– Очень смешно. Голым будет только Оливер. Вы можете быть в плавках. Будь у меня с собой купальник, я бы все сделала сама.

Эйден поднял одну бровь, но ничего не ответил.

– Переодевайтесь, – скомандовала Сара. – А я пока наберу ванну.

– Я люблю горячую воду! – прокричал Эйден на выходе.

– А Оливер – теплую!

В спальне Эйден снял с себя одежду и надел широкие купальные шорты.

– Я готов! – воскликнул он, входя в ванную и поигрывая шнурком на поясе шорт.

Сара посмотрела на него через плечо. Ее глаза блеснули, и Эйден это заметил. Более того, он почувствовал с ней ту связь, которую ни с чем не спутать. Да, эта Сара красива и скромна. А женская скромность всегда его возбуждала.

– Я уже вижу, что вы готовы.

Ему нравилась эта реакция. Румянец на щеках, глаза стыдливо опущены.

– Что теперь? – спросил Эйден.

– Залезайте в ванну, я передам вам Оливера.

Она сняла с мальчика трусики и подгузник.

– Кажется, он в предвкушении, – подметил Эйден.

– Оливер обожает купаться. Обычно я вся насквозь мокрая, когда его купаю.

Эйден залез в ванну, стараясь не думать о насквозь мокрой Саре. Ведь он в одних шортах, может возникнуть казус. Итак, она осталась на десять дней. Это не много, но это и не мало. В конце концов, сам он всегда предпочитал быстрые отношения. Но правильный ли ход приняли его мысли? С чисто физической точки зрения – однозначно. С точки зрения моральной…

Тут были сомнения.

Эйден принял мальчика из рук Сары и посадил себе на колени. Оливер мгновенно стал бить о воду ладошками, забрызгивая все вокруг.

Сара засмеялась и бросила в ванну несколько пластмассовых игрушек.

– Я вас предупреждала.

Брызги, брызги, кругом одни брызги. Мальчик смотрел на Сару, как на самый обожаемый объект во вселенной. Он смеялся, копировал ее мимику… и снова брызгался, брызгался, брызгался.

– Купание всегда проходит так бурно? – спросил Эйден, тоже улыбаясь.

– Да. Так он расслабляется.

– Расслабляется?

– Хотите – верьте, хотите – нет, но да. У него слишком много энергии. А так он ее расходует и потом спокойно спит. – Сара достала из сумки шампунь и выдавила на ладонь. – Намочите ему волосы. Кружку мы не взяли, так что можно руками.

Эйден набрал в ладонь воду и вылил неугомонному мальчику на макушку. Как, наверное, интересно будет учить его плавать, нырять с трубкой, заниматься виндсёрфингом.

Сначала на маленьких волнах, иначе опасно.

Нагнувшись над ванной, Сара натирала шампунем голову Оливера.

– Запах приятный, – заметил Эйден.

– Это запах детства. Самый приятный запах в мире. Хотя… – Сара задумалась и цокнула языком. – Детство не всегда приятно пахнет.

– То-то и оно.

– Поверните его к себе лицом, я смою шампунь.

Эйден аккуратно повернул малыша. Это было нелегко, как держать скользкий мокрый арбуз. У которого к тому же есть маленькие ручки и ножки.

– Представить не могу, как буду делать это один, – признался он.

– Я заказала в ванну специальное сиденье, – сказала Сара. – Поверьте моему опыту, оно сильно поможет. Тем более что скоро мальчик будет сидеть сам.

Глядя Оливеру в лицо, Эйден не упустил шанс повнимательнее его рассмотреть. Мальчик в ответ смотрел на него таким же изучающим взглядом, жуя резиновую рыбку. Его глаза такие невинные. И сколько в них ожидания чуда. Эйден испытывал странное, незнакомое чувство. Оно было сильнее, чем желание защитить сына от крупных волн.

Смотрел ли на него так Роджер Лэнгфорд? Которого Эйден почему-то должен был считать отцом.

Эти мысли всегда будили в душе непроглядную тоску.

Сара откинула волосы на одну сторону. Теперь ему был виден грациозный изгиб ее шеи и тонкие ключицы. Не коснуться этой кожи, когда Сара лишь в нескольких сантиметрах, – то еще испытание.

– Расскажи о себе поподробнее, – попросил Эйден, меняя тему.

Сара улыбнулась и встала на колени.

– Рассказывать особо нечего. Родилась в Огайо, старшая из пятерых детей. Переехала в Бостон учиться дизайну, работала няней.

– Училась дизайну, а стала няней? Как так?

– Быть няней казалось привычным делом. Я с детства ухаживала за братьями и сестрами, так что это для меня естественно. К тому же Бостон – дорогой город. А няням платили больше, чем юным дизайнерам.

– Тогда почему ты перестала быть няней?

Сара опустила голову. Золотистые волосы вновь упали вниз.

– Скажем так, я перегорела.

Эйден понимал, что она лукавит. Если бы Сара и впрямь перегорела, не было бы этой самоотдачи с Оливером.

– А в остальном? – спросил он. – Есть ли в твоей жизни особый человек?

– Есть.

«А вот это не очень хорошо. Значит, имеется конкурент».

– И зовут его Оливер, – внезапно добавила Сара.

Эйден улыбнулся и покачал головой.

– Ничего смешного. Нужный мужчина мне не попался. Может, оно и к лучшему. Если женщина занимается бизнесом, ей не до мужчин.

Неудивительно, что Эйден чувствовал с ней некое родство. Пусть они из разных миров, но она тоже не ищет любви. Как и он. А когда впереди десять совместных дней, это приятный бонус.


Сара торжествовала. Она помыла Оливера, ни разу не взглянув на Эйдена. Это можно считать чудом, поскольку ее как магнитом тянуло бросить взгляд на его плечи, широкую грудь, эротичную дорожку черных волос от груди до живота и ниже. На скульптурные бицепсы, в конце концов. И на татуировку чуть выше запястья. Татуировка представляла собой темный переплетающийся узор, расшифровать который было невозможно.

Но откуда она это знает? Значит, все-таки смотрела?

Указательным пальцем Сара нажала Оливеру на носик:

– Ну что, мистер? Пора вылезать из ванны и надевать пижаму.

– С тетей Сарой шутки плохи, – добавил Эйден, глядя на мальчика. – Ладно, вы как хотите, а я полежу еще минут пятнадцать.

Сара театрально пригрозила пальцем.

– Не больше десяти. Помните про распорядок дня.

– Ах да, распорядок.

С этими словами он поднялся и поставил одну ногу на пол. Затем снял с крючка полотенце и принялся вытираться.

Сара так больно прикусила щеку, что даже прищурилась. И вдруг Эйден перевел на нее взгляд. Так внезапно, что Сара не успела отвернуться.

Или не хотела?

Губы Эйдена скривились в дьявольской улыбке. Разумеется, он все понял.

Сара стояла как вкопанная. Отвести взгляд сейчас – значит признать поражение. Но продолжать смотреть – значит признать его вдвойне.

– Ты вся мокрая, – кивнул Эйден, обматываясь полотенцем.

Сара посмотрела на себя: влажное платье облегало ее грудь и бедра.

– Да уж. Надо бы переодеться.

– Оденься соответствующе. Как-никак, скоро ночь.

– Соответствующе? – переспросила Сара.

– Будешь читать ребенку сказки в вечернем платье? – Эйден взял у нее Оливера и поднял над собой. Это удивительная картина – мускулистый мужчина, обернутый в полотенце, держит в руках маленького мальчика. – Просто Оливер будет в пижаме, – продолжил Эйден. – Я, так и быть, тоже. Так что не отставай.

– Я не готова к пижамной вечеринке, – призналась Сара. – У меня с собой только платья.

– Тогда как мне помочь тебе в бизнесе? Вы же шьете белье и ночные сорочки. Мне надо их видеть.

– Я покажу вам фотографии.

– Стесняешься прийти в неглиже? Почему?

– Ну…

– Оно слишком сексуально?

– Нет, просто…

Эйден не дал ей ответить.

– Тогда в чем проблема? Надо же носить что продаешь. А то получается …

– Я ношу, – перебила на этот раз Сара.

– Так покажи. Обещаю держать себя в руках.

Она еле сдержала негодование.

– Хорошо. Тогда пока оденьте Оливера, а я сейчас приду.

– Только недолго! – прокричал Эйден ей вслед.

Сара спешила по коридору, шепотом извергая проклятия.

«Молодец, Сара! Сначала он застукал, как ты на него пялишься. А теперь ты будешь сидеть при нем в ночнушке».

Как такое могло произойти? Ответ лежал на поверхности.

Сара попала в дом Эйдена Лэнгфорда.

Вне офиса он оказался чрезвычайно привлекательным – добрым, открытым, щедрым. А еще в его присутствии Сара ощущала те позывы, которых не было больше года. Точнее, с тех пор, как она узнала, что Джейсон – ее последний работодатель – спит не только с ней. Оказалось, у него по любовнице в каждом городе, куда он ездил в командировки. Да, с ним она переступила черту, за которую няням вход закрыт. И Сара заплатила тройную цену. Джейсон разбил ей сердце, но, главное, ей пришлось попрощаться с Хлоей – его очаровательной дочкой. От этого было больнее всего. Такой ошибки она не повторит.


Ворвавшись в комнату, Сара хлопнула дверью.

«Сделать три глубоких вдоха, вернуть самоконтроль».

Возле кровати лежала сумка с вещами. Вряд ли в ней волшебным образом появились другие спальные комплекты. Нет, только один – шортики и топик из черного шелка. Не самый кричащий вариант, но для вечерних посиделок в компании малознакомого мужчины чересчур откровенно.

Сара пожала плечами. Думать времени нет. Эйден не сможет надеть Оливеру подгузник, а Оливер может вот-вот описаться. Сняв мокрое платье, она глубоко вздохнула и нехотя облачилась в эротичный комплект. Шелк так приятно грел кожу. В том числе за это женщины ценят ее модели.

В них себя чувствуешь сексуальной.

Только сейчас это ни к чему. Вытащив из сумки белый свитер на пуговицах, Сара надела его поверх топа и застегнула под самую шею.

Она не была в восторге от своего отражения, но вариантов не было. Идти в спальню Эйдена в соблазнительном неглиже было бы чересчур.

Не теряя больше ни секунды, Сара поспешила по коридору. Она застала Эйдена склонившимся над кроватью. Он пытался одеть маленького Оливера.

Неслышно подойдя сзади, Сара присела на кровать. На Эйдене была серая расстегнутая пижама.

Почему даже в пижаме он выглядит сногсшибательно?