– Не знаю всю историю, произошедшую между вами, но он сказал, что вы были увлечены в какой-то момент.

– Да. Увлечены. Смешно.

– Ты в порядке? Выглядишь зеленой.

– Я... я в порядке, – кладу руку на живот, чтобы успокоить его, и посылаю ему уведомление:

«Ты можешь дождаться, когда мы останемся одни, чтобы переварить буррито?

Спасибо, Люблю, Вышестоящее Руководство».

Мой живот отвечает мне мятежным бульканьем. Рен проверяет что-то на планшете, изучая меня глазами все время.

– Могу еще чем-то помочь?

– Да, насколько законна несовершеннолетняя проституция?

Он моргает.

– Прости?

– Ну, это не так нелегально как смертная казнь, но и не так легально, как спиртное. Наверное, что-то между, так?

– Предположительно, да.

– Окей. Круто. Еще раз спасибо, През!

Он вздрагивает от прозвища, я машу ему рукой и ухожу, в моей голове созревает фантастический, супер-крутой, безошибочный план.

У Джека Хантера есть больная девушка и нет отца, но он всё еще придурок. Мы всё еще воюем. И он всё равно заплатит.

-5-

3 года

12 недель

5 дней

Проведя с помощью Гугла небольшое исследование о Клубе «Роза», я выяснила две вещи:

1. Клуба «Роза» не существует. По крайней мере, в открытую. Люди с сомнительных сексуальных форумов Огайо ссылаются на что-то под названием «Клуб», но даже они не уточняют название. Думаю, это имеет смысл, ведь такие вещи незаконны. А если Клуб нанимает несовершеннолетних, то это еще более вульгарно и нелегально! Или, может, Джек наврал насчет своего возраста?! Его фальшивое удостоверение выглядит довольно убедительно.

2. Клубы, в которых можно нанять красивого мужчину для эскорта, обычно являются клубами жиголо, и управляются постаревшими симпатичными альфонсами, живущими в Европе, где такая практика широко распространена. Ничего удивительного, что богатенькие, состоятельные дочурки нанимают симпатичных парней для выпускных, свадеб, семейных приемов и просто выходных с дикими неистовыми ночами. Герцогиня Орлэн-Райс (восемнадцатилетняя и эффектная особа) в прошлом месяце была арестована в Лос-Анджелесе за вождение в нетрезвом виде. В её машине обнаружили пятнадцать фунтов дизайнерской одежды от «Версаче» и двух португальских жиголо. По слухам, дочь Билла Гейтса полтора года появлялась в обществе наемного парня.

Богатеньким девочкам нравятся хорошенькие мальчики. Конечно, у Джека есть огромное количество отрицательных черт, но он, ох, не хочу это признавать, невероятно красив! Трудно поверить, что здесь, в Огайо, может быть клуб жиголо. Я имею в виду, естественно, в Колумбусе есть несколько довольно богатеньких дам, но это всего лишь один маленький кусочек от целого пирога. И почему Джек решил стать одним из них? В последний раз, когда я проверяла, секс за деньги не являлся той работой, которая может нравиться. Или не так?

Качаю головой и открываю банку с тунцом. Не будем думать о сексе. Конечно, уродливые люди занимаются сексом, но не я. Этого не будет в моем будущем. Я обошлась без него в средней школе и, вероятно, переживу еще пару лет. Даже если у меня будет секс, то точно не с тем, кто на самом деле полюбит меня такой, какая я есть, ведь ему придется также полюбить мои растяжки, дряблые мускулы и прыщики. А насколько я знаю, значительная часть населения считает эти три вещи чертовски непривлекательными. Я выключу свет или еще что-то в этом роде и просто покончу с этим. Это будет как неограниченное удовлетворение своих порывов. Любовное приключение после бара.

Что делают взрослые, чтобы снова потрахаться? Думаю, обращаются к сайтам знакомств. Это довольно мрачное будущее, но я не ожидаю ничего иного. Я отгораживаюсь от людей, а соответственно, и от отношений. Если у меня когда-нибудь будет секс, то точно с парнем, которого я больше никогда не увижу снова. Плюс в этом случае не придется беспокоиться о том, что будет после него. Это самый практичный, логически обоснованный план, который я когда-либо придумывала, если можно так сказать.

– Дорогая, – входит мама. – Твой отец хочет знать, в какие учебные заведения ты собираешься подавать документы.

Ударяю себя ладонью по лбу, а в руке находится консервный нож. Черт, больно! Потерев ушиб, я вздыхаю.

– Я говорила ему это миллион раз. Университет штата Огайо, университет Орегона, университет Айдахо и тот самый Мормонский колледж в Сиэтле с жуткими буклетами.

– Почему же ты подаешь в него заявление, если он жуткий?

– Потому что жуткий университет – это потрясающе? Это как культ, мам. А мне нравится подобное дерьмо.

Она смотрит на меня своим неодобрительно-проницательным взглядом и сжимает губы.

– Мне нравится подобные какашки, – деликатно исправляюсь я. Она смеется, а это хороший знак. Два хороших знака за месяц. Но я сменяю свой оптимизм на суровую реальность – это не продлится долго. Конечно, я надеюсь, что с ней все будет в порядке, но это не так легко. Поэтому, я должна наслаждаться такими моментами, пока есть возможность. Собираю сэндвичи с тунцом и сыром, затем засовываю их в духовку. Звонит дверной звонок, и я иду открывать дверь. На пороге стоит Эйвери, её волосы ярко сияют на фоне заката, а лицо очень сердитое.

– Потрясающе! Большое спасибо, что пришла!

– Я здесь ненадолго, – медленно произносит Эйвери. – Просто отдай мне деньги, и я уйду.

– Ах, точно! Сколько я тебе должна?

– Двадцать баксов.

– Хорошо, одну секундочку, только возьму кошелек.

Я перепрыгиваю через ступеньку по дороге в спальню и лихорадочно роюсь в кошельке. Достаю из него две десятки и несусь вниз. Эйвери протягивает мне коричневый бумажный пакетик, а я отдаю ей деньги.

– Спасибо за это, – улыбаюсь я. – Огрооомное.

– Держись подальше, – передразнивает она, повторяя мои слова, сказанные ей в тот вечер на вечеринке.

– Ха-ха, – смеюсь я грубовато. – Это не для меня. А для беспокойного... тетиного... парня... дочери... моей кузины.

– Конечно, – фыркает Эйвери. – Как скажешь.

Мы замолкаем, и я думаю, что она развернется и уйдет, ведь наше дело выполнено, но она остается.

– Могу я дать тебе совет? – Она смотрит на меня, прищурившись.

– Конечно.

– Держись подальше от прошлого Джека.

Я приподнимаю бровь.

– Это еще почему? И откуда ты знаешь...

– Я разговаривала с Реном. Ты спрашивала его о Хантере. Просто предупреждаю: держись подальше от прошлого Джека. Люди плохо заканчивают, когда лезут не в свое дело.

– Они что, подхватывают ужасную болезнь? Он украл хрустальный череп из могилы? Я говорила ему, что это не самая блестящая идея...

– Он опасен, – перебивает она меня. – Понятно? Джек становится чертовски опасным, когда пытаешься с ним сблизиться. А если продолжишь в том же духе, он станет угрозой для тебя, и в этот раз я не смогу его остановить.

– Ох, это твоя подруга, Айсис?

Я быстро засовываю бумажный пакетик под кофту. Он немного выпирает, и я молюсь, чтобы мама его не заметила.

– Эммм, да, мам, это Эйвери. Эйвери, это Патриция Блейк, моя мама.

Эйвери рассматривает маму, одетую в халат, и со слезящимися глазами, которая выглядит слегка болезненно, и усмехается.

– Мне нужно идти.

Она уезжает на своем зеленом Саабе, прежде чем у мамы появляется шанс пригласить её в гостиную. Умная девочка. Все приспешники ада не только грубые, но и умные.

– Эта девушка кажется такой знакомой, – начинает мама.

– Да? Ты видела её раньше?

– Видела. Только не могу вспомнить где.

***

Мне удалось протащить бумажный пакетик мимо школьной охраны, для этого я почти врезаюсь в машину уборщика сзади, когда он заезжает на парковку утром в понедельник. Он выходит из машины, его лицо красное как свекла, а прыщи готовы лопнуть, и пока он читает мне лекцию о безопасном вождении и проверяет крыло моего автомобиля, убеждаясь, что на нем нет ни малейшего кусочка его красной краски, я засовываю пакет ему в кузов под брезент. Во время утренней перемены пробираюсь в хозяйственный сарай рядом с художественным классом туда, где уборщик паркуется и вываливает содержимое своего кузова. Целая куча граблей, щеток, отбеливающих средств, губок и молотков валяются на земле, и бумажный пакетик не выделяется на их фоне. Я быстро вытаскиваю его из-под ручки средства для мытья окон и убегаю.

Многие люди в фильмах взламывают шкафчики, используя продуманную технику «ухо-к-замку», а если ничего не выходит, то всегда есть хорошие старые болторезы. Но в кино не говорят, что намного легче тщательно изучить дверцу. Федеральное финансирование школьного округа предоставляет школам металл самого низкого качества – гибрид никеля и олова. Также все шкафчики в старшей школе сделаны на системе из двух болтов. А это означает, что если взять шпильку для волос и пару пинцетов, затем сдвинуть ими центральный болт влево, можно приоткрыть дверцу достаточно, чтобы туда что-нибудь засунуть. Хмм, даже не знаю, например, два пакетика с марихуаной, которые определенно принадлежат Джеку Хантеру, ведь сейчас они в его шкафчике. Я иду в туалет и звоню в школьный офис, анонимно сообщая им, что из шкафчика 522 доносится запах марихуаны.

Охрана кампуса важничает после поимки «преступника». Парень-нож теперь отстранен на неделю. Все открыто посмеиваются над тем, что для поимки голого парня понадобилось трое охранников, но офицеров это не волнует. Для них это был триумф, победа Хороших Взрослых над Главным Злом Подростков. Этого было достаточно для раздутия их эго настолько, чтобы они важно разгуливали, словно воздушные шарики с усами и лысинами. Спустя десять минут они оказываются у шкафчика 522, уборщик перерезает замок, и офицеры обыскивают вещи Джека. Я наблюдаю из-за угла коридора, как они вытаскивают его книги, карандаши, швыряя их на пол. Когда находят пакетики, то обнюхивают их, убеждаясь, что это марихуана. Я тихо хихикаю по дороге обратно в класс.