С улиц и крыш раздались радостные крики. Калли схватила Гордона за руку и потянула в дом, подальше от нарастающего гула победы. Там, глядя в его загадочные серые глаза, она спросила:

— Лорд Джордж Гордон Ричард Одли, ты по-прежнему хочешь на мне жениться?

Услышав полную цепочку своих имен, он произнес:

— Да.

— Тогда, может, сделаешь мне предложение снова? Или мне самой сделать это?

Он расхохотался, обнял ее, поднял с пола и закружил.

— Кэткин, сделай! Я даже не знал, что мечтал о дне, когда прекрасная женщина попросит меня жениться на ней!

Его улыбка была такой сияющей, что, казалось, озаряла их тускло освещенный дом на чердаке склада. Калли посерьезнела, взяла Гордона за обе руки и посмотрела в его красивое лицо. Она знала его лучше, чем свое собственное еще с тех пор, когда их познакомили в детской Раш-Холла.

— Мы оба по-разному травмированы, но, как ты сказал, вместе нам лучше, чем порознь. Там, на балконе, я вдруг поняла, что с тех пор, как потеряла тебя и меня выдали замуж против моей воли, у меня ни разу не возникало предчувствий. До сегодняшнего дня. А сегодня я знаю, что англичане отводят войска, и я хочу отправиться с тобой в приключение длинною в жизнь. То самое приключение, которое однажды прервалось, но теперь продолжится. — Она набрала в грудь побольше воздуха. — Мой Ричард Львиное Сердце, ты женишься на мне?

Выражение лица Гордона изменилось, и Калли впервые заметила в его глазах уязвимость. С тех пор, как он спас ее в Вашингтоне, она постоянно видела его контролирующим ситуации. А теперь…

— Не знаю, Калли, смогу ли я когда-нибудь дать тебе то, чего ты заслуживаешь, — серьезно произнес он, — но я клянусь, что женюсь на тебе и предоставлю все, что у меня есть.

Она крепче сжала его руки.

— Чего еще может желать женщина?

— Например, крышу над головой, и это я могу тебе дать. Она в Лондоне, но если хочешь, мы можем найти другую крышу в другом месте.

— Даже здесь?

— Да. Я полюбил этот город. — Гордон пожал плечами. — Любое место подойдет, если там ты. Но сначала в Англию!

Когда Калли услышала эти слова, произнесенные вслух, по ее спине пробежал холодок.

— У меня только что было одно из предчувствий.

— Сегодня утром они возникают одно за другим, — улыбнулся он.

Это потому что она родилась заново.

— Когда мы вернемся в Англию, нас ждут серьезные испытания, даже опасность.

— Нам предстоит встретиться с нашим прошлым, это будет испытанием. Что касается опасностей… разве мы не хотим приключения?

— Приключения на всю жизнь.

Калли приподнялась на цыпочки, обвила руками его шею, и они слились в поцелуе, не ведающем ни сомнений, ни ограничений. Она выходит замуж за лучшего друга, и это правильно.

Глава 29

Гордон поцеловал будущую жену, едва веря в свою удачу. Теперь, когда Калли приняла решение, она не сдерживалась. Это была та самая Калли, бесстрашная подруга детства, девочка, о которой он мечтал в самых мрачных, безнадежных местах. На пороге открытой двери на балкон кто-то громко кашлянул, прочищая горло. Гордон поднял голову. Все четверо Адамсов смотрели на них, улыбаясь. Сара сказала:

— Мисс Каллиста, не пора ли сделать этого бедного парня честным мужчиной?

Калли покраснела так, как могут краснеть только светлокожие рыжеволосые женщины.

— Я только что сделала ему предложение, и он ответил «да».

У Молли загорелись глаза.

— Когда и где состоится венчание? — спросила она.

— Здесь, в Балтиморе, и как можно скорее. — быстро ответил Гордон. Он обнял Калли за плечи и притянул ее себе. — На сей раз я не позволю ей улизнуть. Джошуа, будешь моим шафером?

Тот усмехнулся:

— Да, милорд.

— Если еще раз назовешь меня так, я вместо тебя возьму Трея.

— Ну, если ты настаиваешь. Гордон, — сказал Джошуа. — Но мне нравится мысль быть шафером настоящего английского лорда.

— Это лишь формальный титул, — объяснила Калли. — Сара, а ты будешь подружкой невесты? А тебя. Молли, я хочу взять в помощницы.

— Ну вот, — обиженно промолвил Трей, — в свадьбе участвуют все, кроме меня.

— Ты будешь нашим охранником, — предложил Гордон. — Если викарий спросит, знает ли кто препятствия к этому браку, и кто-нибудь подаст голос, тресни его своим костылем.

— У меня есть винтовка. Можно пустить ее в ход?

После его шутки возникло неловкое молчание. Его нарушила Калли:

— Почему бы вам четверым не отправиться всем вместе на прогулку вдоль моря? Присоединитесь к торжествам, послушайте, что люди говорят. Мне и моему нареченному нужно два часа, чтобы… обсудить приготовления к свадьбе.

— Пойдемте, дети, — сказала Сара. — Нас выгоняют, да и я не хочу, чтобы вы тут болтались, и эти влюбленные голубки на вас плохо влияли.

Молли, хихикая, отправилась за шалью — дождь прекратился, и стало прохладно. На то, чтобы собраться и уйти. Адамсам понадобилось несколько минут. К счастью, этим утром Трей передвигался неплохо. Перед тем, как они ушли, Гордон бросил замыкавшему процессию Джошуа золотую монету:

— Это вам от меня на праздничный обед!

Тот мастерски поймал ее.

— Учитывая, который сейчас час, это будет скорее ланч. Если нам повезет, мы поднимем за вас тост крепким горячим кофе.

Джошуа вышел и плотно закрыл за собой дверь.

— Приготовления к свадьбе, значит, — произнес Гордон. — Церковь Святого Павла или методистская, где священник поручил нас всех заботами бога войны?

— Это мы обсудим позднее. — Калли, смеясь, бросилась к нему и стала срывать с него сюртук. — Предлагаю немного опередить наши брачные обеты, просто чтобы посмотреть, правильное ли мы приняли решение.

— Правильное, — заверил Гордон, стягивая с ее плеч шаль. — Я поддерживаю мысль, что нужно удостовериться.

Платье на Калли было такого фасона, что расстегивалось спереди. Сняв шаль. Гордон стал его расстегивать, но пальцы почему-то сделались ужасно неловкими.

— Какой кроватью воспользуемся?

— У кроватей уже есть хозяева, так что давай пойдем на наш тюфяк. Может, он и неудобный, но он наш, и там нас никто не увидит.

Калли занялась пуговицами его рубашки, начиная с ворота, ее пальцы были такими же неуклюжими, как и у Гордона.

Он спрашивал себя, когда испытывал такую безудержную похоть? Никогда. Но он прежде не укладывал в постель Калли.

— Мы очень долго этого ждали, — хрипло пробормотал Гордон. — Нужно действовать медленнее.

— Ты прав. — Она наклонилась к нему и поцеловала в горло, а потом игриво лизнула. — Но когда мы были благоразумными?

— Резонное замечание. Однако… Калли, это имеет значение. Это наше будущее. Одна женщина сказала мне, что брак — это как взять другого человека за руку и вместе с ним прыгнуть с обрыва.

Она засмеялась:

— Значит, вопрос в том, воспарим мы или рухнем вниз и разобьемся?

— Главное, что мы делаем это вместе, — тихо произнес он, снимая с нее платье. Калли осталась в полупрозрачной сорочке и легком корсете. — Кэткин, воспари со мной!

— Да!

Расстегивая его брюки, она осознала, что их настоящий брак начинается именно сейчас, хотя скоро они сделают его официальным. То, что они собирались совершить, и были их брачные обеты, они мечтали по-настоящему стать супругами, не на словах, а наделе. Калли вытянула рубашку Гордона из брюк и в порыве озорства рванула ее спереди, обнажая его широкую грудь с хорошо развитыми мускулами. Золотистые волоски на груди были чуть темнее, чем выгоревшие на солнце волосы на голове. Она провела руками по его обнаженной коже, наслаждаясь приятным теплом и силой. А еще у Гордона были шрамы. Не один, а несколько.

— Тебя что, использовали в качестве мишени для стрельбы? — спросила она, касаясь шершавого углубления. Оно выглядело так, словно было оставлено мушкетной пулей.

— Шрамы появились не в один день. — Он усмехнулся. — У меня их целая коллекция, тщательно подобранная. Вероятно, есть и такие шрамы, о которых я забыл.

Стараясь не думать о его полном опасностей прошлом, Калли проговорила:

— Так, пора прекратить их коллекционировать! Это приказ.

Она спустила его рубашку вниз по плечам и рукам, думая, сколько же шрамов нашла бы, если бы осмотрела Гордона тщательно.

— Слушаюсь, мэм, — ответил он с насмешливой кротостью. — Хотя если вы хотите оставить след от укуса…

— Звучит интересно, надо попробовать.

Калли отшвырнула в сторону рубашку и куснула Гордона за плечо. Кожа под ее языком была теплой и солоноватой, Калли подумала, что это вкус Ричарда. Его глаза сверкнули в солнечном свете, как львиные, он быстро расшнуровал ее корсет, и она осталась лишь в тонкой сорочке. Несмотря на жар в его взгляде. Калли слегка поежилась. Потом, стесняясь, спустила брюки по его ногам, наслаждаясь силой и упругостью бедер, колен, щиколоток. Встав перед Гордоном на колени, она придержала ткань каждой штанины, чтобы он мог вынуть из них ноги. Гордон остался в одних подштанниках. Калли выпрямилась, и ей открылся живописный вид на его готовность осуществить их… помолвку.

— Немного стесняешься? — спросил Гордон.

Она покраснела:

— Я была замужем двенадцать лет, а потом три года вдовой, но ни один мужчина никогда не видел меня неодетой.

— С нетерпением жду, когда стану в этом первым, счастливым первым, но полное открытие может подождать.

Гордон взял Калли за руку и повел вокруг бочек с табаком к ожидавшему их гнездышку. В ярком свете утра он был прекрасен, светлокожий, с золотистыми волосами. Его мать была норвежкой, и он унаследовал от нее нордическую красоту, словно из какого-то иного мира.