Она так молода, что мне даже не приходило в голову, что она уже мать.

— Сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

Я киваю и смотрю на нее. Ей не хватает уверенности, но Брианна не ошиблась, взяв ее на работу, и у Никки были действительно веские причины попытаться устранить ее. В ней есть что-то особенное, и в один прекрасный день она станет ценным экземпляром в этом клубе и составит большую конкуренцию Никки.

Я выпиваю до конца коньяк.

— Я дам тебе еще один шанс, но если ты нарушишь, хоть одно правило в моем клубе, ты вылетишь отсюда и из индустрии клубов, твое имя будет находится в черном списке во всех клубах страны.

Она заламывает руки, глаза светятся благодарностью.

— Благодарю вас. Большое спасибо, Шейн. Клянусь жизнью своих детей, я никогда не подведу вас.

— Хорошо.

Словно не в силах сдержать волнение, она подпрыгивает на стуле, как щенок.

— Иди домой, Баблз. Я поговорю позднее с Мартином.

Она приближается ко мне достаточно близко, я даже чувствую жар ее тела, наклоняется вперед, приподнявшись на носочках на своих сверкающих красными огоньками, на огромной платформе туфлях, оставляя еле заметный поцелуй у меня на щеке. Я приподнимаю вверх бровь, она опускается на свою платформу, и не спеша, облизывает губы, густо накрашенные блеском. Да, определенно, в Баблз что-то есть.

Спелая, тугая, жаждущая киска. Естественно совершенно предсказуемо, мой член заинтересован в ней, но мой член всегда готов воплотить любые плохие идеи. Девочки, такие как Бабалз, готовы на любые дешевые острые ощущения с горячим, твердым членом на ночь, но это напоминает, когда вы наблюдаете за змеей, ползущей на вас и думаете: «Аууу... послушай, хочешь обнимашек! Поверь мне, ты не успеешь даже взять презерватив, как они уже будут строят свадебные планы в головах. Я люблю совсем немного Анджелу, Памелу, Сандру и Риту».

Я достаю пятьдесят фунтов из кармана рубашки и удерживаю между двумя пальцами.

— Возьми такси домой сегодня, — говорю я.

Разочарование мелькает в ее шоколадных глазах, но она понимает намек и ловко вытаскивает банкноту из моих пальцев. Этот жест возымел свое действие с тех пор, как мужчина впервые изобрел валюту, и его первоначальная природа что-то дергает во мне. Я действительно сделал сегодня Баблз одолжение? Теперь она наивна и невинна, но в один прекрасный день изучит все, что стриптизерши знают о мужчинах, об их жадности, похоти и уродстве. Она научиться использовать эти качества и сделает много денег, но хорошо ли это?

— Не делай, если еле слышный голосок внутри тебя советует этого не делать, — говорю я ей.

Она медленно кивает.

— Вы очень красивый мужчина. Не только лицом и телом, но и сердцем, — шепчет она, замолчав на секунду. — Я обещаю, что вы никогда не пожалеете о своем решении.

Она выходит из моего кабинета и тихо закрывает за собой дверь.


2.

Шейн

Ранняя пташка добывает червячка, но вторая мышка получает сыр.

Стивен Райт


Я слышу, как стучат ее туфли по деревянной лестнице и закуриваю сигарету, глубоко затягиваясь. Подойдя к большому окну с односторонней зеркальной поверхностью, я смотрю на свой клуб. Я тут же нахожу взглядом Никки. Она светится, как бриллиант рядом с сидящим мужчиной, в провокационной позе, поднимает идеально ухоженные руки и через тонкий материал платья, чувственно потирает себе сосок. Это ее коронный номер (могу сказать сразу же, у парня эрекция наполнена плохими идеями, причем так сильно, что аж болит) он смотрит на нее, завороженно.

Надо отдать ей должное, она хороша, очень хороша.

Она даже меня один раз обманула.

С девушками подобными Баблз, ты тут же видишь, чего они хотят. Но когда Никки приближается, вы можете не заметить змею, ползущую по траве, а увидеть только, как шевелиться трава. Никки ядовита, как змея, даже когда у нее широко разведены ноги, и она стонет с сумасшедшим русским акцентом: «Глубже, малыш. Ах, да, трахни меня, малыш. Отымей меня жестко. Покажи этой грязной п*зде, кто ее хозяин».

Она разбила вазу о зеркало, когда я закончил с ней. Хорошо, что у меня имеется определенный опыт по увертыванию от таких отношений. Иногда я все-таки ловил на себе ее взгляд — со странной смесью разочарования и жаждой яда, но она отказывается покидать мой клуб. Почему, не знаю. Любой клуб принял бы ее с распростертыми объятиями. Я бы уволил ее, но зачем портить что-то хорошее? Она приносит много денег клубу.

Вдруг в моем периферическом зрении вспыхивает какое-то белое пятно, которое привлекает мое внимание. Мои глаза сами собой следуют за ним. Девушка в сияющем белом платье движется в сторону туалетов. Она идет медленной и сексуальной походкой, непринужденно, настолько прекрасная и изящная. В мире собак, она была бы салюки, их специально разводят бедуины, персидские борзые участвуют в гонке по пустыне во время охоты. Салюки считаются настолько прекрасными, что их невозможно даже назвать собакой.

У девушки очень бледная кожа и черные волосы, густым каскадом стекают по спине, словно пятно нефти. Обычно мне не нравятся такие черные волосы при такой бледной коже, это не нормальное сочетание. Ее волосы мне напоминают черный парик, которые носят женщины демоны в японских фильмах ужасов, их любила тайком смотреть моя сестра до раннего утра, когда мы были маленькими, но в этой женщине что-то есть...

Я выдыхаю дым от сигареты.

Световая вспышка освещает ее лицо и у меня расширяются глаза.

Вау! Она настолько потрясающая, что я даже не мог себе представить. В голубом свете она выглядит почти нереально, как существо из сказки. Такая чистая, она явно не может быть запятнана пошлостью или грубостью, несмотря на то, что находится среди пошлости в этом клубе. Это такая редкость, что я чувствую, призыв к моему члену, обычно многие женщины заставляют его встрепенуться, но кроме этого, я чувствую что-то глубоко у себя в кишках. Возбуждение постепенно поднимается по моему позвоночнику.

Я хочу эту женщину.

Сильно.

Я тушу сигарету в пепельнице на столе и покидаю кабинет. Я спускаюсь на две ступеньки, иду по коридору и выхожу в клуб. Прохладный воздух из кондиционеров в полотке ударяет мне в лицо. Звучит трек Dillon Francis и DJ Snake’s Get Low. Я встаю рядом с китайским баром, выложенным синей и белой фарфоровой плиткой.

Знакомый хватает меня за руку и трясет ее.

— Привет, Шейн, как дела? Давай я куплю тебе выпить?

— Спасибо, — говорю я с улыбкой, — но я уже пью.

Он хочет поговорить о чем-то со мной, но я отворачиваюсь и смотрю на дверь туалета. Мне подают спиртное, я делаю глоток. Дверь открывается. Женщина выходит, но другая. Дверь снова захлопывается. Я жду, затаив дыхание. Я поражен своей спешкой. Почему я веду себя подобным образом? У меня мурашки начинают бежать по коже, словно мое тело знает то, чего не знаю я.

Дверь открывается… и выходит она, по-прежнему двигаясь медленной походкой от бедра, вблизи она выглядит еще более захватывающе. И снова у меня возникает впечатление, что она оказалась здесь случайно, она не должна здесь находится. У меня такое чувство, словно она королева мерцающей воды, которая поднялась из реки, готовая превратить скуку в праздник чувств.

Приближаясь, я разглядываю ее, мне кажется в ней есть что-то экзотическое. Возможно нос или прямолинейные брови, но в ее венах явно течет кровь из дальних стран. У нее полные губы, ярко очерченные, смесь куркумы и перца чили. Ее глаза удлиненные, смотрят прямо перед собой.

Она бы так и прошла мимо, не заметив меня, если бы я не схватил ее за тонкое запястье. Ее реакция меня удивляет, она полностью осознает, что делает. Остановившись, она медленно скользит взглядом вверх по моей руке к моим глазам. Теперь я так близко вижу ее глаза — светло-зеленую радужную оболочку и ярко горящий зрачок, почти бесплотный. У меня возникает странное ощущение, словно я разбудил ее от сна. Это сбивает меня с толку.

Внутри моих пальцев ее запястье кажется таким тонким и хрупким, как у птицы. Я смотрю в ее глубоко завораживающие глаза, я хочу узнать о ней все, почему она такая хрупкая и неземная. Я хочу обладать ею.

— И кто вы такая? — спрашиваю я, блеснув своей самой очаровательной улыбкой.

Она смотрит на меня несколько секунд, дольше, чем нужно и хмурится.

— Я, наверное, не та, что вы думаете.

Меня удивляет, что она не отвечает не провокационно или кокетливо. Ее ответ мгновенно делает ее для меня самой интересной женщиной, которую я когда-либо встречал. Мой член пульсирует, как сумасшедший, и готов разорвать мои джинсы, естественно, говорю я себе, я собираюсь ее трахнуть. Будь я проклят, я даже не могу вспомнить последний раз, когда женщина меня так сильно заводила и возбуждала. Я еще шире улыбаюсь.

— А о чем ты думаешь, я думаю?

Ее губы шевелятся, и она выстреливает ответ:

— Случайный съем.

— Неправильно. Я думаю, что ты самая красивая женщина в этом клубе, и я хотел бы пригласить тебя.

— И куда бы вы меня пригласили? — с любопытством спрашивает она.

— В лес, — мой ответ меня самого раздражает. «Браво, Шейн. Ты говоришь, словно чертовый серийный убийца».

Но в ее глазах появляется первый отблеск интереса.

— В лес?

— Да. У меня имеется старый замок во Франции, очень красивый в это время года. По ночам там появляются светлячки.