Кэтлин протянула матросу монету.

— Спасибо, что рассказал мне все это.

— Не оскорбляйте меня, мэм.

— Прости, — сказала Кэтлин. — Окажи мне еще одну услугу. Не видел ли ты, где стоит «Дженни Ли»?

— Вон там, внизу. Шестнадцатый причал…

Кэтлин быстро нашла «Дженни Ли». Судно только что вернулось с Барбадоса и направлялось в Новый Амстердам. Однако, как выяснилось, это торговое судно не делало по пути остановки в Кингстоне, так что писем не доставило. С каждым днем надежды Кэтлин на добрые вести таяли. Капитан Мерси подтвердил все, о чем рассказал матрос.

Кэтлин и Калеб, сев в экипаж, отправились по делам. В «Белые дубы» они вернулись только вечером. Люди Виглесворта доставили только что изготовленные дубовый стол, буфет и стулья.

Заметив возле дома легкую двухместную коляску тетки, Кэтлин направилась к ней.

— Простите, тетя Эстелла. Я не ждала вас сегодня.

— Я хотела дать тебе больше времени на размышления, однако Оуэн настаивал, чтобы мы поговорили сегодня.

— Пожалуйста, тетя Эстелла, садитесь. Я прикажу подать чай…

— Спасибо, дорогая, но твоя служанка Дульси уже принесла мне чай.

Налив себе чашку чаю, Кэтлин расположилась напротив тетки.

— Полагаю, мистер Синклер уже побеседовал с дядей Оуэном?

— Да. Я, правда, не слышала, о чем они говорили, но твой дядя ужасно расстроился. Поэтому он и потребовал, чтобы я отправилась к тебе сегодня.

— Тетя Эстелла, мы, конечно, все обсудим, однако уверена, толку от этого не будет. Я не соглашусь выйти замуж за Гая Синклера, и ничто не заставит меня изменить моих намерений.

— Но, Кэтлин, ведь мистер Синклер — прекрасный человек, и он обожает тебя! Не понимаю, почему ты так упрямишься.

Кэтлин почти не сомневалась: Оуэн что-то затевает. Но ей казалось, что тетка в этом не участвует. Тем не менее она решила не говорить ей о своих подозрениях.

— Дело в том, тетя Эстелла, что я не люблю Гая. Более того, мне не нравится этот холодный человек. Не убеждайте меня в том, что любовь когда-нибудь придет, я не верю в это. Я всегда дорожила независимостью, поэтому не пожертвую своей свободой первому встречному.

— Тебе всегда предоставляли слишком много свободы. То, что ты делала, не вписывается ни в какие рамки. А твое упрямство… Когда-нибудь ты пожалеешь о том, что тобой не руководил сильный человек.

— Мне претит сама мысль о том, что женщина не способна жить без помощи или покровительства мужчины. Я не желаю, чтобы кто-то принимал за меня решения. Никто на свете не заставит меня выйти замуж за Гая Синклера.

— Что ж. — Эстелла тяжело вздохнула. — Конечно, это не мое дело, Кэтлин, но, по-моему, здесь затронуто что-то очень личное, и мне хотелось бы спросить…

— О чем же? — перебила ее Кэтлин.

— Ты любишь кого-то другого? И поэтому отказываешься выходить замуж за Гая Синклера?

Дрожащей рукой Кэтлин поставила чашку на стол и подошла к окну. Вопрос застал ее врасплох, и теперь она собиралась с мыслями. Но не успела Кэтлин ответить, как Эстелла проговорила:

— Так я и думала. И кто же он, дорогая?

— Кто бы он ни был, больше я его никогда не увижу, тетя Эстелла. И поверьте, мой отказ не связан с этим.

— Но даже если ты и не собираешься больше с ним видеться…

— Не понимаю, о чем вы, тетя… Да, когда-то я по глупости влюбилась в того, в кого не следовало влюбляться. Однако все это в прошлом.

— Кэтлин… — Эстелла чуть помолчала. — Кэтлин, я отношусь к тебе как к дочери, и желаю тебе только добра.

— Я знаю, тетя, как вы стараетесь, чтобы мне было хорошо, и как заботитесь обо мне.

— Может, это эгоистично, Кэтлин, но заботы о тебе доставляют мне удовольствие. Видишь ли, твой дядя… гм… не привык проявлять чувства. Однако нас охватило отчаяние, когда выяснилось, что я не могу иметь детей. Оуэн так мечтал о наследнике.

Кэтлин, слушая тетку, подумала, что ее рассказ имеет какое-то, отношение к ней.

— Ты, наверное, не знаешь всего этого — да и откуда тебе знать! — но когда-то я всей душой желала родить ребенка. Я сходила с ума от зависти к каждой беременной женщине. Дело дошло до того, что, глядя на женщин, я задавала себе один и тот же вопрос: беременна она или нет? — Эстелла покраснела. — И постепенно я научилась распознавать первые признаки беременности. Когда женщина носит ребенка, от нее исходит какой-то особый внутренний свет, это и выдает ее, даже если она сама ни о чем не подозревает. — При этих словах Эстелла проницательно посмотрела на Кэтлин.

Поняв, куда клонит Эстелла, девушка пришла в полное замешательство. А ведь в последний раз месячные у нее были слишком давно… И тут Кэтлин осенило. Так вот откуда эти приступы тошноты, учащавшиеся день ото дня, вот откуда внезапные головокружения! Боясь упасть в обморок, она ухватилась за тяжелую портьеру.

Эстелла поднялась и подошла к племяннице.

— Прости меня, дорогая, вижу, ты и в самом деле ничего не знала… Да и сама я, признаться, думала, что ошиблась… Однако в связи с этим предложение Гая Синклера для тебя сейчас как нельзя кстати. Ведь если бы ты любила отца ребенка, а он — тебя, вы с ним не расстались бы. Поскольку же ты не можешь родить внебрачного ребенка, тебе остается только принять предложение Синклера. Думаю, срок у тебя еще не слишком большой и, если устроить свадьбу не откладывая, никто и сомневаться не будет в том, что это ребенок Синклера.

— А дядя Оуэн знает обо всем этом? — спросила Кэтлин. «Возможно, — подумала она, — потому он так и спешит выдать меня замуж».

— Нет, дорогая моя, ну что ты… Я бы никогда в жизни не сказала ему об этом, не поговорив с тобой. Могло ведь оказаться и так, что все это — мои фантазии. Правда, я редко ошибалась в этих делах.

У Кэтлин закружилась голова. Она хотела собраться с мыслями.

— Простите, тетя Эстелла, но сейчас мне лучше остаться одной. Я должна обо всем хорошенько подумать.

Эстелла сочувственно похлопала Кэтлин по плечу.

— Ну конечно, дорогая моя, я прекрасно тебя понимаю. Но скажи мне одно: могу ли я сообщить Оуэну, что ты согласна на брак с Синклером?

— Нет, тетя Эстелла, эта ситуация ничего не меняет в моем отношении к Гаю Синклеру. Я не выйду замуж за человека, которого не люблю. И уж конечно, никогда не стану обманывать Гая и убеждать в том, что это его ребенок.

— Но Кэтлин…

— Нет, тетя Эстелла, я никогда не выйду замуж за Гая Синклера.

— Что ж, дорогая. Я оставлю тебя, а ты хорошенько все обдумай. Не спеши с выводами. Ну в самом деле, тебе остается только одно: выйти замуж за человека, который любит тебя. Боюсь, отец ребенка не вернется к тебе, а ведь у малютки должен быть отец… И если уж ты не хочешь позаботиться о себе, подумай хотя бы о ребенке.

— Именно о нем я и думаю, — устало ответила Кэтлин. — Пожалуйста…

— Да-да, дорогая моя, я ухожу. — Эстелла, обняв племянницу, подошла к дивану и взяла свою сумочку. — Ох, чуть не забыла… — Достав из сумки пакет, она протянула его Кэтлин. — В следующие выходные твой дядя устраивает прием. Хочет развлечь своих новых партнеров, а заодно отпраздновать завершение какого-то прибыльного дела. Он пригласил в Чарлстон много гостей и просил передать приглашение и тебе. Приедешь?

— Конечно, тетя. Спасибо.

Кэтлин проводила глазами Эстеллу.

«Ведь это ребенок Эрика», — подумала она, и лицо ее осветилось улыбкой. В этот момент, несмотря на все предстоящие трудности, Кэтлин почувствовала себя счастливой.

Покинув Кингстон, она была безутешна, ибо считала, что Эрик потерян для нее навсегда. Однако теперь в ней живет частичка Эрика. Кэтлин улыбнулась еще лучезарнее, представив себе, каким будет ее ребенок. Она горячо надеялась, что у нее родится мальчик с такими же густыми темными волосами и теплыми, смеющимися глазами, как и у его отца.

Долго еще сидела Кэтлин, блаженно улыбаясь. Только когда совсем стемнело, она поднялась, зажгла лампы и решила обдумать практическую сторону вопроса. Убежденная в том, что никто не заставит ее изменить отношение к Гаю Синклеру, Кэтлин решила каким-то образом перехитрить дядю. Ведь если он и раньше настаивал, чтобы она вышла за Синклера, то теперь, узнав о ее положении, займет еще более твердую позицию.

За ужином Кэтлин была задумчива и молчалива, и слуги так и не поняли, почему на лице хозяйки блуждает печальная и светлая улыбка. Кэтлин улыбалась и в последующие дни, но взгляд ее выражал сосредоточенную решимость. Со стороны казалось, что она ломает голову над серьезной проблемой, поглощающей все ее внимание и мысли. Однако через неделю слуги заметили перемены в поведении хозяйки. Она держалась так, словно с плеч ее свалилась тяжесть и все проблемы были наконец разрешены. Только с ее прекрасного лица по-прежнему не сходила печальная и светлая улыбка…

Глава 21

— Ну наконец-то ты приехала, дорогая моя, а я уже боялась, что опоздаешь. — Эстелла проводила Кэтлин в холл. — Джорджиана покажет Дульси твою комнату. Гости начнут прибывать через несколько часов…

Крепкая, сильная горничная Джорджиана молча кивнула Дульси, указав на винтовую лестницу, ведущую к прежней комнате Кэтлин. Как и предполагала девушка, миссис Дженкинс весьма благотворно повлияла на ее служанок. Дульси уже держалась гораздо лучше и почти не вступала в пререкания с хозяйкой.

— Добрый день, Кэтлин. — Дядя Оуэн, войдя в гостиную, направился к шкафу со спиртными напитками.

Кэтлин, сидевшая рядом с Эстеллой, постоянно чувствовала на себе взгляд дяди. Три дня назад у них состоялся бурный разговор. Эстелла из лучших намерений рассказала Оуэну о деликатном положении Кэтлин, и тот заявил племяннице, что, хочет она выйти замуж за Гая Синклера или нет, ей придется сделать это, и очень скоро. Кэтлин так разгневалась, что дядя спешно покинул ее дом. Эта ссора окончательно укрепила девушку в намерении противостоять замыслам Оуэна, и в последние два дня она приступила к воплощению своего плана в жизнь. Для этого ей пришлось прибегнуть к обману и к не вполне законным действиям, но Кэтлин надеялась на помощь Эдварда. Она написала ему письмо, в котором осторожно сообщила о том, что он должен сделать для нее.