Анна Антонова - Праздничные истории любви

— О, молодец, Алечка! — приветствовал ее Васька, когда Аля появилась с «Верованиями». На сцене репетировали черти, и все остальные сидели в рубке. — Дай-ка мы посмотрим…

Он взял из ее рук книгу и позвал:

— Лиля! Иди гадания выбирать!

Ну конечно! А чего она еще ожидала?

— Ой, смотри, гадание с веником! — Лиля ткнула в страницу аккуратным ноготком, покрытым серебристым лаком. — Вот его можно, прикольно будет смотреться!

— Какие у тебя руки красивые, — проникновенно сказал Васька.

— Не отвлекайся! — кокетливо засмеялась она.

— Я вам не мешаю? — не сдержалась Аля.

— А, Алечка, — словно только заметил ее он. — Оставь нам эту книжечку на пару дней, о’кей? А то ты и так занята выше крыши, в двух спектаклях главные роли…

Девочка хотела возразить, что главная роль у нее в одном спектакле, да и то не главнее, чем у него самого, а в цирке она вообще всего в одном номере участвует… Но Васька так ехидно прищурился, что она сказала только:

— Аккуратно только, книжка библиотечная. Ручкой не рисуйте!

— Ладно-ладно, разберемся!

Алю, уже повернувшуюся уходить, словно током ударило. Они разберутся с ее книжкой?

— Так, ребят… — начала было она, но Лиля мягко сказала:

— Мы аккуратно, не волнуйся, — и Але вдруг стало все равно, захотелось только оказаться подальше от этой парочки.

Она даже не стала нашаривать выключатель в темном предбаннике, кое-как нащупала ступеньки и вылетела из рубки.

— Лена, почему «я выиграла»? — донесся из зала возмущенный голос Василисы. — У нас всего два женских персонажа — у Оли и Али. А ты — чертик-воришка! «Я выиграл», запомни уже наконец!

Вечером Аля нашла в одном из маминых журналов статью про маникюр и решила сделать все по правилам.

Так, что там у нас? «Нанесите на кутикулу специальную жидкость…» Куда-куда?

— Мам, что такое кутикула?

— Кожа у основания ногтя, — откликнулась она.

И всего-то?

— А у тебя есть жидкость для ее удаления?

— На полочке у зеркала, — сказала мама, входя в комнату. — А ты что, маникюр решила сделать?

— Ага. Все девчонки с накрашенными ногтями ходят, одна я…

— А у вас можно? А то помнишь, как в старой школе…

— Ну так там у нас директриса была дура, — откровенно высказалась Аля. — Она бы и в форму нас с удовольствием надела!

— А здесь? — засмеялась мама.

— А здесь у нас киноко-о-олледж, — протянула девочка. — Здесь все можно, потому что в нас развивают творческие способности!

— Ну ладно, творческая личность! Жидкость нашла?

— Э-э-э… — Аля в недоумении уставилась на ряд флакончиков.

— Вот эта. Аккуратно намажь кисточкой кожу у основания, немного подожди, а потом лопаткой сдвинь. Возьми мой маникюрный набор. А то давай я тебе все сделаю, — предложила мама.

— Не-е-ет, — помотала головой Аля. — Хочу сама!

— Ну сама так сама. Только потом не жалуйся!

— Не буду, — пообещала девочка, берясь за кисточку.

Она проделала все манипуляции, подождала и решительно взялась за лопаточку.

— Ма-а-ам! А дальше ее куда?

— Кого?

— Да кожу эту лишнюю!

— Аккуратно срежь ножницами.

Хм, интересно, как это можно сделать аккуратно? Может, надо было на помощь соглашаться?

Аккуратно, конечно, не получилось. Остатки… этой… как ее, кутикулы торчали неопрятными заусенцами, и ножницами уже было никак не подлезть, даже маникюрными. А может, лезвием?

— Ма-ам, а где… — начала было она и осеклась на полуслове: мама всегда запрещала срезать заусенцы лезвием. Поэтому Аля тихо прокралась в ванную, взяла лезвие от папиной бритвы и вернулась к зеркалу. Вот, так гораздо удобнее, а то с жидкостью какой-то…

— Ой!

— Что? — заглянула в комнату мама.

Аля накрыла другой рукой порезанный палец:

— Ничего.

Оставшись одна, она кое-как остановила кровь йодом — он быстро смывается, завтра уже следов не останется — и потянулась за лаком. Какой? Серебристый? Ага, как у Лили! Синий? Красивый цвет, но ни с чем из одежды не сочетается. О, черный в самый раз. Уж точно незамеченными ее усилия не останутся!

Лак почему-то не хотел ложиться ровно и расплывался вокруг ногтя. Да что ж такое! Водой разводы не смоешь…

— Мам, где жидкость для снятия лака?

— Ты вроде красить собиралась, передумала, что ли?

— Да нет, — с досадой сказала Аля. — На кожу попало, надо убрать.

— Ну попробуй, — с сомнением протянула мама. — А может, проще стереть и заново накрасить?

— Нет! То же самое будет!

Девочка взяла ватный диск и смочила в жидкости для снятия лака — как мерзко воняет, а еще написано, что без ацетона и с ароматом кокоса! — и вместе с разводом на пальце свезла половину лака с ногтя.

— Да блин…

Аля решила не сдаваться. Она снова открыла лак и стала восстанавливать испорченную красоту. Новый слой лег не очень ровно, но если не сильно присматриваться… Да кто там будет присматриваться! Но если так каждый ноготь перекрашивать… А если ватными палочками попробовать?

С палочками дело пошло намного ловчее, и постепенно лак остался только там, где и должен быть.

— Мам, а что теперь?

— Подожди, пока высохнет, а потом подержи под холодной водой.

— Зачем?

— Ну не знаю, он тогда лучше держится.

Ждать, пока высохнет, было скучно. Даже на кнопку пульта не нажать! Посчитав, что времени прошло достаточно, Аля пошла в ванную.

Нет, это уже просто свинство! Ноготь, который она перекрашивала, видимо, высох хуже, и новый слой лака с него смыло.

Аля накрасила его в третий раз и ждала чуть ли не полчаса, смирно сидела с руками, сложенными на коленях, как какая-нибудь первоклассница.

На фольклоре Васька вдруг решил вспомнить, что режиссер — не бантик сбоку, и, когда Марина Витальевна вызвала представителя их команды, сразу вышел к доске с Алиной книжкой в руках.

— Нам показалось интересным гадание с веником, — бодро доложил он.

Аля посмотрела на Антона с Надей, почему-то севших сегодня за одну парту, — судя по их вытянувшимся лицам, кинули не только ее. Самой Але было уже все равно. «Нам» — понятие растяжимое. А преподам какая разница?

— Суть гадания заключается в следующем, — продолжал тем временем Васька. — Собираются девушки в избе, встают кружком и ставят посередине веник. В чью сторону он упадет, та первая и выйдет замуж.

— Хорошо, — одобрила Марина Витальевна. — Мне кажется, можно сделать довольно зрелищно.

— Ага, — важно согласился он. — Но мы придумали еще одну фишку… идею. Для зрелищности. Короче, мы решили ввести интригу: одному парню нравится одна из гадающих девушек, и он тоже переоделся в девушку, чтобы принять участие в гадании и подтасовать результаты в свою пользу… то есть в пользу той девушки, чтобы ей первой замуж выходить, — окончательно запутался Васька. — Ну, короче, вы поняли.

— Интересно! Надо с Василисой Александровной посоветоваться! Молодец, Вася!

— Это мы с Лилей придумали, — довольно доложил он.

— Ну, значит, вы с Лилей молодцы!

Ага, значит, как кривые фотки озера, так Антон виноват, а как молодцы, так Вася с Лилей…

— Только кто играть-то будет, мне Василиса Александровна сказала, у вас и так уже у всех по нескольку ролей…

— Я могу, — с достоинством сообщил Васька.

— Здравствуйте, я ваша тетя! — пробасил Славик.

— А что такого? — укорила его Марина Витальевна. — Многие знаменитые актеры не стеснялись играть женщин. Тот же Калягин, Дастин Хоффан в «Тутси», «В джазе только девушки» опять же…

— Хотите, угадаю, кто будет девушкой? — неуклюже пошутил Славик.

Аля тоже легко могла бы угадать.

— Аля! — ахнула Василиса, когда та пришла на репетицию со своими сногсшибательными ногтями. — А ты ничего не перепутала? Ты девушка-ангел! Надеюсь, на премьеру ты в таком виде не явишься?

— Премьеру? — ужаснулся Сережа. — А что, мы это еще и не один раз играть будем?

— Премьерой называют любой первый спектакль, — успокоила преподавательница. — Но кто его знает… — загадочно улыбнулась она.

Начался декабрь. Они практически поселились в рубке, уходя только на уроки и домой ночевать. Кто-то принес электрический чайник, а за едой бегали в близлежащие магазинчики.

Репетировалась единственная сцена без участия ангелов. Аля ждала, пока немного остынет чай, и наблюдала за Лилей, легко пританцовывающей в проходе после репетиции гадания. Почувствовав ее взгляд, Лиля обернулась:

— Что?

— Ничего, — смутилась Аля.

— У тебя был такой осуждающий взгляд, словно я делаю что-то не то!

— Тебе показалось, — пробормотала она, кляня себя — ну почему у нее вечно все на физиономии написано?

— Ангелы, на сцену! — донесся из зала зычный крик.

Так и не попила чаю! Все из-за Лили! А сейчас опять этот Сережа… Але захотелось потихоньку сбежать домой, но она подавила малодушное желание и поплелась в зал.

— Сережа, я иду к тебе! — закричала она, спускаясь по лестнице.

— Я жду тебя, любимая! — мрачно ответил тот.

— Так, четвертая сцена — ангелы в гостях у чертей, — энергично начала Василиса. — И там они развлекаются согласно своим порокам: Рома с Мишей сидят за отдельным столиком и предаются чревоугодию, Вася со Славой играют в карты, а Аля с Сережей…

Парни гнусно захихикали. Аля сморщилась. Ну за что ей так повезло с ролью?

— Аля сидит у Сережи на коленях, — быстро сориентировалась Василиса. — Так, всем все понятно? Тогда по местам!