Недолго думая Аллегра взбунтовалась против такого обращения и оттолкнула от себя женщину, давая им понять, что никуда идти не собирается. Громкий гневный крик заставил Нассара обернуться. Он подошел ближе и остановился перед той, которая что-то кричала и показывала рукой на Аллегру. Нахмурившись, шейх выслушал ее. На его лице появилось раздражение, и он снова бросил взгляд на Аллегру.

— Рана говорит, что вы угрожали ей.

— Ошибается, — тихо проговорила Аллегра.

— Она утверждает, вы толкнули ее.

— Да. — Аллегра посмотрела на женщину, а затем повернулась к шейху, готовая взбунтоваться. — Она сама меня толкнула, и я подумала, что здесь так приветствуют незнакомых людей. Соответственно я сделала то же самое, чтобы поздороваться с ней.

Нассар удивленно посмотрел на нее. Потом, запрокинув голову, громко рассмеялся. Аллегра выдохнула. Она понимала, что сильно рисковала. Ведь она снова бросила ему вызов. Шейх мог принять ее слова за оскорбление, и за этим могло незамедлительно последовать наказание. Он молча повернулся к бедуинской женщине. Рана попыталась что-то объяснить ему, но, сказав лишь одно слово, он тут же положил конец этому спору и заставил женщину замолчать. Негодующе фыркнув, она резко повернулась и пошла прочь. Шейх посмотрел на Аллегру и погрозил ей пальцем:

— Не стоит дразнить Рану, она может разозлиться.

— Я не забуду об этом, месье.

Шагнув к Аллегре, шейх взял ее за подбородок.

— Постарайтесь. Не хочется, чтобы Рана изрезала ножом это прекрасное лицо.

От этих слов по ее телу вновь побежали мурашки, а внутри появился тугой холодный ком. Наконец он разжал свои пальцы. Впервые за долгие годы Аллегра была не властна над своей судьбой, и это приводило ее в ужас.


Глава 7


Откинув полог, женщины завели Аллегру в большой шатер. В центре стояла Рана. Поза этой женщины и выражение ее лица говорили о том, что она пыталась справиться со своей ненавистью. Аллегра сразу поняла, что происходило. Именно так смотрели в доме мадам Эжени на соперницу, которая уводила постоянного клиента у другой девушки.

Она являла собой угрозу, и Рана жаждала поставить ее на место. И без слов было понятно, кто тут главный. Отношение женщин сразу переменилось, когда Рана стала отдавать команды. Они вытолкнули Аллегру в центр шатра и стали срывать с нее одежду.

Протестуя, она попыталась оттолкнуть от себя их руки, но одна из женщин схватила ее сзади, а другая стала срывать с нее блузку. Аллегра почувствовала, что страх отступил и его место занял гнев. Издав громкий крик, она попыталась освободиться и отбросить от себя двух женщин, одна из которых упала на устланный ковром пол.

Рана тут же прореагировала на это. Она подошла к Аллегре и ударила по лицу с такой силой, что ее голова сразу запрокинулась. Аллегра не ожидала этого. Теперь она просто молча стояла и уже не сопротивлялась. Женщины продолжали сдирать с нее одежду.

Обнаженная, она неподвижно стояла посередине шатра. Никто никогда раньше не унижал ее так. Все мысли испарились из ее головы, когда две женщины принялись мыть ее. Их движения были быстры, они хорошо знали свое дело. Все другие, находившиеся в шатре, стали перешептываться и смеяться. Это было более чем унизительно. Рана смотрела на Аллегру, и с ее губ не сходила довольная улыбка.

Наклонившись вперед, женщина ткнула рукой Аллегру в грудь, потом повернула голову и что-то сказала другим, вызвав у них новый приступ смеха. Аллегра с трудом сглотнула. Даже в доме мадам Эжени она не встречала подобного отношения. Рана могла делать с ней сейчас все, что угодно. Она подошла ближе, бросила на Аллегру злобный взгляд и с силой ущипнула за сосок. Ту охватила ярость. Чтобы защитить себя, она должна была бороться. Недолго думая она ударила мерзавку кулаком в челюсть. Рана отлетела назад и упала на пол в гору разноцветных подушек.

Дрожа от гнева, Аллегра бросила на женщину пылающий взгляд.

— Если ты еще раз дотронешься до меня, я убью тебя, — процедила Аллегра сквозь стиснутые зубы.

Ей было все равно, понимала ли Рана французский язык. Английский она наверняка не знала. Женщина злобно взвыла, продолжая лежать там, куда упала. Удовлетворенная тем, что Рана оставила ее в покое, по крайней мере на какое-то время, Аллегра повернулась к остальным, с ужасом смотревшим на нее.

— Ты, — обратилась она к женщине, которая стояла к ней ближе других, — принеси мне какую-нибудь одежду. Быстро!

Та метнулась в угол шатра и взяла из кучи какие-то вещи. Аллегра быстро облачилась в бедуинскую одежду. Широкие шаровары полностью прикрывали ее ноги. Потом она натянула длинную шерстяную рубашку, от грубой ткани которой стало чесаться тело. Ноги сунула в свободные кожаные туфли. Одевшись, Аллегра повернулась и направилась к пологу, который закрывал вход в шатер. Женщины пронзительно закричали.

Аллегра остановилась и посмотрела через плечо. Они так же неожиданно смолкли. Удовлетворенная, тем, что все теперь молчали, она откинула полог и вышла. Был поздний вечер. Увидев бурдюк с водой, висевший на шесте, она подошла к нему и взяла в руки. Утолив жажду, глубоко вздохнула. Воздух пустыни по-прежнему был сухим и горячим. Она окинула взглядом широкую равнину, которая окружала со всех сторон лагерь. Глядя на пустынный пейзаж, она особенно остро почувствовала свое одиночество.

Вдали виднелись Атласские горы. В Марракеше они казались такими близкими, здесь же выглядели далекими и призрачными. Стараясь побороть страх и взять себя в руки, она стала думать о том, как складывалась ее судьба с того момента, когда она попала в дом мадам Эжени.

Судьба… Это то, о чем говорила старая художница. Аллегра подняла руку и посмотрела на красивый рисунок, нарисованный на ней. Хотя где-то в дороге она потеряла марлю, он совсем не пострадал. Судьба Шахина… Она не понимала, что означали эти слова, но твердо знала, что сейчас помочь себе могла только она сама.

Почувствовав жажду, она снова поднесла бурдюк к губам, потом решила пройтись немного по лагерю. Это было просто чудом, что ее похитители не тронули Милли и Лейлу. Сбежать из этого лагеря будет довольно сложно. Если бы они попали сюда втроем, это было бы и вовсе невозможно. Но она обязательно придумает, как выбраться. Она это сделает и не ляжет в постель к похитившему ее шейху.

Ей и прежде случалось видеть мужчин с таким неистовым темпераментом. Поэтому она хорошо понимала Нассара. Этот гордец считал, что весь мир принадлежит ему и он владеет им по праву, данному свыше. Но она не рабыня. Ее образ жизни дал ей свободу идти туда, куда она хотела, и делать то, что она желала.

И она имела право сказать «нет» даже такому мужчине, как Нассар.

Аллегра не собиралась превращаться в то бесправное существо, каким нашел ее Артур в доме мадам Эжени. Там она все время подвергалась опасности, насилию и унижению. Обратно она никогда не вернется. В прошлом единственной ее ценностью было тело, которое она должна была отдавать мужчинам. Теперь она уже не сможет подчиняться им, как прежде. Даже если ей будет угрожать смерть.

Подумав об этом, она с трудом сглотнула. Чтобы этого не случилось, она должна придумать способ, как выбраться отсюда. Аллегра знала, где запад, и, следовательно, могла установить все остальные направления. Когда она изучала политику, старалась побольше узнать о разных странах. Это касалось и Марокко. По крайней мере она могла определить, где находится Марракеш. Но она понимала, что добраться до города очень непросто. Днем ей негде будет спрятаться, и Нассар с легкостью найдет ее. А он, без сомнения, подключит к поискам все свои возможности. Ей придется бежать ночью, хотя она никогда не была сильна в астрономии, чтобы ориентироваться по звездам. По правде говоря, этот побег будет больше похож на самоубийство.

Но оставаться было еще более опасно. Если она задержится здесь, то вынуждена будет ублажать Нассара. Прошло много времени с тех пор, когда ей приходилось проводить ночь с мужчинами такого же нрава, как у этого шейха. Зачастую это были просто грубые животные.

Она старалась выглядеть очаровательной для того, чтобы заставлять их поступать так, как она хотела, манипулировать ими. При этом с трудом скрывала свое отвращение, делала вид, что «не замечает» хамства и невоспитанности. Но это было давным-давно. Потом она стала независимой. Прошлое осталось в прошлом. Теперь она не могла подчиняться и быть во всем послушной. Но именно этого шейх ожидал от нее. Он требовал, чтобы она всецело покорилась ему. Если же откажется это делать, то это может стоить ей жизни.

Она попытается сбежать сегодня же ночью. Это единственное, что ей оставалось.

Аллегра почувствовала облегчение. Она приняла решение, и теперь требовалось разработать план побега. Надо хорошо подготовиться. Прежде всего она должна подумать о том, как выберется отсюда. Хорошо бы раздобыть лошадь. Хотя никого не было видно, она не сомневалась, что животных кто-то охранял.

Аллегра продолжала обходить лагерь по кругу и случайно наткнулась на мальчика, который кормил и поил лошадей. Ноги их были опутаны веревками. В течение некоторого времени она молча смотрела на животных. Спасение было близко и в то же время еще так далеко. Мальчик, должно быть, почувствовал, что кто-то приблизился к нему. Он поднял голову и бросил на нее настороженный взгляд. Она заставила себя улыбнуться и продолжила свой обход. Ей совсем ни к чему, чтобы мальчишка сказал кому-нибудь, что видел ее около лошадей. Проходя мимо, она намеренно замедлила шаг и сделала равнодушное лицо.

Однако в глубине души вспыхнул маленький огонек надежды. Ее похитителям потребовался целый день, чтобы привезти ее сюда в телеге. Это означало, что наезднику на лошади потребуется гораздо меньше времени, чтобы проделать тот же путь. Марракеш находился не так уж далеко. Если ей удастся завладеть каким-нибудь арабским скакуном, то она доберется до города еще до утра. Оптимизма у нее поубавилось, когда она подумала, что сделает с ней Нассар, если ему удастся схватить ее.