих пор этим занимаюсь. Правда, не так уж часто, а лишь время от времени, да и то для друзей.

Сибилла сильнее сжала стакан с вином.

– Но я тебя не видела на телеэкране.

Засмеявшись, Валери пояснила:

– Это и не удивительно. В основном я выступаю на экране с заявлениями от лица общественных фондов, в передачах, которые вставляют в промежутках между коммерческими роликами, в то время, когда люди преимущественно заняты опустошением своих холодильников. Правда, несколько месяцев назад я выступила от фонда «Эм Эс», который привлек очень большое внимание телезрителей, но, наверное, тебя здесь еще не было. Я выступила с призывом оказать помощь голодающим детям всего мира и даже, согласно опросам телезрителей, завоевала первое место среди самых популярных людей недели… А вообще-то тут нет ничего особенного – просто выручаю людей и одновременно ищу себе занятие. Мне хочется заниматься разнообразной деятельностью. Помню, ты мне как-то говорила, что тоже хочешь сниматься, а сейчас как, твои планы изменились?

– Я об этом давно забыла, – мрачно ответила Сибилла, вспоминая разговор с Эндербаем. А про себя подумала: «Глупая пустышка. Такая же ветреная, как и раньше. Совсем не изменилась. Никогда ничего из себя не представляла и никогда не сможет чего-либо достичь в жизни. И при этом получает то, что хочет, без всяких усилий. Как это ей, черт подери, удается?»

– Мне доставляет больше удовольствия делать что-то за камерой, чем сидеть за столом и ждать пока мне укажут, что и когда говорить.

– Боже, – еще раз засмеявшись, сказала Валери, – мне лучше немедленно прекратить этим заниматься; послушать тебя, так я просто выгляжу, как дрессированная обезьянка.

– Да нет, я не это имела в виду…

Снова вскочив, Валери стала ходить по комнате. Остановившись около двери, рядом с которой стоял стол с вазами, она потрогала руками одну, самую маленькую, вазочку.

– У тебя такие разнообразные интересы, ты много знаешь… и такая занятая, – сказала она.

«Что это значит? – удивленно подумала Сибилла. – Она действительно восхищается тем, что я такая занятая, или принимает меня за дуру?»

– Ты общалась с Ником после вашего разрыва? – спросила Валери.

– Мы общаемся каждые две недели.

– Неужели? Получается, что вы остались друзьями.

– Мы обсуждаем финансовые вопросы и разговариваем о Чеде.

Внимательно наблюдая за Валери, она добавила:

– О нашем сыне.

– О вашем сыне? Так у тебя есть ребенок? – Валери быстро вернулась к креслу и присела на край. – Сибилла, ты и словом не обмолвилась о сыне! Как ты могла молчать о нем? Его зовут Чед? Чед Филдинг… Мне нравится это имя. Сколько ему лет?

– Почти два года.

– Просто невероятно! Ник всегда мечтал иметь детей, но это кажется просто невозможным.

– Что? Что кажется невозможным?

– Ну, – начала, улыбаясь, Валери, – мне кажется, что мы по-прежнему еще очень молоды, только что закончили колледж и все еще озираемся по сторонам в поисках своего выбора.

– Передо мною никогда не стояло такого вопроса, – холодно возразила Сибилла.

– Ну, ты – это совсем другое дело. Ты и Ник всегда знали, чего хотите. Ему удалось открыть собственную компьютерную фирму?

– Да.

– И дела его идут успешно?

– Нет. Это крошечная фирма, в ней работают только двое, да и то в гараже.

– Но они же только начинают; надо немножко подождать.

– Это длится уже несколько лет.

– Но иногда на это уходят годы. Вероятно, совсем скоро он вырвется вперед и получит то, о чем мечтал.

– Я очень сомневаюсь. Они ничего не конструируют, работают на уровне консультантов.

– Это не та работа, о которой он мечтал, – сказала Валери, покачав головой. – Бедный Ник. У него были такие грандиозные планы. И он нисколько не сомневался в успехе…

В дверном проеме появился дворецкий и кинул быстрый взгляд на графинчик, чтобы убедиться, достаточно ли в нем вина.

– Мадам, звонил мистер Шорхэм. Он будет работать допоздна и просит встретиться с ним в Волмслей в восемь тридцать.

Валери, кивнув головой, поблагодарила дворецкого:

– Спасибо, Мортон.

«Все, как у культурных людей», – подумала Сибилла, как только вышел дворецкий, исчезнувший так же незаметно, как и появился. Она потягивала вино, в то время как Валери то и дело меняла позу в кресле, рассеянно покусывая кусочек сыра. «Хорошо сидеть вот так, за бокалом вина, у теплого камина, под неусыпным оком дворецкого, следящего за тем, чтобы все было в достатке, и вести непринужденный разговор встретившихся после долгой разлуки друзей. Ведь старые друзья – лучшие друзья на свете», – думала про себя Сибилла.

– Это было замечательно, – сказала она, поставив стакан. – У меня в Нью-Йорке нет знакомых, с кем бы я могла поболтать, и поэтому я была очень рада тебя видеть… очень…

– Ты что, собираешься уходить? – встрепенулась Валери. – Посиди еще немного. Мы теперь можем часто встречаться. Я познакомлю тебя с интересными людьми. Это ужасно – не иметь знакомых в Нью-Йорке. А что ты скажешь о Квентине Эндербае? Ты проводишь много времени в его компании?

Немного поколебавшись, Сибилла решила признаться во всем Валери, раз уж она действительно принимает ее за лучшую подругу.

– Пока не очень.

– Неужели он тебе нужен? По возрасту он старше твоего дедушки.

– Ничего, он будет обо мне заботиться, – сказала Сибилла.

– Да, но если тебе только это нужно, то много мужчин, твоих ровесников, не хуже справятся с этой задачей.

Не обращая внимания на замечание Валери, Сибилла ответила:

– У меня нет других знакомых мужчин. И, кроме того, мне нравится бывать в его обществе.

– Неужели? А мне показалось, что он не очень веселый человек. Скорее, властный. Сибилла, я знакома с таким типом мужчин, и я-то знаю, что это ничего общего не имеет с силой. Одной в таком месте, как Нью-Йорк, очень легко ошибиться. Ты такая молодая и независимая, и, я думаю, ты просто с ним свихнешься… Конечно, может, я его недостаточно хорошо знаю. Давай, я познакомлю тебя с молодыми людьми, которые по-настоящему сильные и веселые, и ты себя не скомпрометируешь.

– Спасибо, – поблагодарила Сибилла и опустила голову, чтобы скрыть затаившееся в глазах презрение. Она не нуждалась в снисходительных советах по поводу Эндербая. И, конечно же, она не остановится перед тем, чтобы скомпрометировать себя, если это единственный путь, чтобы чего-нибудь достичь. А эта богатая и избалованная Валери Шорхэм не имеет ни малейшего представления о том, каким образом люди добиваются преуспевания. – А чем ты занималась до замужества? – спросила она, меняя тему разговора.

– Путешествовала, – ответила Валери, осушив свой стакан.

«Уже третий, а может, и четвертый», – заметила про себя Сибилла.

– Несколько раз в год ездила в Европу: вечно там кто-нибудь задавал очередной банкет. Затем участвовала в африканских сафари, а потом почти полгода путешествовала по Дальнему Востоку, знакомилась с достопримечательностями Аляски из кабины самолета, которым управлял мой друг, потому что это единственный способ по-настоящему увидеть тот замечательный край. Ну и, конечно же, Рио. У меня там много знакомых, которые неустанно устраивали вечеринки, перераставшие затем в карнавалы.

– И после этого ты вышла замуж?

– Да, где-то по дороге на очередной карнавал. Для того, чтобы продолжить замечательный вечер, кто-то предложил устроить карнавал, и мы с Кентом поддержали эту идею.

Окинув непонимающим взглядом стоявшую напротив Валери, Сибилла спросила:

– По этой причине вы и поженились?

– Нет, я бы так не сказала, – с легкой улыбкой ответила Валери. – Мы просто были хорошими друзьями, и у меня не было причин возражать. Я подумала, что этот брак не причинит мне какие-либо неудобства.