— Видел, что?

— Когда он натолкнулся на тебя. Ты просто стояла. Прошло целых три секунды прежде, чем ты удосужилась прикрыться.

— Э? Так я должна была поскорее скрыть свои девичьи прелести, потому что какой-то невоспитанный придурок столкнулся со мной? Ты постоянно светишь голым задом в штабе.

— Это другое.

— Почему? Потому что у меня есть сиськи? Разве ты когда-нибудь замечал за мной скромность?

— Именно.

— Да пошел ты на хуй.

Я вырвала конверт из его руки и, громко топая ногами, направилась к лифтам, хлопнув несколько раз по кнопке прежде, чем двери открылись. Семья, находившаяся внутри, прошла мимо меня в вестибюль, дочь была одета в купальный костюм, а ее талию оборачивал надувной круг в виде фламинго.

Поднявшись до третьего этажа, я прошла по холлу и завернула за угол к своему номеру. Мне с трудом удалось вытащить ключ-карту из специального футляра и прислонить к сенсору, но тут большая ладонь накрыла мою руку, опуская ее вниз.

— Черт тебя побери, Элли, — произнес Тайлер. — Ты права. Я пиздец как ревную. Ты посылаешь смешанные сигналы, а потом еще какой-то парень натыкается на тебя обнаженную, начинает расспрашивать… Внутри меня бушуют миллионы различных чувств. Я понятия не имею, что делать. Никогда ничего подобного не испытывал.

Снова прислонив ключ-карту, последовал характерный щелчок замка. Я надавила на ручку, посмотрев на Тайлера.

— Повзрослей, — ответила ему, заходя в номер и захлопывая за собой дверь.


Глава 16.


Я распаковала рюкзак, вытащив четыре футболки, пять свернутых пар носков, три пары брюк-карго, две свободные сорочки, пасту, зубную щетку, расческу, тушь для ресниц и блеск для губ. Альпийское подразделение могли вызвать в любой момент, и мне не хотелось оказаться неподготовленной. Удивительно, что поссориться я умудрилась именно с тем пожарным, которого назначили моим сопровождающим, Тайлеру необходимо сосредоточиться на разраставшемся огне, а не на нашей нелепой размолвке.

Мы с Тайлером по-настоящему не вместе. Не было никаких «мы» — то есть никакой ревности, ожиданий и подробных обсуждений статуса наших отношений или к чему они приведут. Я была завязавшей пьяницей, а он — завязавшим кобелем. Любой психотерапевт, наблюдавший меня последние пять лет, сделает однозначный вывод: у нас нет никакого будущего.

Взяв в руки пульт, включила телевизор. На новостном канале говорилось о пожаре, а в бегущей строке снизу экрана сообщали последние новости. Послушав их несколько минут, решила отключить.

На кровати, в том самом месте, куда я его и бросила, зазвонил телефон. Даже стоя в десяти шагах было видно, что это — моя сестра. Рингтон прозвонил несколько раз, после чего экран погас и вскоре снова засветился.

Подойдя ближе, я потянулась за телефоном и пока подносила его к уху не могла решить — запустить им через весь номер или же ответить.

— Алло?

— Эллисон?

— Привет, Финли.

В ответ она вздохнула.

— Я думала, тебя уже в живых нет. Мама с папой тоже так считали.

— Для них в каком-то роде так оно и есть.

Я ощутила вспышку ее ярости и сжалась, услышав в трубке крик.

— Но не для меня! Я тебе ничего не сделала, Элли, а ты игнорировала и избегала меня несколько месяцев! Думаешь, я здесь просто наслаждаюсь пляжем в надежде, что с тобой ничего не случилось?

— Нет, но я надеялась…

— Иди ты, знаешь куда! Не смей говорить сейчас приятные вещи. Я зла на тебя! И не заслужила подобного обращения!

Я застыла, мне показалось за ее словами скрывалось что-то еще, помимо моего игнора.

— Скажи что-нибудь! — Голос Финли дрогнул, и она начала всхлипывать.

Я поморщилась.

— Ты что, плачешь? Не плачь, Фин, прости меня.

— Почему ты не разговариваешь со мной? — Плакала она. — Что я такого сделала?

— Ничего. Ты ничего не сделала. Мне просто не хотелось портить тебе отпуск. Я не хотела, чтобы ты испытывала чувство вины и беспокоилась обо мне.

— Ты провалилась по всем пунктам!

— Мне очень жаль.

— Мне не нужны твои извинения! — Ругалась она. — А нужно, чтобы ты брала долбаную трубку, когда я звоню!

— Хорошо, — ответила я. — Возьму.

— Обещаешь? — Сделав глубокий вдох, она заговорила гораздо спокойнее.

— Обещаю. Я отвечу, когда ты позвонишь… если только не буду занята на работе.

— Чем ты там, кстати, занимаешься? Мама сказала, работаешь то ли секретарем, то ли фотографом, то ли еще кем-то в местном журнале.

— Да.

— Пользуешься камерой, которую я подарила?

Я слышала ее улыбку. Она уже простила меня. Значит о Стерлинге ей ничего не известно, и когда она обо все узнает, почувствует сильное предательство, вспомнив этот разговор. Мне очень хотелось бросить трубку, но тем самым я только усилю подозрения.

— Да. Это очень хороший фотоаппарат, Фин, спасибо.

Несколько продолжительных секунд Финли молчала.

— У меня такое ощущение, что я говорю с незнакомкой.

— Но это я, — ответила я.

— Нет, не ты. Ты изменилась.

— Я трезвая.

Она выдохнула смешок.

— Как успехи?

— Вообще-то, хорошо. Ну… один раз сорвалась. Как Санья?

— Не представляю. Последние три недели я на Бали.

— Так как на Бали?

— Красиво. Но я возвращаюсь в штаты повидать тебя.

На меня накатила паника.

— Я очень по тебе скучаю, Фин, но мне приходится много путешествовать. Я преследую межведомственных пожарных, мы будем в разъездах до начала октября.

— Пожарных, значит? Команду Тайлера?

— Да.

— Ты ведь трахаешь его, правда?

— Время от времени.

— Так и знала! — Захихикала она.

Мне будет не хватать Финли, которая никогда не удивляется и снимает с плеч груз ошибок. Финли постоянно находила мне оправдания; она вела меня по жизни, держа за руку и спокойно распоряжаясь, потому что так ведут себя старшие сестры.

Как бы мне не хотелось предотвратить это, но рано или поздно настанет время, когда мы останемся сестрами, но не друзьями. Даже если Финли меня простит, ее постоянно будет преследовать боль моего предательства, а я так и не узнаю, доверяет она мне или нет.

Я осушила одну из двух бутылок воды, желая отведать чего-нибудь покрепче, затем обошла номер два раза и решила спуститься вниз. Собственное отражение в зеркале около двери привлекло мое внимание, и я наткнулась на решительный взгляд больших льдисто-голубых глаз. Выражение моего лица не предвещало ничего хорошего. Темные пряди волнистых волос выбились из небрежного пучка. Я не пила, работала, занималась типичными для людей вещами… но была ли я счастлива?

Часть меня возненавидела Тайлера за то, что заставил задаваться этим вопросом. Если бы я не была счастлива, занимаясь любимым делом, засыпая рядом с терпеливым мужчиной, который заботился обо мне единственным известным ему способом, заслуживала ли я его вообще? У меня были независимость, собственные сбережения и возможность принимать решения — но глядя в отражение Элли версии 2.0 сложно было игнорировать грусть в глазах. Что невероятно бесило.

За моей спиной захлопнулась тяжелая дверь, когда я направилась вниз. Лифт донес меня в вестибюль, который на удивление оказался практически пустым.

— Привет, — поприветствовала я администратора.

Она улыбнулась, отодвинув в сторону рисунок, над которым работала.

— Красиво, — заметила, после повторного осмотра.

— Спасибо, — ответила она. — Что вам угодно?

Моя кредитная карта легла перед ней на стойку.

— Можете сменить карту, оплачиваемую мой номер?

— Конечно, — она забрала серебристый прямоугольник со стола. Кликнула несколько раз мышкой, а затем провела картой через считывающее устройство. — Сопутствующие расходы тоже?

— Да. За все.

— Готово, — она вернула мне карточку. — Поставьте здесь свою подпись.

— Спасибо… — я перевела взгляд на ее бейдж. — Дарби.

— Не за что, «Маунтеньер».

Я отправилась к барной стойке, где находился только парень, натирающий посуду. Его кожа была гладкой и смуглой, и выглядел он слишком молодым для своей серебристой шапки волос и бакенбард.

— Добрый день, — поздоровался он. Его кулак, покрытый тряпкой, быстро протер изнутри стеклянный стакан, после чего мужчина отставил его и взял следующий из раковины. Темные глаза взирали на меня с большей интенсивностью, чем предполагал их владелец.

— Привет. Мне один…мм… «спрайт».

— Что, на мели? — Пошутил он. Но его улыбка мгновенно погасла, когда он понял, что я не в настроении для веселья, и приступил к работе.

Вскоре передо мной оказался высокий наполненный газировкой стакан. Глаза бармена вспыхнули, когда кто-то присел справа от меня. Распознать личность удалось без труда, как только он заговорил.

— Налей-ка мне «Victoria’s Bitter» (марка пива), приятель! — Воскликнул Лиам.

— Ты собираешься пить в первый рабочий день? — Спросила я. — Разве тебе не нужно идти на собрание через 15 минут?

— Не волнуйся. Я буду то же, что и она.

— Еще один «спрайт», — разочарованно произнес бармен.

Я отрывала края салфетки, пока в голове крутились миллионы мыслей.

— Как ты оказалась во все это втянута? — Начал Лиам.

— Сначала я просто отвечала на звонки в издательстве, потом сделала несколько снимков, понравившихся владельцу. Он отправил меня вместе с Тайлером на задание, и мои работы привлекли внимание местных. И вот я здесь, продолжаю делать серию.

— Пробралась на верх своими силами. Впечатляет, — Лиам пил свою газировку так, словно это была пинта пива. Даже слегка приподнял пластиковый стаканчик, чтобы поприветствовать вошедших пожарных.