– Почту за честь… – начал было сэр Энтони, но тут его оборвал маркиз:

– Благодарю тебя, Энтони, но я сам в состоянии сопровождать свою невесту, даже в том случае, если ей хочется провести вечер в смертельной скуке.

– Да, да, конечно, это твое право, – примирительно проговорил сэр Энтони. – Значит, встретимся у Лансдаунов. Надеюсь, мисс Морли, вы оставите для меня хотя бы один танец.

– Я предоставлю вам возможность потанцевать со мной сразу же по приезде, – пообещала Друзилла.

При этих словах маркиз яростно стегнул лошадей, и фаэтон быстро покатил по дорожке.

– Нечего строить глазки Энтони, – резко сказал маркиз.

– Я просто не хотела создавать тебе лишние сложности, – мягко проговорила Друзилла. – Ведь ты уже привык к приемам, а для меня все это ново и интересно.

– Вот именно, сложности, – заметил маркиз. – Но если от меня требуется пойти туда – я так и сделаю. Слава богу, еще пару недель – и принц уедет из Лондона, а сезон закончится.

– А мы куда поедем? – спросила Друзилла.

– Я еще не решил, что мы будем делать после свадьбы, – прозвучал резкий ответ.

По тому, как он дернул вожжи, Друзилла поняла, что маркиз раздражен. Он сжал зубы, на лице заиграли желваки, что служило признаком, как с детства было известно Друзилле, крайней степени недовольства.

Некоторое время они ехали молча, потом она сказала примирительным тоном:

– Не сердись, Вальдо. Что случилось, то и случилось, никуда не денешься. Сколько ты ни хмурься – ничего не изменишь.

– Ты права, – согласился маркиз. – Просто не хочется видеть, как ты ставишь себя в глупое положение.

– Мне кажется, – запротестовала Друзилла, – на самом деле это мы поставили их в такое положение. Правда известна только нам, и очень интересно видеть, как они верят этому нагромождению лжи.

Она поняла, что выбрала правильную тему разговора, когда увидела, как на лице маркиза появилась улыбка.

– Бог мой! Они рассвирепели бы, узнай, как мы их провели! – воскликнул он. – А проболтаться может только…

Он хотел было сказать «герцогиня», но передумал.

– Маловероятно, чтобы нас кто-то выдал, – спокойно проговорила Друзилла, но тут же ей показалось, что она ведет себя слишком самоуверенно, и, чтобы обезопасить себя, она перекрестилась.

«Надо все держать в тайне, чего бы это ни стоило», – сказала она себе и начала молиться.

Ничто не должно омрачить ее неожиданное и невероятное счастье.

После обеда нужно было ответить на десятки приглашений, к тому же маркиза настояла, чтобы Друзилла прилегла на часок, прежде чем начать собираться на бал к леди Лансдаун.

Сначала Друзилла сопротивлялась, объясняя свой отказ слишком сильным возбуждением, однако вскоре ей действительно захотелось отдохнуть, она заснула, и ей приснился сон: она опять находится в темной и унылой классной комнате, и кто-то ломится в запертую дверь. Эти видения наполнили ее душу таким непередаваемым ужасом, что она закричала во сне и проснулась, не в силах унять вырывающееся из груди сердце.

В который раз она пережила панический страх, столь долго преследовавший ее, и ей трудно было поверить, что бояться теперь нечего.

Некоторое время Друзилла лежала на скрытой под атласным пологом кровати, и ей казалось, что сон еще не кончился, но внезапно она осознала, где находится, и ощутила огромное облегчение. Впервые в жизни она почувствовала себя в безопасности.

Она замужем, замужем за человеком, который, даже несмотря на то, что стал ее мужем против своей воли, является ее защитником.

Ей больше не грозит голодное существование, более того, ей не надо больше терпеть домогательств мужчин, которых она ненавидела и презирала. Она больше никогда не познает тот страх, что разбудил ее сейчас, страх, от которого пересыхало во рту и от которого подкашивались ноги. Ею больше никогда не овладеет тот ужас, который сковывал все ее существо.

– Я спасена! Я спасена!

Друзилла все повторяла и повторяла эти магические слова, пока наконец не поверила в них. Выскользнув из кровати, она стала рассматривать свое отражение в зеркале.

Неужели перед ней та самая несчастная, запуганная девушка, которая изо всех сил старалась выглядеть как можно более отталкивающе?

Неужели это та самая девушка, которая совершенно серьезно считала, что смерть предпочтительнее жизни? Та, чье единственное желание было поскорее состариться, чтобы мужчины с отвращением отворачивались от нее?

И все же зеркало неумолимо напоминало ей, что мужчины были довольно наблюдательны, если ухитрились разглядеть все ее достоинства под уродливым внешним покровом: ее кожу, мягкую линию груди, утонченные черты, необычайной красоты зеленые глаза и, как заключительный штрих, завершающий настоящий шедевр, густые волосы медного оттенка, волнами ниспадающие ей на плечи и спускающиеся на спину сверкающим покрывалом.

Еще мгновение Друзилла рассматривала себя в зеркале, потом отвернулась. Даже сейчас собственная привлекательность страшила ее: слишком долго красота являлась причиной того, что мужчины в ее присутствии превращались в животных.

Однако вечером, когда она спускалась к ужину, на ее юном личике не осталось следов дневных размышлений, оно выражало только радость и веселье.

В очередной раз возник вопрос: что же надеть, и опять вдовствующая маркиза дала мудрый совет.

– Надо удивить их, – поучала она Друзиллу. – Вчера вечером ты была благородной дамой, жесткой и непреклонной. Ты выглядела замужней женщиной, а не юной девушкой – именно такая женщина, по их мнению, могла бы поработить этого неуловимого «маркиза-холостяка». Сегодня ты должна быть не экзотичной, а юной и непорочной, ты должна не соблазнять, а очаровывать. Они не будут знать, чего от тебя ожидать, когда ты опять предстанешь перед ними.

– О, вы так мудры! – воскликнула Друзилла. – Неужели и я когда-нибудь стану такой же мудрой?

– Только когда доживешь до моих лет, – цинично заметила маркиза, – но тогда вопрос, что надеть, не будет иметь для тебя никакого значения.

Итак, Друзилла выбрала платье из белого парижского газа с расшитым бирюзой подолом. Две ленты в тон камней перекрещивались на груди и завязывались в очаровательный бант на спине.

Из-под платья выглядывали туфельки цвета бирюзы, а белые перчатки на тончайших запястьях были подвязаны такими же бирюзовыми бантиками.

– Как я выгляжу? – спросила Друзилла, входя в спальню маркизы перед тем, как спуститься вниз.

– Ты юна, как сама весна, но стоит только посмотреть тебе в глаза… – ответила маркиза.

Друзилла рассмеялась.

– Вы хотите сказать, что в них прыгают чертики?

– Вот именно, – улыбнулась маркиза, – и поэтому, как бы ты ни притворялась, у них даже мысли не возникнет, что с тобой легко совладать.

Но, спускаясь вниз, Друзилла размышляла только об одном: как произвести впечатление на маркиза.

Он ждал ее в гостиной, где все должны были собраться перед ужином, и самым удивительным было то, что он приехал вовремя, причем раньше всех остальных.

Друзилла уже была почти внизу, когда маркиз, неторопливо потягивавший бренди, поднял на нее глаза. Поставив на стол стакан, он наблюдал, как она идет к нему, и во второй раз обратил внимание на невероятное совершенство ее фигуры и на таинственное мерцание медно-золотых волос, на которые падал отблеск свечей.

– Как хорошо, что ты приехал вовремя, – сказала Друзилла, сделав реверанс. – Бабушка поручает тебе обязанности хозяина за столом.

Казалось, его глаза подмечают малейшие детали ее туалета, и она догадалась, что он хорошо разбирается в женских платьях.

– А драгоценности? – спросил он.

– В отличие от вчерашнего, я буду без драгоценностей – для разнообразия, – ответила Друзилла. – А ты хочешь, чтобы я надела какие-нибудь украшения? Ведь у нас есть из чего выбрать.

– Нет, оставайся как есть, – сказал маркиз, – но надеюсь, в один прекрасный день ты появишься в бриллиантах. Я помню, моя мама казалась мне в них феей из сказки, когда приходила пожелать мне спокойной ночи перед отъездом на бал во дворец.

– Я уже видела фамильные бриллианты Линчей, – заметила Друзилла, – они великолепны. Но я думаю, мне не стоит их надевать, пока мы не поженимся официально.

– Наверное, ты права, – согласился маркиз.

Внезапно Друзилле пришло в голову, что они говорят совсем не о том, что занимает их мысли. Она не очень хорошо представляла, о чем думает маркиз, но все ее существо пронизывал странный трепет, вызванный его близостью и сознанием того, что он кардинально отличается от того юноши, которого она помнила с детства. От того юноши, о котором она так часто думала все эти долгие годы.

И отличие заключалось не только в том, что рассказала о нем старая маркиза, и не в том, что у всех женщин он вызывал восхищение.

Друзилла увидела в нем мужчину, разбудившего в ее сердце неповторимое чувство, необычайная сила которого заставила ее отшатнуться от него, потому что ее охватил необъяснимый страх и беспокойство.

Маркиз улыбнулся, и она обнаружила, что улыбается ему в ответ.

– Сегодня будет еще одно приключение, – сказал он, и очарование его улыбки заставило ее придвинуться к нему.

– Ты прав, – согласилась она. – Кто знает, что случится! Хотя, после того как нам вчера удалось завоевать принца, у нас больше не осталось важных дел. Если, конечно, сам архангел Гавриил не спустится к нам с небес!

Наконец приехали гости. Ужин прошел очень весело и интересно. Тонкий, циничный ум вдовствующей маркизы и непредсказуемые замечания Друзиллы заставили всех присутствующих пожалеть, что вечер закончился и пора отправляться на бал.

– Что хорошего в холостяцком существовании? Кому нравится быть холостяком? – воскликнул один мужчина средних лет, хлопая маркиза по плечу. – Ты счастливый молодой человек, хотя, думаю, ты уже от многих слышал подобные высказывания.

– Да, действительно, – ответил маркиз, и Друзилле стало интересно, не обидно ли ему, что она имеет такой огромный успех.