День уже клонился к вечеру. Солнце садилось за скалистые горы, переливаясь малиновым и оранжево-розовым цветами на фоне лазурно-голубого неба.

Тесс завела ослицу в конюшню и поставила ее в стойло. Нежно погладив ее на прощание, она сказала:

— Я принесу тебе чего-нибудь поесть. Спрошу у Александра, может, есть где-нибудь поблизости сено.

Выйдя из конюшни, девушка направилась к шато в поисках Александра.

Проходя через кухню, она почувствовала аппетитный запах чего-то вкусного на плите.

Тесс нашла Александра в мастерской. Он мыл кисточки. Оставив на мгновение свое занятие, Александр, с кисточкой в руке, наблюдал, как Тесс поднимается по лестнице и входит в мастерскую.

— Добрый день, мадемуазель. Не пора ли нам готовить обед?

В этот момент Тесс меньше всего думала об обеде. Она нетерпеливо покачала головой.

— У вас есть сено?

— Сено? — Александр озадаченно нахмурился и приподнял бровь, пораженный столь странной просьбой.

— Сейчас ведь лето, мадемуазель. Софи не потребуется сено до осени.

Тесс вздохнула.

— Значит, нет? — она покачала головой и спросила: — А зерно?

Отложив кисточку в сторону, Александр повернулся к девушке.

— В амбаре есть мешок овса. Но зачем вам все это?

Тесс не решалась сказать ему о своей находке. Она поняла вдруг, что Александр может вовсе не прийти в восторг при виде ослицы.

Девушка еще раз подумала о плохом обращении, от которого животное так пострадало. Несомненно, когда Александр увидит несчастную ослицу, он разрешит ей оставить это животное.

— Пойдемте со мной. Я покажу вам.

И девушка повела Александра в конюшню. Когда они подошли к стойлу, ослица приподняла голову, но уши ее все так же свисали, как длинные вялые былинки. Она уныло, не двигаясь, смотрела в их сторону.

— Вот я и вернулась, — сказала Тесс мягким годосом и почесала ослицу между ушами. — Думаю, что назову тебя Флауэр.

— Ослица! — громко воскликнул Александр. — Вы привели домой ослицу?

Тесс взглянула на Александра. Он стоял, упершись руками в бока, и на его лице было мрачное выражение. Так она и думала. Он совсем не рад.

— Я нашла ее в винограднике. Вы видите, как бесчеловечно с ней обращались.

— Кто будет ухаживать за ней? — сурово спросил Александр.

— Я, — робко сказала Тесс.

— У вас и без того много работы.

— Александр, уход за одной ослицей едва ли можно назвать работой.

— А когда вы уйдете? Что тогда?

Эти беспощадные слова больно ранили Тесс и напомнили ей о том, что ее пребывание в этом доме только временно, что это не ее дом. Тесс проглотила обиду.

— Я заберу Флауэр с собой. Мускул на лице Александра дрогнул.

— Я не хочу иметь ослицу по имени Флауэр.

— В таком случае дайте ей другое имя.

— Я не хочу никак называть ее. Я не хочу ее вообще.

Взгляд Александра был свиреп. Тесс храбро смотрела на него, хотя коленки у нее и подкашивались от страха.

— В таком случае ее будут звать Флауэр. И мы оставим ее.

— Это животное не останется здесь, — возразил Александр.

— Скорее всего, ослица принадлежит какому-нибудь фермеру, живущему поблизости. Он будет искать ослицу. Эти люди бедны. Им нужны домашние животные.

Сложив руки на груди, Тесс приобрела еще более упрямый вид.

— Кому бы ни принадлежала ослица, этот человек утратил на нее все права, обращаясь с ней так жестоко.

— Это не имеет значения. Человек имеет право делать все, что пожелает, со своими животными. И мы не имеем права вмешиваться.

Тесс хотелось закричать. Это же мужчины говорят и о своих женах. И, отбросив всякий страх, думая о благополучии Флауэр, она сказала:

— Если животное действительно что-то значит для своего хозяина, он никогда не будет обращаться с ним так, как обошлись с этим бедным животным. Люди должны… — Тесс остановилась, чтобы перевести дыхание. — Люди должны защищать и заботиться о тех, кто принадлежит им, — она зло махнула рукой в сторону ослицы.

— Взгляните на нее, Александр! Истерзанная и умирающая от голода. Неужели у вас нет ни капли жалости?

Александр посмотрел на жалкую ослицу, перевел взгляд на девушку.

— В таком случае, вы будете ее кормить. Вы будете ухаживать за ней. А если хозяин будет искать свою ослицу, мы вернем ее ему. Если же нет, вы заберете ее с собой, когда будете уходить.

Александр повернулся и вышел из конюшни. Он шел к дому, но в голове его эхом отдавались слова Тесс: «ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН ЗАБОТИТЬСЯ О ТЕХ, КТО ЕМУ ПРИНАДЛЕЖИТ».

Проходя через тщательно прополотый огород, Александр думал о том, что теперь ему придется постоянно следить за порядком и здесь.

Поднявшись по черной лестнице, он прошел через сияющую чистотой кухню. Он так и не выяснил, куда она положила эти проклятые кисточки. За прошедшие несколько недель он так и не вспомнил об этом. У него были, конечно, другие кисточки, поэтому он и не волновался и не спрашивал Тесс, куда она положила те, старые. Но сейчас тот факт, что кисточек он так и не нашел, сильно его раздражал.

Стуча каблуками по чистому теперь полу, Александр направился в единственное место этого дома, которое все еще принадлежало ему. Он начал подниматься по лестнице в свою мастерскую.

— Она захотела ослицу? Прекрасно. Но она одна будет о ней заботиться.

На второй ступеньке лестницы Александр резко остановился. Он заметил букет полевых цветов в кувшине, на столике внизу. Потом взгляд его переместился к двери, ведущей в столовую. Там, на столе, стояла корзинка слив. Увидев эти едва уловимые следы прикосновения женской руки, Александр почувствовал, что рушится мир, в котором он жил три года и к которому так привык. И он закричал что было сил:

— Я хочу остаться один!

Крик его эхом отозвался в пустом доме.

А потом он услышал очень тихое, протестующее мяукание. Александр посмотрел вниз. Там, на нижней ступеньке лестницы, сидел Огастес. Слишком маленький, для того чтобы легко и проворно взбираться по лестнице, котенок отчаянно барахтался на первой ступеньке, устремляясь вслед за Александром.

Александр смотрел, как, положив передние лапы на вторую ступеньку, Огастес опять и опять задирал заднюю лапу, пытаясь одолеть слишком высокую для него ступеньку. Коготки котенка скользнули по каменным ступенькам лестницы, и у него ничего не получилось. Но все-таки упорство Огастеса было вознаграждено и он, в конце концов, взобрался на вторую ступеньку и начал сражаться с третьей.

Александр провел рукой по волосам, и лента, связывавшая их, упала на пол.

«ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН ЗАБОТИТЬСЯ О ТЕХ, КТО ЕМУ ПРИНАДЛЕЖИТ».

— Нет! — строго сказал он котенку и, указав в сторону кухни, добавил: — Иди назад.

Огастес замяукал и взобрался на третью ступеньку. А потом — и на четвертую.

Александр раздраженно хлопнул ладонью по стене. Когда же именно он потерял контроль над собственной жизнью? Он не хотел, чтобы беременная женщина жила в его доме. Не хотел осла. И кота. Коза и несколько куриц — вот все, чем он обходился.

И за всех за них человек должен отвечать. Человек должен заботиться о тех, кто ему принадлежит. Тесс права. Но он не хочет о них заботиться. Не хочет платить им добром.

— Иди назад! — повторил он свой приказ, свирепо глядя на крошечное животное.

Огастес жалобно запищал, словно умоляя о помощи, и продолжил взбираться по ступенькам.

Еще какое-то время Александр наблюдал за неуклюжими попытками котенка, потом выругался и спустился вниз. Он поднял котенка одной рукой, повернулся и пошел вверх по лестнице.

— Ты жестоко ошибаешься, mon ami[18], если доверяешь мне.

Огастес замяукал, затем уткнулся в руку Александра, совсем не испугавшись его замечания.

Накормив Флауэр овсом и напоив свежей водой, Тесс направилась к дому. Она думала, что Александр ждет ее в кухне, чтобы начать очередной вечерний урок по кулинарии, но его там не было.

Опять почувствовав дразнящий запах, Тесс подошла к плите. Приподняв крышку котла, она увидела там плавающие в бульоне аппетитные кусочки курицы. С озабоченным видом девушка накрыла котел крышкой.

Александр, должно быть, в своей мастерской. Тесс знала, что он не в восторге от ослицы. Казалось, ему не нужна компания ни других людей, ни слуг, ни ее, ни животных. Он так стремился к одиночеству. Хотела бы она знать — почему.

Тесс прикусила губу, мучаясь сомнениями, не зная, просто ли Александр забыл об их уроке, или же он избегает ее. Она не будет беспокоить его, если он захотел побыть один. Но ей обидно было думать, что Александр забыл о ней.

Отойдя от плиты, Тесс направилась в кладовую. Сейчас она уже знала достаточно для того, чтобы самой приготовить обед. Она приготовит обед и отнесет ему. И Тесс принялась за работу.

Спустя некоторое время Тесс понесла поднос, уставленный чашками, наверх, в башню. Подобрав край юбки и перекинув ее через руку, чтобы не запутаться и не упасть, она крепко держала обеими руками тяжелый поднос и осторожно поднималась вверх по лестнице.

Тесс улыбалась, глядя на поднос. Еще три недели назад она совсем не умела готовить. А сейчас она с легкостью приготовила обед. На подносе стояли две дымящиеся чашки с тушеной курицей, хлеб, яблочный торт с грецкими орехами, бутылка вина из запасов Александра, два бокала, две салфетки и столовые приборы. Конечно, это был довольно простой обед, но Тесс страшно гордилась собой. Более того, ей было приятно хоть чем-то порадовать этого сложного человека, который так много для нее сделал.

Александр, должно быть, не слышал, как она вошла. Когда Тесс одолела последние несколько ступенек винтовой лестницы и шагнула в комнату, Александр не смотрел на нее. Он увлеченно смотрел на стоящий перед ним на мольберте холст, и левая рука его с кисточкой стремительно двигалась, нанося рисунок. Лицо Александра было обращено к девушке в профиль, но она видела, что он, целиком поглощенный своим занятием, сосредоточенно нахмурился, глядя на холст.