Грант изобразил грозное рычание. Шагнул к мальчику, схватил его под мышки и поднял в воздух.

– Признайся, негодник: специально разрушил! Скажи честно, что не смог удержаться и ткнул пальцем!

– Нет-нет, не тыкал, – отпирался Люсьен, хотя хитрая мордашка доказывала обратное.

– Не верю! Придется пыткой вырвать правду!

Грант вовлек ребенка в шутливую схватку, потом прижал к ковру и принялся щекотать. Люсьен со смехом отбивался, упираясь в каменную грудь маленькими кулачками. Застонав, словно его ранили, Грант позволил парнишке увернуться, и оба принялись бегать по комнате, время от времени нанося друг другу шутливые удары. В конце концов Грант схватил Люсьена и снова стал щекотать.

Софи тоже рассмеялась. Роберт никогда не играл с Люсьеном так шумно и азартно.

Сравнение расстроило. Роберт был прекрасным отцом. Водил ребенка на прогулки в парк, неизменно читал перед сном. Но, может быть, мальчику немного не хватало мужского братства, воинственной радости шутливого поединка?

Наконец Люсьен вскочил на упавшего Гранта и прижал к полу.

– Я победил! Победил!

– Повержен восьмилетним соперником. Ни за что не переживу позора.

– Мне уже девять, – с гордостью уточнил Люсьен. – Исполнилось в прошлом месяце, и мама подарила мне целую банку стеклянных шариков!

Грант с улыбкой сел.

– Неужели? А мне твоя мама ничего не сказала. А когда, кстати, у тебя день рождения?

Вопрос поверг Софи в ужас. Казалось, время остановилось. Сердце покатилось куда-то вниз, ладони вспотели. На лице Гранта отразилось легкое недоумение – явный признак зарождающегося любопытства. Боже милостивый, если он не поленится сопоставить даты…

Прежде чем Люсьен успел открыть рот, чтобы ответить, герцогиня хлопнула в ладоши и быстро подошла к сыну.

– Не слишком ли много игр для одного утра? – сказал она тоном, не допускающим возражений. – Люсьен, тебе пора отправляться в классную. И без того уже на полчаса задержались. Собирай карты, а я позову мисс Оливер.

Люсьен огорчился.

– Так быстро? А мистер Чандлер обещал построить вместе со мной игрушечный корабль. – Мальчик умоляюще посмотрел на опекуна. – Пожалуйста, скажите маме. Мы же собирались взять его в парк!

– Но я не обещал, что это произойдет именно сегодня, – возразил Грант, взъерошив каштановые волосы Люсьена. – Сейчас у нас с твоей мамой важные дела. А корабль мы непременно построим, обещаю.

Через несколько минут все встало на свои места: Люсьен вместе с наставницей занялся уроками в классной, а Софи и Грант спустились вниз. Герцогиня до сих пор не пришла в себя от недавней угрожающей близости провала.

– Сегодня нас ожидает насыщенная программа, – быстро напомнила она, все еще опасаясь, что Грант не забыл о дне рождения мальчика. – Нужно опросить некоторых слуг в кухне, особенно ту самую горничную.

– Подожди минутку. – Грант остановился на площадке второго этажа. В окна заглядывал тусклый свет серого дождливого дня. Взяв Софи за руки, Грант пристально посмотрел ей в глаза. – Хочу поговорить о Люсьене.

Сердце мгновенно превратилось в тяжелый камень. Прерывисто дыша, Софи ясно сознавала, какой властью обладает этот человек – властью над ее жизнью и над жизнью ее сына.

– Сейчас не до разговоров. Надо подумать о расследовании. Драгоценное утро уже почти пропустили.

– Всего лишь половина десятого, – успокоил ее Грант. – Кстати, Люсьен – замечательный мальчик. Ты прекрасно его воспитала.

Замечание слегка ослабило напряжение, а похвала Гранта обрадовала больше, чем хотелось бы.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила Софи, – но заслуга принадлежит не только мне. Роберт был прекрасным отцом. Ну что, пойдем?

Она повернулась, чтобы продолжить путь, однако Грант остановил ее, взяв за руку.

– Тебе не хочется разговаривать со мной о ребенке, – заключил он. – Должно быть, считаешь минуты до того момента, когда я наконец подпишу бумаги об отказе от опекунства.

Что ж, оставалось лишь одно средство: ссора. Только ссора могла отвлечь упрямого мистера Чандлера от лишних, чересчур опасных вопросов, а ее – спасти от неминуемого краха. Софи вздернула подбородок.

– Не хочу повторяться, но все же вынуждена подчеркнуть, что важно не позволить мальчику привыкнуть и привязаться к тебе. Потому что, если это произойдет, расставание окажется невыносимо тяжелым и болезненным.

– Но ребенок не должен расти без мужской руки – это неправильно, вредно. А что, если я скажу, что хочу и готов заботиться о нем? В этом случае ты отменишь правило?

– Тебе скоро надоест роль воспитателя, – возразила Софи. – У тебя никогда не было семьи. Ты игрок, гуляка, дамский угодник: все эти качества не лучший пример для подрастающего мальчика.

Грант упрямо сжал губы.

– Сам удивился, обнаружив, что люблю детей. Не стал бы возражать против пары-тройки собственных малышей.

Из всех возможных ответов этот оказался самым неожиданным и вызвал целую бурю чувств: ощущение вины за обман с Люсьеном; надежду, вопреки здравому смыслу, отчаянно хотелось верить его словам. Мысль о том, что Грант может жениться на другой женщине, причинила ей боль. Она почувствовала укол ревности.

– Не советую тебе действовать импульсивно, – холодно заметила Софи. – Безответственно заводить детей вне брака. А семьянин из тебя не получится.

Грант с силой сжал ее руку – ее слова вызвали в нем раздражение и гнев. Пусть лучше злится и бесится, подумала Софи, чем догадается о ее тайных помыслах и несбыточных мечтах.

Грант увлек Софи в коридор второго этажа и, подойдя к первой двери слева, резко распахнул ее. Открылась голубая спальня, одна из многочисленных гостевых комнат. Шторы здесь оставались закрытыми, а воздух казался слегка застоявшимся, ведь спальней резко пользовались. На широкой кровати, как и прочей мебели, были белые чехлы.

Тело пронзил внезапный трепет. Сердце вновь предательски помчалось, а между ног выступила влага предвкушения. Сюда никто никогда не заходил, значит, можно было без опасения предаться страсти…

О Господи, что за ужасные мысли?

Грант захлопнул дверь и прижал Софи к стене.

– И как только тебе удается так хорошо разбираться в моем характере? Неужели считаешь, что вот это, – он недвусмысленно шевельнул бедрами, – позволяет делать выводы о мыслях и чувствах?

Софи затаила дыхание.

– Отпусти меня. Немедленно. Нарушаешь одно из правил.

– Не нарушаю, а всего лишь обхожу стороной. А теперь отвечай на вопрос.

Пришлось волевым усилием отвлечься от магнетического притяжения всемогущей мужественности. С. физической точки зрения Грант представлял собой совершенный образец сильной половины человечества: высокий, стройный, с прекрасно развитой мускулатурой, железной грудью, узкими бедрами.

Прижав ладони к лацканам его сюртука, Софи запрокинула голову и заглянула в суровое лицо.

– Вовсе не претендую на понимание твоего характера, – сухо заметила она. – Разве это возможно? Ведь ты не желаешь рассказывать о прошлом.

– Но ведь и у тебя есть секреты. Разве не так, милая Софи?

В чуть хрипловатом голосе послышался намек, мгновенно отозвавшийся острым уколом страха. Люсьен. Да, он говорил о Люсьене.

Но если Грант подозревает ее в обмане, то почему же не говорит об этом прямо? Или играет с ней, как кот с мышью? Ждет от нее признания? Не дождется. Она не станет рисковать репутацией сына и его положением в обществе.

– Не хочешь разговаривать? – промурлыкал Грант. – Тогда давай найдем лучшее применение губам?

Грант запечатлел на ее губах страстный поцелуй. Софи отчаянно пыталась удержаться на расстоянии. Заходить дальше поцелуя ни в коем случае не следовало.

– Хватит, Грант, достаточно.

– Нет, не достаточно, – пробормотал он, снова принимаясь целовать. – Могу взять тебя прямо здесь, не сходя с места.

Несмотря на доводы разума, предложение показалось Софи заманчивым.

– Стоя… Я тебя подниму, – Грант подхватил Софи на руки, взял за бедра и удержал возле стены. – А ты сможешь положить ноги мне на пояс.

Для этого пришлось бы задрать юбку. Нет, невозможно. И все же безумная лихорадка не отступала. Всего лишь несколько мгновений – и он окажется у нее внутри. Риск быть замеченными ничтожен.

– Ни в коем случае! – негодуя, отрезала Софи. – Немедленно отпусти меня, иначе закричу!

Грант ухмыльнулся:

– Приятнее слышать, как ты кричишь от наслаждения. Почему бы тебе не нарушить собственное правило? Ведь можно доставить друг другу радость здесь и сейчас.

Желание боролось с гордостью. Как он смеет искушать ее столь откровенно, нагло и бесстыдно? Софи уперлась руками в широкую грудь и с силой оттолкнула Гранта. Тот потерял равновесие, разжал руки и даже отступил на несколько шагов.

– Все, Грант, хватит. Ты нарушаешь договор. Хочешь овладеть мной у меня в доме.

Грант хитро прищурился.

– Ничего не могу с собой поделать, дорогая. Я же гуляка и дамский угодник, не забыла? Соблазнять женщин – мое любимое занятие. – В его голосе звучала ирония. Софи поняла, что Грант умышленно строит из себя покорителя женщин. Уж не с этой ли целью он затащил ее в пустую спальню? Хотел отомстить за обидный образ беспринципного мошенника? Рассердился? А может, почувствовал себя оскорбленным?

Оказывается, Грант дорожит ее мнением о собственной персоне! Но боится показать собственную уязвимость, а потому прячется под маской грубияна и похотливого соблазнителя.

Открытие охладило гнев Софи. Она подошла к Гранту и ласково провела ладонью по его гладко выбритой щеке.

– Сети расставишь вечером, милый, – пропела она, – а сейчас нам предстоят важные дела.

Лишив соперника душевного равновесия, Софи подошла к двери и потянула за ручку. В тот же момент Грант оказался у нее за спиной: положил руку ей на талию и чувственно провел по изгибу бедра. Горячее дыхание обожгло затылок.