— Сонь, есть что пожрать? Я с голоду умираю… — первым делом Макс прошел на кухню, но, увидев неразобранный пакет с продуктами, тяжело вздохнул и молча прошел мимо меня. — Ладно, может и есть смысл проветриться…

— Проветриться? А ужинать? — спросила я, понимая, что ужинать, в общем-то, нечем, и виновата в этом только я. Ну и, возможно, самую малость один знакомый маньяк…

— Да Андрюха предложил сходить кое-куда, — Машка по-хозяйски взяла из сушки кружку и налила в нее из чайника теплую воду. Сделала пару глотков, потом поболтала содержимое, как будто у нее в кружке не простая кипяченка, а, как минимум, двойной виски, и залпом осушила емкость. — Но ты ведь сама понимаешь… — многозначительно протянула она, давая понять, что любая мысль, пришедшая в кучерявую голову Андрея, ей заранее не нравится.

— Зря, дамочки, вам там понравится, — тоном бывалого знатока заверил нас Андрей, вошедший в кухню самым последним. За его спиной на этот раз не было чехла с инструментом. Видимо, оставил в коридоре. А это могло значить только одно — здесь он надолго не задержится. И, скорее всего, любыми способами потащит нас в это самое «кое-куда».

— А куда зовешь? Клубешник? — я скрестила руки на груди, почему-то надеясь, что Андрей сейчас даст нам развернутый и убедительный ответ и все согласятся с ним, в кои-то веке послушают… Но черта с два.

— Поехали, сами все увидите! — Адрюха загадочно улыбнулся, затем открыл холодильник, но приложил для этого слишком много усилий, отчего с дверцы сразу же посыпались соусы.

— Господи, как ты живешь-то вообще, Андрей?! — фыркнула Машка, бросившись ему помогать поднимать эти несчастные соусы.

— Я еду туда, — с уверенностью сказал мой друг, когда закрыл холодильник. Он оглядел каждого из нас по очереди, чуть задержав взгляд на мне, как бы ожидая от меня поддержки. — Если хотите, можете поехать со мной. Если нет — как хотите! — сказав это, он ушел в коридор, видимо одеваться, а мы втроем переглянулись.

— Ну, раз уж пожрать в этой квартире все равно нечего, — равнодушно пожал плечами Макс, а я не успела возмутиться и попытаться хоть как-то оправдаться, как Маша добавила:

— Поехали, а то я не уверена, что он доедет целым до туда…

— Жизнь любит идиотов, разве вы не слышали, Мария? — усмехнулся Макс, выходя из кухни. А я только вздохнула, положила неразобранный пакет в холодильник и, сунув мобильный в карман, отправилась за ними.

***

Я заподозрила неладное еще когда выходила из дома. Знаете, такое навязчивое ощущение бывает, когда не можешь вспомнить, выключила ли ты утюг или плиту? Закрыла ли ты на ключ входную дверь? Я была абсолютно уверена, что сделала все вышеперечисленное. И так же была уверена, что тревога эта совсем иного рода. Напрягать товарищей своими сомнениями по поводу предстоящего приключения совсем не хотелось, ведь я единственный человек среди нас троих, кто доверяет Андрею. Но эта тревога стала просто невыносимо переполнять меня.

«Глеб, скажи, ты доверяешь людям?» — сама не знаю, зачем я это написала. Но почему-то стало немного легче. Ответ, в общем-то не заставил себя ждать.

«Таких людей по пальцам можно пересчитать. Не доверяю. И тебе не советую. С чего такой вопрос? Философия не отпускает?»

«Нет, просто я еду в одно место, которое предложил мне один хороший человек, а меня не покидает чувство тревоги» — честно призналась я. Потом перечитала эти сообщения и даже немного смутилась. Как же, наверное, глупо это все выглядит со стороны.

«А, так это не вопрос доверия, а элементарная паранойя. Если этот человек действительно хороший, просто постарайся отдохнуть. Ну и на всякий случай следи, чтобы „хороший человек“ не распускал руки;)»

Я чуть улыбнулась. Но потом спохватилась. Негоже, наверное, переписываться с незнакомыми мужчинами. Особенно вот так вот…

— Все, выходим! — на весь автобус пробасил Андрюха, рукой позвав нас к выходу. Я положила телефон в карман, протиснулась через габаритного мужичка к выходу и заглянула в заледеневшее окошко. Что-то я не узнаю окрестностей.

«Аптека» — раздался безэмоциональный голос, огласивший название остановки, и, когда двери раскрылись, мы буквально вывалились на улицу, потому что под ногами был чистый лед, слегка припорошенный снежком.

— Сонька, ловлю! — Макс подхватил меня под локоть, не дав упасть. — Андрюха, инструмент цел?

— Да! — облегченно выдохнул мой друг. Повернувшись к нему, я увидела, что он лежал на спине, а перед собой держал чехол с гитарой. Видимо, успел перехватить его, когда начал падать. Машка — единственная, кто смог аккуратно и грациозно выйти из транспорта. Когда мы встали и оглянулись, где-то внутри меня снова что-то тревожно екнуло. Потому что прямо над нашими головами, на стене дома висела табличка с надписью «Набережная Белова».

— Так, женщины, вы — в магазин, за винишком. Туда нельзя с пустыми руками. Вот, — Андрей, шмыгая носом, достал из карманов скомканные купюры и протянул их Машке. Она, недовольно поджав губы, стала их расправлять. — А мы ждем вас здесь. Макс, сигареты есть? Надо покупать?

— А мы надолго туда? — неуверенно спросила Маша.

— Как пойдет.

Добавив еще немного денег, мы купили две бутылки вина и, когда подошли к порядком замершим парням, которые пританцовывали от холода, забавно трясясь, сразу же отправились за Андреем, шедшим впереди. Все молчали. Машка сбоку, кажется, стучала зубами, замерзнув до чертиков, а я…

А я с опаской разглядывала таблички с номерами домов. Четвертый… Шестой…

— Сюда, — Андрей дошел до восьмого дома по набережной Белова и, подождав, пока мы подойдем к нему, набрал комбинацию цифр, а потом, открыв дверь, пропустил нас вперед. Я недоверчиво встала перед чернотой, открывшейся передо мной. Вся обстановка будто трепетала: «Не надо-о-о! Не иди-и-и туда-а-а!» Но мои друзья просто шагнули в темноту, чуть обернувшись ко мне. — Ну, Сонь, ты чего? Идешь?

— Ага, — невнятно пробормотала я и шагнула. Когда мы прошли вперед, в подъезде тут же зажегся свет. Датчик движения, видимо. Поднявшись на четвертый этаж, мы остановились около ветхой черной двери, такой старой, что, казалось, если подуть, она попросту упадет. Андрей постучал в нее, и через какое-то время нам открыл невысокий светловолосый парень в сером вязаном свитере. Он, прищурившись, оглядел сначала меня с головы до ног, потом Машку, а потом, обратив, наконец, внимание на нашего проводника, чуть улыбнулся.

— Здоров, — он пожал Андрюхе руку, а затем кивком указал на нас. — Эти?

— Со мной, — уверенно ответил Андрей.

— Добро, — коротко отозвался парень и гостеприимно приоткрыл дверь, улыбнувшись шире. — Дамы вперед.

На языке вертелся только один вопрос — а вы, случайно, не Глеб? Но вовремя сработавшее чувство самосохранения рекомендовало мне держать рот на замке. Вот ведь удумала! Может ему еще написать? Господин маньяк-Глеб, я пришла по указанному вами адресу. Прошу любить и жаловать. Или убить и…

— Сонь, тебе плохо? — Я не сразу заметила, что Машка уже давно обеспокоенно разглядывает меня. — Ты вся бледная.

— Все нормально, — ответила я дрожащим голосом. Естественно, прозвучало это не убедительно. Поэтому я постаралась улыбнуться и придать своему лицу безмятежное выражение. — Правда, просто замерзла, наверное. Все в порядке.

— Зверь! Налей Соньке вина, — почти по-хозяйски распорядился Андрей, после чего Зверь — тот самый парень, что открыл нам — снова оглядел меня, теперь уже оценивающе.

— Что, девица, замерзла? — в его словах не было ни капли издевки, скорее какая-то братская забота. Я ответила скромным кивком, и парень наклонил голову, велев следовать за ним. Я вопросительно взглянула на Макса с Андреем, но те только кивнули, благословив меня идти за непонятным и незнакомым «Зверем».

«Товарищ зверь, а вас, случайно, не Глебом зовут?» — снова пронеслось в моей голове. Черт. Может, написать ему все-таки?

Как ни странно, шли мы не к кухне. В просторной комнате, откуда доносилось дружное пение под аккомпанемент нескольких гитар, расположилось больше десяти человек. Я даже стала сначала считать, но, когда мне принесли налитое в пластиковый стаканчик вино, сбилась и оставила эту затею. Теперь ясно, почему Андрею так хотелось сюда прийти. Для него здесь, наверное, рай на земле…

— Осмотрись и располагайся, где тебе покажется интересней, — заговорил тем временем Зверь. Он засунул обе руки в карманы и прислонился плечом к двери. — Пей, пей, — я послушно пригубила вино. — В соседней комнате в «Монополию» рубятся, здесь вот… — он развел руками. Андрей в это время уже настраивал свою гитару в лад с остальными. — На кухне преф…

— Преф? — переспросила я.

— Преферанс, — объяснил Зверь. — Ты пей, Сонечка, пей.

Я снова сделала пару глотков, теперь уже более уверенных, а затем просто осушила половину стакана.

— Вот, умница. Ну как, согреваешься потихоньку? — парень прищурился, отчего я невольно отступила чуть назад. — Ты не бойся здесь никого, Соня. Здесь тебя никто не обидит, — примирительно сказал он, верно распознав мои опасения. Но потом он чуть наклонился и понизив голос добавил: — Если, конечно, сама не захочешь.

Я только изобразила на лице святую простоту и, когда в поле моего зрения появилась Маша, то была просто счастлива упорхнуть из компании этого самого Зверя. Не удивлюсь, если его зовут Глебом. По-моему, отличное имя для маньяка. Глеб. Зверь. И кличка для маньяка — что надо. Может, все же написать ему?

Немного осмотревшись, я ясно поняла для себя две вещи: во-первых, здесь, в этой квартире, собралось по меньшей мере человек пятьдесят, наверное. И я не знала никого из них, кроме тех, с которыми пришла. А во-вторых — ни в коем случае нельзя писать этому Глебу и сообщать, что я в этом злосчастном доме номер восемь… Но любопытство так и съедало меня. И я решила, что просто набрать его номер — не очень опасно. Вдруг я увижу, что у кого-то зазвонил телефон? И сразу же сброшу вызов. Он даже ничего не заподозрит!