Джиб положил вилку на стол, откинулся на спинку стула:

— Это произошло во время моей поездки на «Юнион Пасифик», который следовал на Соленое озеро из Сан-Франциско. Я ехал в товарном вагоне…

— Как же это так? — удивилась Джулия.

— Ну, значит, у него не было денег на билет, — объяснил Мосси.

— А, понимаю теперь, — сказала Джулия.

— …Ну, так вот, — продолжал Джиб. — В горах поезд проезжал по деревянному мосту, который ерзал и скрипел под тяжестью поезда. Ничего себе была картинка, если бы не было так страшно и опасно!

— Я представляю, — сказала Джулия. — Это очень опасно?

— Конечно, мадам. Помимо меня в этом вагоне ехало еще несколько парней. Я решил поиграть с ними в карты, но им это, правда, не очень понравилось. Там был один парень, который совсем перетрусил и пожалел тысячу раз, что сел в этот товарный вагон. Он все боялся, что поезд упадет с моста. Его спасало только одно — ящик виски, — Джиб на минуту запнулся, посмотрев на реакцию Джулии. — Так вот, он так набрался, что совсем потерял самообладание.

Джиб посмотрел на Джулию, ему стало неловко и он спросил:

— Может быть, вы не желаете слушать о пьяных и картежниках, мадам?

— Я — методистка, но я думаю, что смогу выдержать и дослушаю рассказ до конца.

Джиб взял еще порцию картошки и яйцо. Он промакнул рот салфеткой, но при этом, забывшись, облокотился всей рукой на стол, что было его первым промахом в этикете.

— Ну так вот, этот парень, звали его Лилэнд, начал задираться. Он совсем осмелел после хорошей порции виски и море ему было по колено, он не боялся, когда поезд проезжал по деревянным мостам. Лилэнд совсем обнаглел и начал нас обзывать всякими гадкими словами… Ублюдок… — Джиб вдруг остановился, вовремя поняв, что может зайти слишком далеко. — Извините меня, мадам.

— Ничего, мистер Бут.

— Так вот, на следующий день, где-то около десяти утра я намекнул парням, что пора бы и позавтракать. Ведь всю ночь были только виски и сигары. У Лилэнда была собственная еда — яйца, ветчина, кофе. Лилэнд был утром спокоен и мы все сели завтракать. Не успел я произнести, что для мужчины нет ничего важнее хорошего завтрака, как… бам, бам … сильный удар… — Джиб изобразил удар, ударив кулаком об ладонь другой руки. — Поезд резко остановился, опоры под вагоном заерзали. Все это напоминало землетрясение в Мексике, но это уже другая история. Мы переглянулись. Я стал причитать, где я?

— Боже мой! — сказал Мосси.

Джиб прервался и взял еще одно печенье, намазал его медом.

— И что же случилось дальше? — спросила Джулия. Джиб жевал печенье, пил кофе и посматривал то на Мосси, то на Джулию. Затем он поставил чашку и промокнул салфеткой рот:

— Лилэнд начал вопить и вдруг, опять… бам!

— И тут вдруг мне показалось, что мы летим куда-то в пропасть вместе с едой и посудой. Боже милостивый! Лилэнд вдруг завопил, спикировал через все пространство вагона и ударился черепом о дверную ручку. Мне казалось, что вагон летит в какой-то овраг и сейчас наступит конец. Но ничего не произошло. Я подполз к окну и… — интонация его изменилась, — рядом была земля, мы никуда не упали.

— Боже! — воскликнула Джулия. — Вы не свалились, а как остальные?

— Нет, мадам, никто не свалился, все были здесь. Получилось так, что несколько вагонов отцепилось, как только поезд проехал через мост. Машинист, обнаружив это, резко затормозил, чтобы вернуться и подцепить отсоединившиеся вагоны. При резком торможении произошел самый первый толчок, а когда подсоединяли отставшие вагоны, они резко ударили в наш вагон. Конечно, вся наша посуда разбилась вдребезги. Хорошо, что никто не погиб.

Джиб остановился, чтобы перекусить.

— Это и все?

— Да, мадам. Вообще все это случилось по вине машиниста, который задремал, а составом управлял кочегар.

— А что потом случилось с мистером Лилэндом?

— Когда он пришел в себя, он не мог понять, где он. Мы все смеялись, только Лилэнду было не до шуток… Больше мы его не видели. Он ушел вместе со своим ящиком виски и нам не на чем было играть в карты.

— Вот так история, — сказала Джулия, переводя дыхание. — Как ты считаешь, Мосси?

— Да, интересная история, — ответил Мосси, посматривая то на Джулию, то на Джиба.

— Эта история стала для вас уроком. Больше вы так не ездите, мистер Джиб?

Джиб засмеялся:

— Да, верно, я был одной ногой в могиле.

— Наверное, пора уже начинать уборку? — сказала Джулия, вставая и отодвигая стул.

Джиб тоже встал и сказал:

— Я помою посуду.

— Нет, не надо, я сама позабочусь об этом. Но сначала я покажу вам дом и вы увидите, что необходимо сделать. Пойдемте со мной, мистер Бут.

Джиб последовал за ней по лестнице вверх. На втором этаже был коридор и в него выходили четыре двери комнат. Джулия вошла в одну из них.

— Это моя комната, — сказала Джулия.

Джибу понравилось здесь. Комната была светлой, через два больших окна освещалась утренними солнечными лучами. Кровать была покрыта желтым одеялом, голубые подушечки лежали на стульях. В комнате витал приятный запах лимона, такой же запах исходил от Джулии. Все вместе походило на лимонный пирог. Джиб вспомнил сегодняшнее утро, когда Джулия с заспанными глазами, в халате открыла ему входную дверь. Ему нравились ее шелковистые волосы, разбросанные по плечам.

— А сейчас посмотрим комнату Эдварда. В его комнате я уже кое-что прибрала, однако, надо привести в порядок одежду в гардеробе.

Джибу было странно слышать, что у доктора была отдельная комната. Когда он вышел за Джулией в коридор, ему вдруг стало очень интересно узнать, чья это идея спать раздельно. Но, если доктор сам не хотел с ней спать каждую ночь, то он был просто сумасшедший.

— Мистер Бут, — обратилась Джулия.

— А? — отозвался Джиб. Они были уже в комнате доктора. Эта комната была темнее комнаты Джулии. Здесь стояла фундаментальная кровать из красного дерева, всюду лежали белые салфетки, на стенах, как в Европе, висели картины.

— Я уже говорила, что, в первую очередь, надо вынести и вытрясти подушки, одеяло, вообще все постельные принадлежности.

— Да, мадам, хорошо бы все вывесить с утра, пусть пропитается свежим утренним воздухом, а затем в течение дня солнце высушит все.

— А что, если дождь пойдет? — спросила скептически Джулия.

— Тогда мы быстро все снимем.

— Хорошо, я доверяю вам, решайте сами, — сказала Джулия, несколько сомневаясь в правильности того, что собирался делать Джиб.

— Так будет лучше, это я и хотел услышать от вас. Предоставьте мне полную свободу действий.

— Я покажу, где Мэри Херли держала ведра, щетки, тряпки. Затем не буду мешать и предоставляю вам и Мосси делать так, как вы считаете нужным. Да, кстати, я никогда не видела Мосси таким радостным до вашего появления здесь.

Джиб воспринял это как комплимент и сказал:

— Просто надо правильно обращаться с Мосси. Улыбка соскользнула с лица Джулии:

— Вы считаете, что ему можно все позволять?

— Мосси нуждается в ободрении, в понимании, — сказал он, заметив, что Джулия насторожилась. — Помните, как доктор любил говорить: «Поставьте человека в такую ситуацию, когда от него что-то зависит, когда в нем нуждаются, и он покажет, на что он способен».

Правда, это высказывание ровным счетом ничего не значило для Джиба, но, казалось, что Джулию это убедило.

Когда он спускался за Джулией вниз по лестнице, он подумал, что она, наверное, хорошо разбирается в людях. Но для него было бы лучше, если бы это было не так.

ГЛАВА 4

Было воскресенье, день спустя после уборки в доме Джулии. Джиб выехал из города в западном направлении. Проехав полмили от Катонвудской реки, он повернул на юг и теперь ехал по отлогому горному ущелью. Дул холодный ветер и после ночного дождя было очень грязно. Джиб нахлобучил шляпу плотнее на голову и был рад, что он в овечьем полушубке.

Лаки, лошадь, которую Джиб взял у Ли, с трудом пробиралась по этой дороге. Джиб подгонял ее, поглядывая на холм и лощины Катонвудского ущелья. Все вокруг Стайлса — даже заброшенные рудники и старые лачуги — напоминало о шумных 60-х и 70-х годах, когда и днем, и ночью гудела салунная музыка на центральной улице, когда мужчины сорили золотом направо и налево, оплачивая свои утехи, да и население приближалось к десяти тысячам.

В начале ущелья Джиб мог видеть кровли горных выработок «Континентал Майнинг Компани». Наверху горы еще были покрыты снегом.

Сам городок раскинулся по склону горы. Центральная улица тянулась вдоль Катонвудской реки, остальная часть города была как бы разбросана в разных направлениях. Джиб вспомнил о доме Джулии, что там еще кое-что надо было доделать, например, заняться ставнями, подремонтировать отстающие планки. Вчера весь вечер он отдраивал стены и потолок мыльным раствором и длинной щеткой. Джулия занималась своими делами, сидя за столом мужа, а позже она ушла к своим пациентам. Тем не менее она нашла время приготовить прекрасный обед и испечь шоколадный кекс. Мосси сказал, что она уже давно ничего не пекла.

Лошадь плелась, оставляя грязный слез на зеленевшей полыни и диких цветах. Впереди возвышались скалистые вершины ущелья Даблтри. Джиб мог поехать бы и другой дорогой — объехать вокруг холма и попасть в ущелье с другой стороны, но этот путь был вдвое длиннее, и Джиб не хотел взбираться на холм в виду жилища Роули Брауна. Вообще-то самовольные захваты горных участков земли были уже давно в прошлом, но Роули со своим старым ружьем двенадцатого калибра, казалось бы, и не слышал об этом.

Джиб добрался до головы пласта Ратлинг-Рокской шахты. Шахтный копер зарос порослью кустарников. Крепежный лес покосился. Ли говорил, что добыча золота больше не производилась с тех пор, как не стало Диггера. В шестидесятых годах Диггер и Роули вышли на глубину двадцати футов, приблизившись к золотой жиле, которая дала бы им денег — около тридцати тысяч долларов, но внезапно жила пропала. После этого братья впустую долбили никчемные камни, пытаясь что-то найти и стреляли в тех, кто пытался приблизиться к их незаконно захваченному участку. Заброшенная шахта превратилась в гнездо гремучих змей, поэтому сюда вряд ли кто-то захотел бы сунуть нос.