— Иисусе, да она сражается, как мужчина! — воскликнул лорд Эдмунд, не сознавая, что произнес это вслух.

Его сын рассмеялся.

— Ну что, все еще хочешь ее в жены, родственничек? — насмешливо спросил лэрд Брег-Ашера. — А между тем готов побиться об заклад — такой настоящей женщины, как она, ты в своей долгой жизни еще не встречал.

— Она потрясающая, — произнес Рейф. — Надеюсь, мы с ней никогда не столкнемся в настоящем бою.

— А ты умен, парень, в отличие от своего отца, — заметил Дугалд Керр.

— Девице место в зале, пусть командует слугами, — обрел дар речи Эдмунд Керр. — А не в бриджах во дворе, да еще в поединке с мужчиной. Ты позволил ей расти, как траве в поле, Дугалд. Не завидую я ее мужу. Надеюсь, он все же сумеет уложить в постель эту твою дикую кошку. Ему придется постараться, если ты надеешься на наследника мужского пола.

— Сегодня ночью, — пообещал лэрд. — А теперь смотри внимательно, Эдмунд. Моя Мэгги начала уставать. Фингел Стюарт — сильный противник, и терпение его кончается.

— Да, — негромко согласился Рейф, — она и вправду устала. Жаль, потому что она чудесная девушка.

«Она моя жена, черт побери!» — думал Фингел Стюарт, поняв, что Мэгги не намерена сдаваться. И он ее хочет, причем вовсе не потому, что король соединил их ради собственных интересов, и даже не потому, что у него давно есть это право, а потому, что полюбил непокорную девчонку. Она воплощала в себе все, что мужчина может пожелать от жены, — благородство, безмерную отвагу и верность. Она честна до неприличия, со слугами строга, но добра, и жители деревни не были бы ей так преданы, если бы не все эти добродетели. И если говорить правду, то она еще и красавица. Да, в Безумной Мэгги Керр есть все, что требуется от жены. Его жены.

Вот она стоит. Ее искусные руки сжимают рукоятку палаша. Она вспотела, рубашка прилипла к груди и спине. Она тяжело дышит и едва не падает от усталости, но не сдается. Их брак — это состоявшийся факт, а состязание всего лишь должно успокоить недовольных среди соседей Керров и доказать им, что родственник короля честно заслужил свою невесту. Его терпение кончилось. Фингел Стюарт поднял свой палаш одновременно с Мэгги и сильным ударом вышиб меч из ее рук. Тот перелетел через головы окруживших их воинов и упал в дальнем конце двора.

Мэгги рухнула на колени — сила двух ударившихся клинков вышибла из нее дух. Она стояла на коленях в грязи, не в силах подняться. Ей казалось, что ноги навсегда отказались ей повиноваться. Все болело — плечи, руки, шея, ладони. Пальцы ослабли. Издалека раздался расстроенный крик Гризель.

Мэгги подняла голову, и глаза ее внезапно наполнились слезами. Она посмотрела на деда, стыдясь своего позора и понимая, что проиграла.

— Милорд! — послышался спокойный голос Фингела Стюарта. — Я помню установленные вами правила, но я не могу ранить в поединке женщину и не буду этого делать. Мы сражались честно, но единственная кровь, которую я приму от Мэгги Керр, это та, что принадлежит мне по праву, кровь ее целомудрия. Если в нашем поединке есть победитель, вы должны назвать его прямо сейчас, милорд.

Он наклонился, сильной рукой обнял Мэгги за талию и помог подняться.

— Ты отважная девушка, — произнес Фин негромко, так, что услышала его только она. — Но я уже не так молод, и ты здорово вымотала меня, миледи. Признай поражение, и пусть между нами воцарится мир, моя Мэгги.

По-прежнему ощущая слабость, Мэгги только кивнула и жалко улыбнулась в ответ.

— Довольно! — воскликнул Дугалд Керр неожиданно громким и сильным голосом. — Объявляю это состязание оконченным. Бег и скачки завершились вничью, но сражение на мечах выиграл Фингел Стюарт. Объявляю его победителем, и пусть никто этого не оспаривает. — Тут он посмотрел прямо на внучку: — Маргарет Джин Керр, согласна ли ты принять этого мужчину, Фингела Стюарта, в свои законные мужья во всех смыслах этого слова?

— Согласна! — громко ответила Мэгги, так, чтобы ее услышали все. — Еще до этого дня он сумел завоевать мое восхищение, а сегодня он завоевал мое уважение. С радостью и гордостью я буду его женой во всех смыслах этого слова.

Фингел Стюарт повернул Мэгги так, чтобы они оказались лицом к лицу, наклонился и поцеловал ее долгим жарким поцелуем под ликующие возгласы собравшихся. Он бы, пожалуй, унес ее отсюда прямо сейчас, да только понимал, что в этот день от них ждут не только совокупления, а гораздо большего. Господи Иисусе! Какие сладкие у нее губы! Он просто не мог оторваться от них.

От поцелуя голова Мэгги отчаянно закружилась. Ей уже доводилось узнать, что такое украденный поцелуй в щечку, за которые она отвешивала нахальным парням увесистые оплеухи, но никогда в жизни она не представляла себе подобного поцелуя. Их слившиеся воедино губы словно разжигали безжалостный огонь. Мэгги обвила Фина руками за шею и прижалась к нему, ощущая какое-то непонятное томление. Что это — похоть? Или любовь?

Фингел почувствовал, как возбужденно напрягается его плоть. Боже! Мэгги и любить будет так же неистово, как живет. Эта мысль опьяняла, и он прижал ее к себе еще сильнее, желая, чтобы она поняла, как он ее хочет.

Поцелуй прервался, и Мэгги потрясенным взглядом посмотрела в глаза Фингелу.

— Думаю, все уже поняли, что мы помирились, миледи, — решительно произнес он. — Если наш поцелуй затянется еще ненадолго, боюсь, моя Мэгги, твой дед выплеснет на нас ведро ледяной воды.

— Я никогда не знала мужчину, несмотря на все, что обо мне болтают, — негромко отозвалась она. — Ты будешь нежен со мной, Фингел?

— Сейчас декабрь, моя Мэгги, и ночи длинные, — шепнул он ей на ухо. — Я буду нежен, и мы станем любить друг друга не спеша, потому что впереди у нас вся жизнь.

— Я хочу искупаться и сменить одежду на подвенечный наряд для того, чтобы отец Дэвид благословил наш союз, — сказала Мэгги.

— Я сделаю то же самое, — ответил Фингел.

Круг ухмыляющихся мужчин расступился, выпуская их.

Они поднялись по ступеням, где все еще сидел дед Мэгги. Дугалд Керр широко улыбался обоим.

— Вы оба молодцы, — произнес старый лэрд. — Я горжусь тем, что мои правнуки родятся от такой крепкой породы. Сначала сделайте мне парнишку.

— С вашего позволения, милорд, мы бы хотели искупаться и переодеться в более подходящую для благословения одежду, — обратился Фин к Дугалду Керру.

Лэрд кивнул:

— Ну, так идите.

Мэгги и Фингел вошли в дом. Дугалд Керр встал и посмотрел на своих английских родственников.

— Отправляйтесь домой, — велел он. — Вам нечего делать в Брег-Ашере.

— Я бы предпочел остаться до завтра, — заявил лорд Эдмунд. — Ты наверняка хочешь, чтобы на благословении и на пиршестве присутствовала родня. И мы сможем засвидетельствовать честность невесты, — вкрадчиво произнес он.

— Отец!

Рейфу это очень не понравилось, он понял, что отец так и не отказался от возмутительной мечты объединить оба семейства, тем самым отдав проход под контроль одного человека, то бишь его самого.

Дугалд Керр жестко рассмеялся:

— Иисусе, Эдмунд, что, тебе мало было стать свидетелем состязания? Ладно, оставайтесь. Но солнце или дождь, а только завтра вы уедете, или мне придется лично вас выпроводить.

Он повернулся и пошел обратно в теплый зал.

— Ты что, рехнулся? — спросил Рейф отца. — Все кончено, понятно? Сегодня ночью они разделят ложе, и судя по их виду, наследник появится в Брег-Ашере еще до конца года!

— Да, — согласился его отец, — но младенцы очень хрупкие создания, Рейф. Я вырастил их немало и похоронил достаточно, так что знаю, о чем говорю.

Рейф Керр сурово посмотрел на отца:

— Если бы я подумал, что ты способен на подобное, убил бы тебя своими руками, отец.

Лорд Эдмунд изумленно взглянул на сына:

— Мы могли бы контролировать весь Ашер-нам-Брег! Почему ты этого не хочешь? Наша власть на границе, по обеим ее сторонам, стала бы огромной. Мы бы собирали пошлину с путников, идущих в обе стороны. Что в этом отвратительного, Рейф?

— Все! — отрезал его сын. — Неужели ты не понимаешь, отец? Мы, жители границы, не так уж и преданы своим королям. Мы сами правим по обе стороны границы. Проход используется честно и без раздоров, потому что две ветви нашего семейства контролируют его несколько веков подряд. Ни один король никогда не говорил нам, что делать. Мы давным-давно вместе решили, что проход будет использоваться только в мирных целях. Мы вместе устанавливали пошлину. Вместе построили дозорные башни, оберегающие дорогу. Мы вместе выступали против всех, кто пытался использовать Ашер-нам-Брег с дурными намерениями. Может, хватит распрей между нашими семьями здесь, на границе, отец? Одно семейство по обеим сторонам прохода откроет его любому злу. Может вмешаться король и объявить его своей собственностью, но никто не решится на такое, пока у власти две семьи. Начнется взяточничество, причем подкупать будут не лорда, управляющего проходом, а стражей, для того чтобы они за деньги отворачивались в нужный момент. Сквозь Ашер-нам-Брег пойдут контрабандисты и мародеры. Пока дорогой управляют два семейства, подобное бесчестье расцвести не сможет. Ведь и наш прямой род мог бы оборваться, отец. Хотел бы ты, чтобы старый Дугалд Керр отнял проход у назначенного тобой наследника?

— Если мы получим весь проход целиком, то станем намного богаче, — сказал лорд Эдмунд.

— Я твой наследник, и я не собираюсь поддерживать эту твою глупость, отец! — отрезал Рейф. — Мне нравится лорд Стюарт, пусть я не так много успел узнать о нем из наших разговоров. Когда старик Дугалд умрет или решит передать свои полномочия, Фингел Стюарт будет хорошо управлять своей стороной прохода. Он человек порядочный.

— Ты болван! — ответил отец. — Какое счастье, что у меня есть и другие сыновья.