— Братья Бойд владеют кучей ночных клубов — объясняет мне Мэнди возбужденным шепотом.

— Ими владеет мой брат, Кэш. Я просто инвестор, — холодно говорит Келлан и поднимает брови. — Что здесь делает кто-то из Нью-Йорка?

Он инвестор.

У меня едва хватает времени, чтобы переварить новости, пока Мэнди не откроет рот.

— Мы собирались…

— Путешествуем на автомобиле.

Я стреляю в нее ядовитым взглядом, который мгновенно закрывает ее рот. Как бы я ни любила Мэнди, я не собираюсь давать основания думать, что я нахожусь в Монтане, чтобы посетить глупый концерт. И, не то, чтобы я фанатка, и, безусловно, я не фанатка, независимо от того, сколько цыпочек думают, что «Mile High» великолепны.

Мэнди пожимает плечами, как будто это то, что мы делаем все время:

— Монтана всегда была на вершине мест, которые я хотела увидеть, прежде чем умру.

Это вопиющая ложь, но из ее уст это исходит так гладко, что даже я почти верю ей.

— Правда? — мистер Горячий — Келлан не кажется слишком убежденным. — Судя по твоим туфлям, я бы подумал, что «Клуб 69» больше по твоей части.

Его заявление звучит более обвинительно, чем беспечно. Если бы я была Мэнди, я бы почувствовала себя оскорбленной тем фактом, что он думает, что может судить обо мне по туфлям, которые я ношу. Она может быть более городской, а «Клуб 69» — ее атмосфера, но у нее огромное сердце для животных и окружающей среды. Она определенно не дура. Это не то, что хороший парень будет подразумевать, но, к моему удивлению, Мэнди просто смеется и позволяет своему комментарию проскользнуть.

Подожди секунду!

Какого черта он только что сказал?

Чтобы сбросить пенни, требуется секунда или две. Я так быстро вращаю свою голову, что через мою шею проносится боль. Я сузила глаза, чтобы посмотреть на него, игнорируя тот факт, что он пристально смотрит на меня с тем же раздражительным хмурым лицом.

«Клуб 69».

Мэнди сказала, что братья Бойд владеют серией ночных клубов. Его зовут Келлан Бойд, и он инвестор. Возможно, я подхожу к выводам, но это звучит так, будто он инвестор в клубе своего брата.

Это объясняет, почему он уезжал из клуба вечером в пятницу, а не устраивал вечеринки.

Я сильно кусаю губы, не зная, как ответить.

Келлан продолжает пялиться на меня, подняв одну бровь, как будто он ждет моего подтверждения того, что я знаю, кто он. Но по явному выражению его магнетических глаз видно, что оно ему не нужно. Может быть, это испытание, чтобы понять, осознаю ли я, что он наполовину знаменит. Его злобное эго, вероятно, требует, чтобы каждая женщина на этой планете знала его имя и задыхалась во сне. Возможно, я не знаю его, но две встречи, которые у нас были, привели меня к тому, чтобы сделать мои собственные выводы о том, какой он человек.

Совершенство спальни.

Высокомерный член.

У каждой женщины есть такой парень, которого она хочет трахнуть.

Ну, он мой. В моих фантазиях это так.

Однако я не могу иметь дело с таким человеком, как он. Он слишком уверен. Слишком сексуален. Слишком опытен. И он сразу поймет, что я глубоко, верно и безумно увлечена им, хотя он абсолютно не тот человек, которого я когда-либо хотела.

Когда-либо.

Я не хочу, чтобы он знал, что я не могу перестать думать о нем.

— Тебе нравится твой напиток? — спрашивает он. Его глаза смотрят на меня. Ясно, что вопрос направлен мне.

— Он хорош, — говорю я.

Внезапная смена темы вызвала у меня настороженность. Мой тон не укрылся от Мэнди. Ее взгляд переместился от Келлана ко мне, а затем вернулся к нему, и большой вопросительный знак возник у нее на лбу. Вопрос времени, когда она уловит связь и поймет, что это тот парень, о котором я ей рассказала, и тогда она не сможет удержать язык за зубами.

— Я большой фанат «Клуба 69», между прочим — говорит Мэнди. — Я была на новом открытии три месяца назад.

— Ты была. Она тоже была там? — спросил Келлан со сверкающей радостью в глазах.

— Нет! — восклицаю я.

— Да, — говорит Мэнди в тот же момент, добавив, — она меня привезла.

— Похоже на правду. Вот почему я ее помню. Улыбка Келлана превращается в усмешку. — Она похожа на человека, чья машина врезалась в мою.

Я давлюсь своим напитком.

Он не может быть серьезным!

— Правда? — Кричит Мэнди, бросая мне ее ты-не-сказала-мне взгляд. Медленно, она наклоняется вперед в ложном интересе. — Она не упомянула…

Что он такой горячий.

Я почти вижу мысль, написанную на ее лбу.

— Она не упомянула о моем новом «ламборджини»? — Келлан перебивает ее. Его тон несет назойливый намек на фальшивый сюрприз.

Мэнди опускает челюсть.

— Ты водишь «ламборджини»?

— Мэнди, ты не помогаешь, — бормочу я.

— Да. Келлан кивает, его глаза не отрываются от моих. — Мне стоило нескольких долларов, чтобы восстановить тот изъян, который она сделала.

— Несколько сотен? — Мэнди смотрит взад и вперед между мной и Келланом.

— Несколько тысяч, — холодно говорит Келлан. — Но это нормально. Это того стоило, потому что я с ней познакомился.

На мгновение я ошеломлена и на самом деле верю его словам… до тех пор, пока его взгляд так невинно не задевает мою грудь и не задерживается там слишком надолго.

Я хотела бы стереть глупую усмешку с его лица, но вместо этого, я чувствую странное дыхание.

— О, Боже мой! — вдруг восклицает Мэнди. — Вот почему ты упомянул «Клуб 69». Ты… Ее голос прерывается в середине фразы, когда ее взгляд проносится от меня к Келлану, а затем возвращается ко мне.

Я качаю головой, предупреждающий взгляд в моих глазах.

— Нет. Она смеется. — Это он? Парень, который ударил твою машину? Тот, который ты сказала…

— Заткнись. Я закатываю глаза. — Я не понимаю, о чем вы говорите. Дождь, должно быть, испортил тебе мозг.

Она снова смеется.

— «Клуб 69». Ты был там. «Он горячий парень, который меня зацепил» — я цитирую тебя. — Она указывает на Келлана, как будто он не сидит напротив нас, внимательно слушая. — Это он. Я вижу это по твоему лицу.

Брови Келлана вздымаются, и в его глазах появляется изумление.

— Горячий парень, да?

Он откидывает голову и смеется — хриплый, сердечный смех, который заставляет его совершенную грудь вибрировать.

Вдруг просторная комната становится слишком мала, и я не могу дышать. Мое зрение туманится.

— Простите, — говорю я и вскакиваю на ноги, презрительно улыбаясь Мэнди, когда я хватаю ее за руку и дергаю. — Мне надо поговорить с тобой.

Где-то на периферии моего восприятия я слышу, как Келлан бормочет что-то насчет ночи, но я не могу быть уверена, потому что все, о чем я сейчас могу думать, это то, что эта поездка была одной большой ошибкой, которую я не должна была делать.

Глава 5

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, как только мы выходим на улицу. Мой голос дрожит. Не от гнева, а от чего-то неопределенного. Температура значительно упала, а темные облака стали светлее, ветер мягче.

Шторм успокаивался.

— Нет, что ты делаешь? — Мэнди раздражает меня, как ад. — Ты не трахнула Бойда?

— Очевидно, что не у всех главная цель в жизни — это замутить с кем-нибудь, — пробормотала я. — Кроме того, может у него кто-то есть.

— Чего ты еще не знала о нем, когда вы встретились. — Тон Мэнди становится подозрительным. — Почему ты не сказала мне, что знакома с ним?

— Я не была с ним знакома, — лгу я.

Я не хочу врать, но это необходимо. Если Мэнди все узнает, я умру от стыда.

— Дай угадаю. Ты забыла упомянуть, что он водит «ламборджини»? — Она вскидывает руки в капитуляции. — О боже, Ава.

Почему все одержимы дурацкой машиной? Машиной которая не стоит своих денег. Я имею в виду, что большинство людей не могут позволить себе застраховать её и содержать. Её нельзя парковать в небезопасных местах и, по крайней мере, каждый пятый задумывается об угоне при виде этой тачки.

Это безумие.

— Опять же, я понятия не имела, — бормочу я.

— Да, верно. Даже кто-то вроде тебя должен был обратить на это внимание, — сухо говорит Мэнди. — Очень сложно забыть такого парня.

Она права.

Нет.

Но я не могу признаться ей.

— Ты могла бы трахнуть его, — бормочет она. — Знаешь, вернись уже в игру.

— О, мой Бог. Ты можешь просто перестать о нем говорить? — Я бросаю на нее сердитый взгляд и отворачиваюсь.

— Хорошо. Без разницы. Я просто пыталась помочь.

— Как? Указывая на одно неправильное решение, которое я не могу изменить? Или что моя личная жизнь — отстой?

Она издевается надо мной, но при этом остается абсолютно спокойной.

Конечно, жаль, что я не приняла его предложение три месяца назад. Но больше всего я жалела, что по приезду рассказала обо всем своей подруге, потому что, как только я это сделала, она начала звонить всем своим знакомым, чтобы спросить, может ли кто-нибудь разузнать о нем. Очевидно, что никто этого не сделал. Затем в ход пошел Гугл. Пятничные ночные клубы.

И, в конце концов, начались упреки в том, что я не решилась на то, что сделала бы любая, по ее мнению, нормальная женщина с мозгами.

— Знаешь… — начинает Мэнди.

О, я знаю, куда она клонит и мне это не нравится:

— Ты всегда мог…

— Не говори этого, — прерываю я.

Она поднимает руки: