Как Катрин и предполагала, была необходима безотлагательная операция, чтобы освободить руки от давления сжимающихся поврежденных тканей и восстановить кровообращение. Хоть пациента и перевели бы потом в ожоговое отделение для дальнейшего лечения, но хирургическое вмешательство было необходимо именно сейчас, прежде чем повреждения станут необратимыми. Это была сложная операция, требующая точности, потому что в запястьях в опасной близости от связок и других важных тканей проходит большое количество нервных волокон и кровеносных сосудов. Катрин сделала несколько уверенных точных разрезов ожоговых струпьев на обоих запястьях, ослабив давление, сдерживающее свободный ток крови. Кожа под ногтями, ранее мертвенно бледная, тут же порозовела.

Когда Катрин удостоверилась, что пальцам девушки ничто не угрожает, она отложила инструменты в специальный лоток рядом с ней и выпрямилась, потягиваясь и разминая спину и затекшие плечи.

– Сделайте перевязку стерильной марлей с сильвадином, – сказала Катрин ассистировавшей практикантке, – Она готова к переводу в ожоговое.

– Спасибо, – сказала девушка с благоговением в голосе.

– И не забудьте закончить оформление медицинской карты.

– Без проблем, – ответила практикантка вслед выходящей из кабинета Катрин.

Не найдя Линду на посту медсестер, Катрин направилась к процедурному кабинету, куда Марго отправила первую бригаду медбратьев. Перед распахнутой дверью она резко остановилась. Марго стояла на коленях верхом на каталке, делая непрямой массаж сердца, раздавая стажерам и Линде указания о введении целого коктейля кардиостимуляторов. С того места, где стояла Катрин, она могла видеть напряжение на лице Марго и капли пота, стекавшего по ее лицу и шее.

Подойдя к Линде, Катрин тихо спросила. – Как долго уже она это делает?

Линда бросила быстрый взгляд на часы. – Пятьдесят шесть минут.

– В каком состоянии пациент?

– Прибыл без пульса. Без изменений.

Катрин знала, что почти утонувшие люди, которые поступали без пульса, имели очень небольшие шансы на выживание. Как правило, жертвами подобных случаев оказывались молодые люди, и, если прекратить попытки реанимации всегда было трудно, то в случае с молодыми людьми это было трудно в особенности.

Катрин подошла к Марго. – Как насчет того, чтобы я подменила тебя ненадолго?

Марго бросила на нее быстрый взгляд, затуманенный каплями пота. Последние полчаса она работала на автомате, уже практически не чувствуя рук. – Да, хорошо. Спасибо.

Катрин положила свои руки поверх рук Марго и продолжила ритмичные надавливания, как только та изъяла свои. Катрин нажимала руками на грудную клетку, считая про себя – пять нажатий на каждый искусственный вдох. Респиратолог помогал пациенту дышать при помощи аппарата для искусственной вентиляции легких, подключенного через введенную в горло мужчины эндотрахеальную трубку. Катрин слышала, как Марго дает инструкции Линде о введении нового цикла препаратов.

– Давай тряхнем его еще раз, – минуту спустя сказала Марго, – Заряжайте дефибриллятор на 300. – Положив электроды на бледную грудь пациента, она встретилась взглядом с Катрин. – Отойди подальше от кушетки, Катрин.

Катрин кивнула, и, когда Марго сказала "Разряд", отступила на несколько шагов в сторону, понимая, что даже малейший контакт с телом пациента или металлической каталкой или даже стальными элементами поверхности пола, может стать проводником тока и причиной аритмии ее собственного сердца. Как только дефибриллятор произвел разряд, она тут же подскочила обратно и продолжила оказывать помощь. Они повторили это еще дважды, но все безрезультатно.

– Хватит, – весьма недвусмысленно сказала Марго и врачи с неохотой прекратили тщетные попытки реанимировать пациента.

Марго посмотрела на часы и безучастно сказала. – Время смерти – семнадцать часов, пять минут.

Катрин смотрела, как Марго поворачивается и выходит, затем обернулась к безжизненному телу – бледному, но еще не остывшему. Ее взгляд встретился со взглядом Линды. – Вы здесь разберетесь?

– Да, мы обо всем позаботимся, иди – ответила Линда, пряча в голосе печаль человека, для которого ужасы профессии не в новинку, но никогда не станут чем-то привычным.

В маленькой комнате отдыха для персонала не было никого, кроме Марго, которая сидела в одиночестве у одного из столиков. Мокрые от пота пряди ее волос темными полосами прилипли к щеке, рубашка прилипла к груди, руки дрожали на серой поверхности стола.

Катрин подошла к автомату с содовой, скормила ему долларовую банкноту и нажала на кнопку с изображением диетической колы. Потом повторила еще раз и вернулась с двумя бутылками к столу, открутила крышки и поставила одну из них перед Марго.

– Тебе лучше это выпить. Возможно у тебя обезвоживание.

– Спасибо, – Марго безучастно взяла бутылку и залпом выпила почти половину.

Катрин тоже сделала большой глоток, и присела рядом с Марго. – Я могу чем-нибудь помочь?

Марго со вздохом покачала головой. – Нет. Полиция сейчас ищет его семью, если они позвонят, я с ними поговорю.

– Ты в порядке?

Марго подняла одну бровь, как будто эти слова Катрин задели ее за живое. – Почему я должна быть не в порядке?

– Не знаю, – тихо сказала Катрин, – Что-то мне подсказывает, что тебе больно, когда ты теряешь пациента, даже не по своей вине. Наверное, лучше сказать – когда ты не можешь спасти каждого.

– Это ведь то, чем мы тут занимаемся, не так ли? Спасением людей.

– Да. Тех, кого мы можем спасти. – Большинство людей не заметили бы горечи в голосе Марго, но не Катрин. Она положила свою руку поверх руки Марго, – Я сожалею, что нам не удалось спасти этого человека. И всех тех, кого никто не мог спасти, но за кого ты чувствуешь ответственность. И Терри тоже.

– Все хорошо, – мягко ответила Марго, ее пальцы слегка переплелись с пальцами Катрин. Она легонько сжала их и убрала руку. – Спасибо что помогла. Дэниелс был занят ребенком с эпигглоттитом{11}. Вообще-то, мне стоит проверить как у него дела. Как твой пациент с ожогами?

– Уже на пути в ожоговый центр.

– Даже не знаю, как бы мы без тебя управились. – Марго заставила себя улыбнуться, и это было для нее непросто. Пациент, которого они потеряли, все еще стоял у нее перед глазами. Она знала статистику смертей, понимала и разумом принимала реалии своей работы, но каждый раз, всего на несколько мгновений, перед ее мысленным взором снова всплывала Терри. Марго чувствовала, что Катрин знает об этом, и благодаря ей, ощущала себя не такой одинокой перед этой болью.

Катрин смотрела, как тени в глубине глаз Марго постепенно исчезают, и часть ее грусти уходит вместе с ними. – Даже не могу представить.

Улыбнувшись, Марго встала из-за стола. – Что думаешь о том, чтобы покончить на сегодня с работой и убраться отсюда? Ты, Линда, Робин и дети приглашены ко мне на ужин. Я закажу что-нибудь из китайской кухни.

Катрин тоже поднялась, сопротивляясь желанию взять Марго за руку. – Я бы не смогла придумать лучше.

Марго с удивлением обнаружила, что верит этим словам.

***

К десяти вечера дети уже спали, кто где смог примоститься, да и родители не слишком от них отставали. Линда свернулась калачиком в объятиях Робин на одном конце дивана, Марго сидела на полу у другого конца дивана, а Катрин заботливо разминала ей плечи. Телевизор вещал программу местных новостей.

– Так лучше? – наклонившись вперед, нежно спросила Катрин. Ее губы коснулись уха Марго, а большие пальцы продолжали двигаться вдоль позвонков, массируя напряженные мышцы.

– Ммм… – Отклонившись назад к Катрин, Марго задрожала всем телом, чувствуя теплое дыхание, скользнувшее по ее уху. Колени Катрин слегка касались плеч Марго, и она оказалась окутанной теплом девушки. Горячее, тяжелое наслаждение медленно растекалось по телу, оставляя чувствительную Марго в ощущении возбуждения. – Я в раю.

– Так и есть, – прошептала Катрин. Волосы Марго дразнили своей шелковистой мягкостью ее руки. Она представила себе раннее утро, эти шелковые локоны, разметавшиеся по ее торсу и ощущение мягкой щеки Марго на ее груди. Желание ударило ее с такой силой, что она едва удержала стон, слишком велик был соблазн коснуться губами нежной шеи Марго. – Я рекомендую теплый душ и крепкий здоровый сон.

Марго повернулась, позволив себе положить голову на бедро Катрин и заглянуть в глубокие голубые глаза девушки. Наслаждение, порхающее у нее в животе, вспыхнуло от неприкрытого желания на лице Катрин. – А ты идешь?

Катрин кивнула, медленно ведя одним пальцем вдоль подбородка Марго, спустившись по ее шее и остановившись на маленькой впадине между ключицами. – Сегодня выдался трудный день, и ты устала.

Я не чувствую усталости. Я была бы просто счастлива, если бы ты никогда не прекращала прикасаться ко мне. Марго подняла взгляд на их подруг. Подбородок Робин покоился на макушке Линды и обе они, похоже, крепко уснули. Марго ласково улыбнулась, – Наши ряды редеют.

Очень медленно, Катрин наклонилась и коснулась губами губ Марго. Это было лишь малой, но все равно невыносимо сладкой, толикой того, чего она желала. – Мне пора.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, – прошептала Марго.

Комок застрял в горле Катрин и, на секунду, она закрыла глаза. Дрожащими пальцами, она коснулась влажной кожи над грудью Марго, прежде чем убрать руки. Когда Катрин встретила взгляд Марго, страсть в глазах девушки едва не сломала всю ее решимость. – Из-за тебя мне очень трудно помнить о том, почему нам нельзя спешить.

Губы Марго растянулись в удовлетворенной улыбке:

– Это хорошо.

Позади них, издала звук и, моргая спросонья, приподнялась на диване Линда. – Какое оживленное собрание.