Он сделал шаг назад, чтобы встать рядом со своими братьями и Шепли, а потом выпрямился, расставив ноги на ширине плеч и сложив перед собой руки. Он оставался агентом ФБР, даже когда по его щекам текли слезы.

Лииз, Фэйлин, Элли, Камилла и Эбби сидели в первом ряду с Америкой, и между каждой из них оставалось пустое место. Джек с Дианой сидели на ряду за ними вместе с еще двумя рядами сотрудников отдела полиции в парадной форме.

Остальные места заняли члены семьи и друзья, соседи и мои братья из Каппа Сигма, которые еще остались в живых. Люди, которые встречали мне на жизненном пути, приходили и уходили по разным причинам. Все эти люди оставили свой след в моей жизни, и этот след останется со мной навечно.

Диана вошла в гостиную, держа Томаса за руку. Ее живот уже вырос, храня наших будущих двух детей. Ее глаза блестели от волнения.

— Чувствуешь запах, Томми?

— Тут воняет, — ответил он, морща нос.

Я встал с кресла и в носках пошел по комнате, нагнувшись, чтобы схватить Томаса.

— Воняет ? Что значит воняет? — Проворчал я, щекоча его. Он выгнул спину, хихикая и дергая ногами, чтобы освободиться. — Папа все выходные красил и укладывал ковер! — Я, наконец, отпустил его. Я думал, что он убежит, и собирался догонять его, но вместо этого он обнял меня за ногу. Я похлопал его по спине, а Диана глубоко вздохнула через нос.

Диана покачала головой, с благоговением глядя на результаты моей упорной работы.

— Ты удивителен, мистер Мэддокс.

— Новый холодильник, новый диван... Теперь новый ковер и цвет стен! У нас будет целый новый дом к тому времени, как мы решим его продать.

Диана игриво толкнула меня локтем:

— Мы никогда не продадим этот дом.

Томас показательно помахал ладошкой перед своим носом.

— Потому что здесь воняет.

— Нет, это чудесно. Это запах свежей краски, нового ковра. И папа, — она сделала паузу, а я наклонился через ее живот и чмокнул ее в губы, — даже занес всю мебель обратно, пока мы ходили за продуктами.