Барбара Картленд - Прелестная Ромина

Он благодарно улыбнулся, и вскоре девушка услышала, как Мерлин шумно устраивается на новом месте.

Плотный завтрак, мягкий, равномерный гул моторов, тихий шелест журнальных страниц, переворачиваемых сидящими по соседству пассажирами… все это вызывало невольное желание закрыть глаза и погрузиться в сладостную дремоту…

Приятный женский голос, раздавшийся позади, лишил Ромину остатков сна. Какая-то женщина обратилась к сидящему сзади Мерлину:

— Простите, мы не могли бы с вами поговорить?

— Да, конечно, — вежливо ответил Мерлин, однако в его голосе Ромина уловила удивление.

— Вчера ночью я видела вас в «Сахара-Сити». Вы со своей спутницей уехали оттуда раньше меня. Дайте мне, пожалуйста, немного… Ну, вы сами знаете чего… Они сказали, новая партия еще не поступила…

— Да, совершенно верно… То же самое они сказали и мне, — ответил ей Мерлин.

— Я вам не верю!

Ее тон вдруг стал неожиданно резким, дыхание заметно участилось…

— Я заплачу вам любые деньги, сколько скажете… Ну, хоть самую малость… Мне надо, понимаете, очень надо!

— Очень жаль, мадам, но, полагаю, это правда, — не повышая голоса, ответил ей Мерлин. — Так, во всяком случае, меня заверил тот человек на автостоянке.

— Это ложь! Я уверена, наглая ложь!

— Кстати, вам, случайно, не известно, мадам, откуда именно это сюда поступает? — как бы мимоходом поинтересовался Мерлин.

— Не знаю, не знаю, — нервно забормотала женщина. — Не знаю и знать не хочу… Для меня важно одно: я хочу это получить, и получить прямо сейчас! Вы не лжете?

— У вас есть кольцо? — неожиданно спросил ее Мерлин.

— Значит, вы мне просто не доверяете? — не удивившись столь необычному вопросу, возбужденно отозвалась женщина. — Вот, смотрите… Где-то в сумочке…

— Откуда оно у вас?

Этот, казалось бы, невинный вопрос вызвал у незнакомки бурную реакцию. Женщина заметно напряглась и долгое время не знала, что ответить. Затем, запинаясь и заикаясь, бессвязно забормотала:

— Вы же знаете, я не могу это открыть!.. Ведь мы… мы все поклялись, что никогда и никому… Вам должно быть прекрасно известно… Я ведь видела, видела у вас на пальце кольцо, то самое кольцо, разве нет? Или я ошиблась?

— Нет, не ошиблись. Вы действительно видели то самое кольцо, — спокойно ответил Мерлин. — Оно у меня всегда с собой. Хотите убедиться?

Мужчина демонстративно раскрыл кожаный бумажник, достал оттуда кольцо, повертел перед глазами египтянки.

— Д-д-да, это оно… то самое. Значит… значит, вы один из нас! Значит, вы должны мне помочь!

— Я бы с удовольствием, если бы мог… Но мне сказали то же, что и вам… Что товар еще не доставили…

— Но ведь в Европе его достать еще труднее! — В голосе женщины послышались нотки отчаяния.

— Почему, мадам?

— Не знаю… Просто мне казалось…

— Думаете, его поставляют откуда-то из Египта?

— Не знаю. Это… это всего лишь мое предположение… — Она грустно вздохнула. — Наверное, потому, что я сама египтянка, полагала, что здесь его больше, чем где-нибудь еще… Хотя мне без особых трудов доводилось доставать его и в Лондоне тоже.

— Где? И у кого? Вы помните, у кого именно, мадам?

— Так я вам и сказала! Еще доберетесь до него раньше! И оставите меня ни с чем! А мне он нужен! Понимаете, очень нужен! — Пожилая женщина помолчала, а затем, немного успокоившись, жалобно протянула: — Если бы я думала, что вы от меня скрываете, я бы… я бы…

— Вы бы что? — требовательно произнес Мерлин.

— Точно не знаю. Но постаралась бы заставить вас страдать! Как сейчас заставляете меня страдать вы! Будьте вы прокляты!

Сзади послышался шорох, и Ромина, поняв, что женщина возвращается на свое сиденье, торопливо повернулась к Мерлину.

Это оказалась та самая богато одетая египтянка в сопровождении пожилого мужчины солидного вида, которых в аэропорту пропустили в самолет самыми первыми — как и положено пассажирам VIP-класса.

Вскоре Мерлин вернулся на свое сиденье.

— Слышала? — тихо спросил он Ромину. Девушка кивнула. — Мы будем в Афинах приблизительно через полчаса. Слушай, Ромина, ты должна притвориться больной. По-настоящему больной, чтобы дать мне убедительный повод прервать наше путешествие…

Ромину охватило чувство огромного облегчения.

Все это время она панически боялась, что, как только они окажутся в Лондоне, либо Мерлин Форд, либо их с Кристофером опекун генерал Фортескью тем или иным способом лишат ее возможности принимать участие в расследовании.

Заметив лукавое выражение лица Мерлина, она нерешительно спросила:

— Эту, так сказать, экстренную остановку в Афинах ты планировал с самого начала, так ведь?

На его губах появилось подобие мимолетной улыбки, которую вполне можно было принять за ответ.

— Почему же ты не предупредил меня об этом? Почему, ну почему по отношению ко мне ты всегда ведешь себя словно самый настоящий садист?!

— Дело совсем не в этом. Просто я не люблю загадывать, только и всего. Ведь толком никто никогда не знает, что может произойти. Такова жизнь.

— Значит, к принятию такого, вроде бы давно запланированного решения тебя подтолкнул разговор с этой… женщиной?

Вместо ответа он сжал пальцы ее руки, будто предостерегая о необходимости быть поосторожнее, поскольку их даже здесь могут подслушивать.

Освободив один за другим свои пальцы от его хватки, Ромина достала из сумочки косметичку и посмотрелась в маленькое зеркальце перламутровой пудреницы.

Что ж, вид вполне здоровый, с удовольствием отметила девушка. Причем не только из-за великолепного цвета кожи или коралловых губ, но и благодаря задорному блеску в глазах. А также энергии молодости и неукротимой жажды справедливости!

Она тщательно припудрила щеки, чтобы их необычная бледность бросалась в глаза окружающим, стерла с губ помаду и, надев на глаза темные очки, «бессильно» откинулась на спинку сиденья…

— Очень хорошо, — оценил ее старания Мерлин.

Ромина, увидев его искреннее удивление, с трудом удержалась от смеха. Все это походило на игру в отгадывание шарад, где она была самой лучшей в школе!

Но то, во что они с Мерлином сейчас играли, назвать игрой в шарады нельзя! Речь шла о жизни и смерти! Осознав это, Ромина вновь стала серьезной.

Терпеливо выждав несколько минут, Мерлин звонком вызвал стюардессу.

— Мисс Фей неожиданно почувствовала себя плохо, — сообщил он ей. — У вас не найдется аспирина или чего-нибудь еще в этом роде?

— Да, конечно, — ответила та. — Подождите, пожалуйста.

Она ушла, но почти сразу вернулась с двумя желтоватыми таблетками и стаканом воды.

— Давай, малышка, прими их и запей, — велел Мерлин. — Тебе сразу полегчает…

Но Ромина только вяло махнула рукой и с легким, но всем слышным стоном отвернулась.

— Оставьте нас, — попросил стюардессу Мерлин. — Чуть позже я постараюсь ее уговорить.

— Очень хорошо, сэр, — вежливо произнесла бортпроводница. — Может, ей достать плед?

— Да, да, принесите, пожалуйста.

Подождав, пока она отвернется, чтобы достать с верхней ниши плед, Мерлин торопливо сунул таблетки в карман пиджака, одновременно поднося стакан с водой к губам Ромины…

Так, закрыв глаза и плотно закутавшись в симпатичный клетчатый плед, Ромина просидела вплоть до того момента, когда на табло загорелись надписи «Не курить! Пристегнуть ремни!», а в динамиках раздался голос, объявляющий о том, что самолет приближается к Афинам.

— И что мне делать теперь? — прошептала Ромина.

— Выглядеть как можно бледнее и как можно привлекательней, — так же шепотом объяснил Мерлин. — И не забудь как можно крепче опираться на мою руку.

Когда самолет покинули все пассажиры их салона, Ромина медленно дошла до трапа и с послушностью ослабленного болезнью человека позволила Мерлину помочь ей спуститься по ступенькам на бетонное покрытие летного поля.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо и достаточно громко, чтобы его услышали окружающие, спросил Мерлин, как только они оказались в помещении транзитного зала.

— Ужасно, дорогой, просто ужасно.

— Да, боюсь, нам на время придется прервать наше турне, — твердо заявил Мерлин.

Усадив Ромину на скамью, он куда-то исчез, но через несколько минут вернулся и с довольным видом сообщил, что все улажено.

— Мы сейчас же отправляемся в отель, — бодро сообщил он, заботливо помогая девушке подняться. — Разумеется, в самый лучший отель, дорогая, где ты немедленно ляжешь в постельку, а я вызову тебе самого лучшего доктора… Хорошенько выспишься, и, уверен, к утру все будет в полном порядке.

— Надеюсь, ты окажешься, как всегда, прав, дорогой, — слабым голоском проговорила Ромина.

Минут через пять-шесть после прохождения таможни они уселись в такси.

Мерлин назвал водителю адрес, который не походил на адрес отеля, но Ромина предпочла не задавать ненужных вопросов.

Проехав миль десять-двенадцать, машина резко свернула вправо на ухабистую проселочную дорогу, ведущую к привлекательной вилле — ее оконные рамы и ставни были окрашены в ярко-голубой цвет, а белые стены покрывали великолепно гармонирующие с ними бугенвиллеи и ломоносы…

— Куда это мы прибыли? — не удержавшись, спросила Ромина.

— Потерпи еще немного, скоро сама все увидишь, — коротко заметил Мерлин.

Автомобиль остановился перед виллой, и Мерлин первым вышел из него.

— Подожди меня здесь, — наклонившись к окну, сказал он Ромине, а затем повторил то же самое водителю такси.

Сидя в машине, девушка видела, как Мерлин взбежал по ступенькам веранды к входной двери, и обратила особое внимание на его движения — стремительные, по-своему грациозные и вместе с тем, совсем как у пантеры, несущие в себе скрытую угрозу! Во всем его облике было что-то странное и даже немного дикое…