— Шинейд, я имел в виду, что ты прекрасна такая, какая была всегда, до того как я проснулся. Какая ты была, когда я только увидел тебя. Какая ты и сейчас есть под всеми этими тряпками, которые на тебе надеты.

— Ты так думаешь?

— Да.

— Но, Блейк, я заставила тебя гоняться за мной по всей Шотландии. Я пнула тебя в пах. Я…

— Ну, это не совсем та часть, которую я имею в виду. Хотя это можно назвать самым необычным ухаживанием, — допустил он. — Шинейд, я хочу сказать, что мне нравилось, как все шло между нашей свадьбой и нападением по пути в Шеруэлл. Я восторгался и уважал твои силу и навыки и ум. И я считал, что ты прекрасна. Но когда свадьба состоялась и ты перестала убегать, оказалось, что ты еще лучше. Нам было так хорошо в постели, даже когда мы просто лежали, обнимая друг друга, и всю ночь разговаривали или играли, или боролись, или просто друг друга поддразнивали, или щекотали… — Он пожал плечами. — Я скучаю по этому. Я скучаю по твоему смеху и веселью. Ты могла расслабиться со мной, и я скучаю по этому тоже.

Он протянул руку к ее головному убору, сорвал его и отбросил в сторону. Затем приник к ее губам, словно путник, изголодавшийся по влаге.

— Я скучаю по тебе, Шинейд.

— Я… Будь все проклято! — закричала она.

Блейк увернулся, когда Шинейд толкнула его в сторону и выхватила свой sgian dubh из-за пояса. В следующее мгновение он понял, что происходит. Оказывается, люди Гринвелда не сдались, они снова появились в долине.

— Будь все проклято! — отозвался он, вскакивая на ноги.

Глава 17

Шинейд инстинктивно встала спиной к Блейку, пока воины их окружали. Единственным ее желанием было, чтобы при ней был меч. К сожалению, его под рукой не оказалось, так как на ней было платье. Оставался только кинжал. Это было немного, но ей должно хватить, чтобы защитить спину ее мужа, пока он сражается с теми, кто нападет спереди. К тому же эти люди не хотели ее ранить. Им было приказано убить Блейка. Пока она защищает его сзади, он сможет справиться с девятью…

Блестяще! Эта мысль пронеслась в ее голове, когда она услышала смех и заметила своего отца, выезжающего на поляну со своей новой женой. Их веселье прекратилось в тот момент, когда они заметили, что происходит. Но еще до того, как они успели соскочить с лошадей, с противоположной стороны появился Малыш Джордж, перед которым сидела Элдра. Девушка сидела на коне боком и целовала своего мужа в шею. Но стоило гиганту чертыхнуться и соскочить на землю, как она повернула голову и последовала за ним.

Когда трое из вновь прибывших обнажили клинки и направились к месту схватки, леди Маргарет закричала:

— Гринвелд мертв!

Отец Шинейд, Элдра и Малыш Джордж замедлили свое приближение, но не остановились. Люди Гринвелда, заметившие подкрепление Блейка, заколебались. Казалось, они не могли понять, кто важнее: Блейк с Шинейд, три приближавшихся человека или гордо восседавшая в своем седле леди.

— Гринвелд мертв! — твердо повторила леди Маргарет. — Он встретил свою смерть, когда пытался проникнуть в Данбар через потайной ход, и предпочел умереть, нежели сдаться. — Она дала нападавшим некоторое время, чтобы осмыслить сказанное. — С его смертью я стала хозяйкой Гринвелда. И теперь вы должны подчиняться мне!

Ангус, Элдра и Малыш Джордж подошли к нападавшим вплотную, но продолжали выжидать, приготовившись к любому повороту событий.

— Я понимаю, что вы лишь подчинялись приказу вашего лорда, когда напали на Шинейд и Блейка, — продолжала Маргарет. — И я не стану наказывать вас, если вы сложите оружие и уберетесь отсюда.

Видя колебание воинов, леди Маргарет сухо добавила:

— Вы уже потеряли троих людей. Неужели хотите все здесь погибнуть, вместо того чтобы служить мне?

Воины Гринвелда сложили свои мечи и стояли, не зная, что делать дальше.

— Теперь вы можете ехать в Гринвелд и присоединиться к оставшимся там людям. И пока вы будете служить мне верой и правдой, мы не вспомним об этом случае.

Помедлив еще пару мгновений, нападавшие скрылись в лесу. Блейк вместе с Малышом Джорджем и Ангусом отправились за ушедшими воинами. Вскоре они вернулись.

— Их лошади были поблизости, так что сейчас они уже скачут во весь опор.

Шинейд расслабилась.

— Итак, — произнес отец, глядя под ноги девушке.

Проследив за его взглядом, она заметила, что в спешке наступила на хлеб. Хорошо хоть, что больше она ничего не испортила.

— Как это вы здесь оказались? — спросила она, отходя в сторону и убирая свой кинжал.

— Я нашел это местечко несколько лет назад, когда приезжал сюда вместе с твоей матерью. А сегодня я о нем вспомнил и решил показать леди Маргарет.

Шинейд медленно кивнула и обернулась к Малышу Джорджу и Элдре.

— А вы? Какими судьбами вы здесь оказались?

— Один из охранников указал мне этот уголок, когда я упомянул, что хочу побыть наедине с моей женой, — ответил Малыш Джордж.

Шинейд повернулась к своему мужу, выгнув бровь.

— Укромное местечко? Мне кажется, здесь слишком людно, милорд.

Поморщившись, Блейк взглянул на обе пары.

— Хотя я и ценю вашу помощь при нападении, но еще больше я оценю, если вы оставите нас наслаждаться пикником.

— Ну, парень, не надо быть таким негостеприимным. — Данбар убрал меч в ножны и направился к расстеленному одеялу. — Что у нас здесь? Вино, клубника, сыр и…

— Мы с Шинейд обсуждали ее внезапное желание носить платья и забыть меч, — многозначительно заметил Блейк.

К великому удивлению Шинейд, отец мгновенно остановился. Кивнув, он развернулся и направился к лошади. При этом не забыл позвать с собой Элдру и ее мужа.

— Поехали отсюда. Нам придется поискать другое место. Моей дочери и зятю нужно поговорить.

Элдра не заставила себя упрашивать. Схватив Малыша за руку, она потащила его к коню. Шинейд заметила облегчение на лице своей кузины. Она знала, что девушка будет рада, если она вернется к своему прежнему облику. То, что Элдра приехала от своих новых родственников в платье, было временным изменением. Очевидно, она предпочла более традиционное одеяние для встречи с семьей своего мужа. Но сбросила его тут же по приезде в Шеруэлл. Шинейд знала, что Элдра и от нее ожидала того же. Она будет вне себя от счастья, когда ее приятельница вернется к обычной жизни. Обе пары исчезли с поляны так быстро, словно их здесь вообще не было.

Шинейд взглянула на своего мужа. Он стоял и прислушивался к стуку копыт. Лишь убедившись, что они и в самом деле остались одни, Блейк расслабился, а затем удивился, увидев, что все еще не убрал меч. Он бросил его рядом с одеялом, на котором стояла его жена, и молча подошел к ней.

— А теперь, — сказал он, глядя ей в глаза, — как я говорил ранее, когда нас так беспардонно прервали…

Он мягко взял ее лицо в свои ладони.

— Шинейд, ты нравишься мне такая, какая есть! Тебе не надо меняться. Я не хочу жеманную, обшивающую меня жену, так же как не хочу носить кривые сорочки оставшуюся часть жизни.

— Ты не хочешь, чтобы я для тебя шила и делала все то, что делают остальные жены? — Она была в ужасе. — Но ведь все делают это для своих мужей и…

— Пусть делают, — перебил ее Блейк. — И мужья обычно это приветствуют. Но у меня достаточно слуг, чтобы обеспечить меня всеми этими вещами. Я хочу, чтобы ты была моей женой, а не служанкой.

— Но если я не буду все это делать, то чем же мне заняться?

— Быть самой собой: сильной, храброй, изящной, как кошка, откровенной, умной, прекрасной… — Блейк прервался, когда увидел в ее глазах слезы. — Ты плачешь? — спросил он с тревогой.

— Нет, — стала отрицать девушка, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Затем беспомощно добавила: — Ты делаешь мне комплименты, а раньше никогда не говорил ничего подобного. Я думала…

Блейк сухо улыбнулся и сам вытер ей глаза. Для мужчины, привыкшего иметь дело с женщинами, он сделал это слишком неумело.

Вздохнув, он покачал головой.

— Шинейд, все, что я сейчас сказал, были не комплименты. Это была правда. Я ведь давал обет говорить тебе только правду.

— А разве комплименты — это не правда?

— Нет. По крайней мере я никогда не говорил того, что думал на самом деле, — добавил Блейк. — Они сильно преувеличены, хорошо продуманы, льстивы и преследуют определенную цель. Я часто использовал их в своих целях, если ты понимаешь, о чем я. Но с тобой… Все, что я говорю, я не обдумываю, потому что говорю правду. Я слишком тебя уважаю и люблю, чтобы сидеть и думать, как бы забраться тебе под юбку или, как, надеюсь, будет в будущем, в штаны.

Шинейд стояла и молча смотрела на него так долго, что Блейк начал беспокоиться.

— Что случилось?

— Ты сказал, что любишь меня.

Блейк растерянно моргнул. Конечно, он любил ее. Любил, но не хотел об этом говорить. Но все-таки сказал. И она не посмеялась над ним, хотя он боялся, что именно так и будет.

— Да.

— И я тебя люблю, — призналась она. Блейк почувствовал, что непроизвольно начинает улыбаться, пока не услышал продолжения. — Только мне это не нравится.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Это больно. — Шинейд коснулась своей груди, а затем выпалила: — И это пугает, Блейк. А мне не нравится быть испуганной. Ничто и никогда не пугало меня так, как ты. А что, если я потеряю тебя или ты отвернешься от меня? Я…

— Это часть любви, Шинейд, — мягко сказал он. — Ты можешь бояться потерять что-нибудь, только понимая его ценность. И этот страх показывает, что ты осознаешь важность этой любви. Ведь мы любим друг друга. И должны упорно трудиться, чтобы никогда не забывать об этом и всегда поступать соответственно. — Он провел пальцем по ее лицу. — Я очень тебя люблю, со мной ты в безопасности. Тебе не придется защищаться или быть сильной все время. И тебе не нужно меняться. Ты мне намного больше нравишься такая, какая есть на самом деле.