— Мой? — Прежде всего, Брэм для меня не кто иной, как мой арендодатель, и потом…Я не знаю. Я точно не ценю, когда мне говорят, что у меня что-то может быть, как если бы у меня не было шанса с Брэмом, если бы им заинтересовалась Кайла.

Я чувствую, как Стеф смотрит то на меня, то на дорогу.

— Ну, хм, — говорит Стеф, — Николе нужен хороший парень. И в то время как Брэм щедр – хочу сказать, он действительно повысил ставки в последнее время, все мы знаем, что он съест ее и выплюнет.

— Может быть весело быть съеденной, — говорит Кайла.

Я хочу, чтоб эта мысль никогда не приходила мне в голову.

В конце концов, мы подъезжаем к многоквартирному дому и все настолько сюрреалистично. Я понимаю, что до меня все никак не дойдет, что я действительно сюда переехала. Имею в виду, в здании нет ничего особенного. Двухэтажное здание розовато-серого цвета с выступающими окнами, типичными для города, Брэм говорит, что через несколько недель перекрасит его в синий. Но даже несмотря на то, что здание старое, оно чистое и отремонтированное. В маленьком холле на полу плитка в стиле арт-деко. На дверях никаких решеток. Перед дверьми постояльцев лежат коврики и на стенах красуются яркие виды города.

Моя квартира еще лучше. Она на втором этаже, и там две спальни. В обе едва ли влезет большая кровать, но все-таки это значит, что у Авы будет свое собственное пространство, и я знаю, ей это действительно понравится. Не могу дождаться, когда вечером мама привезет ее, и она увидит это место. До сегодняшнего дня у нас не было времени побывать здесь и все посмотреть.

Кухня милая, с белой прямоугольной плиткой, сверкающей утварью и окном над раковиной, из которого открывается вид на задний двор, где на всей территории растут пальмы. С заднего двора видна панорама города, от Трансамерика до бара Top of the Mark. Во всех комнатах деревянные полы и на стенах висят декоративные молдинги. Это совершенно потрясающе и идеально для меня.

Тем не мене, вселение, кажется, занимает больше времени, чем выезд, может быть, потому что теперь когда я здесь, я так чертовски взволнована, что не могу ждать, чтобы начать расставлять все по местам и украшать это идеальное место. Моя мебель выглядит немного потрепанной, не в шикарном смысле, так что, возможно, когда я заработаю немного денег, я смогу поехать в ИКЕЮ и обновить ее.

Все истощены этим переездом, я хотела бы купить им пиво и пиццу, но в данный момент Кайла избегает углеводов и Стеф не позволит мне тратить свои деньги на что-то подобное. Брэм исчезает в своей квартире – она рядом, на углу – и появляется с бутылкой шампанского и пятью бокалами. Мы все оставляем коробки и садимся, болтаем, пьем и растягиваем наши усталые мышцы.

В итоге, Стеф и Линден уходят последними. Теперь в моей квартире только я и Брэм, хотя ведь квартира принадлежит ему, мама с Авой приедут примерно через час.

— Итак, — говорит он, складывая руки на широкой груди, он стоит, его ноги скрещены. Он осматривает гостиную, которая представляет собой зону бедствия с коробками и мебелью. — Это будет твой дом.

— До тех пор, пока я не встану на ноги, — быстро напоминаю ему я, прислоняясь к кухонному столу.

— Ну, я буду под впечатлением, если ты сможешь платить аренду, как только встанешь на ноги. Это не значит, что ты должна уйти. Имею в виду, тебе ведь нравится здесь, не так ли?

— Я только въехала.

Он смотрит на меня с подозрением.

— Тебе трудновато справиться с этим, да?

— Что? — спрашиваю я, надеясь, что мое лицо выглядит удивленным.

Он указывает на комнату.

— Со всей этой затеей. Я действительно хочу, чтоб ты научилась мне доверять.

— Я тебе доверяю, — говорю я, а затем исправляюсь. — Я так думаю. Но я едва тебя знаю.

Он делает пару шагов вперед, и я понимаю, что практически впечаталась в стол. Испепеляющий взгляд его глаз заставляет меня заволноваться.

— Что ж, дорогая, не волнуйся, ты узнаешь меня достаточно хорошо, нравится это тебе или нет. Мы ведь теперь соседи, это важно. Тебе нужен стакан сахара для выпечки, ты стучишь в мою дверь. Тебе нужен рулон туалетной бумаги, ты стучишь в мою дверь. Ты приблизилась к какому-то члену в самый разгар действия и тебе нужен презерватив, ты стучишь в мою дверь. У меня их предостаточно. — Он прищуривается, глядя на меня. — Ты ведь занимаешься сексом, да?

Я сглатываю и проклинаю тепло, растекающееся по моим щекам. Почему, черт возьми, я должна была обязательно пить это вино, когда я знаю, что от него мое лицо краснеет еще больше.

— Конечно, я занимаюсь сексом, — парирую я. — Но соседям не надо знать о сексуальной жизни друг друга.

— Ты снова так выглядишь, — говорит он, его голос ниже, он внимательно рассматривает меня сверху вниз и делает еще один шаг ко мне, пока мы не оказываемся на расстоянии в один шаг. — Твои щеки такие розовенькие. Ты помнишь, что я говорил об этом?

Да, помню. Я буду выглядеть так же, когда испытаю оргазм.

— Нет и, пожалуйста, не напоминай мне об этом.

Он облизывает губы и кивает головой.

— Хорошо. — Он поворачивается и направляется к двери. — Сегодня вечером я иду тусить. — Он смотрит на меня через плечо. — Надеюсь, тебе понравится твоя первая ночь здесь. Передай от меня привет малышке.

Потом он уходит, и я впервые остаюсь одна в своей квартире.

Если все наше общение будет смесью его откровенной щедрости и хорошего поведения, я не уверена, к чему все это приведет.

Все, что я знаю, мне определенно придется быть все время на чеку.

Глава 6

НИКОЛА

— Мамочка? — спрашивает меня Ава, заходя на кухню и неся своего Снуффи, пока я разгружаю посудомоечную машину.

— Да, ангел? — отвечаю я, разглядывая стакан на просвет, проверяю, остались ли пятна от воды.

— Почему ты не делаешь себе ваву?

Вот черт.

Прошло две недели с тех пор, как я переехала в новую квартиру и около трех недель с того времени, как Ава стала получать инъекции инсулина. Она не против прокола пальчика глюкометром, она думает, это как в Спящей красавице, когда Красавица уколола руку веретеном – думаю, Ава ждет, что за ней тоже придет ее принц Филипп. Но вот укол, укол это другое. Она не всегда плачет, но я вижу, ей больно, и кажется, не имеет значения, куда именно я его делаю. Полагаю то, что она называет это «вава», не помогает.

Я ставлю стакан на стол и приседаю вниз, чтоб быть на одном уровне с ней. Заправляю ей волосы за ушки.

— Я не делаю себе ваву, потому что я уже выросла. Тебе надо лекарство, надо убедиться, что ты вырастешь такой же большой, как мама. Но не каждый ребенок получает лекарство. Только особенный. И ты одна из особенных, ангел.

Ава кривит губы, но затем кивает.

— Хорошо. — А потом со Снуффи бежит в гостиную. Мое сердце увеличивается в объеме. Иногда, быть матерью такое проклятие, обнаружить что способность любить так сильно, это больше, чем вы могли себе вообразить, а затем быть навсегда привязанной к этой лапочке, не важно, насколько она взрослая, не важно, можете вы защитить ее или нет.

Я вздыхаю и заканчиваю убирать остальные тарелки. Сегодня утро субботы и я знаю, что забыла забрать из почтового ящика вчерашние газеты. Я отвечаю на каждую вакансию, которую могу найти, по крайней мере, если она хоть как-то связана с моей специальностью. Но меня пригласили лишь на одно собеседование. Это было неделю назад, должность продавца в магазине одежды. Я уже больше не жду ответа с замиранием сердца. Хоть я и знаю, что в наши дни большинство вакансий публикуется в интернете, я не собираюсь рисковать и проверяю объявления в газете.

— Ава, мама сходит вниз, заберет газеты, хорошо? — Говорю я ей, направляясь к двери. — Оставайся здесь, я скоро вернусь.

Она кивает, сосредоточившись на мультике по телевизору. Я смотрю во что я одета – пижамные штаны, тапочки и майка, ну, по крайней мере, я надела лифчик. Я знаю, кто мой сосед, и последнее, чего я хочу, чтоб мои соски играли в гляделки с Брэмом.

За последние две недели я видела Брэма лишь мельком, он уходил и приходил, несколько раз заходил меня проведать. На его лице всегда эта вечная ухмылка, словно он вот-вот выдаст какую-то колкость или комментарий в мою сторону, но нет, он этого не делает. Не знаю, то ли он пытается вести себя лучше, то ли он просто устал меня доставать.

Что я знаю, так это то, что парень любит трахаться. Много. Просто обалдеть как много. Я удивлена, как у него член еще не взорвался. Моя спальня рядом с его, и я слышу его даже в гостиной, когда Ава не спит, это слегка неудобно. До сих пор она, кажется, ничего не заметила, но это потому, что когда я его слышу, то сразу же включаю телевизор или музыку. Он довольно громкий и его девушка еще громче. Можно предположить, что он забавляется с одной девушкой, но я в этом не уверена. Это определенно не Астрид. Последний раз я видела его с темнокожей моделью с такой задницей, что даже я уставилась на нее словно под гипнозом.

И я точно могу сказать, девочки не притворяются, а значит Брэм чертовски хорош в том, что делает. Их крики в пылу страсти такие удивленные, словно они поверить не могут, что с ними случилось такое удовольствие. Полагаю, что девиз о нем не врет – одна ночь в его постели, твои ноги так и останутся навсегда раздвинутыми.

Тем временем есть я, которая ни с кем не встречается, а удовольствие я получала последний раз пару дней назад в душе, играя со своим БНБ, мой Бойфренд На Батарейках. Он чаще всего доставляет мне удовольствие, и я начинаю любить его за эту надежность.

Я забираю почту из почтового ящика в холле, а затем иду обратно наверх. Приближаясь к двери своей квартиры, я вижу, что дверь Брэма открывается. Мое сердце на мгновение замирает – не знаю, почему – но тут я вижу девушку с прической боб. Она одета в черную кожаную мини-юбку, могу точно сказать, это искусственная кожа; топик, который выглядит так, словно фею вырвало блестками прямо на него; в руках она несет подделку Valentino. Под глазами вчерашняя тушь.