Мэри Патни - Прелестная бунтарка

Кей кивнул:

— Я знаю в Вашингтоне одного молодого адвоката, который родился на Ямайке. Он хороший юрист, уверен, он охотно согласится доставить ваши документы на Ямайку и сопровождать их в процессе подтверждения. Для него это будет возможность навестить родных, и к тому же заработать.

— Это было бы прекрасно! — воскликнула Калли. — Поскольку я и мой новый муж скоро отбываем в Англию, полагаю, до моего отъезда нужно будет завершить множество юридических формальностей, чтобы все было сделано подобающим образом. Я не хочу тратить время на пересылку разных запросов туда и обратно через Атлантику.

— Действительно, потребуется много работы по копированию и нотариальному заверению документов. Заверение я могу взять на себя, поскольку знаю вас уже несколько лет, — он улыбнулся, — хотя и под разными фамилиями. Здесь, в Балтиморе, я часто сотрудничаю с адвокатом Джорджем Кэрроллом, у него есть помощники, которые могут заняться копированием и регистрацией документов. Поскольку ваши приемные дети останутся в Балтиморе, наладить хорошие отношения с мистером Кэрроллом может быть для них полезным на будущее.

— Мы знакомы с Питером, племянником Джорджа Кэрролла. — Калли улыбнулась. — Он и моя падчерица Молли весьма заинтересовались друг другом.

— Превосходно! Питер — замечательный молодой человек. — Кей аккуратно сложил бумаги стопкой и убрал обратно в портфель. — А сейчас мне нужно привести себя в приличный вид, мне предстоит встреча с шурином по другому вопросу. — Он пожал Калли руку. — Мы, поэты — нервные. Ради того, чтобы услышать лестный отзыв о моей последней работе, следовало поработать адвокатом до завтрака.

— Наш отзыв совершенно искренний, — заверил Гордон, пожимая руку Кею. — Всего хорошего, сэр. Жду с нетерпением того дня, когда услышу, как вашу песню «Оборона форта Макгенри» будут петь повсюду!

Калли оперлась на руку Гордона, и они вышли из гостиничного номера. У нее в ушах снова и снова звучали слова «земля храбрецов, свободных страна».

Следующие несколько дней прошли в беседах с адвокатами и подписании бумаг. После возвращения с поля боя Питер Кэрролл взял выходной и провел его с Молли. Калли завидовала невинной чистоте их романтических отношений, не осложненных оставленными жизнью шрамами и предательствами. У нее самой подобных отношений никогда не было, но теперь у нее был Гордон, и это все компенсировало.

На следующий день Питер вернулся к работе за письменным столом в конторе его дяди и стал одним из помощников, которым поручили копировать оригиналы документов. Это был огромный труд, поскольку нужны были копии для Калли, для семьи Адамсов, для мистера Кея и для судов. У Калли устала рука уже от того, что она их все подписывала, но она надеялась, что поскольку никто не подвергал сомнению подлинность документов, дело пройдет гладко. Хотя на урегулирование вопроса с завещанием потребуются месяцы, когда это завершится, Молли и Трей будут хорошо обеспечены.

Дни стали прохладнее, чувствовалась осень. Вечером накануне свадьбы Калли и Гордон решили прогуляться по набережной. Они шли, держась за руки, и почти не разговаривали, просто впитывая виды и звуки Балтимора. Когда небо потемнело, они направились обратно к складу, и вдруг заметили, что к пирсу неподалеку приближается знакомая лодка.

— Это шлюпка с «Зефира»! — воскликнул Гордон, узнав двоих мужчин в лодке. — Хокинс умеет появляться вовремя!

— Действительно!

Они двинулись быстрее и встретили его на пирсе, когда его команда привязывала лодку.

— Привет! — крикнул Хокинс. — Рад видеть, что вы пережили недавние события. Кто-нибудь собирается домой?

Гордон протянул руку и помог Хокинсу подняться на пирс.

— Да, разумеется. Но сначала вопрос: хочешь завтра утром поприсутствовать на свадьбе?

Хокинс перевел взгляд с Гордона на Калли.

— С удовольствием. Я рад, что вы наконец разобрались, что вам делать.

Калли рассмеялась и подала ему руку.

— Неужели это было так заметно?

— Возможно, не вам, но всем остальным — да. — Хокинс церемонно наклонился к ее руке. — У меня нет для вас подходящего подарка, но я разрешу вам воспользоваться моей каютой на «Зефире», когда мы будем плыть обратно.

— Капитан Хокинс, по-моему, неправильно выгонять вас из вашей кровати.

Но Гордон, не обращая внимания на ее сомнения, сказал:

— Мы принимаем подарок. — Он бросил на Калли дразнящий взгляд. — Честное слово, не хочу провести свой медовый месяц на двухъярусной койке.

— Я тоже, — призналась она и поцеловала Хокинса в щеку. — Благодарю вас, капитан.

Хокинс покраснел и быстро сменил тему. Калли пригласила его и команду в мансарду к обеду. Медовый месяц обещал быть прекрасным. Но в целом Гордон решил, что встретиться лицом к лицу с группой вооруженных пьяных солдат легче, чем жениться. Ожидая невесту перед алтарем церкви Святого Павла, он пробормотал:

— Никогда больше этого не сделаю.

Джошуа, женатый мужчина со стажем, усмехнулся:

— Вам только раз и придется это сделать. Мисс Каллиста не из тех, кто от кого-нибудь отказывается, так что вы будете вместе на всю жизнь, как пара гусей.

— Интересное сравнение, — заметил Гордон.

Однако мысль, как он чистит перышки Калли, была достаточно занятной, чтобы его отвлечь. Не то чтобы он всерьез опасался, что Калли передумала, просто хотел, чтобы все это побыстрее закончилось.

Из гостей на свадьбе были только Хокинс и Питер Кэрролл. Трей на всякий случай прихватил трость. Церковь казалась пустой, но только до тех пор, пока не зазвучал орган. Его звуки наполнили пространство торжественностью. И вот появились дамы. Первой по проходу шла Молли с небольшим букетом в руках, широко улыбаясь. Платье гранатового цвета оттеняло ее смуглую кожу, она была прекрасна и казалась гораздо более взрослой, чем несколько недель назад, когда Гордон впервые увидел ее. Наверное, она мечтала о собственной будущей свадьбе. Судя по тому, как они с Питером переглядывались, эта тема была на уме у обоих.

Затем шла Сара, величавая зрелая женщина в зеленом атласном платье. И наконец, Калли в кремовом платье с золотой отделкой. Ее волосы были яркими, как пламень, а в ушах искрились сережки с топазами. При виде ее, плывущей по проходу, у Гордона чуть не остановилось сердце. Он осознал, что с Калли его жизнь обретет смысл. Столько лет главной задачей Гордона было выживание, а потом — помощь людям, отчаянно нуждавшихся в ней. Некоторые из этих заданий можно было считать воздаянием за его прошлые грехи, но это был совсем не такой смысл, какой Калли привнесла в этот брак. И как ему удалось стать таким везучим?

Калли дошла до алтаря и одарила Гордона улыбкой, от которой его сердце, почти остановившееся, снова часто застучало. Он помнил, как впервые увидел ее, тогда она была счастливой и бесстрашной девочкой. Даже тогда Гордон почувствовал, что такая, как она, — одна на миллион. Сколько воспоминаний! Как они вместе выпрашивали в кухнях еду. Как с жаром обсуждали прочитанные книги. Как Калли кричала отцу, чтобы тот его не убивал. И вот теперь они здесь, у алтаря, и ему почему-то казалось, что это было неизбежно.

Калли с сияющими глазами взяла Гордона за руку, они повернулись к преподобному Харбоу и стали мужем и женой. Учитывая, как драматично изменилась ее жизнь, Калли, наверное, следовало больше нервничать, но она была спокойна. В конце концов, это же Гордон. В их браке не должно быть никаких проблем, и это радовало.

Гордон арендовал для свадебного завтрака отдельный зал в отеле «Индейская королева», только скорее это был не завтрак, а ланч. Еда была вкусной, хотя, возможно, не такой, какую готовила Сара. Но зато никому не пришлось убирать и мыть посуду после свадебного торжества.

С разговорами и смехом застолье затянулось надолго. Наконец Гордон встал и поднял бокал:

— Я предлагаю выпить за друзей, мы благодарим вас всех за то, что вы с нами. — Он посмотрел в лицо каждому, начиная и заканчивая Калли, и добавил: — Пусть впереди нас ждут только хорошие времена! — Под всеобщие радостные возгласы Гордон выпил, потом поставил бокал на стол, взял Калли за руку, и она поднялась. — Оставляю вас наслаждаться обществом друг друга столько, сколько пожелаете, а у нас с Калли забронирован в этом отеле люкс для новобрачных. Как бы мне ни нравились бочки с табаком, сегодня ночью я не хочу спать среди них!

Снова раздался смех, и Калли покраснела. Она подозревала, что все знали, чем они занимались между бочками с табаком.

— Утром мы зайдем на склад попрощаться, — сказал Гордон. — Хокинс, мы будем в твоей лодке ко времени отлива.

С этими словами он быстро повел Калли из комнаты. Она оперлась на его руку, и они направились к лестнице, ведущей на верхние этажи отеля.

— Настоящая кровать? Без бочек с табаком? Милорд, какая роскошь!

Гордон усмехнулся:

— Не знаю, когда мы увидим подобную роскошь снова. Хотя Хокинс и отдает нам свою каюту, она компактная, и не уверен, что его кровать большая. Что касается моего дома в Лондоне, он удобный, но пока я бы не назвал его роскошным.

— Не важно.

Номер для новобрачных располагался на последнем этаже вместе с другими люксами. Войдя в коридор, они ступили на мягкий ковер с длинным ворсом, и Калли заметила на стене напротив верхней площадки лестницы большое зеркало. В первый момент она поразилась, увидев перед собой ослепительно красивую пару, и только потом осознала, кто это. Гордон быстро провел ее мимо зеркала и отпер дверь их люкса для новобрачных. Номер был угловой, с просторной гостиной, слева находилась спальня. В номере было много окон.

— Вот откуда хорошо было бы наблюдать за обстрелом форта, — произнес он.

Калли вошла в гостиную и приблизилась к широкому окну, из которого открывался живописный вид на гавань.